***
Уже было около двух часов дня, когда я стоял в аэропорту среди толпы таких же провожающих. Отправив Хай Шао, я продумывал свое следующее действие, но в голову закралась предательская мысль, что дядя уже взрослый мальчик, способный справиться со своими проблемами, и поэтому мне не стоит вмешиваться в его дела, а лучше бы было поехать вместе с другом. Но я, откинув эту идею, сел в машину и направился к дому дяди, надеясь еще раз все осмотреть. Я вновь вошел, используя свой ключ. Теперь здесь не было никого, но и результатов мои поиски не дали. Вывернутые шкафы не могли дать ответа, что же именно в них искали похитители. Помня о вчерашней пугающей встрече, я решил позаимствовать из дома дяди одну вещь. Вытащив из-под кровати в спальне небольшой ящик, который был чем-то вроде хранилища для оружия, я увидел, что дядя держит его не запертым. Видимо, он не вешал замок, надеясь, что успеет быстро достать пистолет, случись что. Это так ему и не помогло. Кроме пистолета, в ящике было несколько армейских ножей, похожих на те, которые брали с собой в гробницу дядя и Пан Цзы. Ни то, ни то мне брать не хотелось, из-за опасности для жизни противника и полного неумения использовать, так что я вытащил более подходящее мне оружие. Электрошокер не наносит увечий и, тем более, не способен лишить нападающего жизни. Нажав кнопку на корпусе, я дернулся из-за громкого трещащего звука. Шокер был заряжен и, судя по яркости молнии, промелькнувшей между электродами, заряжен хорошо. Я сунул его в карман пальто и посмотрел в окно. Я провел около двух часов бессмысленно шарясь по дому, и теперь солнце уже начинало клониться к закату; когда я доберусь до дома, будет почти совсем темно. Будучи не в восторге от идеи идти по темноте, я поспешил домой. Я припарковал машину и уже собирался подниматься к входной двери, когда почувствовал неладное. У угла моего дома стоял высокий мужчина, внимательно вглядываясь в мою сторону. Он обернулся за стену, подал какой-то знак и направился ко мне, неподвижно замершему в десяти метрах от него. К моему ужасу, он был не один, вслед за ним из-за дома вывернули еще трое парней. В панике я обернулся и увидел, что путь к машине тоже заблокирован его сообщниками. Ни у кого из них я не видел в руках оружие, но это совсем не означало, что его у них не было, под курткой вполне можно было спрятать нож или пистолет. Мужчина остановился в пяти шагах от меня, теперь я мог нормально рассмотреть его: около сорока лет, заметно выше меня и шире в плечах, с короткой стрижкой и щетиной на подбородке. То, как он держался, как остальные поглядывали на него, давало понять, что этот мужчина сейчас главный над остальными. Глядя прямо мне в лицо, он ухмыльнулся: — Эй, пацан, ты ведь Ву Се, верно? Мы тебя тут давно дожидаемся. Не хочешь проехаться с нами? Я отступил на несколько шагов, поворачиваясь боком к противнику, и настороженно произнес: — Я никуда не поеду, если вы не объясните кто вы такие и что вам от меня нужно. Мужчина улыбнулся, и от этой улыбки мне стало еще больше не по себе. Он полностью контролировал ситуацию, в то время как я отчаянно искал выход. Он вновь двинулся ко мне, сокращая дистанцию и заставляя испуганно пятиться. Его голос, несмотря на улыбку, был полон угрозы: — Парень, ты же хочешь увидеться со своим дядей? Тогда лучше заткнись и слушайся. Я дернулся, эти слова привели меня в чувство. Дядя, я должен узнать, что с ним. Внезапно я вспомнил ощущения, которые вызывал человек вчера в квартире дяди — это, несомненно, был именно этот наемник. Прекратив отступать, я чуть повысил голос, стараясь звучать увереннее: — Что с ним? Как вы причастны к его исчезновению? — Обещания ведь нужно выполнять, так? — не в тему спросил наемник, выбивая меня из колеи. Я непонимающе уставился на мужчину широко открытыми глазами. Видя это, он пояснил: — Видишь ли, наш босс пообещал твоему дяде