Whatever Lola Wants

Дайчи в очередной раз задавался вопросом, как он докатился до такой жизни. Он никогда не думал, что такое случится, но вопрос этот всплывал в мыслях всё чаще и чаще, особенно в последний месяц. — Послушайте, это недоразумение. Мы обязаны появляться у вас, но это вовсе не значит, что вы должны с нами возиться, — он вымученно улыбнулся психотерапевту. — Накатайте нашему начальнику липовых отчётов на десяток занятий вперёд, да и всё, — на стуле рядом вертелся Бокуто. Дайчи очень старательно игнорировал его до сих пор, но не выдержал: — Никаких липовых отчётов, это незаконно, — он мрачно покосился на Бокуто. Тот закатил глаза и пробормотал что-то вроде «а ты как будто в школе оценки не подделывал для родителей». — Мы поприсутствуем на занятии, и вы просто сразу поймёте, что нам это не нужно, — пояснил Дайчи уже спокойнее, переведя взгляд обратно на психотерапевта. — Верно, Бокуто? — с нажимом добавил он. — А то, — подтвердил тот и кивнул. Ёсано-сенсей смотрела на них с интересом студентки-паталогоанатома, которой впервые показали анатомические препараты в банках с формалином. — Конечно, — она легко пожала плечами. — Сейчас подтянутся остальные из вашей группы, и мы начнём. Дайчи, который было открыл рот, запнулся и промолчал. Он не ожидал, что Ёсано-сенсей так быстро согласится. Что ж, тем лучше. Один раз этот фарс он выдержит, а потом больше не придется терпеть. Бокуто в кои-то веки явно разделял мнение Дайчи. Он вертел головой по сторонам со скучающим видом и не смотрел ни на Дайчи, ни на Ёсано-сенсей. Зато начинал ерзать и выворачивал голову, чтобы посмотреть, когда входили новые люди. Дайчи тоже рассматривал их, пусть и не так нагло и явно. Все пары нервничали — заметно или не очень. Последними зашли два парня — оба как будто смутно знакомые. — Энношита?.. — Дайчи вздернул брови. — Я думал, ты остался в Мияги. — Дайчи-сан, — Энношита слегка побледнел, тоже узнав его, но взял себя в руки и пожал плечами: — Я и остался сначала. Потом всё сложилось, как сложилось. — О, надо же, а я думал, мы тут единственная однополая пара, — парень, пришедший с Энношитой, с любопытством выглянул поверх его макушки. — Мы не пара, — Дайчи сел ровнее, рядом вскинулся Бокуто — под ним даже стул скрипнул. На два возмущённых голоса фраза прозвучала слишком громко. Дайчи вздохнул: меньше всего он хотел привлекать внимание. — Я подобрала группу так, чтобы всем было комфортно, — вмешалась Ёсано-сенсей. — Присаживайтесь, Тендо-сан, Энношита-сан. Дайчи посмотрел на Бокуто сквозь пальцы. Тот сидел, почти надувшись, но с началом занятия привычно расслабился и развалился, откинувшись на спинку стула. Пока не пришла их очередь говорить. — Всем нужно представиться и рассказать о себе и друг о друге. Не упрямьтесь. Быстрее начнете — быстрее закончите, — подбодрила их Ёсано-сенсей. — Сразу отмечу, что мы не пара и не нуждаемся в семейной психотерапии, это просто недоразумение, — начал Дайчи и тут же перевел взгляд на Тендо, который хмыкнул в кулак. — Дайте угадаю, вы юрист? — Да, — сдержанно отозвался Дайчи и поджал губы. Он чувствовал себя так, будто его только что в чем-то обвинили. — Формулировки у вас просто такие — очень юридические, — Тендо снова хмыкнул и получил ласковый тычок в бок от коротко, как-то вымученно улыбнувшегося Энношиты. — Точняк, — Бокуто щелкнул пальцами. — Ты даже выражаешься как типичный полицейский, Савамура. Теперь понятно, почему у тебя никогда не идет работа с уличной шпаной. Эти маленькие звери бетонных джунглей чуют чужака и угрозу! — Можно подумать, у тебя получается с ними работать, пока ты не встряхиваешь пацанов за шкирку и не грозишься пришить им застопорившееся дело, — фыркнул Дайчи и тут же прикусил язык. Молчать, лучше молчать. — Не надо тут, меня иногда принимают за своего! Нужно быть непринуждённее, но при этом показывать силу, они это уважают. — Нашёл, чем гордиться, — Дайчи никогда не был нервным и, напротив, всегда умел держать язык за зубами, держать лицо. В последние два месяца с этим стало совсем плохо. Точнее, было вполне приемлемо, пока где-то рядом не начинал маячить Бокуто. Напарник выводил Дайчи из равновесия практически по щелчку пальцев. Пока он не успел ничего вставить и продолжить пререкания, Дайчи быстро произнес: — Савамура Дайчи, приятно познакомиться со всеми вами. Это Бокуто Котаро. Мы работаем в полиции. У главы нашего участка специфическое чувство юмора, поэтому мы оказались здесь. — Мы всё равно к вам на один раз, больше мешать не будем, — подхватил Бокуто, и Дайчи даже чуть облегченно выдохнул. Они оба замолчали. Дайчи стало неуютно: на них выжидающе уставилось десять пар глаз. Даже одиннадцать, если считать Ёсано-сенсей. — Ну, пока что вы здесь. Расскажите нам больше. Может, вам будет проще рассказать друг о друге? — Ёсано-сенсей что-то черкнула в блокноте и улыбнулась им. — Зануда, не умеет веселиться, каменное сердце, мистер Твой Кошмар в Ночи, если ты не сдал бумажки с отчётами вовремя или прикрикнул на задержанного. Знакомьтесь: Савамура Дайчи, — Бокуто загибал пальцы. Дайчи вскинул брови, обернувшись к нему и открыл рот. О таком они, черт возьми, не договаривались. — Прикрикнул? Да ты последнему чуть руку не… — Дайчи глубоко медленно вдохнул. Нужно было взять себя в руки. — Бокуто Котаро: безответственный, чрезмерно импульсивный, мозг заменяет животными инстинктами, не имеет понятия о чувстве меры, — дал он свою короткую характеристику и скрестил руки на груди. — Не слишком отличается от наших рассказов, — удивленно протянул кто-то из группы, и остальные согласно закивали. Дайчи вдруг стало стыдно. Взрослый человек, инспектор токийской полиции, а туда же. Говорит о своем напарнике, как супруг во время кризиса отношений. — Это другое, — голос у Бокуто звучал твёрдо, но Дайчи уже слишком хорошо знал его, чтобы не заметить: Бокуто сильно сомневается в своих словах и храбрится. — Мы напарники, а не пара, — Дайчи все же поддержал его и покачал головой. — Так может, в этом и вся проблема, — снова подал голос Тендо — и снова получил тычок от Энношиты. Дайчи начинал недолюбливать этого парня. Особенно после того, как тычок он проигнорировал: — Я имею в виду, вы же и правда можете разделаться с этим быстрее всех нас. Реализуйте свое нереализованное сек… — на этот раз Энношита целился уже в солнечное сплетение. Тендо охнул, глянул на него, закатил глаза. И все-таки замолчал. Дайчи от возмущения вытянулся в напряженную струну, сцепив руки в замок. Краем глаза он заметил, как Бокуто стиснул челюсти. И как у него