Услышь моё сердце

С каждым приближающимся шагом мужчины, сердце Билла стучало всё быстрее, а волнение становилось сильнее. Лео не должен увидеть юношу в таком состоянии, но можно ли научиться контролировать свои эмоции в присутствии любимого человека? Можно ли сыграть равнодушие, когда на самом деле не всё равно? Возможно ли, игнорировать любимого человека, когда внутри всё трепещет и хочется поделиться этим? Прежде чем Лео появился на кухне, где брюнет старательно пытался сосредоточиться над статьёй о чудо-художнице, склонившись над ноутбуком и периодически поправляя очки, которые защищали его глаза от вредного излучения, недовольно что-то пробурчал. Билл сделал вид, что не слышал этого и старательно игнорировал его присутствие. — Не спишь, спрашиваю? — снова задал этот вопрос Лео, и до сознания юноши дошли те несколько фраз, которые мужчина задал ранее. Голдман уже не раз пытался обратить на себя внимания, но в ответ слышал только тишину. Это-то и разозлило мужчину, поэтому он выказывал своё недовольство. — Ты уже пришёл? — Каулитц оторвался от ноутбука буквально на мгновение, бросил свой равнодушный взгляд в сторону возлюбленного и вновь вернулся к ноутбуку. — Извини, я занят, — сердце стучало сильнее, чем это было несколько минут назад, а щёки покрылись лёгким румянцем. Юноша надеялся на то, что Лео это не заметит. — И чем же? — скептически задал вопрос Голдман, внимательно смотря на Билла, сидя за столом напротив него. — Одним заданием, — быстро проговорил брюнет, в этот раз, даже не отрываясь от монитора. С каждым разом становилось всё труднее себя сдерживать, но нужно было продолжать играть безразличие и холодность. — Тебе это будет неинтересно. — Вот как, — недовольно фыркнул Голдман и, встав, медленным шагом направился к холодильнику. Ему совсем не нравилось поведение юноши. — У нас что-нибудь есть поесть? — открыв холодильник, спросил он, видя минимальное количество еды. Это было странным, ведь раньше Билл всегда готовил много и разнообразно и в холодильнике всегда был большой выбор еды. — Немного пасты оставшаяся от вчерашнего ужина, — брюнет нажал на клавишу и прокрутил страницу вниз, затем поправил очки, которые постоянно спадали с глаз, и сделал несколько записей в ежедневник. — Не успел сегодня ничего приготовить. Если хочешь, можешь разогреть пасту в микроволновке или же заказать еду из ресторана. Лео несколько минут смотрел в спину юноши, прожигая его взглядом, не понимая, что здесь происходит и что всё это значит? Где приветливое приветствие и радостные вопли от того, что он пришёл домой? Где расспросы о том, как прошёл его день? Где вкусный разогретый ужин и радостная улыбка? Почему он сам должен разогревать себе ужин и доедать остатки вчерашней еды? Почему Билл так холоден с ним и ни разу не обратил на него внимания? Молча наблюдая за Биллом и задавая себе множество вопросов, он и не предполагал насколько тяжело это всё даётся брюнету. Каулитц ощущал кожей этот прожигающий его взгляд и чувствовал, как тело начинает болеть. Юноша испытывал физическую боль, испытывал душевную боль, но не мог отступить. Если сейчас он отступит, сбросив маску, то всё окажется впустую. Билл снова будет выглядеть жалким в глазах Лео. Разогрев еду в микроволновке и достав из холодильника графин с соком, Голдман молча прошёл к столу. Медленно пережёвывая еду, он всё так же молча наблюдал за брюнетом, который продолжал игнорировать его, и только сейчас заметил изменения в его внешнем виде. — Ты постригся, — задумчиво произнёс Лео. Это не было вопросом. — Да, немного, — у Билла перехватило дыхание. Лео заметил его причёску. Ему было интересно и в тоже время страшно узнать реакцию мужчины. А вдруг ему не понравилось? Вдруг он совершенно зря затеял эту идею со сменой имиджа? А рубашка? Лео заметил на нём рубашку? Что он скажет о ней? — Тебе идёт, — немного подумав, произнёс мужчина. — Угу, — единственное, что ответил Билл. И это было не потому, что юноша хотел показаться равнодушным и ему не интересно мнение мужчины. Он произнёс это только потому, что больше не смог ничего произнести, хотя со стороны это выглядело лучшим ответом. От волнения брюнет не мог что-либо сказать. «Хм… Да что с ним сегодня такое?» — молча поглощая еду, Лео по-прежнему думал. — «Его словно подменили». Через несколько минут, когда мужчина поужинал, положил в раковину грязную тарелку и поставил обратно в холодильник сок, он больше не смог выносить это безразличие со стороны Билла. Вечно влюблённый юноша, который в последнее время стал надоедать и даже раздражать этим мужчину, мечтающий о том, чтобы всё это прекратилось, превратился в равнодушного собеседника. Неужели его мечта сбылась? Но хочет ли он этого сейчас? Если брюнет и дальше станет его игнорировать, то тот накажет его за это. — Не спросишь, как прошёл мой день? — всегда раздражающий вопрос и сейчас казался Голдману не самым приятным, но ему нужно