Young Blood/Молодая Кровь

— Вали отсюда… — «Какой грубый!» — Я принесла тебе чая. — Он мне не нужен. Уха… — Он от бабушки БаоМин. — Твердо произнесла я. Я заметила, как плечи парня напряглись. ЧонГук встал прямо, всё ещё не поворачиваясь ко мне. И лучше бы он этого не делал, ведь когда он обернулся, я увидела его чёрные злые глаза. Как будто я узнала всемирный секрет. Или же узнала то, что ЧонГук старался скрывать от всех… и даже от самого себя… ЧонГук резко двинулся с места. Оказавшись около двери, где почти стояла я, он закрывает её на замок и поворачивается ко мне. ЧонГук начинает делать шаги в мою сторону, тем временем я делаю шаги назад, от него, пока не натыкаюсь спиной на перила. Почувствовав спиной деревяшку, перестаю дышать, но не свожу взгляда с глаз ЧонГука… не могу отвести… ЧонГук ставит свои руки по обе стороны от меня. Он слишком близко, отчего в горле пересыхает. Чашки слишком горячие и ладони с пальцами рук начинают чувствовать сильную боль. — Больно… — тихо произношу я, смотря на ЧонГука. Он не понимает моих слов, из-за чего немного щурится, но продолжает смотреть на меня. — Повтори. — Больно. — Немного громче повторяю я. Глазами показываю на чашки, от которых отходит пар. ЧонГук смотрит на напитки. Видя своё отражение в них, вздыхает, опуская голову. … Парень берёт одну из чашек и идёт на то же место, где стоял ранее до прихода девушки. ЁнШин смотрит на спину парня и через несколько секунд повторяет за ним. Чашки уже стояли на широких перилах. А молодые люди молча стояли, смотря на тихий лес, который всё больше утопал в ночи. — Почему ты её не навещал? — Она знала, что он не начнёт говорить первый. Сейчас ЁнШин пыталась зайти в душу человека, которых закрыл её от всех… и навсегда… ... Я стояла и ждала от него хотя бы какого-нибудь ответа. Вздохнув, перевожу свой взгляд на свою чашку чая, которую забрал ЧонГук. — Вообще этот чай — мой, а этот — твой. — Спокойно произнесла я, поменяв чашки. ЧонГук лишь удивленно наблюдал за мной. Когда же мой чай теперь был в моих руках, я могла наконец-то насладится его вкусом. Сделав один глоток, чувствую, как тепло расходится по всему телу, отчего на душе становится как-то по-особенному спокойно и нежно. — Вкусно~… — продолжаю пить чай, несмотря на парня. Он несколько секунд смотрит на меня, а потом вновь отворачивается в сторону леса. Через минуту ЧонГук берёт свою чашку чая и делает глоток. Сначала я удивляюсь, но после на лице возникает улыбка и я продолжаю делать спокойные глотки своего чая. — Я не могу показаться перед ней, — спокойно произносит ЧонГук после нескольких глотков чая, всё смотря на лес. — Она думает, что ты учишься на прокурора, — произношу я, смотря на своё отражение в чае параллельно поглаживаю большим пальцем теплую чашку. — Я не думала, что вы с ЧиМином с детства знакомы. — Я посмотрела на ЧонГука. Услышав мои слова, он посмотрел на меня, а после вновь отвернулся, усмехнувшись. — Она тебе и это рассказала?.. — Да, — также усмехнувшись, ответила я. — Только вот… — я замолчала. ЧонГук вновь посмотрел на меня, ожидая ответа. А я лишь опустила голову. — Что?.. — Я сказала ей, что мы втроем — друзья. Прости, просто… — я подняла голову и увидела, как ЧонГук вновь усмехнулся. — Ничего, всё нормально. Ты не могла сказать ей правды. — Вздохнув, он сделал глоток немного горячего чая. — Будет лучше, если она будет знать только эту «правду». — Но так нельзя! Она же твоя бабушка! — Громко произнесла я, сделав шаг к нему. Отчего ЧонГук немного удивился. — Кто тебе сказал, что она моя бабушка?.. — от такого вопроса, я вошла немного в ступор. — Подожди, но… — Она не моя настоящая бабушка, хоть я так и называл её. Было бы правильно называть её «няней». Но в моей семье все называли её «бабушкой», — посмотрев на ЧонГука я не смогла отвести глаз. На его лице была улыбка. Настоящая улыбка. Не та, которой