отчетливо покраснели уши. Надо же, наверное, он злился ещё больше, чем сам Дайчи. От дальнейшего потока неловкостей — а Дайчи был уверен, что он обеспечен — их спас звонок из участка. — Уже едем, — Бокуто первым сорвался с места. — Извините, мы всё. Служба зовет, всё такое. Ёсано-сенсей жестом задержала их. — Попробуйте обсудить друг с другом те черты, которые вы сегодня назвали. Это будет вашим домашним заданием. — Что?.. Мы не… — Мы же закончили, разве нет? Бокуто с Дайчи замерли, едва отодвинув свои стулья от общего круга. — А мне кажется, что глава вашего участка был в чём-то прав, — Ёсано-сенсей улыбалась так доброжелательно, что Дайчи растерялся и не нашел, что возразить. Бокуто пребывал примерно в том же озадаченном состоянии. — Обдумайте и это тоже, когда будете выполнять домашнее задание. *** Десять дней назад Дайчи не имел привычки сильно повышать голос. Ещё со старшей школы он привык говорить в меру громко, но весомо. Сейчас Дайчи хотелось кричать. На Бокуто, на главу участка Дазай-сана, на Куникиду, который вообще был ни при чём. На себя. Залезть на Токийскую башню и кричать на всю Японию вообще. — Мы закроем это дело, — голос у него звенел от напряжения. Бокуто рядом на удивление молчал, сверлил Дазай-сана взглядом, сжимал кулаки и отчетливо скрипел зубами. От него волнами расходился злой жар, Дайчи чувствовал это даже через ткань пиджака и рубашки. Того и гляди рванет, и от участка ничего не останется. — Вы отстранены от дела, — Дазай-сан изображал само терпение. От этого кричать хотелось ещё больше. — А Бокуто вообще отстранён от службы на неделю. — Вы только что такое решение приняли, ещё даже бумаги не оформлены, — Дайчи тоже сжал кулаки. — Ну не просто же так я его принял, правда? Савамура, это решение твоего прямого начальства, оно не обсуждается. Дело передаёте Куникиде и отдыхаете. Съездите на горячие источники, говорят, от нервов помогает. Бокуто резко сорвался с места, с силой хлопнул ладонями по столешнице перед Дазай-саном. Звякнули и завалились набок маленькие декоративные часы. — Наш человек в больнице валяется без сознания, и ещё неизвестно, придет он в себя или нет. У нас в участке совершенно очевидно разгуливает крыса. А вы про источники? — на секунду Дайчи показалось, что Бокуто сейчас занесёт руку, как в волейболе, и ударит — и Дайчи помнил, как Бокуто бьёт по мячу. Плечи Бокуто под пиджаком бугрились и даже на вид казались каменными. — Ты хочешь мстить, Бокуто, — просто ответил Дазай-сан, смерив его взглядом. — И я хочу. Только в отличие от тебя я знаю, что месть — холодное блюдо. А на твоей горячей голове сейчас можно барбекю жарить. Дайчи потер взмокшие ладони о штанины. Может, Дазай-сан сейчас и выглядел мудаком, но в чём-то всё же был прав. Бокуто резко разогнулся, когда Дайчи потянул его за плечо, развернулся и дёрнул подбородком. — Идём, — хмуро позвал его Дайчи и бросил на Дазай-сана тяжёлый взгляд. Бокуто широко махнул рукой в неопределённом жесте, открыл и закрыл рот, запустил пальцы в и без того растрёпанные торчащие волосы — и вылетел из кабинета, хлопнув дверью. Дайчи потёр лицо, виски, надавил пальцами на веки. — Хорошего вечера, — он постарался попрощаться максимально нейтрально и кивнул Куникиде. Нужно было передать ему дело. *** Теперь — Ну и козёл же, — в сердцах выдал Бокуто, плюхнулся на пассажирское сиденье и сразу сполз на нём, скрестив руки на груди. — Этот Тендо? Да уж, угораздило Энношиту, — пробормотал Дайчи. — Да нет, — Бокуто отмахнулся. — Дазай-сан! Он же её подговорил, точно. Дайчи на секунду прикрыл глаза, выдохнул и завёл машину. — В любом случае не отвяжемся. Будь потише в следующий раз, и Ёсано-сенсей поймёт, что мы в порядке. Это самый короткий путь. — Меня спросили — я ответил, — фыркнул Бокуто. Дайчи стиснул руль и снова вздохнул. Поглубже и помедленнее. И даже помолчал, пока выруливал с парковки. — Да, я заметил, что язык твой — враг не только твой, но ещё и мой, как оказалось. Бокуто широко усмехнулся и поднял голову. — Что, думаешь, я неправду сказал? — Думаю, что ты зря вообще рот открыл. И да, что сказал неправду, — резко отозвался Дайчи. Не закипать рядом с Бокуто было сложно. — Хочешь поговорить об этом? — голос у Бокуто вдруг стал вкрадчивым, а потом он рассмеялся. Легко, совсем не зло — даже при желании Дайчи не мог бы сказать, что Бокуто издевается. — Нам всё равно надо это сделать. Всегда не любил домашку. — Так же, как отчёты? — Хуже. Хотя нет, ты прав, как отчёты. — Как ты тогда вообще в полицию попал? — пробормотал Дайчи себе под нос. Он совсем не ожидал получить ответ. — Ну, — Бокуто почесал затылок, задумчиво шаря взглядом по светофору, перед которым они остановились. — Ну, сначала я пошёл в про. Точнее, не так: пошёл учиться и играл в университетской волейбольной команде, потом в про, — Бокуто подбирал слова — чего раньше за ним никогда не замечалось, — а Дайчи вдруг сдулся. Улетучилось раздражение, оставив после себя странную растерянность. Дайчи понял, что на самом деле ничего толком о Бокуто не знает, несмотря на то, что они уже больше полугода работали вместе. То, что Бокуто классно играл в волейбол и в школе был капитаном команды, больше не считалось. — Было круто, а потом всё равно, знаешь… — Бокуто снова замолк, будто не знал, как описать что «всё равно». — Всё классно, волейбол всё тот же… — А ты — уже нет, да? В машине повисла пауза — какая-то вязкая, утянувшая в себя все слова, которые вертелись на языке до того. Дайчи припарковался на обочине грязной улочки недалеко от порта — здесь уже отчётливо пахло солью. Он сам вспоминал себя и волейбол, и думал о том же. Волейбол не менялся, а он — да. — Точно, — кивнул Бокуто и отстегнул ремень безопасности. Прежде чем вылезти из машины, он тряхнул головой. — У нас там труп, в общем, — он сказал это так, будто всю дорогу они только и делали, что обсуждали поступивший вызов. Дайчи поддержал резкую смену темы и кивнул. В арке было темно, несмотря на солнечный день, стены оказались почти полностью чёрными, подкопченными. У одной из них лежало тело — при желании можно было принять за спящего бездомного. — Мужчина, примерно тридцать лет. Лицо какое-то знакомое, кстати. Документов при себе нет, а бумажник с деньгами есть, — Бокуто склонился над трупом. — Ключи вот ещё, — он подцепил связку, торчавшую из кармана, найденной рядом веточкой. — Это может упростить опознание, — кивнул Дайчи и протянул ему латексные перчатки и пластиковый пакет для ключей. Бокуто поморщился, но перчатки натянул — недолюбливал, когда руки что-то