было проверить реакцию Билла. — И как прошёл твой день, Лео? — юноша снова только на миг оторвался от монитора и посмотрел на мужчину, а когда тот только хотел заговорить, перебил: — Прости, ты бы не мог передать мне карандаш? «Прости, Лео. Прости, любимый, но так надо. Я должен измениться для того, чтобы вернуть тебя. И для этого я сделаю всё от меня зависящее, даже если тебе сейчас это неприятно», — Билл ощущал, как Лео с каждой минутой начинает всё сильнее раздражаться, и если это достигнет определённого пика, реакция будет непредсказуемой. Мужчина держался уже из последних сил, не желая устраивать скандала, но не мог больше терпеть такое поведение со стороны Билла. Он решил ему показать, что с ним так нельзя, но тем способом, которым юноша даже и не догадывается. — И всё же, чем ты так занят, что совершенно не обращаешь на меня внимания? — пересилив себя, Голдман подошёл к юноше, наклонился и накрыл своей рукой ладонь Билла, которая лежала на столешнице, ласково провёл по ней большим пальцем. Тело брюнета тут же отозвалось, покрываясь мелкими мурашками и ощущая что-то обжигающее в месте, где мужчина держал свою руку. — Ммм… — провёл кончиком носа по длинной шее юноши и опалил его ухо своим горячим дыханием, несильно прикусил зубами, тут же зализав место укуса. — Ты такой сладкий, — томно прошептал это. Неожиданные действия мужчины, похожие на сладкие пытки выбили у Билла весь воздух из лёгких. Брюнет закатил глаза кверху от удовольствия, с трудом сдерживая себя и боясь издать хоть малейший звук. Ему нельзя было поддаваться на сладостные речи и действия мужчины, но как можно сдерживать себя, когда между ним с Лео так давно ничего не было? Как сказать себе стоп, когда только от одного прикосновения и взгляда любимого человека начинаешь возбуждаться? Как остановить себя, когда сам этого сильно желаешь? Сейчас в Билле боролись два совершенно разных человека. Один — который пытался остановить всё это и второй — желающий продолжения. Что же ему делать? Лео, видя реакцию юноши на свои минимальные ласки коварно усмехнулся и вновь продолжил свои действия. Он был удовлетворён тем, что сейчас видит. Чувствовал, как юноша плавился от его ласк. Неужели Биллу и вправду так мало надо? Хотя сколько у них не было близости? Месяц? Два? Это мужчина геройствовал и хвалился своими достижениями, а юноша всё это время ждал его и грезил о страстных жарких ночах. Видя так же и замешательство брюнета, мужчина решил не только продолжить свои ласки, но и завершить начатое до конца. Он знал, что Билл на это клюнет и знал, что поддастся ему, покорно отдавшись. Значило ли это что холодность и равнодушие брюнета было показушным или Лео это всё показалось, а Билл ничего такого и не замышлял? Нужно было это выяснить до конца. Нужно было испытать Каулитца на прочность и проверить свои догадки. Ощущая внутри себя нарастающее возбуждение, отдающееся ноющей болью внизу живота, Билл запаниковал, понимая, что нужно что-то срочно решать. Он уже не мог сдерживать себя и свои эмоции, которые пытались вырваться наружу, а мужчина продолжал истязать его, нежно лаская ушко изнутри и щекоча своим горячим дыханием, а затем, покусывая мочку уха, свободной рукой делая лёгкий массаж головы. Голдман знал все его эрогенные зоны и всегда был страстным опытным любовником, способным завести любого, даже самого искушённого, партнёра. Юноша даже и не понял толком как с него сняли мешающие сейчас очки, которые безжалостно упали сначала на стол, а потом и на пол. Не понял и того как оказался перед мужчиной, покорно смотря ему в глаза, а попой опираясь на край столешнице. — Лео… — в голове у Билла всё перемешалось, и теперь он желал только одного — продолжения. Было уже поздно отступать назад, да и глупо. Он продолжит свою игру завтра, а сейчас без остатка отдастся в руки своего любимого мужчины, стараясь максимально получить удовольствие. — Лео… — Билл, кажется, и вовсе потерял контроль, прося у мужчины необходимый для него сейчас поцелуй. Он сам дотянулся до губ Голдмана, но Лео перехватил инициативу. Мужчина терзал губы брюнета долго и мучительно нежно, не торопясь проникать в горячую глубину рта, выбивая из него всхлипы и не давая кислорода, ощущая при этом приятный горьковатый привкус своего любимого вина. Юноша недавно пил, это было определённо точно. А потом резко протолкнул свой настойчивый язык дальше и, торопливо исследовав горячую глубину, не церемонясь, прикусил кончик языка партнёра, выбивая из него на этот раз недовольство и шипение. Получив истинное удовольствие от своих действий, мужчина даже и не думал выпускать юношу из власти своего поцелуя. Он ещё не сделал всё что хотел, да и брюнет хоть и выказывал своё недовольство, не пытался его оттолкнуть. Лео по-прежнему издевался над Биллом, то неторопливо и нежно сминая пухлые губы, чуть покусывая их и тут же зализывая, то безжалостно и жестоко кусая их и оставляя