Sweet guard

— Отпусти меня! — я кричала, извивалась, пиналась, но никак не могла вырваться из стальной хватки парня — аниматроника, пока от усталости не повисла «дохлым червяком». Бонни гораздо сильнее меня, не думаю, что вообще смогу освободиться из его «жарких объятий». Он, закинув меня к себе на плечё, нёс в мастерскую, чтобы там мою тушку засунуть в один из их запасных костюмов на эндоскелет. Ох, чувствую, моя гибель не за горами. Раненный лоб сильно болел. Кровь с раны всё текла и текла, окрашивая моё лицо в алый цвет. — Не пытайся вырваться, это не поможет, — смеясь над мной сказала Чика, что шла сзади нас. Она одновременно насмехалась и жонглировала тремя острыми ножами. Дьявол, она меня невыносимо сильно раздражает. Была бы моя воля, вырвала все её блондинистые волосы, выколола ей глаза и… Так, стоп! Что-то мою особу не в ту степь понесло. Что за садистские задумки? Да уж, как нехорошо на меня повлияла эта пиццерия. Я всего тут пару ночей, но уже заработала поломанную психику. Мда, просто класс! Теперь надо хорошенько подумать о ситуации, в которую я попала. Меня сначала обманули, потом ещё обхитрили, а затем поймали и потащили в мастерскую. Есть ли в этом плюсы? — «Да какие к чёрту плюсы?!» Нет. Ни одного плюса. Что нельзя сказать о минусах. Если их начать все перечислять, то час пройдёт, а может и больше. — Оп-па-па! Вы её поймали? Молодцы! — раздалось где-то там, спереди. Я не могла увидеть кто это произнёс, так как я вишу головой не вперёд, а назад. Но могу лишь догадываться. Голос похож на… Фредди! Точно, это он! Что, пришёл на добычу посмотреть? Ну так, смотри и смейся! Давай же, смейся громче! — Мы знаем, — ответили в унисон Чика и Бонни с, как я догадываюсь, улыбками на лицах. Видимо, они были сильно довольны «уловом» этой ночи. Вырвать бы им зубы, или что там у них, пластик? Чтобы улыбаться было нечем. Опять. Опять садистские мысли. Это не нормально для меня. — Давайте тащите побыстрее её в мастерскую! Мне не терпится услышать её крики, — после своих слов, Фредди хихикнул. Для него это всё игра, да? А для меня это не просто игра, а игра на выживание, знаешь ли, мишка. — «Крики? КРИКИ?! Я тебе сейчас так закричу, что аж оглохнешь, тварь!» Моя психика не в лучшем состоянии, и с этим уже смирилась. Как же здесь не стать психом с шизофренией?! — «Тебе не нравится моё присутствие?.. Нет, не нравится! Это не нормально!.. Ой, да ладно, Ева! Ведь у тебя появился друг!.. — Не такого друга я хотела… — Эй! Я же обижусь!» Вот и доказательство! Моя персона уже разговаривает сама с собой второй день! Это никак нельзя считать нормальным! Славу Богу, мама не знает. Мама… Представляя то, как она будет горевать, узнав, что её единственная отрада в жизни погибла, у меня полились слёзы. Они, словно маленькие округлые кристаллики, стекали множеством по моим щекам и капали на пол, еле задевая заднюю часть тела аниматроника. На душе скребли кошки. Ненавижу… Ненавижу эту пиццерию! Слышите?! Не-на-ви-жу! Горите вы все в Аду! — Д-да чтоб-бы в-вы вс-се сдохли, — в последнее слово я особенно выделила. Моя реплика была высказана с болью, ненавистью, яростью. Который раз говорю, работать здесь, в этой пиццерии, даже самому главному врагу бы не пожелала. — Что она там лопочет? Хотя, всё равно! Быстрее тащите её в мастерскую, пока отсутствия этой девки не заметил… — но Фредди почему-то замолчал на последнем слове. Аниматроники замерли, словно увидели что-то ужасное. Все молчали и не двигались. Меня разбирало на части от любопытство. От чего они так окаменели? — Отпустите её. Сердце словно остановилось от услышанного. Этот голос. В нём играли нотки самолюбия, ехидства и пофигизма. Он такой знакомый. Я его слышала… Но где? «— Так не интересно…» Точно! Вспомнила! Я вспомнила! Этот тот блондин! А та записка, которую нашла на столе, наверное от него! —… Голден, — это, кажется, конец той реплики Фредди, — Да зачем она тебе нужна? — я услышала обреченный выдох солиста. Про что он? Кому моя особа нужна? Зачем? — Я ещё не наигрался, — как поняла, Голден, сказал это капризным тоном, словно ребёнок, у которого отнимают игрушку. Дальнейший разговор не услышала. В ушах зазвенело, а в глазах потемнело. Голова закружилась. В следующий момент, провалилась в царство Морфея. Опять. Как в тот чёртов раз.

***

Тьма. Крики. Я слышу их. Множество возгласов детей. Они что-то радостно накрикивают где-то там, вдалеке. Каждое восклицание множества детей отдаётся мне головной болью. Но один крик не такой. Голос похож на взрослый. Как будто орёт взрослый парень. — Ева! Медленно открываю глаза. Хорошенько промаргиваюсь и всматриваюсь в размытую перед глазами картину. Какое-то сине-чёрное пятно мелькает перед глазами. Оно двигалось туда сюда, а потом произнесло: «О, ты очнулась!» и подошло ко мне. Я ещё раз протерла глаза. Окружающий мир уже не был столь размытым, а поэтому смогла нормально разглядеть то «сине-чёрное пятно». Это был Майк. Парень осматривал меня. — Где и как ты так? — брюнет коснулся моего лба, а тот отозвался жгучей болью. Я громко зашипела от неприятных ощущений. Голубоглазый сразу же отдернул руку со славами: «Воу! Тише!». Моя рука медленно медленно коснулась источника боли. Если верить ощущениям, голова была обмотана бинтом. Что со мной случилось? Дверь… Бонни… Аниматроники… Голден… Картинки произошедшего летали перед глазами. А что в случилось в конце? Кажется, просто потеряла сознание. Моя персона обвела комнату, в которой находилась, взглядом. Я находилась в этой, так ненавистной мне, комнате охранника, а те детские крики, наверное, визги посетителей пиццерии. Но как тут оказалась? Меня что, опять пощадили и отпустили эти гады? — К-как я ту-ут-т ок-казалась? — от моего столь хриплого голоса, дневной охранник вздрогнул, но потом тут же принял серьёзный вид и ответил: — Я нашёл тебя около левого прохода с раной на лбу. Ну ты и заставила меня поволноваться! — его уголки губ поднялись, а затем опустились, — Ну-с, потом забинтовал тебе голову. Не думаю, что этого, — кивком указал мне на бинт, — Хватит надолго. Так что, советую тебе сходить в больницу. Не знаю, как моя тушка оказалась около двери, хотя уже догадываюсь, но понимаю точно — мне дали ещё шанс выиграть в этой игре. — «Ладно. Будем играть по вашим правилам, гады!»