переломать его любимому племянничку ноги у него на глазах, если тот не расскажет, где он спрятал нужную нам вещь, — слова, что произносил наемник, совершенно не подходили его широкой улыбке. — Но, кажется, мастер Сан не поверил его словам, поэтому босс и отправил нас к тебе. Мужчина внезапным рывком преодолел оставшиеся между нами два метра и, забыв об улыбке и неуместном добродушии на лице, схватил мое запястье, заставив вскрикнуть от неожиданности. Крепко удерживая меня на месте, он прорычал: — Ты, щенок, пойдешь с нами, если не хочешь что бы я начал ломать тебе кости прямо здесь. Изменившись в лице, мужчина стал похож на зверя, нацеленного поймать свою добычу. Я попытался вырвать свою руку из хватки, но сила наемника колоссально превосходила мою собственную. Я вспомнил о электрошокере, взятом днем из квартиры дяди. Свободной рукой я судорожно полез в карман пальто и, нашарив там пластмассовый корпус, ударил противника куда-то в живот, нажимая кнопку и выпуская трещащий разряд тока. Держащего меня человека выгнуло и затрясло, а хватка на запястье разжалась. Оказавшись на свободе, я оглянулся: восемь противников, не считая их главаря, осевшего на землю, но, кажется, остающегося в сознании. Остальные ранее не приближались к нам, надеясь, что я не окажу сопротивления и их помощь не понадобиться. Но, увидев, что их предводитель не справился сам, они угрожающе медленно начали приближаться ко мне. Мне не сбежать — промелькнуло в голове. Но не представлялось другого выхода, как попытаться. До машины не было возможности добраться, так что я рванул в сторону переулка, проскользнув между двумя группами, приближающимися ко мне от дома и со стоянки. — Поймайте и притащите этого сученка ко мне! — услышал я крик не до конца оклемавшегося лидера наемников. Когда я бежал по темному, едва освещенному редкими тусклыми фонарями, проулку, я подумал, что надевать красное пальто было не лучшей идеей, а снять его не было возможности. В черной одежде я мог бы спрятаться и затаиться, но красный цвет делал меня более заметным для преследователей даже во мраке позднего вечера. Зато высокие кеды были удобными для забега, от которого теперь зависела моя жизнь. Петляя по узким переулкам, я на секунду оглянулся через плечо и увидел, что теперь за мной гнались только трое. Остальные преследовали другими путями, и я опасался столкнуться с кем-то из них нос к носу. Даже один противник может стать для меня большой проблемой. Нужно было найти либо людное место, либо место, где можно спрятаться. Я жил здесь не так много времени, чтобы выучить все мелкие улочки, но достаточно долго, чтобы знать, что в том направлении, куда я побежал, еще долго будут одни только жилые дома. Спасительные многолюдные площади и дороги оставались в другой стороне, здесь же можно было встретить лишь одного-двух человек, направляющихся с работы домой. Но одиночки ничем не смогли бы мне помочь, даже реши кто вступиться за незнакомого парня, а чтобы из-за меня кто-то пострадал, я не хотел. Отвлекшись на мысли о нахождении людей, я не заметил небольшого бордюра под ногами. Мне не следовало быть таким неосмотрительным, перецепившись через неожиданное препятствие, я упал на колени. Шипя от боли, я поднял ладони к свету, быстро осматривая раны. Ненадолго отставшие от меня преследователи, вновь оказались опасно близко, так что мне пришлось быстро подняться на ноги. Собравшись было продолжить путь, я увидел то, чего так сильно опасался — с другого конца улицы ко мне направлялся еще один человек. Не было никаких других путей отхода, дома плотной стеной возвышались с обеих сторон дороги, не оставляя даже узкого лаза между собой. Вместе с тем, мои преследователи приближались, видя, что теперь я уже никуда не сбегу. Я устало привалился к стене какого-то дома, дыхание никак не восстанавливалось, а ноги болели от долгого бега. Я бы не смог одолеть и