капельки крови на них, которые не торопился слизывать, чувствуя напряжение юноши. Голдмана забавляло это до тех пор, пока у него самого уже практически не осталось воздуха в лёгких. Резко отстранившись, оставляя на губах Билла красные следы, после которых, скорее всего, останутся небольшие ранки, он выпрямился и глубоко вдохнул в себя воздух, не видя как на глаза брюнета выступили слёзы, то ли от боли и обиды, то ли от того что он едва не задохнулся. Ему нужно было время на то, чтобы справиться со своими эмоциями, время на то, чтобы заполнить лёгкие спасительным кислородом и отдышаться и время на то, чтобы слизать со своих губ капельки крови. Но этого времени Лео ему не дал. Быстрее справившись и восстановив дыхание, мужчина понимал, что ему нельзя терять ни минуты, иначе Билл может оттолкнуть его, всё-таки он перегнул палку с поцелуем и сейчас это понимал. Приблизившись снова к юноше, мужчина властно прижал его к себе и снова припал к его губам, страстно и жёстко целуя, но не причиняя больше боли. Не обращая совершенно никакого внимания на протесты брюнета, которому было сейчас неприятно, и который больше не желал продолжения в таком характере, Лео спустился вниз к подбородку, а потом и шеи. — Лео, прекрати, — запротестовал юноша, прерывисто дыша и пытаясь восстановить своё сбившееся дыхание. Он по-прежнему хотел мужчину, и поэтому даже не пытался его оттолкнуть, но при этом не хотел больше испытывать боль. — Мне… — он хотел сказать, что ему больно и ему так не нравится. Не сейчас. Но Голдман, предчувствуя это наперёд, стал снова ласковым и нежным. На время, пока не доберётся до самого главного, когда останавливаться будет слишком поздно. Покрывая шею Билла поцелуями, он слышал как брюнет снова начинает прерывисто дышать и ощущал как у того путается сознание от его ласк. Это было приятно осознавать, чувствуя полную власть над Биллом. Спустившись ещё ниже к ключицам, он прежде усадил юношу на стол, отпихивая при этом в сторону ноутбук и ежедневник, и в два счёта порвал сначала пуговицы на рубашке, которые со звяканьем посыпались на пол, открывая чуть больший доступ к желанному телу. Билл даже не успел толком среагировать на то, что его ноутбук сейчас находится в нескольких сантиметрах от края и на рубашку, которую он купил на последние деньги, чтобы позлить Лео, и которая была так безжалостно испорчена, как Голдман в два счёта избавился от оставшейся вещи, превратившись за несколько секунд в разодранные лохмотья. Снова припал к телу юноши, на этот раз одной рукой поглаживая низ живота, а другой, расстёгивая ему ремень, а в глазах появился нездоровый блеск, желающий поскорее получить разрядку. — Нет, Лео, что ты наделал? — Билл заставил на себя посмотреть, но при этом мужчина не оторвался от своего занятия. — Ты испортил рубашку.  — Забыл, о чём я тебе однажды говорил? — справившись с ремнём, Лео быстрым движением расстегнул молнию и, сняв брюки с брюнета, положил ладонь ему на возбуждение. — Тебе не идут рубашки такого цвета, — даже сквозь ткань он ощущал, что брюнет уже на грани и ещё немного и у него случится разрядка. — Я куплю тебе сотню таких рубашек, но тех, которые тебе действительно идут, — сняв с него и боксёры, он провёл ладонью по всей длине ствола и, услышав всхлип юноши, тут же сжал член у основания, выбивая из груди на этот раз крик и испарину на лбу Билла. — Нет, — покачал головой мужчина, смотря на искажённое от боли лицо брюнета. — Так не пойдёт, — продолжил медленно сжимать ладонь, принося нестерпимую боль партнёру. — Ещё не время, — в его глазах снова появился нездоровый блеск, и в этот раз Билл это увидел. — Лео, — с трудом проскулил юноша, — отпусти. Хватит. Мне больно, — Голдман лишь снова покачал головой и не отпускал до тех пор, пока сам не почувствовал что хватит. — Теперь достаточно, — удовлетворённо улыбнувшись, он наконец-то разжал свою ладонь, вызывая облегчённый вздох юноши. Быстро пробежавшись несколькими пальцами по длине ствола, вновь вернулся к Биллу, который от переизбытка таких разнообразных ощущений уже начинал терять сознание и сполз на стол. Он слышал, как его ноутбук безжалостно с грохотом упал на пол, как ежедневник, ручка и карандаш упали туда же, но сейчас ему было не до этого. Он отчаянно пытался прийти в себя и понять жестокость мужчины. Раньше Лео не был таким. Да, у них часто был жёсткий секс, но никогда не доходило до такой жестокости. Да ещё и этот нездоровый блеск в глазах, который напугал его. Что это? Желание, алкоголь или что похуже? Нет, от Лео вроде не пахло спиртным или юноша даже не пытался уловить этот запах? И совсем не подозревал, что ждёт его впереди. — Извини, — Лео приблизился к брюнету и виновато посмотрел ему в глаза. — Я не мог дать тебе кончить прямо сейчас. Мы ведь только начали, — провёл рукой по волосам брюнета, ощущая при этом прохладу и мягкость на своих ладонях и принося успокоение юноши, и когда