он обычно улыбается при других ребятах… она бы теплой… было чувство, что он улыбался душой… ЧонГук повернулся ко мне. И увидел, что я «уставилась» на него, улыбка сразу же исчезла с его лица, а я вернулась на землю. Стало неловко от этой ситуации и нужно было как-то из неё выбираться. — Что ты теперь будешь делать? — Тихо спрашиваю я, боясь, что ЧонГук может опять начать злится. — Пока ничего. — На вздохе произносит он. — Я же сказал, что не могу показаться перед ней. — Меня сильно раздражало его спокойствие. — Эгоист, — твердо, но тихо произнесла я, опустив голову. Я не видела его лица, но поняла, что он не расслышал меня. — Что?.. — я не хотела с ним ссорится. Первоначально я знала, что наш разговор может закончится ссорой, но до последнего надеялась, что мы сможем поговорить спокойно. — Я говорю, что ты эгоист! — Подняв голову, я повторила свои слова, смотря прямо ему в глаза. Сначала он удивился, но после, почти сразу же, его лицо приобрело раздражение и злость. Ко мне. ЧонГук ничего не отвечал, тем самым дав волю высказаться мне. — Эгоист! Ты думаешь лишь о себе! Она там одна! — Я показала пальцем в сторону леса. Он прекрасно знал, что за ним живёт бабушка БаоМин. — Живёт одна с собакой! А ты тут! В этом огромном особняке, каждый день принимаешь ванную, ешь дорогую еду, можешь легко выбраться в город! — Я выплескивала все те слова, которые так старалась сдержать в себе. — Ты эгоист, Чон ЧонГук! — Глаза уже намокли от слёз, а голос начал дрожать. Я высказалась не до конца, но говорить уже не было сил. — Всё сказала? — Сейчас он смотрел на меня и на его лице не дергается ни один мускул. Похоже я залезла в клетку к тигру. — А теперь послушай меня, — ЧонГук встал ближе ко мне, отчего я сильно прижалась к деревянным перилам. — Ты, маленькая девочка, суешь свой нос не в свои дела. На твоём месте я бы даже не смел подходит ко мне и начинать об этом разговор. — Я не смела и вздохнуть. Лишь могла смотреть на злые глаза парня. — Думаешь, что понимаешь меня? Да, ты не знаешь, что я пережил. Ведёшь себя так, как будто всё про всех знаешь, но ты ни черта не знаешь про эту жизнь… про нас… — зло улыбнувшись, прошептал он мне эти слова около уха. Страх овладел моё тело уже с первого его слова. — Сирота? — «Что? Откуда он…» я начинала чувствовать, что вот-вот могу заплакать. — Играешь из себя бедняжку, хотя на самом деле являешься жалким человеком, от которого у меня идёт отвращение! — Выплюнув эти слова мне в лицо, я не выдержала. Нервы попросту сдали. Дав пощечину ЧонГуку из моих глаз вышли слёзы. Повернув голову вновь в мою сторону, я заметила, что он немного успокоился, но всё же оставался немного злым. — Жалкая? Может быть… но не тебе меня судить. Я не знаю, что случилось с твоими родителями, но у тебя остался хотя бы один родной человек. А я… — в голове всплыла ужасающая ночь -…я потеряла всех, кто мне был дорог. Я осталась одна… — слёзы полились с двойной силой, что я переставала отчетливо видеть лицо ЧонГука. — Я завидую тебе, Чон ЧонГук… Несмотря на то, что я осталась на попечении дяди, жить мне было трудно. Несколько лет я боролась с депрессией, из-за которой не могла нормально ходить в школу. После потери родителей меня года два не отпускали кошмары. В школе я чуть не стала изгоем, со своими кузинами и кузеном я так и не смогла найти общий язык. Несмотря на всю эту красивую обертку, внутри у меня был полная пустота. Я была одна… ЧонГук остыл. Вздохнув, он вновь посмотрел на меня. — Я не мог остаться с ней… — ЧонГук с сожалением смотрит на меня, а после разворачивается и уходит. — ЧонГук… — я пытаюсь его остановить, но не нахожу нужных слов. Остановившись напротив уже открытой двери, он повернулся и посмотрел на меня. — Иногда ради того, чтобы рядом остался хотя бы один родной человек, нужно пожертвовать что-то… и это «что-то» может стать ваша с ним связь…