одного противника в таком состоянии, несмотря на то, что у меня был шокер, а их приближалось четверо. Теперь я мог только смириться с судьбой, надеясь, что встречу дядю, и мы найдем выход вместе. Но воспоминание о лидере наемников, которого я разозлил своим ударом, не позволяло верить в лучшее. Он явно не забудет мне этого, ему поручили привести меня к хозяину живым, а насчет того, насколько я должен быть живым, у него могут быть свои представления. Я обреченно смотрел на приближающуюся ко мне группу людей, и мое внимание привлекла внезапно появившаяся позади них тень. Темная одежда и капюшон не позволяли мне рассмотреть кто этот человек. Но мужчина, бесшумно приблизившись к остальным сзади, неожиданно для меня, атаковал их. Не используя никакого оружия, он, не давая наемникам даже шанса опомниться, вырубил троих человек. Четвертый, так же, как и я, наблюдавший за этим издалека, резко развернулся и поспешил скрыться подальше от странного чужака. Я продолжал опираться на стену и зачарованно смотрел, как мой спаситель приближался ко мне. Среди бешено мечущихся в голове мыслей, была одна связная, которая говорила, что вся эта ситуация мне ужасно знакома. Когда я только вернулся в Китай, еще до спуска в гробницу, от грабителя меня точно также спас таинственный парень в черном, позднее присоединившийся к нам в походе. Подойдя достаточно близко ко мне, мужчина скинул капюшон, подтвердив этим мои смутные догадки. Молчаливый братец. Он совершенно не изменился с нашей последней встречи: красивое бледное лицо и слегка прикрывающая глаза черная челка, любовь к темному цвету одежды, и все то же совершенно непроницаемое выражение лица. Он бесстрастно осматривал меня. С таким нечитаемым взглядом он не раз спасал меня в гробнице и, я не сомневался, что с таким же невозмутимым видом он мог бы перерезать мне горло. Эти мысли вынудили меня отвести от него глаза и уставиться в неровную поверхность земли, безмолвно ожидая, что произойдет дальше. — Ву Се, — он нарушил тишину первым, призывая меня поднять на него взгляд. Видя, что я никак не реагирую, он позвал снова.— Ву Се, ты не пострадал? В его голосе на секунду, как мне показалось, я услышал что-то похожее на беспокойство. Я откинул мысли об этом, ведь, хотя сердце и забилось чаще, я не мог больше доверять этому парню, после того, как он обманул нас, после того, как я увидел его на фотографии двадцатилетней давности. Человек не может совершено не измениться за столько времени, возможно, Хай Шао и Пан Цзы были правы, называя его демоном. Он сделал шаг в мою сторону, на что я медленно вытащил шокер, не позволяя больше приближаться ко мне. Я не знал на кого Молчаливый братец работает, не знал его намерений, он мог вырубить этих наемников только для того, чтобы притащить меня к своему боссу самостоятельно. — Н-не приближайся ко мне! — нетвердым голосом предостерег его я, все так же избегая смотреть в чужие непроницаемо черные глаза. Я угрожающе поднял шокер выше, несмотря на заметную дрожь в руках. — Давай сперва выберемся отсюда, а потом уже будем выяснять вопросы доверия, — он успокаивающе поднял ладони вверх и сделал еще шаг в мою сторону. На это я только сильнее вжался в стену, но оружие не опустил. По-видимому, ему надоело возиться с паникующим мной, так что Братец перешел к более решительным действиям. Мгновенно оказавшись рядом, он схватил меня за руку, в которой я держал шокер и с силой ударил ею о стену, заставляя выронить единственное оружие. Так и не выпуская удерживаемое запястье, он нашарил второе и, скрестив, поднял к стене у меня над головой. Я оказался прижат Молчаливым братцем к холодной стене дома, неспособный пошевелиться, а он нависал надо мной, вглядываясь в расширившиеся от страха глаза. В тоже время, Братец со странной заинтересованностью всматривался в мое лицо. Сердце бешено билось, а от этого взгляда и своей уязвимости перед