Билл прикрыл глаза, молча прощая его, снова отдавшись ему, Голдман накрыл его губы своими губами. В этом раз это был медленный и нежный поцелуй. Он хотел усыпить бдительность брюнета. Не мог же мужчина сейчас снова быть жестоким, иначе бы Билл его отверг, а силой брать желаемое Лео не очень-то и любил, хотя сегодня то самое исключение из правил. Сегодня у Голдмана был напряжённый день: сначала внезапное возвращение юноши, мелкие неурядицы на работе, недопонимание со стороны одного из любовников и выяснения отношений, которые так не любил мужчина и как следствие этого пара стаканов виски, и в довершении всего странное поведение Билла. Лео хотелось разрядки и хотелось её именно сейчас. И ему было не важно, хочет ли брюнет такой же разрядки, как и он, или нет. Отстранившись от припухлых губ Билла, рука Лео опустилась ниже и невесомо прикоснувшись ладонью к щеке брюнета, погладил её, вызывая у того дрожь по телу и приятные мурашки. Как же сильно юноша любил такую невинную ласку и как давно Лео не давал её. Кажется Билл уже и забыл про свою боль и обиду, которую испытывал совсем недавно. «Лео просто немного увлёкся, а осознав это, сразу же извинился», — такое оправдание придумал для себя брюнет, который так давно соскучился по мужчине: по его сильным рукам, губам, ласкам… Не открывая своих глаз, Билл погрузился в свои мысли и ощущения, испытывая сейчас блаженство, ведь он снова ощущал ласки и руки Лео, уже не только на своих волосах и щеке, но и шее, ключицах, груди, животу. Было так сладостно осознавать, что мужчина хочет его. Что Лео до сих пор испытывает желание. Внутри юноши всё трепетало и горело. Он плавился в объятиях Лео, не желая, чтобы это закончилось. Слишком сильно и долго он ждал этого момента, слишком много он выстрадал и пролил слёз. Неужели это начало возражения их отношений? Как же сильно Билл этого желал и так же сильно он боялся об этом думать, боясь спугнуть свою мечту. Юноше казалось, что в мире ничего лучшего нет и быть не может чем сгорать от любви в объятиях своего мужчины. Сейчас он был счастлив. Невероятно счастлив. Можно ли остановить эти мгновения, время для того, чтобы насладиться ими ещё и ещё? Наблюдая за реакцией Билла на свои действия, мужчина проложил мокрую дорожку из поцелуев от низа живота до груди брюнета, игнорируя его член и, взяв губами его затвердевший сосок, немного поигрался с ним, слабо покусывая зубами и оттягивая нежную кожу, выбивая из груди Билла сладкие стоны. Не в силах больше терпеть этой пытки, брюнет резко распахнул глаза и снова вскрикнул от удовольствия, когда мужчина проделал те же действия с другим соском. Он чувствовал жар, исходивший не только от него, но и от Лео. Чувствовал, как сладкая нега растекается по всему телу, скапливаясь внизу живота. Чувствовал, как пульсировал и ныл его член, прося внимания и разрядки. Чувствовал, что ещё немного и он взорвётся от переполнявших его эмоций. Он метался по столу словно в лихорадке, задыхаясь и желая получить большее, но Лео вдруг замер, остановившись. Услышав разочарованный всхлип брюнета, мужчина встал, выпрямился, подавая руку юноши и усаживая его на стол. Смотря в разочарованное лицо Билла, Лео коварно улыбнулся, облизывая губы, и достал из кармана брюк маленький блестящий пакетик с презервативом, вызывая на лице юноши смущённую улыбку. Ждать Билла не пришлось. Встав и вплотную подойдя к мужчине, он начал его раздевать, в то время как Лео уже из последних сил сдерживал порыв наброситься на юношу, переставая контролировать себя и испытывать ноющую боль внизу живота. Он сам уже давно возбудился и желал юношу не меньше. Пиджак, галстук, рубашка вмиг оказались на полу. Поглаживая сильную грудь мужчины и покрывая её поцелуями, Билл медленно спускался вниз, желая растянуть удовольствие, пока не услышал недовольный вздох возлюбленного, от которого вздрогнул, а тело начало покрываться мелкими противными мурашками. Чувствуя себя виноватым и боясь быть отвергнутым, брюнет начал торопливо расстёгивать ремень подрагивающими от страха и напряжения руками и немного расслабился, когда опустив до колен брюки вместе бельём, увидел призывно стоящий член с капелькой белёсой жидкости на нём. Испытав целую бурю эмоций, Билл замер от восхищения и удовольствия, представив, как этот возбуждающий его орган входит в него, заполняя всего так глубоко настолько, насколько может только он. Как юноша благодарно принимает его в себе. И как теряет последние остатки разума, становясь при этом немного сумасшедшим, но невероятно счастливым. И очнулся только тогда, когда Лео напомнил о себе, потреся заветным пакетиком у него перед глазами. Билл посмотрел на мужчину снизу вверх и снова смущённо улыбнулся, беря блестящий пакетик в руки. Облизав свои пересохшие губы, он зубами разорвал блестящую обёртку и быстро натянул резинку на член мужчины, ощущая покалывания в кончиках пальцах и задыхаясь от нахлынувшего