стягивало. — Оу, — Дайчи чуть повернул голову трупа, и стало видно дырку в черепе. — Оу, — согласился Бокуто. — Не пуля. Проломили чем-то. — Не гадай, проведут экспертизу — узнаем. — Зануда, — тут же вскинул голову Бокуто. — Без «угадайки» скучно. — С «угадайкой» себе голову забиваешь ерундой вместо того, чтобы задуматься над делом, — парировал Дайчи и получил недовольный взгляд, а потом Бокуто постарался показать, что у него глаза так далеко не закатываются, как он хотел бы. Дайчи едва сдержался, чтобы не продемонстрировать то же самое. — Крови вокруг почти нет. Скорее всего, перетащили сюда труп откуда-то. Значит, ищем ещё и реальное место преступления, — Дайчи заговорил сухо и холодно: держась в таком тоне, можно было помнить о профессионализме и меньше реагировать на Бокуто. — Мгм, — согласно помычал Бокуто, с прищуром рассматривая труп. — Знакомое все-таки лицо. — Тогда вспоминай, — Дайчи поднялся на ноги и махнул рукой: — Ребята, грузите его. Мы здесь ещё немного осмотримся. *** Семь дней назад — О, доброе утро, Савамура-сан. Вы тоже к коллеге? — медсестра улыбнулась Дайчи. Тот неловко перекатил в руках маленький букет полевых цветов, растерянно глядя на перевязанные ниткой стебли. Он понятия не имел, что нужно приносить больным в палату. — Тоже? — Ваш напарник уже там. Вы же напарники с Бокуто-саном? Он приходит каждый день и много рассказывает о вас, — улыбка медсестры стала мягче. — Не мне, Конохе-сану. Дайчи недоумённо моргнул и чуть раздвинул жалюзи на окошке в палату. В щёлку ему стал виден Бокуто: тот сидел на стуле у окна, болтал и живо жестикулировал, как если бы у него был восторженный слушатель. Проблема была в том, что слышать его никто не мог. По крайней мере, Дайчи так считал. — Я подожду, — пробормотал он и коротко, чуть растерянно улыбнулся медсестре. Когда она ушла, Дайчи чуть приоткрыл дверь палаты. Чувствовал он себя при этом премерзко: букет стал липнуть к ладоням, а в голове билась мысль о том, что не так, ох, не так его мама воспитывала. Мама научила, что подслушивать нехорошо (если только ты подслушиваешь не преступников, чтобы поймать их потом, конечно). Бокуто иногда здорово смахивал на преступника, но подслушивать его сейчас было неправильным в высшей степени — в Дайчи все кричало об этом. Он с усилием заткнул свою совесть и присел на стул у стены. — …а потом он умотал куда-то, и ребята в участке говорят, что его уже третий день нет. Вот как меня отстранил — козёл же, скажи! — так и больше не показывался. Он вроде бы даже отпуск не оформлял, а раз его сверху никто не ищет — значит, он и не прогуливает. Короче, я ничего не понимаю, и… — Бокуто запнулся, и Дайчи закусил губу. Пойман? Но нет, Бокуто в палате вздохнул и продолжил тише: — Ничего не понимаю. Ну это пока, ты не подумай: мы с Савамурой все разрулим, найдём, кто тебя подстрелил, слово даю. И если Дайчи меня держать не будет, зубы сволочи выбью, — в голосе Бокуто появилась мрачная решимость. Дайчи подумал, что, наверное, не станет его держать. — Дайчи, правда, от дела тоже отстранили — я тебе уже рассказывал. Все равно мы найдём их, он, может, и зануда, но он … — снова заминка. — Блин, знаешь, позвоню ему сегодня, — Бокуто замолчал совсем, и Дайчи даже заглянул в щёлку, чтобы посмотреть, не собрался ли он уходить. Бокуто сидел, сцепив руки в замок и опустив голову. У Дайчи что-то тоскливо сжалось в районе солнечного сплетения. Три дня, как Бокуто был отстранён от службы, и Дайчи ему ни разу не звонил и не писал. Мало ли кто из инспекторов уходил в отпуск, брал отгулы или был отстранён. Это нормальная практика, и с чего бы названивать и надоедать коллеге? Пусть даже напарнику. С Бокуто этот подход теперь казался Дайчи радикально ошибочным. И если быть честным до конца, Дайчи чувствовал вокруг себя какую-то странную пустоту. Было непривычно, что в его личном пространстве не обретается шумный напарник. Казалось бы, Дайчи нужно было радоваться, но — и уже само это «но» заставляло удивляться самому себе. — Я вроде как скучаю по этому зануде, — Дайчи даже резко обернулся. Бокуто поднял голову и улыбался Конохе, а в ответ только пищали хитрые медицинские датчики. Коноха ни разу не приходил в себя после перестрелки. — Хотя не так, как по тебе. В смысле, ты же у нас… Дайчи не стал дослушивать. Оставил свой дурацкий букет на стуле и выскользнул из коридора как можно тише. *** Теперь — Ладно, давай по-быстрому. Я всегда домашку на два дня делал прямо перед уроком, у меня опыт, — Бокуто отстегнул ремень безопасности и откинулся на спинку сиденья, даже голову запрокинул и прикрыл глаза. Глубоко вдохнул, сложил пальцы, как при медитации… Так, стоп, Бокуто определенно просто издевался. Дайчи потёр переносицу. Со стороны пассажирского сиденья раздалось долгое, низкое и гудящее «ом». Дайчи тоскливо посмотрел на залитое каплями дождя лобовое стекло. Дворники перестали работать, когда он заглушил мотор, так что картинка теперь живописно растекалась яркими пятнами. Вот прямо над ними расплывшийся в одной большой капле знак парковки, чуть дальше — вывеска раменной, совсем рядом светится витрина какого-то мелкого магазинчика одежды… — Будешь и дальше меня игнорировать? У нас двадцать минут до сеанса и невыполненная домашка. — Буду, — Дайчи прикрыл глаза, и окружающие предметы расплылись ещё больше. Он оперся на руль и положил голову на руки. — У тебя своя медитация, у меня — своя. Бокуто фыркнул. Дайчи даже не глядя мог сказать, что он слегка надул щёки — очередная его дурацкая детская привычка. — Ладно, я дурак, потому что ты зануда, а ты зануда, потому что я дурак, одно из другого вытекает и обратно втекает, тут всё понятно. Так? Можем считать, что выполнили домашку. Заметь, я сделал за тебя твою часть, — пробормотал Бокуто. Дайчи недоверчиво покосился на него. Бокуто больше не кривлялся, смотрел в потолок машины и выглядел до подозрительного спокойно и безобидно. Казалось, что он в любую секунду может засиять улыбкой и накинуться на тебя с объятиями. Дайчи мысленно вздохнул: таким Бокуто был даже… ладно, Дайчи ещё не мог произнести слово «милый» даже про себя. Только не в отношении Бокуто. — Ну, оказывается, не такой ты и дурак, — пробормотал Дайчи, отлипая от руля. — Ты прав, просто полное несовпадение. — Тотальное. — Вообще. — Ага, всё, идём, — Бокуто первым вылез из машины. Пока они шли к залу, где Ёсано-сенсей проводила занятия, в голове вертелась какая-то старая присказка, что-то про инь и янь. Дайчи всё никак не мог вспомнить её дословно, только вспоминал бабулин скрипучий голос, когда она