ним, я слегка покраснел. Будучи ненормально близко, он властным тоном сказал мне: — Прекрати! Я все еще на твоей стороне, не бойся. Тот оставшийся наемник побежал за подмогой, нам нужно уйти до того, как они явятся сюда всей толпой. Я замер на несколько секунд, обдумывая его слова и, неожиданно для самого себя, медленно кивнул, соглашаясь подчиниться и следовать за ним. Взгляд Братца потеплел, и он отпустил мои руки. В глубине души, я расстроился, что он больше не держал меня, но я запретил себе даже думать об этом, посчитав такие мысли приемлемыми для маленькой влюбленной девочки, но никак не для взрослого парня. Мы собрались было уже убираться отсюда, когда я снова услышал шум из-за приближающейся группы людей. Теперь незаметно уходить было уже поздно. — Они здесь, — коротко сообщил я Братцу. Он ни капли не удивился, лишь кивнул, давая знать, что услышал меня. — Уходи отсюда, — он подтолкнул меня в сторону, противоположную той, откуда приближались люди.— Я задержу их и догоню тебя. Его голос звучал уверенно и спокойно, наверняка, обычные люди, после встречи с монстрами подземелий, казались ему легкими противниками. Вероятно, он не хотел вступать с ними в бой, беспокоясь обо мне. Братец развернулся и зашагал навстречу наемникам, в то время как я побежал в другую сторону. Теперь я решил пойти в другом направлении, к людям, ожидая, когда Братец меня догонит. Внезапно, выскочившая из-за угла тень, сбила меня с ног. Лежа на земле, я поднял взгляд и увидел, что человек, догнавший меня, был лидером наемников. После удара током, он не мог ловить меня вместе с остальными, но, по-видимому, из-за того, что я бил через одежду, эффект был не долгий, а мужчина быстро пришел в себя и присоединился к погоне. Стоя, он сильно возвышался надо мной, и я поспешил отползти от него и подняться, чтобы иметь возможность защититься. Лидер наемников выглядел чрезвычайно довольным, он снова контролировал ситуацию, а у меня теперь не было даже шокера. — Вот мы и встретились вновь, сучонок, — с улыбкой наступая, сказал он. — Эта твоя игрушка меня разозлила, к тому же, из-за тебя я опозорился перед своими ребятами, раз меня одолел сопляк вроде тебя. Так ты уж не обижайся, если немного теперь пострадаешь. Его слова нагоняли ужас, к тому же я осознавал, что Молчаливый Братец, даже учитывая его способности, не способен догнать меня за такой короткий срок. Мужчина не стал тянуть и нанес первый стремительный удар по лицу, от которого я попытался уклониться, но не успел. Голова мотнулась в сторону, а мир в глазах ярко вспыхнул, но я, покачнувшись, удержался на ногах, зная, что принцип «лежачих не бьют» с этим человеком не проканает. Следующий удар пришелся в живот, в глазах начало темнеть, а я, резко согнувшись, не устоял и упал на колени. Теперь я не смог бы защититься или уклониться даже от самого медленного удара. Наемник подошел ближе и, схватив за подбородок, ударил сверху вниз кулаком по скуле. От этого удара я, вскрикнув, окончательно рухнул на землю, почти теряя сознание. Я видел, что мужчина присел рядом со мной на корточки, но тело отказывалось реагировать на приказы мозга, стремящегося защититься. — Ну-ну, ты уже вырубился что ли? Если нет, я тебе с этим помогу, — с этими словами, он ухватил меня за волосы, заставляя подняться на ноги. Ухмыльнувшись прямо в лицо, он швырнул меня к ближайшей стене. Неудачно врезавшись в нее, я понял, что разбил бровь, и теперь кровь медленно начинала течь из раны. Наемник подошел сзади и прижал меня к стене лицом, не давая вырваться. — Я нашел эту твою игрушку, пока преследовал тебя, — он достал электрошокер, позволяя мне краем глаза увидеть его. — Не хочешь попробовать, как он действует? Как бы отчаянно я не отбивался, мужчина оттянул воротник моего пальто, открывая шею, и я услышал, как он довольно ухмыльнулся: — Спокойной ночи, детка, ты и так причинил нам достаточно хлопот, — с этими словами он вжал контакты прямо мне в шею и зажал кнопку. От потока электричества мое тело выгнуло, но наемник не отнимал шокер от шеи и, спустя пару секунд, я окончательно потерял сознание.***