неконтролируемого возбуждения. А в глазах мужчины уже давно сверкал нездоровый блеск, и если бы Билл не был так занят, то заметил его и это, возможно, насторожило его. Но глупая влюблённость не дала ему увидеть истину. Приподняв юношу и резко развернув к себе спиной, Лео припечатал Билла к столу и, грубо разведя ему ноги, не церемонясь, начал входить в него без подготовки глубоко и больно, с трудом раздвигая узкие стенки. Обхватив двумя руками края стола, мужчина даже не дал привыкнуть Биллу к своей заполненности и этой нестерпимой пульсирующей боли, сразу же начав двигаться в нём, ещё сильнее разрывая его изнутри, даже и не думая реагировать на его протесты и вопли. Из-за резкой жгучей боли, выбивающий воздух из лёгких, Билл не понимал что происходит, осознав случившееся только через несколько мгновений, испытывая при этом животный страх. Неужели его любимый мужчина причиняет ему сейчас боль? Неужели это именно Лео является виновником этой боли, от которой невозможно дышать, невозможно стоять, невозможно ничего, желая только одного — чтобы боль утихла. Неужели это действительно Лео? Может это всего лишь сон? Ведь мужчина не мог сознательно причинить ему боль. Или эта игра? Да, правильно, наверное, это игра, ведь Лео и раньше любил жёсткий секс. Его необузданный, похотливый, жаждущий жестокости партнёр просто решил поиграть. Сейчас это закончится, нужно просто немного подождать. Сейчас Лео станет снова ласковым и нежным, и Билл забудет, как пару мгновений назад испытывал боль. Но боль не проходила, а нарастала только с новой силой. У юноши на глаза выступили слёзы, а дышать становилось всё труднее. — Лео, — стараясь не плакать, Билл всё же смог выдавить эту фразу из себя, — мне больно. Прекрати! — брюнет попытался отпихнуть от себя мужчину, но сделал себе только хуже. Ему удалось немного сползти вниз, но при этом теперь его член постоянно соприкасался и тёрся о край столешницы, причиняя ещё больший дискомфорт и уже невыносимую боль. — Лео! — его руки, обхватившие намертво край стола, дрожали, как дрожал и его голос, а по щекам скатывались горькие слёзы. Мужчина не щадил юношу, не заботился о его чувствах и физическом состоянии. Не реагировал на просьбы, продолжая свои манипуляции. — Как давно я этого хотел, — произнёс это Лео, чуть замедляя темп и наклоняясь к брюнету, одной рукой беря его за короткие волосы и оттягивая их на себя. Он всегда так любил делать во время секса, но у Билла раньше были длинные волосы, и можно было долго с ними так играться, сейчас же, такое было невозможным. — Ай! — вскрикнул брюнет, когда мужчине надоело играться с его волосами, и он зубами впился в нежную кожу на его шее, оставляя тёмные отметины. — Что ты делаешь? — уже громко кричал юноша. — Остановись немедленно. Я не хочу так. И эти крики только распаляли мужчину, который не только сильнее впился зубами в его шею, но и снова ускорил темп. Он наслаждался этими криками, этой болью, этими просьбами. Он снова чувствовал своё превосходство и власть над Биллом. После этого секса юноша точно не станет его игнорировать и показывать свою холодность. — Сейчас здесь не хватает Макса, — окончательно потеряв над собой контроль, сделал вывод Лео и переместился с шеи брюнета вверх, покусывая кожу ушка, сначала слабо, а потом всё сильнее. Слова, произнесённые мужчиной, больнее ранили юношу, и он вспомнил, как утром застал Лео в постели с этим негодяем. Больно. Противно. Невыносимо. «Ещё сегодня утром Лео был в постели с Максом, а сейчас со мной», — и как такое брюнет мог забыть, поддавшись слабости и желанию? Больно. Противно. Невыносимо. — Нет, Лео, пусти. Пусти меня, — с какой-то даже яростью выкрикнул это Билл и с силой отпихнул от себя Лео. Так казалось ему, на самом же деле, силы его были на исходе, поэтому мужчине даже не причинило это никакого дискомфорта, но решив поменять тактику, он снова замедлил свой темп, сменив угол вхождения, и теперь каждый раз задевал заветный бугорок, принося этим удовольствие и начиная приносить какое-то внутреннее успокоение. «Лео меня дразнит. Определённо дразнит. Но зачем ему это?» — не успев об этом подумать, Билл растворился в приятных ощущениях, повторяя вслух то как ему хорошо и вызывая при этом усмешку на губах мужчины. Решив перевести дух и видеть глаза Билла, мужчина вышел из него, переворачивая на спину и снова заполняя собой, увидев на своём члене несколько капель крови и ещё несколько капель на полу. Определённо не его. — Извини, я, кажется, тебя немного порвал, — обыденно, словно ничего и не произошло, объявил мужчина. Билл на это заявление никак не отреагировал, словно не слыша этого. Он обхватил талию мужчины своими ногами, стараясь отдышаться и прийти в себя, но Лео снова не дал ему этого сделать. Так и не наигравшись Голдман снова начал быстро двигаться в нём, обходя простату и снова причиняя боль Биллу. Его словно и вовсе не заботило то, что