***
В день святого Валентина Гарри был один. И причины были две: во-первых, Гермиона, пребывая в плохом настроении, блуждала по коридорам, ища повод отругать каких-нибудь первокурсников или второкурсников, чтобы хоть на ком-то сорваться. А во-вторых (что опять же связано с настроением Гермионы), в отдаленном уголке гостиной можно было заметить рыжеволосого парня и блондинку. Это, держась за руки, миловались Рон и Лаванда. Но Гарри, ценя эти редкие минуты тишины и спокойствия, понял, что его это не слишком-то и волновало. Он уже какое-то время листал свою книгу зелий, когда кто-то отвлек его, негромко откашлявшись. — Привет, Гарри, — сказала Парвати. — Не возражаешь, если присоединюсь? — она кинула многозначительный взгляд в сторону Рона и Лаванды. Даже Гарри замечал, что Парвати уже несколько месяцев была одна. Он находился в точно такой же ситуации, причиной которой были Рон с Лавандой — видимо, их отношения повлияли и на женскую дружбу. — Конечно, — сказал он. Он вернулся к чтению книги зелий, думая, что Парвати хотела того же самого. — Тебя это тоже смущает? — неожиданно спросила она через пару минут. Гарри поднял взгляд и уклончиво пожал плечами. — Мне жаль Гермиону, — продолжала она. Гарри с опаской посмотрел на нее. — Почему? — спросил он. Парвати закатила глаза и отбросила притворство. — Ты знаешь их уже пять лет, так что не придуривайся. Так, как сейчас, не должно быть, и ты это знаешь, как и я. — У Рона с Лавандой, кажется, все хорошо. — Ну, без обид, но это видно, что Рон не счастлив с ней. Половину всего времени они занимаются этим, — девушка кивнула головой в сторону укромного уголка Рона с Лавандой, — а потом он выглядит скучающим. И, как ее подруга, мне очень хочется видеть рядом с ней того, кто действительно рад проводить с ней все время, а не только устраивать показные спектакли всей школе. Парвати подняла руку, чтобы остановить Гарри, который стал перебивать ее в защиту Рона. — Я не сужу его, Гарри, потому что знаю, в чем причина. И все это связано с Гермионой, так что не спорь со мной. И, если ты еще не заметил, Лаванда помешана на мальчишках. Ей нравится само чувство влюбленности, поэтому в школе есть куча других, кроме Рона, которые ей интересны… И я уверена, что некоторые из них действительно будут ценить ее за то, какая она. Гарри понятия не имел, зачем Парвати рассказала ему о Лаванде, и, что более важно, он вообще не понимал, о чем она. Так что гриффиндорец продолжал смотреть на Парвати, надеясь, что она скажет хоть что-то, что он сможет понять. — Гарри, мне кажется, нам нужно что-то с этим делать. Только не это. Все, что угодно, но только не это. — У меня есть план, — продолжила она. Гарри уже сталкивался с девчоночьими планами и сразу понял, что не хочет даже слышать об этом. Но как только он сообщил это Парвати, она ответила: — Нет, послушай! Нам нужно атаковать с трех сторон. Мы попросим ребят помочь нам, все равно все знают, что происходит на самом деле. Так вот. Мы посеем в голове Рона мысль, что Лаванда ему не подходит, а Гермиона — очень даже. Мы уговорим Гермиону дать Рону второй шанс и рассказать ему о своих чувствах. Мы убедим Лаванду, что Рон не для нее и вокруг есть куча других мальчишек, которым она нравится — что, кстати, правда. А потом все это соединится воедино и… — она хлопнула в ладоши, — успех! Гарри несколько секунд смотрел на Парвати. — Ну, звучит не слишком сложно, — наконец сказал он, глядя на нее так, словно та потеряла рассудок. — Разумеется! Это очень просто, и мы… — Мы?! Я не хочу в этом участвовать. И ты никогда не убедишь Рона с кучкой девчонок. Это не сработает. — Кому нужны девчонки, когда есть эти идиоты? — спросила она, указывая на Симуса и Дина, которые только что зашли в гостиную. — Симус! Дин! — помахала им Парвати, а затем снова понизила голос, когда они подошли. — Я всю неделю буду делать за вас домашнюю работу, если вы поможете мне свести Рона с Гермионой. Они задумчиво посмотрели на нее. — Две недели, — сказал Симус. — Полторы. — Плюс свиданка с твоей сестрой. — Двенадцать дней, и ты оставишь мою сестру в покое, подонок. — Заметано. — Отлично. Я буду держать вас в курсе. И никому ни слова! — прошипела она, когда двое ухмыляющихся парней ушли в сторону спален. Затем она повернулась к Гарри и одарила его довольным взглядом, который был пугающе похож на Гермионин. — Я же говорила. — Если не хочешь помогать мне, так и быть. Но если ты расскажешь им хоть что-нибудь, то я тебя так прокляну, что ты без памяти останешься, — она собрала вещи и с озорной улыбкой посмотрела на Гарри. — Теперь сиди и учись, студент.***