Первое, что я осознал, придя в себя, было то, что мне ужасно хреново. Жутко хотелось пить. Болела каждая клеточка тела, особенно места ударов и шея, к которой прикасался электрошокер. Сильно кружилась голова, меня мутило и казалось, что вот-вот вырвет. Постепенно боль начала отступать, и я смог открыть глаза, несмотря на режущий свет. Вторым замеченным мною фактом было то, что я нахожусь в совершенно незнакомом месте: небольшое помещение, освещенное лишь парой ламп, из-за рядов кресел вдоль стен, было похоже на комнату ожидания. Я сидел на одном из кресел со связанными впереди руками. И третьим, но самым пугающим фактом было то, что, заметив мое шевеление, ко мне подошел мой недавний мучитель. — Очухался таки. Хорошо, что мне не придется тащить тебя в кабинет мастера Даиня, в отключке ты бесполезен, а это могло отрицательно отразиться на моей профессиональной репутации. Мне и так пришлось возиться с тобой, потому что ленивые ублюдки, которые были со мной, успели нарваться на неприятности. Он наклонился надо мной, вглядываясь в лицо, а я просто угрюмо смотрел в ответ. Видя мой агрессивный настрой, он засмеялся: — Ничего личного, парень, я просто делаю то, за что мне платят, — он протянул мне взятую со столика небольшую бутылку воды. — Вот, лучше попей, тебе скоро предстоит важный разговор. Не бойся, не отравлено, нет смысла убивать тебя, раз ты уже здесь. Теперь твоей жизнью распоряжается мастер Даинь. Сейчас наемник вел себя вполне дружелюбно, словно совсем недавно и не избивал меня в подворотне. Я взял протянутую воду, решив, что убивать меня сейчас и в правду точно не станут. Связанные впереди руки позволяли открыть бутылку и сделать несколько глотков. — Лучше не надейся на лучшее, — задумчиво выдал мне наемник. — В отношении вас с дядей босс намерен действовать серьезно. Он давно гоняется за бронзовой рыбкой, это что-то вроде дела его жизни, так что он не отступит. Значит, все же это началось из-за рыбки. Сколько же еще бед свалится на нас из-за этой чертовой реликвии? В тишине комнаты, я услышал шум за дверью, вскоре его услышал и мой собеседник. Он заставил меня встать и подтолкнул к двери: — Идем. И не рыпайся, этим ты сделаешь себе только хуже. Мы вышли в коридор и, пройдя мимо нескольких комнат, подошли к одной из дверей. Тут были окна, и я увидел, что на улице уже светло, хотя, когда я вырубился, был еще вечер. Мы были на втором этаже, а значит, в крайнем случае, я мог бы спрыгнуть. Наемник открыл дверь, сказав мне напоследок: — Ну, пока, пацан, моя работа по доставке окончена, — и втолкнул меня внутрь. Оказавшись в просторном кабинете, я сразу увидел дядю. Выглядел он не очень хорошо, сказывались сутки, проведенные в плену. На лице была масса синяков и ссадин, левую руку он неестественно прижимал к корпусу. А правая была пристегнута наручниками к подлокотнику стула. Хозяином кабинета, так называемым мастером Даинем, оказался мужчина примерно одного возраста с дядей, возможно немного младше. Но по его одежде можно было сказать, что живет он не бедно. Он сидел за столом, но встал, когда меня втолкнули в кабинет. Мастер Даинь жестом подозвал человека, стоявшего ранее у окна вне пределов моего обзора. Это был высокий крепкий мужчина с лицом бывалого бойца и шрамом на щеке, выдающем сферу его деятельности. Охранник потащил меня ближе к своему боссу и надавил на плечо, вынуждая встать на колени. Я краем глаза увидел, что дядя смотрел на меня с паникой в глазах. — Мастер Сан, — заговорил хозяин кабинета.