эту присказку произносила. Новое занятие оказалось… странным. В отличие от прошлого раза, на них с Бокуто обращали внимания не больше, чем на всех остальных. Дайчи даже расслабился, думая, что экзекуция минует. То есть, нет, конечно, он готов был принять удар, взять на себя ответственность или что там ещё — он был серьёзным мужчиной и не бегал от обязанностей, даже если их навязал начальник-самодур. Но говорить о Бокуто — и о том, какие отношения между ними установились за время работы — не хотелось просто до ужаса, как детям не хочется рассказывать строгой маме о плохой оценке по математике. Если уж на то пошло, Бокуто был той ещё математикой для Дайчи. Точно так же, как и она, совершенно не давался, и Дайчи продирался сквозь его характер, как когда-то — через числа, формулы и уравнения. И злился, когда ничего не получалось. Бокуто был даже хуже алгебры — там ответы у Дайчи сходились чаще. — Савамура-сан, Бокуто-сан, как дела с вашим домашним заданием? — из размышлений Дайчи вырвал глосс Ёсано-сенсей. — У нас всё совершенно очевидно, — важно покивал Бокуто рядом. — У нас очень разные подходы к работе, и Дазай-сан — это начальник, — пояснил он для группы, заметив недоумённые взгляды, — решил пригнать нас к общему знаменателю своим дебиль… нестандартным, я даже не побоюсь сказать — креативным способом, — Бокуто говорил очень серьёзно и даже торжественно, и Дайчи не удержался от смешка в кулак. — В общем, да, разные подходы к работе. — К жизни, — пробормотал Дайчи. Бокуто бросил на него быстрый чуть удивлённый взгляд, поколебался, но комментировать не стал. — И как, думаете, получится? — Дайчи обернулся на задавшего вопрос Тендо. Определённо, этот парень был занозой в заднице едва ли не большей, чем Бокуто. — Ну, пригнаться к общему знаменателю. — Нет, — отрезал Дайчи. — Почему? — Дайчи уже готов был отбрить Тендо, но запнулся. Теперь на него с интересом смотрел уже Энношита. — С вашего позволения, Ёсано-сенсей. Я знал Дайчи-сана в старшей школе, он был капитаном нашей волейбольной команды. Тогда я был уверен, что это тот человек, который сам приведет всех к чему-то общему. Может, не без помощи, но всё же. Дайчи с Бокуто переглянулись. Ёсано-сенсей выжидающе смотрела на них. — Энношита… Вы были моими сокомандниками и кохаями, понимаешь? Ты ведь сам потом стал капитаном. Мне нужно было вас организовать, это другое. — В своей школьной команде я сам был чем-то «общим», — Бокуто пожал плечами. — То есть, я выполнял задачу аса — сплотить команду вокруг и воодушевить. Ну, подавал пример в игре или вроде того, — он обезоруживающе улыбнулся и развёл руками. — Это тоже другое. — Вы уверены? — Ёсано-сенсей коротко им улыбнулась. Бокуто ощутимо напрягся, Дайчи буквально чувствовал это кожей. — Савамура-сан, вы привыкли организовывать окружающих. Скажите, вы не были старостой на своём курсе в университете? Дайчи удивлённо вскинул брови и медленно кивнул. Должность старосты была удобной: Дайчи любил пораньше узнавать о планах руководства университета, об изменениях в расписании, о требованиях преподавателей и прочем. Это давало возможность строить планы, рассчитывать время и продумывать стратегию обучения и поведения на занятиях. В обмен на информацию нужно было всего-то присматривать за одногруппниками и доносить до них всё то же, что Дайчи сам хотел знать заранее. Ничего сложного. — Возможно, вы до сих пор ощущаете себя старостой или капитаном команды. Хотите проследить за состоянием дел у своих коллег. Организовать их, — Ёсано-сенсей пожала плечами — мол, я ничего не утверждаю, только предположила. — А вы, Бокуто-сан, я так понимаю, не привыкли прилагать усилия, чтобы расположить к себе кого-то. Это получалось само собой — или не получалось, и тогда вы считали, что это не нужно. Похоже на вашу ситуацию? На лице у Бокуто отразился целый спектр эмоций — Дайчи, кажется, впервые наблюдал у него такие сложные чувства. Бокуто было неловко, он явно недоумевал и вместе с этим хотел возмутиться, но не мог найти зацепку. — Короче, будьте проще! — Тендо хлопнул в ладоши, и Дайчи заморгал, чуть не дёрнулся. Руки невыносимо чесались щёлкнуть его по носу, и он ждал, что сейчас Тендо получит тычок от Энношиты, как это было в прошлый раз. Но Энношита рядом с ним улыбался уголками губ. — Что и требовалось доказать: я был прав ещё в прошлый раз. Снизойдите друг до друга, типа, встаньте на одну ступеньку, а лучше лягте в одной плоскости и уже наконец потра… — а вот и тычок. Ёсано-сенсей плавно перевела тему, обратилась к другим участникам и спасла — то ли Дайчи от какой-то диковатой неловкости и раздражения, то ли Тендо от синяка на рёбрах. Дайчи глянул на Бокуто, ожидая увидеть праведный гнев в горящих глазах, но тот даже улыбался, как будто его совершенно всё устраивало. *** — Что по нашему последнему трупу? — Дайчи листал бумаги по их новому делу и иногда косился на Бокуто — тот разве что не вис на Дайчи, заглядывая через плечо, уныло прихлёбывал кофе из здоровенной кружки и не проявлял к работе особого интереса. Совсем на него не похоже: обычно Бокуто был живее всех живых и раздражающе жизнерадостен по утрам. Повезло же родиться жаворонком. — Мы не можем выяснить личность, — подчинённый передал Дайчи новую папку. — То есть… его как будто вообще никогда не существовало, хотя некоторые детективы смутно припоминают лицо. — Я тоже, — Бокуто согласно помычал и поднял руку. — А экспертиза? — Вскрытие должно было закончиться вчера вечером, мы скоро получим отчет… Дайчи стряхнул Бокуто со своего плеча и стянул со спинки стула пиджак. — Поехали в гости. Быстрее будет, и я хочу послушать, что судмедэксперт скажет. Бокуто залпом допил кофе и слегка оживился. Дайчи понял, что это был плохой знак, только когда они уже стояли в дверях морга. Нужно было заранее узнавать, в чью они попали смену — хоть бы морально подготовился. — Так и знал! — Куроо крутанулся на каблуках и повернулся к ним лицом. Он широко улыбнулся и демонстративно щелкнул краем латексной перчатки о запястье. — Можно было ставки делать: приедете вы или нет. Очень интересный молодой человек, да? Я тоже так подумал, когда услышал, что ваши его нигде пробить не могут, — Куроо махнул рукой, приглашая их подойти к трупу. — Просто расскажи, в чем там дело, и вышли отчёт в офис, — вздохнул Дайчи, но Бокуто уже с энтузиазмом натягивал медицинскую маску. Пришлось сделать то же. — Череп проломили знатно, — Куроо повернул голову трупа и показал эту самую «знатную» дыру. — Заострённый предмет, необязательно очень тяжёлый, если зарядили изо