В обеденный перерыв четырьмя днями позже, чувствуя одновременно самодовольную снисходительность и любопытство, Гарри решил спросить, как продвигался план. Но, услышав ответ Парвати, он не был уверен, что действительно хотел это знать. Операция «Бон-Бон», как Парвати ее окрестила, захватила почти половину шестикурсников со всей школы, а также немалое число пятикурсников и семикурсников. Участвовали в этой операции преимущественно девчонки, в том числе Джинни Уизли, Полумна Лавгуд, Падма Патил, Ханна Аббот, Сьюзен Боунс, Демельза Робинс и Кэти Белл. Игроки в квиддич были, видимо, очень важны, так как они были ближе всего к подруге Рона, с некоторыми очевидными исключениями. Несколько человек Гарри плохо знал, и среди них была даже пятикурсница со Слизерина, староста Ава Грин, которая, кажется, была в хороших отношениях с Гермионой. Гарри невольно восхитился и поразился способностью Парвати организовать такую большую группу людей. Он взял себя в руки и сказал, что, так или иначе, это не сработает. Но покровительственная улыбка все равно мелькнула на его лице, когда проходящая мимо Ханна украдкой показала Парвати два больших пальца, что ясно означало очередную успешно проведенную операцию.***
Операция «Бон-Бон». День четвертый. — Полумна задавала мне странные вопросы о Роне, — сказала Гермиона, проверяя гаррино сочинение для урока трансфигурации. — Ты знаешь, что происходит? Именно тогда Гарри понял, что следующие несколько дней находиться рядом с Гермионой будет сложно. В полной противоположности тому, как на все это реагировал Рон (он недоуменно бросал пару фраз, а потом замолкал), Гермиона задавала вопрос за вопросом. И этим она практически подталкивала Гарри сказать что-нибудь глупое и разрушить все планы. Гарри решил, что отныне он будет разговаривать с Гермионой, только когда рядом есть еда. Так что если она задаст ему вопрос, на который он прекрасно знал ответ, то он возьмет ближайший кусок чего-нибудь съестного и засунет в рот, тем самым лишая себя возможности разговаривать вообще.***
Операция «Бон-Бон». День пятый. — Знаешь, что мне сестра сегодня сказала? — спросил Рон, когда они зашли в общежитие. — Она считает, что Гермиона ревнует меня к Лаванде! Гарри замер: — О, — это было все, что он успел сказать. — Я сам не могу в это поверить! Я имею в виду, что это же совершенно нелепо, да? — Рон говорил так, словно где-то глубоко внутри хотел, чтобы Гарри категорически не согласился с этим. — Эм… Ну… Думаю, Джинни понимает в этом больше, чем я, — это прозвучало вполне нейтрально. Именно в этот момент в комнату зашли три их соседа, и Гарри тут же избавился от мучительной необходимости поддерживать этот разговор, когда Дин и Симус приступили к выполнению задания Парвати. — Ну, Рон, — сказал Симус, копаясь в груде одежды, разбросанной на полу возле кровати, — как там у тебя с Лавандой? Рон вздохнул. — Не знаю. Странно все. Дин рассмеялся. — Кажется, она немного не в себе, приятель, — сочувственно сказал он. — Мне жаль тебя, — Гарри заметил, что Дин был гораздо лучшим актером, чем Симус. — А знаешь… — добавил Дин спустя минуту. — Я слышал, что ты кое-кому нравишься, — Симус рассмеялся, сделал многозначительное выражение лица и присвистнул, наверное, чтобы этот разговор не звучал так по-девчоночьи. — Правда? — Рон нахмурился. — Да, а кому? — спросил Невилл, выглядя по-настоящему смущенным. — Вы ведь… не про Гермиону? В комнате повисла тишина, Рон покраснел, а Гарри захотел кинуть что-нибудь в Невилла. Вот почему, понял он, в операции Парвати участвовало больше девчонок.***