— Может, теперь вы расскажете нам, где же вы спрятали, украденную у меня вещь? Вы же не хотите, чтобы сын вашего брата пострадал? Теперь за ваши слова будете отвечать не вы сами, а этот милый мальчик. — Украденную? Ее нашли мы с Вэнь Цзинь, а ты в той экспедиции был всего лишь помощником, не имевшим права претендовать даже на часть найденных реликвий. Ты решил силой забрать ее, но мы тебя остановили! — возмущенно воскликнул дядя. Мастер Даинь окинул меня холодным оценивающим взглядом и коротко произнес: — Левое плечо. — Нет-нет-нет! — поспешил остановить его дядя, но было уже поздно, я сам даже не успел среагировать. Удерживающий меня охранник с размаху вогнал небольшой нож мне в надплечье немного повыше ключицы. От боли я не смог сдержать крика, а из глаз потекли слезы. Я опустил взгляд и увидел, как вокруг остающегося в теле ножа, начинает проступать пятно, расширяясь и пачкая красную ткань еще более красной кровью. — Ву Се, — тихим голосом позвал меня дядя, хотя у меня не было сил даже посмотреть на него.— Прости, это из-за меня. — Ты хоть знаешь, из-за чего тут оказался? — со вздохом присел передо мной на корточки мастер Даинь, пока я пытался остановить текущие из глаз слезы, закусывая губу. Не поднимая глаз, я помотал головой. — Раз уж твой дядя не хотел рассказывать тебе правду, то это сделаю я, — поднимаясь сказал мастер Даинь, усаживаясь на край своего стола.— Видишь ли, среди расхитителей гробниц ходит много легенд, но самая восхитительная из них связана с бронзовыми рыбками. В ней говорится, что собрав в одном месте шесть из них, откроется карта, ведущая к сокровищам, спрятанным в древности человеком, обладавшим мистическими силами, сокровищам, которых еще не видел свет. Каждый расхититель гробниц и археолог, знающий эту историю, надеется хотя бы застать момент, когда кто-то соберет рыбок вместе. Пятнадцать лет назад твой дядя увел одну из них прямо у меня из-под носа и скрылся. А потом я увидел тебя, расспрашивающим об этом на аукционе в Пекине, я узнал твое имя, узнал кто ты такой и, благодаря этому, смог найти своего старого друга, так долго избегающего моего общества. — Сказка о волшебных рыбках и чудо-карте? — удивился я и усмехнулся, забыв об осторожности. — Вы же уже достаточно взрослый человек, чтобы понимать, что это все полная чушь. Больше всего меня удивило то, что он говорил о другой рыбке, найденной пятнадцать лет назад. Теперь понятно, почему дядя так странно отреагировал, когда увидел содержимое привезенной из гробницы шкатулки. Но, похоже, наш похититель ничего не знал о том, что у меня тоже есть одна из бронзовых рыб. После моих слов, мастер Даинь переменился в лице, он, не сулящим мне ничего хорошего тоном, обратился к своему охраннику: — Господин Фу, мне не нравится, как ведет себя этот юноша, объясните ему здешние правила. Я знал, что не стоило его провоцировать, но не смог вовремя заткнуться. Я сжался в ожидании боли, но не мог и представить, что будет настолько больно. Охранник взялся за рукоять ножа и провернул его внутри моего тела; я услышал мерзкий звук, когда лезвие заскрежетало по кости, его было слышно даже сквозь крик. Когда мне выстрелили в руку, я не испытывал такой сильной боли, как сейчас. Глаза почти ничего не видели из-за пелены слез, а количество крови, текущей из раны, увеличилось, заливая одежду. Неожиданным в этот момент было появление Братца. Он темным вихрем ворвался в кабинет, я почувствовал, что хватка на моем плече ослабла, а секундой позже позади меня глухо упало тело охранника. — Неужели хранитель решил вспомнить о своих обязанностях? Ты увиливаешь от своих обязанностей, Джан Цилин, — послышался злой голос мастера Даиня, обращенный к внезапному гостю. Его слова никак не подействовали на Братца; смутно осознавая происходящее, я увидел, как на светлую стену кабинета брызнула кровь. — Ву Се! — я почувствовал холодные пальцы Братца на лице, он осторожно убрал с моего лба мешающую челку. — Прости, прости, что не успел вовремя. — Тихо и виновато шептал мне обычно невозмутимый воин. Сфокусировав