всех сил. Остриём пробил череп, дальше пошла более широкая часть, обломила кости по краям — я ещё осколки кости изнутри доставал, — и предмет вошел в мозг. Били сбоку и сверху — что несложно, у парня рост даже за сто шестьдесят не перевалил. — Мелкий и рыжий. Кого-то мне это напоминает, — пробормотал Дайчи, и Бокуто тут же вскинулся, погрозил ему пальцем: — Эй-эй, ты же не… — Надо же, ты его тоже помнишь, — Дайчи хмыкнул. — Конечно, «я же не». Сложно было бы не узнать Хинату с первого взгляда, пусть он и повзрослел наверняка. Бокуто вздохнул, и они с Куроо согласно кивнули. — В общем, я думаю, убийца планировал ударить сзади, но наш парень немного развернулся в процессе — он мог ожидать этого, но не успел среагировать. На ладонях — характерные лунки, под ногтями — его собственный эпителий. С силой сжимал кулаки, может, спорил с кем или собирался драться. Ещё любопытный момент, — Куроо откинул простыню, — вот этот шрам под ребрами. Очень похоже на зажившее пулевое ранение, пуля прошла по касательной, сняла кожу, но ничего серьёзного. Скорее всего, это было пару лет назад. Это самое существенное. Остальное тут, продублирую по электронке, — он плюхнулся за стол и тут же сгрузил Дайчи на руки папку. — Спасибо-мы-пошли, — скороговоркой отозвался Дайчи и стал на ходу стягивать маску. Он не верил, что в кои-то веки Куроо отпустит их просто так, не отпустив с Бокуто на пару дурацкую шуточку или не пристав с расспросами на темы, работы явно не касающиеся. И правильно не верил. — Ой-ой, не торопись ты так, утро ещё раннее. Информация за информацию. Я вам рассказал интересное, теперь — вы мне, — Куроо уже стянул перчатки, опустил маску под подбородок и устроил его на руках. Выжидающий взгляд чуть сощуренных глаз Дайчи был слишком хорошо знаком. — Ничего интересного не происходило, — ровно ответил Дайчи. — А я слышал совсем другое, — Куроо покачал головой. — И ты, Брут! — простонал Бокуто. Настал тот редкий момент, когда он оказался солидарен с Дайчи. — И я, — радостно согласился Куроо и заулыбался. — Ну так что, парочка, как ваша семейная терапия? Кто кого бил скалкой? — Это так ты видишь терапию? — попытался отшутиться Дайчи. — Ну, в вашем случае, я вижу её разве что в постели, ну или где там вам больше хочется… — Куроо, — угрожающе оборвал Дайчи, стиснув зубы. Куроо рассмеялся и хлопнул по плечу надувшего щёки Бокуто. — Простите, господа детективы, — хмыкнул он, — но вы себя со стороны видели? Со стороны на себя приходилось смотреть на терапии, нехотя признал Дайчи, но вслух, конечно, ничего не произнёс. Бокуто же просто пихнул Куроо в живот — почти успел, тот ловко увернулся. — Ладно вам, — Куроо примирительно улыбнулся и развёл руками. — Вы оказались слишком яркой парочкой, прям я бы сказал такой семейной, чтобы у нас не пошли шуточки. Ставлю сотку, что у вас в офисе шуточек ещё больше. — Ага, и все от начальства, — фыркнул Бокуто. *** К вечеру Бокуто окончательно сник и разве что не засыпал щекой на столе. Дайчи было даже думал сжалиться и взять его отчёт на себя, но сразу передумал. Не хватало ещё. Но постоянные зевки рядом раздражали. — Ты что, ночь в клубе провел, а не в постели? — рабочее время почти закончилось, в участке почти никого не осталось. Можно было бы и потерпеть, но Дайчи не выдержал. Это… просто очень раздражало. И поэтому он принёс Бокуто ещё один стакан кофе. Только поэтому. Конечно, Дайчи не беспокоился. — Не-а, за бумажками, — тоскливо отозвался Бокуто. — Как-то обидно проигрывать трупу, — он поднял глаза на недоумённое лицо Дайчи и хохотнул. — Ну, наш рыжий парень. Я же точно его видел, я на память не жалуюсь. Ну если только иногда, когда сильно увлекаюсь. И я не просто так его замечал где-то. По-моему, он к нам попадал подозреваемым. Или его вообще приводили с поличным… В общем, я поднял свои старые дела — в этом участке и предыдущем, — и, вот… — Ничего не нашёл. — Угу, — Бокуто лег на руки и постучал ногтем по картонному боку стаканчика с кофе. — Занимайся этим в рабочее время, это относится к делу, — Дайчи очень хотелось, чтобы это звучало как выговор, но получилось плохо. — Да ты никак за меня беспокоишься, — хмыкнул Бокуто. Когда не надо, он был удивительно проницательным. Дайчи молча отвернулся. Через полчаса Бокуто завозился. — Может, они правы? — он вытащил свой стул из-за стола и теперь вертелся на нем, расставив ноги и запрокинув голову. — Определенно, — Дайчи даже не поднял голову от бумаг. Он ведь всё-таки уже научился фильтровать Бокуто и отзываться, не слушая. Тем более стоило сосредоточиться на сегодняшних документах. — Я имею в виду, что нам стоит потрахаться. Дайчи чуть было не кивнул на автомате, но фильтр в голове как раз удачно засбоил, и Дайчи все услышал очень отчётливо. Рука дёрнулась, и на бумаге появилась резкая ломаная линия. — Бокуто. — А что, многим правда помогает, — Бокуто пожал плечами. — Вот у тебя секс когда в последний раз был? — Даже не думай, — в голосе Дайчи была отчетливо слышна угроза. И за этого идиота он беспокоился буквально только что? — Почему? — Бокуто вскинулся, сел ровно и даже перестал крутиться. — Я тебе не нравлюсь? — Нет, — отрезал Дайчи и встал из-за стола, сдернул со спинки стула пиджак. Хватит с него на сегодня, смена окончена. Документы могут подождать до утра, а мозги уже закипели. А Бокуто действовал на нервы всё только хуже. — Как так?! — Бокуто тоже вскочил со стула и нагнал Дайчи, который быстрым шагом уходил из участка. — Разве я не классный? Мне говорили, что я милый. И на мне круто сидят костюмы. И я могу долго… — Ничего не хочу знать. — Ну почему я не нравлюсь тебе, Савамура? — у Бокуто как будто даже причёска опала. Он пытался заглянуть Дайчи в лицо такими же несчастными глазами, какими смотрел на Дазая, когда пытался выпросить разрешение завести в участке крысу — живую, настоящую, никаких переносных смыслов. Чтобы играть с ней во время скучных ночных дежурств и натаскать на поиски кокаина. Дайчи считал, что выработал совершенную устойчивость к этому взгляду. — Ты вот мне нравишься. — Чего? — от неожиданности Дайчи даже чуть притормозил, толкая дверь на улицу. — Чего слышал, — как-то легко и радостно отозвался Бокуто. Куда только девалась эта его вялость от бессонной ночи. — У тебя классная крепкая задница, — он стал загибать пальцы, — офигенные бедра, руки тоже крутые — это у нас, кстати, общее, были бы классные обнимашки. И плечи вот ещё, даже под рубашкой видно, как мышцы перекатываются. И ямочки на пояснице — я видел в душе после тренажёрки! А сейчас ещё спина загорелая, ставлю