сейчас испытывал юноша. Такой контраст и такая боль ведь могли создать серьёзную проблему. Но и это не заботило мужчину. — Лео, — Билл снова чувствовал боль, но теперь эта боль была сильнее прежней. Хотя куда ещё сильнее? Мужчина и не заметил, как кровь тонкой струйкой начала вытекать из дырочки, обжигая при этом всё внутри. Именно из-за этого брюнету казалось, что боль усилилась. — В следующий раз я обязательно позову Макса, — Голдман говорил это для того чтобы позлить юношу, который в этот раз решил не реагировать на это, проглотив обиду и стараясь держаться изо всех сил. Хотя после сказанной фразы и тишины Билла, начал уже всерьёз об этом задумываться. Ему сейчас было скучно с брюнетом тогда, когда с Максом такого точно не было бы или с Артуром. И почему он живёт с Биллом, а не с ними? Страстные, необузданные, похотливые и готовые на любые эксперименты, такие же, как и он сам, на их фоне юноша явно проигрывал. — Как же с тобой скучно, — Лео не хотел произносить эту фразу вслух, но задумавшись, не контролируя себя, всё же сделал это. И вот теперь реакция со стороны юноши последовала незамедлительно. Приложив все свои усилия, он начал вырываться, делая себе этим только больнее. — Отпусти! — прорычал брюнет, брыкаясь под мужчиной и стараясь оцарапать его, но тут же был остановлен. — Успокойся! — теперь очередь рычать пришла Лео, но Билл его не слушал. Выйдя из юноши наполовину, Голдман резко качнул своими бёдрами и так же резко вошёл обратно, вырывая из его груди крик, начал снова быстро в нём двигаться, при этом зафиксировав руки брюнета у него над головой, больно сжимая запястья и оставляя на них тёмные отметины. Билл был полностью обездвижен, а Лео всё ещё не наигрался. — Лео, пожалуйста, приди в себя, — сквозь боль мучительно простонал брюнет, увидев всё тот же нездоровый блеск в глазах мужчины, что и раньше и почерневшие глаза. Он всё ещё надеялся вразумить Лео, но надежда с каждым мгновением гасла. — Лео, я прошу тебя, приди в себя. Смотря словно заворожённый на то, как юноша не сдаётся, пытаясь скинуть с себя крепкое тело, выпутаться из стального захвата, причиняя этим себе только сильнее боль, стараясь вразумить словами и мольбами, Лео замедлил свой темп, чувствуя приближение разрядки и приблизившись к растерзанным губам Билла, который уже сам кусал их в кровь. — Ну что ты, — заглянув в распахнутые от ужаса глаза напротив, мужчина освободил одну руку и тыльной стороной ладони нежно и ласково провёл по одной щеке, затем по другой, на время совсем перестав двигаться в нём, обвёл контуры его губ, заставляя чуть приоткрыть их. Совсем уже ничего не понимая и не желая больше этого делать, Билл приложил усилия для того, чтобы расслабиться, прикрыл глаза, и почувствовал горячее дыхание на своих губах, неразборчивый, но такой успокаивающий, шёпот и, такие же, горячие, не смотря ни на что, всё ещё желанные губы, которые сейчас нежно, практически, невесомо, целовали его, потихоньку начиная снова сводить с ума. Видя, что юноша находится в каком-то предобморочном состоянии, не способный больше на сопротивления, мужчина отпустил ему руки, продолжая всё так же нежно целовать. Затем опустил свою ладонь на его член и провёл рукой по всей длине, слегка царапая нежную кожу ощущая при этом сильную пульсацию и понимая, что ещё немного и доведёт Билла до исступления. Ему нравилось играться с брюнетом, даря ему то боль, то наслаждение. Он находил это даже забавным. — Лео, — рвано прохрипел Билл, первый отстранившись от такого сладостного поцелуя, когда мужчина убрал свою руку с его возбуждения и начал снова в нём двигаться, и снова намеренно обходя простату, набирая темп. Он чувствовал, что и сам близок к разрядке, — я так больше не могу. — Лео, прошу тебя, — задыхаясь от усталости и быстрого темпа, юноша продолжал просить своего партнёра сжалиться над ним. — Умоляю. Сделай что-нибудь, — но мужчина молчал, получая удовольствие от просьб Билла и продолжая ускоряться. — Я больше не могу, — так и не получив помощь от своего возлюбленного, брюнет сам потянулся к своему члену, но тут же был остановлен. — Не думал, что у тебя ещё остались силы, — Лео перехватил и вторую руку, которая так же тянулась, зафиксировав их по обе стороны от юноши и прижимая своими руками, снова принося боль. — Лео… — всхлипнул юноша, весь уже вспотев и понимая, что все его мольбы сейчас напрасны. Мужчина просто не слышит его или не желает этого делать. Лео обезумел. Поняв это, Билл больше не произнёс ни слова, лишь изредка разрешая себе издавать тихие стоны, чувствуя, что ещё немного и потеряет сознание. Эту ночь он запомнит надолго. Лео тоже молчал, продолжая с силой вбиваться в податливое тело. Лишь спустя несколько долгих минут, как показалось юноше, с громким рыком мужчина кончил, обратив внимание на обессиленного Билла, доводя и его до оргазма с помощью освободившиеся руки, и лишь тогда вышел из его разгорячённого