зрение, я увидел его лицо прямо перед собой. В глазах не было привычного равнодушия, только беспокойство и странная преданность. Выражая эмоции, его нечеловечески красивое лицо стало еще более привлекательным. Скорее всего, я бы залюбовался, но нож в плече сильно мешал. Убедившись, что я не собираюсь умирать, Братец отвлекся на то, чтобы найти ключ от наручников дяди. Я же старался не смотреть на тела хозяина кабинета и его охранника. Мне приходилось видеть мертвецов, но повторять это сомнительное удовольствие я не хотел. Найдя искомый ключ в кармане пиджака мастера Даиня и отдав его дяде, чтобы тот смог освободиться, Братец вернулся ко мне перерезать веревку, связывающую руки. Его глаза остановились на рукояти ножа в моем надплечье, крови вытекло и так слишком много, но опасности для жизни рана не представляла, так что кинжал можно было вытащить, хоть это и усилит кровотечение. Братец с беспокойством посмотрел на меня и предупредил: — Это довольно больно. Я кивнул и закрыл глаза, зная, что этого не избежать: либо сейчас, либо позже в больнице, но добираться туда с таким аксессуаром было бы некомфортно. Получив мое согласие, мечник одним незаметным движением вытащил нож. По сравнению с ощущениями, когда его поворачивали в ране, извлечение показалось ерундой. В этот раз обошлось без криков и слез, но кровь продолжала течь, так что я зажал рану освободившейся рукой и поднялся на ноги. — Ему нужно в больницу, — произнес дядя, который хоть и был ошеломлен появлением Братца, быстро собрался с силами и направился ко мне, чтобы поддержать в случае падения.***
Дядю обещали отпустить домой после одной ночи в больнице, а вот меня врачи заставили остаться на несколько дней, несмотря на заверения, что все хорошо. Помимо большой раны над ключицей, я отделался незначительными ссадинами, самой большой из которых была на брови, но ее заклеили пластырем. Из-за моего нытья, мне вручили несколько таблеток обезболивающего, так что я чувствовал себя вполне неплохо, несмотря на сильную бледность, которая пугала дядю. Пока мне зашивали рану, дядя ждал под дверью, но как только я освободился, мы нашли местный душ и направились туда, взяв одежду, привезенную дядиным знакомым по его просьбе. Принимая душ, я боялся потревожить рану на плече, но смыв грязь и кровь, я почувствовал себя, наконец, живым. Позднее, мы отправились в больничную столовую справляться со стрессом. Братец, ушедший почти сразу после того, как мы добрались до больницы, присоединился к нам, но во время еды не проронил ни слова, молча выслушав благодарность за наше спасение. После еды я тут же отправил пострадавшего родственника отдыхать в свою палату, аргументируя это тем, что придумывать вранье для полиции, откуда у нас такие травмы, будет он. Выдай мы всю правду, мы бы сильно разозлили всю организацию расхитителей гробниц. Проводив дядю, мы с Братцем стояли посреди больничного холла. Похоже, он хотел тоже уйти, но я остановил его, схватив за руку и нерешительно попросил, по-щенячьи заглядывая в глаза: — Можешь объяснить мне кое-что? Почему-то я ожидал, что, несмотря на произошедшее, он попросту проигнорирует меня, как и раньше, но Братец лишь едва заметно кивнул. Чтобы не напугать случайного слушателя нашими разговорами, мы пошли в выделенную мне палату. И там, когда мы сели на стоящие у окна кресла, я задал наиболее волнующий меня вопрос: — Почему ты спас меня? — Попробуй другой вопрос, — Молчаливый братец устало потер глаза. Вот черт! Вечно он так. Даже согласившись объясниться, он продолжает так себя вести. Похоже, эта беседа ни к чему не приведет, как и все остальные. Ладно, может, ты ответишь на другой вопрос. Я на секунду задумался над тем, что спросить. — Мастер Даинь говорил что-то про хранителя и он назвал тебя Джан Цилин, — судя по реакции собеседника, он снова не хотел отвечать. Но немного задумавшись, начал