свою полугодовую зарплату, если кончить на неё, будет смотреться просто… — Ты рассматривал меня в душе? — только и смог выдавить Дайчи, резко останавливаясь посреди тротуара. — Я просто внимательный, — Бокуто широко и довольно улыбнулся и затормозил рядом с ним. — Знаешь что, Бокуто, — Дайчи говорил медленно, сверлил Бокуто взглядом, — не попадайся мне на глаза, ладно? Ближайшую неделю. — Это как? — Бокуто тут же вскинулся и взмахнул руками. — Мы завтра едем опрашивать потенциальных новых свидетелей по краже в четвертом блоке! И у нас висит парень с проломленной головой… — Ради твоей собственной безопасности, — с нажимом перебил его Дайчи. Скулы у него покраснели, и на них ходили желваки. — Я сам съезжу, — бросил он и резко развернулся на каблуках. Бокуто остался, растерянно расставив руки в стороны. Дайчи спиной чувствовал его недоуменный и расстроенный взгляд. *** Свидетелей по краже не было. Была полубезумная, но очень милая старушка, был её подслеповатый муж, ещё — мальчик трёх лет, который жил в доме напротив и сидел у окна во время кражи. Дайчи листал свой блокнот и постукивал по нему карандашом. Мысли постоянно норовили уплыть: то в сторону странного трупа, которого не было ни в одной базе; то в сторону Бокуто, который — который просто был Бокуто; то к этой «семейной терапии». Ничего, что помогло бы сосредоточиться на работе. Дайчи вздохнул и затолкал блокнот в карман пиджака. Нужно было прочистить голову, прогуляться, что ли. Может, вообще выходной взять. Хотя нет, плохая идея: Дайчи знал себя и знал, что весь выходной всё равно просидит за письменным столом и мысленно промусолит последние свои рабочие дела. И Бокуто. С этим его… предложением — чтоб его, и язык его, который он не может держать за зубами. Чертового Бокуто, маячащего на периферии сознания — теперь уже, кажется, нон-стоп. Дайчи решительно двинулся вперед: пройдётся немного и вернётся к машине, может, возьмёт кофе где-нибудь по дороге. Кофеен по дороге не попадалось, зато уже через две минуты Дайчи отчётливо узнавал трущобы: здесь он иногда встречался с информаторами. Кстати о них. Тело того безымянного рыжего нашли далековато от этого блока, но ведь откуда-то его туда перетащили. Настоящее место преступления ещё не было найдено, как и оружие. Дайчи свернул в один из переулков поуже и погрязнее прочих. — Давно не виделись, — тихо произнёс он, ловя за шкирку тощего парня, который было направился к противоположному выходу из переулка. Наверняка ведь опять загонял здесь наркотики. Дайчи скривился: эту дрянь он терпеть не мог. Прилично насмотрелся на тех, кто подсел и так и сгнил со шприцом в руке. — Новости? — В Багдаде всё спокойно, — парень коротко улыбнулся, стрельнул глазами на выход из переулка, но вырываться не стал. — Тогда у тебя должны быть хорошие новости. — У меня вообще ничего нет, — честным-пречестным глазам и разведённым рукам Дайчи не верил. Он знал, что новости есть всегда, даже если это простой спор между двумя бандитами, не поделившими добротный нож. — Подождём, пока появится что-нибудь, — терпеливо покивал Дайчи и сильнее сжал ворот парня. Тот помялся, глубоко сунул руки в карманы — наверняка проверял, сколько у него с собой наркотиков и как дорого они могут ему обойтись в случае попадания в участок. — Убили одного, ничего особенного, чистый междусобойчик, мирное население не пострадало. Даже волноваться не о чем, его, наверное, и искать-то никто не станет, — пробормотал он. — Там боссы решали, я подробности не знаю. — Которые боссы? — устало спросил Дайчи. Ему казалось глупым вытаскивать подробности клещами, когда можно было бы обойтись без этого и обе стороны знали правила игры. Стоило ли парню мяться, если оба заранее понимали, что он всё расскажет? — Я не знаю! То есть, я могу неправильно знать… Наши болтают, что Мори-сама сам разбирался, судили предателя, — парень сглотнул. Понимал, в каком положении он находится. Ну убрали быстренько и выкинули куда-то в сторону порта, да и всё. Но у нас много чего ведь болтают, знаете, Савамура-сан! — Пусть болтают. А ты больше молчи и слушай, — Дайчи отпустил ворот информатора, и тот чуть осел, прислонился спиной к стене. Кажется, он что-то ответил, но Дайчи даже не стал прощаться. Наверху разбирались, значит. И труп выкинули ближе к порту. Мори считался боссом мафии, по крайней мере, был одним из самых влиятельных по сведениям полиции. К нему не предъявляли претензии даже якудза, хотя Мори с компанией отхапал приличные районы и частично контролировал порт. Дайчи даже казалось, что его группировка — самая послушная, а значит, самая тихая. К тому же, Мори отлично умел договариваться и скрываться. Так хорошо, что даже когда в последний раз, казалось, полиция уже цапнула его за хвост, Мори отлично замёл следы — теперь не подкопаешься. Из-за этого подстреленный Коноха теперь валялся в коме уже больше десяти дней. А тут, значит, предателя судили. «У нас в участке крыса», — вспомнил Дайчи слова Бокуто, уже заводя машину и вдавливая педаль газа, и подавил нервный смешок. Представил, как крысу судят: Бокуто держит беднягу, заломив ему руки, а Дазай, облачившись в длинную мантию, стучит молоточком по подставленному затылку и приговаривает: «Виновен!». *** — Куникида, можешь подёргать за свои ниточки? Куникида поднял на Дайчи недовольный взгляд — терпеть не мог, когда его отрывали от какого-то занятия. Дайчи кашлянул и извинился. — Так что? — А что нужно? — Куникида кивнул и отодвинулся от своего стола. — У тебя вроде было много информаторов, которые крутились вокруг ребят Мори. Узнай, что болтают, ладно? Кажется, у меня есть зацепка по нашей безымянной дырке в черепе, — Дайчи сделал паузу и на всякий случай добавил: — Его мог убить кто-то из группировки. Дело Мори — дело подстреленного Конохи — было теперь у Куникиды, и Дайчи не хотел, чтобы Куникида быстро дал ему от ворот поворот и забрал дело рыжего себе, как зацепку. — Дазай-сан у себя? — До сих пор не появлялся, — покачал головой Куникида и уже взялся за телефон. Дайчи бросил взгляд в сторону, где были их с Бокуто столы. Не появлялся — справятся сами. Это к лучшему: если Мори действительно причастен, то рыжий в морге оказывался напрямую связан с делом, от которого их с Бокуто жёстко решительно отстранили. Дайчи на секунду сжал кулаки. Наверное, первый раз за всё время своей службы в полиции он собирался нарушить прямой приказ: намеренно, холодно, полностью отдавая себе отчёт. — Привет, — Дайчи скованно хлопнул Бокуто по плечу, и тот встрепенулся. — Давай, собирайся, прокатимся. — К