Если Гарри думал, что злополучный провал Дина и Симуса показывал то, как проходила операция, то он полностью ошибался. Потому что в следующие же несколько дней он заметил существенные изменения. Лаванда, например, большую часть времени глазела на мальчишек, а не на Рональда Уизли, что, без сомнения, объяснялось тщательной работой и намеками исполнительниц Парвати, которые были направлены в подразделение «Л» операции «Бон-Бон». А эти ребята, в свою очередь, заглядывались на Лаванду. Подразделения «Р» и «Г» также продвинулись в работе. Кроме того, что Рон с Гермионой стали общаться (хоть пока неловко и неуверенно), Гарри также заметил смущение со стороны Гермионы, улыбки — с Рона, и брошенные украдкой взгляды — от них обоих. Наиболее сбивающей с толку частью всей этой схемы было то, как отточено и слаженно действовали исполнители. Гарри не мог увидеть кого-нибудь из членов операции «Бон-Бон» в коридорах, кто не подмигивал бы, кивал, улыбался или подавал еще какой-нибудь тайный знак. Однажды вечером он даже встретил в гостиной Парвати, которая рассматривала лист пергамента с различными символами и именами, соединенными разноцветными стрелками и линиями. Это выглядело словно план битвы.***
Операция «Бон-Бон». День десятый. Пока они сидели и ждали начала урока заклинаний, Парвати воспользовалась тем, что Рон был чрезвычайно увлечен чем-то, что объясняла ему Гермиона, а Лаванда поглощена развлекающим ее Симусом, и сунула Гарри скомканный кусок пергамента. Он развернул его, и там было написано следующее: «Как ты отблагодаришь меня за все это? Пожизненная каторга устроит?» Гарри усмехнулся и нацарапал: «Если у тебя и правда все получится, я буду впечатлен. Зачем это тебе?». Парвати, прочитав это, пожала плечами и загадочно улыбнулась. Затем она произнесла что-то, похожее на: «Это весело!»***
Операция «Бон-Бон». День тринадцатый. Гарри понял, что случилось что-то серьезное, когда Джинни схватила его за рукав мантии (она извинилась перед Гермионой, сказав, что вернет его обратно) и потянула его туда, где Парвати делала свою домашнюю работу по гаданиям. — Гиппогриф приземлился, — сказала Джинни. — Мирно? — спросила Парвати. — Есть! Переходим к плану «Гермес». — Купидон взял цель? Джинни поморщилась. — Финниган, — сказала она и ушла, взмахнув копной длинных рыжих волос. — Хм… — Гарри беспомощно посмотрел на Парвати. — Перевод? Парвати заулыбалась и понизила голос почти до шепота. — Рон и Лаванда мирно расстались. Она положила глаз на Симуса. Пф, я догадывалась, она уже давно ему нравилась. А теперь мы сможем приступить к последнему этапу. — У вас еще и несколько этапов?! Парвати посмотрела на него так, будто он только что уточнил, сколько букв в алфавите. — Эм… Конечно, Гарри, — она закатила глаза. Затем, достав из сумки два листа пергамента, она сказала: — Сейчас мы доставим эти записки, и все встанет на свои места. Гарри взял их и прочитал. Это было явно дело рук Дина. Больше никто не мог писать так, как он. Первая записка, написанная якобы от руки Гермионы, гласила: «Рон, встретимся в гостиной сегодня в час ночи». На второй почерком «Рона» было написано то же самое. Обе не были подписаны. — Так, — сказал Гарри, — ты же не сделаешь этого? — Конечно, сделаю. — А что если в гостиной кто-то будет? — Не будет. Гарри должен был догадаться. Если уж Парвати смогла провернуть тайную операцию под носом у своей лучшей подруги, то она, безусловно, сможет в случае необходимости расчистить гостиную. — А если это сработает… Лаванда не будет жалеть? — Нет, потому что она была единственной, кто принял решение порвать с Роном. Я это гарантирую. — Но… Откуда ты знаешь, что все так обернется? — спросил Гарри. — Они придут сюда, увидятся, поймут, что не писали друг другу никаких записок. А дальше-то что? Глаза Парвати блеснули. — Действительно…***
Операция «Бон-Бон». День четырнадцатый. На всю оставшуюся жизнь для Гарри будет загадкой, как она все это сделала. Потому что план сработал. Когда Гарри на следующее утро зашел в гостиную, то первое, что он увидел, это как Рон с Гермионой, взявшись за руки, сидели за столом возле камина. Рон держал левую руку девушки, так что свободной рукой она могла писать сочинение по трансфигурации, широко улыбаясь. Рон же, в свою очередь, с нелепым выражением шока на лице смотрел на их переплетенные пальцы, иногда переводя взгляд на Гермиону, будто убеждаясь, что она все еще была там. Кто-то шутливо толкнул Гарри, и, обернувшись, он увидел Парвати, которая только что спустилась из спальни девочек. Он в замешательстве посмотрел на нее. Парвати, смеясь, прошла мимо него, чтобы присоединиться к Лаванде. — Честно говоря, Гарри, это было не сложно. Чем же ты занимался целые пять лет?