тела. — У меня сегодня был слишком тяжёлый день, — пытаясь выровнять своё дыхание, Лео снял с себя презерватив, выкинув его в мусорное ведро, — и такая разрядка мне была просто необходима, — не обращая никакого внимания на юношу, который до сих пор лежал в той же позе, в которой он его оставил, не имея ни сил, ни желания подниматься, надел свои джинсы, быстро натянув их на себя. Медленно поплёлся к бару и, налив себе виски, долго смотрел на янтарную жидкость сквозь прозрачное стекло, словно что-то обдумывая. Ночь любви, которую так ждал и желал Билл превратилась не что иное как жёсткий, грязный секс, от которого хотелось бежать как можно дальше. Хотелось стереть его из памяти, словно никогда и не было. Неужели мужчина не понимал, что юноша так долго ждал близости с ним, желая совсем не этого? Неужели Лео хотелось доставить боль своему партнёру или же это было сделано специально в отместку за то, что он помешал ему с Максом провести идеальное утро после жаркой и ненасытной ночи? Или же это было сделано специально для того, чтобы Билл наконец-то оставил Лео, порвав с ним все отношения? «Не дождёшься, любимый», — пронеслась эта мысль у юноши в голове и, преодолевая боль, слабость и дискомфорт попытался встать, но, не удержавшись, пошатнулся и резко плюхнулся на пол, царапая краем стола себе спину и повреждая её. Болело абсолютно всё, разрывая его изнутри. Гудела голова, шумело в ушах, горело в горле. Опустив взгляд на свои руки, юноша увидел на них кровоподтёки и тёмные следы от рук Лео. И как он в таком виде пойдёт на выставку брать интервью? А в университет? Как, в конце концов, покажется перед Томом, ведь тот явно будет задавать вопросы? Он ещё не видел себя в зеркало и не отошёл от шока, не замечая, как по бёдрам медленно стекает кровь, окрашивая их и всё вокруг в алый цвет. — Что-то упало? — слыша из гостиной какой-то непонятный шум, отреагировал мужчина, который всё это время прокручивал в голове секс с юношей, и в который раз ловя себя на мысли что пригласить Макса и устроить групповой секс совсем неплохая идея. Возможно, это поможет Биллу стать более темпераментнее и энергичнее. Стать более раскрепощённее и перестать быть таким неженкой. Вот только об этом нужно предупредить брюнета. — Билл? — так и не дождавшись ответа, мужчина вошёл на кухню и, увидев юношу сидящим на полу обнажённым в неприличной позе, подсел к нему, откинувшись спиной о ножку стола. Не очень-то удобно. — Будешь? — предложил он виски Биллу и когда тот молча покачал головой, выпил залпом последнее что оставалось в стакане. — Я иду спать, ты со мной? — посидев какое-то время молча, Лео решил заговорить. Этот секс его утомил, а на работу нужно было рано вставать. Получив снова вместо ответа немое отрицание, приблизился к юноше и поцеловал его в мокрый висок. Билл содрогнулся от этой ласки, но виду не подал. — А Макса, я думаю, стоит действительно пригласить, — так и не услышав ответ на своё высказывание, Лео поднял оставшиеся свои вещи и, встав, отправился в спальню, не видя горьких слёз Билла, безостановочным потоком скатывающиеся по его щекам. Фраза, сказанная мужчиной, для Билла была больнее всего, выбивая его из колеи. Зачем Лео это делает? Зачем причиняет ему боль, зная, как брюнет его сильно любит, и готов на всё, лишь бы быть рядом? Биллу казалось, что время остановило свой ход, замедляя все процессы в его организме и ту боль, которую он до сих пор испытывал. Это же не было изнасилованием, так почему тогда ему так гадко и скверно? Почему он чувствует эту разъедающую боль изнутри, проникающую в самые потаённые части тела и отравляющие их словно ядом? Продолжая мучить себя неприятными вопросами и предположениями, продолжая винить себя за всё, что сейчас происходит в их с мужчиной отношениях, Билл просидел на кухне практически до рассвета. За это время он успел не только замёрзнуть и продрогнуть, но и придумать тысячу оправданий для Лео. — Лео... — прошептал брюнет вслух осипшим голосом. Он только сейчас смог немного успокоиться и перестать плакать, да и то потому, что слёз уже попусту не осталось. Стиснув зубы и превозмогая боль, юноша постарался встать, но у него это получилось не с первого раза. Болело абсолютно всё продрогшее тело, невыносимо раскалывалась голова, щипало в глазах, дрожали руки и губы, а ноги просто не слушались его. Но не смотря на всё это нужно было как можно скорее дойти до ванной, чтобы согреться под тёплыми струями воды и смыть с себя всю эту грязь, словно плохие воспоминания. Несколько шагов показались ему тягостными и болезненными, и только когда Билл включил тёплую, практически горячую, воду, подставляя под неё своё продрогшее тело, немного расслабился, правда, совсем ненадолго. Вода обжигала, причиняя нестерпимую боль там, где Гольдман сильнее всего постарался, не жалея юношу, но старательно смывала кровавые следы и тёмные сгустки от косметики. Долгожданное успокоение так и не наступило, а Билл уже не мог стоять, удерживая равновесие. Откинувшись спиной о холодную плитку, брюнет мучительно простонал, и чуть было не рухнул на пол, то ли от сильной боли, то ли от нехватки воздуха в помещении, но всё же приказал себе не поддаваться этой слабости и постарался удержаться на ногах. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, юноша смог немного прийти в себя и, дотянувшись до крана, выключить воду. Казалось бы, должно стать легче, но легче так и не становилось. Сил уже практически ни на что не хватало и, поэтому, даже не накинув на себя халат, юноша подошёл к зеркалу и, опёршись руками об умывальник, стал разглядывать себя в зеркале, с каждой минутой содрогаясь всё сильнее. В отражение на него смотрел измученный худощавый юноша с увешанными синяками по всему телу, ссадинами и ранами, красными, опухшими от слёз глазами и припухшими от ран губами. Неторопливо скользя взглядом вниз, Билл заметил на своей шее тёмные отметины от губ и зуб мужчины, и синяки на своих ключицах, груди, руках и запястьях, что в конечном итоге довело брюнета снова до слёз. Вниз он больше не смотрел, опасаясь за свою хрупкую психику. Быстро надев на себя халат, и едва промокнув волосы полотенцем, ему пришлось вернуться на кухню и убрать там весь беспорядок. С каждым шагом приближаясь к столу, на котором несколько часов назад у них с Лео произошла близость, его сердце сжималось всё сильнее чувствуя нехватку воздуха в лёгких. От воспоминаний содрогалось тело, а воображение безжалостно подкидывало всё новые картинки. Юноше понадобилось ещё около часа для того, чтобы всё убрать и проветрить помещение. Разбитый ноутбук Билл подбирал с пола с особым трепетом и досадой, вспоминая о том, что там хранится вся информация не только о художнице, у которой он должен будет взять интервью, но и многих других статей, личных фотографий и файлов. А уже засохшие пятна крови на полу оттирал с отвращением, стараясь в своей памяти перебить воспоминания о сегодняшней ночи и заглушить их чем угодно, но только не этим. В спальню на второй этаж, где спал Лео, Билл поднялся с трудом, не только из-за физической боли, но и от воспоминания того, что эта комната, эта спальня, теперь принадлежала не только им двоим. Он снова вспомнил про Макса, и получил болезненный укол в груди, а распахнув дверь в комнату и посмотрев на кровать, вспомнил, как ещё утром на ней лежал любовник Лео и снова содрогнулся всем телом, заставляя себя, не смотря ни на что, подойти к кровати и лечь рядом с мужчиной. Чтобы ни случилось, чтобы между ними не произошло, он по-прежнему любил Лео, а во всех бедах винил теперь только себя. Днём он подумает над тем, как можно всё исправить и вновь вернуть Годмана, а сейчас ему нужно было хотя бы немного поспать и ощутить тепло Лео. Затаив дыхание, колеблясь и не решаясь, юноша вытянул руку и не сразу положил её на бедро мужчины, обнимая его и ощущая такой необходимый сейчас для него жар любимого тела, а затем приблизился губами к его лопатке и нежно поцеловал, тем самым будя Голдмана и вызывая у того раздражение. — Билл, — сонным хрипловатым голосом пробормотал Лео, убирая руку брюнета со своего бедра и дёргая плечом, но не отодвигаясь. — Что ты делаешь? Дай мне поспать, — и, зевнув, снова заснул, оставляя раздосаданного юношу одного со своими мыслями. — Люблю тебя, — прошептал это Билл в тишине и больше так и не решился обнять мужчину.

***

Том всю ночь просидел в спальне сидя на кровати, листая журналы и читая статьи Билла, которые дала ему днём секретарша отца. И почему он раньше не догадался что псевдоним Билк это ничто иное как сокращённое от полного имени его любимого Эльфа и одногруппника Билла Каулитца? Парень отметил, что у Билла был свой стиль, непохожий на другие. Всегда интересные, цепляющие, запоминающие статьи. Но вот писал он, правда, не так часто, как хотелось бы Тому, особенно в последнее время. Теперь Трюмпер будет листать каждый номер журнала в надежде прочитать статью от Билка. — У него и вправду неплохо получается, — сделал вывод Том, заканчивая читать последнюю статью. — И даже можно поучиться лёгкости, с которой пишет Билл, словно он был рождён журналистом. Парню было жаль, что он не мог всего этого сказать самому Биллу, иначе тот бы всё неправильно истолковал и обвинил его в том, что следил за ним. Может даже распсиховался и уволился из журнала, а этого допустить было никак нельзя. Том не хотел этого и не только потому, что юноше нужны были деньги, но ещё и потому что не хотел, чтобы Эльф перестал писать статьи. К тому же, он теперь мог ими тайно наслаждаться. И всё-таки было удивительно, что их связывал один журнал, один человек, которого они уважали и которому доверяли. — Может это всё же судьба и нам и вправду суждено быть вместе? — парень мечтательно задался этим вопросом, совсем забывая про время и игнорируя начавшийся рассвет за окном.