свидетелям? По краже в четвёртом блоке? — как-то странно осторожно уточнил Бокуто, но собираться стал сразу, вскочил и сгрёб в карманы телефон с ключами. — Там я уже был, — Дайчи покачал головой. — Глухо. Сначала нужно к Ёсано-сенсей. К тому же, подождём: Куникида обещал потрясти своих информаторов. Есть подозрение насчёт рыжего. — О, точно, о рыжем, — Бокуто заметно оживился, как будто только-только стал просыпаться. Он постепенно жестикулировал шире, неосторожнее — в общем, привычно, а не так сдержанно, как пытался это делать сначала. — В общем, кажется, я его вспомнил. Кто-то из наших приводил этого парня по какому-то мелкому делу. Типа воровства мобильных. Потом стали копать глубже, там обнаружилась какая-то серьёзная крыша, на которую давно охотились ребята из моего старого отдела, и мы передали всё им. Только я ведь делал запросы, и там его сейчас тоже нигде не нашли. — Может, ты спутал. Сам же сказал — «кажется», — Дайчи пожал плечами. — На «кажется» отведём два процента вероятности, — отмахнулся Бокуто. — Он ещё модник такой был, его в участок прямо в шляпе дорогой привезли, я ещё удивился: наверняка мог бы что покрупнее воровать, раз так одевается. — Не могло его тогда не остаться в базе, — уверенно возразил Дайчи. — М-м, — Бокуто помычал с сомнением и поднял на него глаза. — А у нас в участке может быть крыса, — тише напомнил он и нахмурился. — И нет, точно, а не «может», тут даже двух процентов не оставлю, как в «кажется»! — Бокуто упрямо вздёрнул подбородок. Дайчи застыл с ключами от машины в руке, так и не нажав на кнопку. Связь трупа с Мори и инцидентом почти двухнедельной давности становилась всё более отчётливой. — Хочешь сказать, кто-то из наших подчистил файлы? Бокуто уверенно кивнул и мгновенно помрачнел. Дайчи видел, как побелели костяшки его пальцев — так он стиснул кулаки. — Давай сначала всё проверим, — настроение как-то резко упало. Дайчи нахмурился, открыл машину и чуть подтолкнул Бокуто в спину. Здесь нужно было предложить: передадим рыжего Куникиде. Нужно было напомнить: Дазай-сан уже больше десяти дней как отстранил нас. Нужно было сказать: мы не станем влезать в это, бросаться в омут с головой. Дайчи промолчал. *** — Ёсано-сенсей, мы сегодня раньше всех и ненадолго. Извините, работа, — Дайчи поклонился и сел на один из стульчиков, которые уже были выставлены по кругу для очередного занятия. Бокуто тоже склонил голову и плюхнулся рядом. — Я смотрю, работа вас странным образом одновременно объединяет и ссорит, — Ёсано-сенсей щёлкнула авторучкой и склонила голову набок. Всматривалась в них обоих, как в книгу, которую когда-то вроде бы знала наизусть. Дайчи повёл плечами — чувство, что тебя совершенно точно знают лучше, чем ты представляешь, было неуютным. — Просто у нас очень разные методы, — Бокуто пожал плечами. — Конфликтующие, — подтвердил Дайчи. — И именно поэтому вы работаете вместе уже — сколько, напомните? — Полгода где-то. — Чуть больше. Ёсано-сенсей так понимающе улыбнулась, что Дайчи стало не по себе ещё больше. К мрачному настроению добавилась лёгкая, совсем детская тревожность. Забытое чувство — когда что-то натворил в младшей школе, пытаешься врать учителю, но по глазам видишь: он уже догадался или вообще знал с самого начала. — Что вы можете сказать о своём начальнике? — Ёсано-сенсей непринуждённо закинула ногу на ногу. Дайчи переглянулся с Бокуто. Какое отношение Дазай вообще имел к… ко всему этому фарсу, если не считать того, что он сам их сюда послал? — Своеобразный, — процедил Дайчи. — Иногда такая заноза в заднице! — Бокуто, как всегда выразился более непосредственно. Дайчи даже не стал его одёргивать. — Но Дазай-сан компетентный полицейский и начальник. Они оба вздохнули: было бы глупо это умолчать, как минимум — в их участке раскрываемость дел зашкаливала, если сравнивать с соседями, и личной заслуги Дазая в этом было больше, чем могло показаться. Он пусть не так и часто, но иногда всё же перетасовывал дела между инспекторами. Сначала Дайчи был уверен, что это прихоть и дела перераспределяются случайным образом. Это раздражало, приходилось каждый раз браться за новое практически с нуля, вникать в ход чужой мысли, по второму кругу дёргать свидетелей и судмедэкспертов. Тем не менее, никакой случайности в такой перетасовке не было: чужие дела раскрывались до странного быстро. Дазай знал, кому и что он отдавал. Но признавать за ним что-то положительное сейчас — особенно сейчас — очень не хотелось. Дайчи вдруг вскинул голову и уставился на Ёсано-сенсей. — Хотите сказать, он лучше знает, как нам, ну… лучше? — Бокуто в голову пришла та же мысль, видимо, он тоже вспоминал про перетасовку дел. — А вам как кажется? — Очень сомнительно, что наши методы хорошо работают в тандеме, иначе мы бы здесь у вас не оказались, — осторожно предположил Дайчи. — Но при этом ваша пара уже больше полугода успешно справляется, — Ёсано-сенсей сощурилась. — Это было трио, — тут же поправил её Бокуто — и сразу отвёл глаза. Он заметно напрягся, Дайчи даже протянул руку и сжал его плечо. Бокуто дёрнул им, но руку сбрасывать не стал. — У нас есть ещё один коллега, который… сейчас не может работать. — Коноха один мог бы нас обоих уделать, — Бокуто вдруг повернулся обратно и немигающим, очень ясным и осмысленным взглядом уставился на Ёсано-сенсей. — Если Савамура — зануда, то Коноха — вроде не зануда, но всё время поворачивает всё как-то… — Бокуто поджал губы, подбирая слово, и сделал пару неопределённых пассов руками, — правильно. Я, может, и правда лишний раз вспылю, а он вот так… по-правильному смелый. Угадывает момент, чтобы встрять, — Бокуто пожал плечами и опустил руки на колени, задумчиво потёр ладони о штанины, глядя куда-то поверх плеча Ёсано-сенсей. — Коноха вроде как буферное государство между нами, — Дайчи улыбнулся. — Получается, ваш коллега выступал этаким медиатором. И проблемы начались, когда он перестал работать. Теперь вам приходится всё делать напрямую друг с другом и взаимодействовать теснее. — Да уж, теснее некуда, — Бокуто бросил на Дайчи быстрый взгляд, но тут же отвернулся. Дайчи с трудом подавил жаркую волну, от которой наверняка успели покраснеть кончики ушей. — Дазай-сан не пытался уговорить Коноху-сана вернуться на работу? Мне кажется, ваш начальник не стал бы так просто отпускать ценного инспектора. — Коноха не увольнялся, — Дайчи вздохнул и провёл рукой по волосам. Немного помолчал, слушая, как Бокуто засопел рядом. — Почти две недели назад он отзвонился в участок, сказал, что засёк нескольких парней из одной