говорить: — Это сложно объяснить, но раз ты хочешь знать, я расскажу тебе, — он взглянул на меня и, видя мое любопытство, продолжил. — Издавна, в некоторых семьях из поколения в поколение, появлялись дети, обладающие выдающими способностями — они могли видеть прошлое и будущее. Так уж сложилось, что в нынешние времена, магических сил нет даже у представителей самых знатных родов, это огромная редкость. Я был сбит с толку этой историей, все казалось таким абсурдным и нереальным. Необычные дети. Люди, обладающие магией. Я бы рассмеялся, если бы во время посещения гробницы не стал свидетелем не менее невозможных вещей. Братец прервал свой рассказ, видя мою растерянность и давая время осмыслить услышанное. Я кивнул, давая знать, что хочу узнать больше. — Ты единственный наследник своего дома, по наследству тебе передались определенные силы. Я удивленно посмотрел на Братца: — Ничего подобного, я не обладаю никакой силой предвидения и даже… — Ты обладаешь, — прервал меня низкий голос Братца. — Сейчас она незначительная, ты просто можешь видеть и слышать больше остальных, но со временем, твои возможности возрастут. Я был в полнейшем замешательстве. Его слова насчет моей необычности были правдой, но представить, что однажды у меня начнутся видения, я не мог. — Дядя знал все это? — спросил я. Мой собеседник кивнул, и я почувствовал себя преданным. Почему он молчал? Я же уже не ребенок, он мог бы мне все рассказать. — Он знал об этом, но его это никогда не касалось. Так уж вышло, что наследником оказался его брат, твой отец. А после его смерти, он не хотел подпускать тебя к войне между родами расхитителей гробниц, от которой сам старался держаться подальше. Мастер Сан никогда не упоминал о тебе и, постепенно, о твоем существовании забыли. Ровно до тех пор, как ты сам не заявил о себе на аукционе в Пекине. Я испытал смущение после упоминания о моих действиях на аукционе, которыми я принес много проблем. Однако я даже не удивился, что Братец знает о нашей поездке. Тогда поднялось много шума и любой, хоть как-то связанный с реликвиями, знал о произошедшем. — Ты так и не рассказал о хранителе, — напомнил я о своем изначальном вопросе. — Хранители… — протянул Братец, — К странным силам у людей всегда было двоякое отношение: кто-то ненавидел и пытался уничтожить, а кто-то поклонялся и защищал. Последние поклялись поддерживать и защищать таких, как ты.— Он замолчал и серьезно на меня посмотрел. — Я, Джан Цилин, твой хранитель. Я не знал, как реагировать на это заявление и просто молчал, смотря в пол. Цилин, видя мое замешательство, подошел и присел возле моего кресла, взяв за руку, чем окончательно сбил с толку. Свободной рукой он приподнял мое лицо, заставляя смотреть в глаза и уверенно произнес: — Я буду защищать тебя, — последнее слово он произнес прямо у моих губ и, все так же удерживая за подбородок, аккуратно поцеловал. Это был детский, невинный поцелуй, но сердце забилось часто-часто, а воздуха стало не хватать. Мне стало почти больно, когда Цилин отстранился от моих губ, а потом накатила растерянность из-за незнания что делать со своими эмоциями. Опыта в поцелуях с парнями у меня не было, но я не испытал никакой неприязни или желания оттолкнуть, скорее это было потрясающе. Мой хранитель потянул меня за руку вверх, вынуждая встать рядом. Очень близко рядом. Что-то в его глазах подсказывало мне, что поцеловать меня, его вынудили отнюдь не обязанности, как хранителя. — Раньше мне приходилось держаться от тебя подальше, чтобы не привлекать лишнего внимания, не подвергать опасности, но теперь я могу быть рядом, — одна его рука скользнула дальше по щеке, зарываясь в волосы, а другая, медленно провела по шее, открытой из-за широкого ворота футболки, и опустилась ниже, прижимая меня за талию к сильному телу Цилиня. Прежде, чем вновь поцеловать меня уже глубже, он прошептал. — Я всегда буду с тобой.