группировки на месте преступления. Назвал адрес, получил приказ наблюдать и не вмешиваться. Мы были ближе всех, так что приехали первыми, и… Фух, — Дайчи снова взъерошил свои волосы. Оказывается, за всё это время он ни разу не рассказывал эту историю. Не произносил вслух. Все, кому было нужно, знали и так. — Короче, когда мы приехали, было уже совсем тупо ждать подкрепления, — продолжил за него Бокуто. Он рассматривал свои ладони, словно на них было написано, что тогда случилось. — У Конохи вся рубашка была в крови, и волосы ещё. Он говорил, что те парни точно знали, где он, знали, что он там вообще будет, и что вызвал подкрепление, даже рассчитали время нашего с Савамурой приезда и то, через сколько должны были подтянуться остальные. И потом Коноха отключился. — А он, — Савамура кивнул на Бокуто, — чуть не убил несколько безоружных человек. — Сволочей, — поправил Бокуто и сжал кулаки. — Тем не менее, безоружных, и мы не видели, чтобы они действительно делали что-то противозаконное. Бокуто громко фыркнул. — Побросали наркоту в багажники и подстрелили Коноху, пока мы ехали. Побросали стволы, чтобы я не мог стрелять, подождали чуть-чуть и рванули. Дайчи потёр шею и лоб — на коже выступила испарина. Оказалось сложно вспоминать всё в деталях. Как они бежали, задыхаясь, и хуже всего было понимать, что не догонят. Как держал Бокуто, пытаясь заломить ему руки, как только чудом не получил локтем в нос. Как вокруг в душном влажном воздухе клубился запах крови. И как самому тоже хотелось выстрелить. — Нас кто-то слил, Коноху кто-то слил, кто-то из своих, а Дазай... — Вот как-то так мы стали работать вдвоём и в итоге оказались у вас, — оборвал Дайчи и снова сжал плечо Бокуто. Тот дрогнул, сел ровнее и выдохнул. — Всё ещё думаете, что ваши методы несовместимы? — Ёсано-сенсей немного понизила голос. Она заговорила не сразу, дала им перевести дыхание. — Вы привыкли либо упереться, либо положиться на связующего, который объединял ваши подходы. Как минимум последнее говорит о том, что в вашем случае нет ничего невозможного. В кризисной ситуации вы ведь тоже сработали вместе. — Он был доигровщиком и прикрывал нам спины, — тихо поправил Бокуто скорее просто для самого себя. Дайчи с улыбкой хмыкнул на это. — Если бы сработали, взяли бы всех их на месте. — Не стоит всегда рассчитывать на мгновенный результат. Ваша кризисная ситуация ведь тоже ещё не разрешилась и вы над этим работаете. Даже здесь, у меня. Ёсано-сенсей снова немного щурилась, смотрела внимательно и понимающе, только теперь Дайчи не было так неловко, как в младшей школе. — Спасибо, — он поднялся на ноги. Бокуто спохватился, глянул на часы и встал тоже. Они синхронно поклонились Ёсано-сан. По дороге к машине Дайчи бросил Бокуто ключи от машины. Ему самому могло понадобиться записать что-нибудь со слов Куникиды. Только прежде чем звонить, Дайчи повернулся к Бокуто. — Я думал, после вчерашнего ты с самого утра мне будешь действовать на нервы, — пробормотал Дайчи. Признаваться было неловко, но он чувствовал, что так надо. — А я и хотел. Я и вечером позвонить хотел, — Бокуто повернул ключ и схватился за руль. — Это Акааши посоветовал, чтобы я от тебя отстал, он сказал, чтобы я «дал тебе воздуха» и время переварить. Дайчи застыл, нелепо оттягивая ремень безопасности. — Ты консультировался с Акааши, — должно было звучать как вопрос, но было больше похоже на плоское механическое утверждение. — Я тебя умоляю, Савамура, — Бокуто хмыкнул и легко пихнул его кулаком в бедро. — Ты что, друзьям никогда на свои неудачи не жаловался и не спрашивал, что тебе теперь делать? — Иногда у меня возникает ощущение, что ты всё ещё в старшей школе, — пробормотал Дайчи. — И я заодно с тобой, — добавил он ещё тише. *** «Странное место», — Дайчи повертелся вокруг своей оси, оглядываясь. Площадка, у которой они припарковались, казалась пустынной. Совсем недалеко от порта — здесь пахло морем, а сырой ветер развевал полы расстёгнутого пиджака и лип к волосам влажностью. Наверное, когда-то эта площадка была спортивной, у её дальнего края даже валялся грязный, хотя и крепкий на вид футбольный мяч. На поверхности еще виднелись остатки белых линий, но покрытие уже потрескалось. Кое-где прорастала трава. С двух сторон площадку окружали с виду заброшенные гаражи, еще с одной был узкий подъезд для машин, с четвёртой, рядом с мячом, громоздились отсыревшие деревянные ящики и какой-то ещё мусор. Дайчи нахмурился и переглянулся с Бокуто. Местечко — как будто из клишированного по самое не хочу фильма про мафию. Дайчи предпочёл бы пообщаться с Мори в его официальном, легальном офисе: всё чинно и спокойно, цивилизованно, можно сказать. По крайней мере, если судить по приёмной, откуда ассистентка послала их с Бокуто вот сюда. «Мори-сама нет на месте, вы можете поискать его здесь», — и любезно выдала координаты. Бокуто тогда сразу заявил, что это ловушка, и сам же вдавил педаль газа. Дайчи снова осмотрелся и вздохнул: на ловушку было похоже больше всего. Но Бокуто не был бы Бокуто, если бы не сунулся сюда, а сам Дайчи сегодня уже рассчитывал не выполнять приказ прямого начальства, так что… — Тухленько, — Бокуто прогулялся по периметру площадки и пару раз пнул мяч ногой. — Думаешь, они здесь трупы прячут? — Дайчи оглядел развалившиеся и распухшие от влаги ящики и мусор. — А?.. Чёрт, Савамура, ну скажешь тоже! Я не про… — Это не он. Дайчи с Бокуто резко обернулись на новый голос, в сторону ржавых ворот гаражей, и оба инстинктивно положили руки на рукояти пистолетов. — Господа, не нервничайте так, мы без оружия. Два мужчины, оба хорошо одеты, один заметно моложе другого и явно не в лучшем настроении. Обоих Дайчи прекрасно знал в лицо, а ещё в их дела, которые кропотливо собирали в полиции уже несколько лет: глава Мори и его цепной пёс Акутагава, опасный киллер, на которого не было ни одной толковой улики. Даже пули или гильзы от них никогда не находили. Дайчи прикинул, что они должны были идти той же дорогой, по которой приехал он с Бокуто, но второго автомобиля нигде не было, и шума перед этим никто не слышал. «Прятались между гаражами? Там же нет места..» — Мори-сан, — Дайчи выпрямился и коротко склонил голову. Краем глаза он заметил, что Бокуто так и не убрал руку с пистолета. — Меня зовут Савамура Дайчи, инспектор, это мой коллега Бокуто Котаро. Ваша ассистентка дала нам эти координаты. Мы приехали поговорить, — упор на последнем слове Дайчи сделал скорее для Бокуто. — Хигучи облажалась, — Акутагава скрестил руки на груди. — Не будь таким строгим, ей было велено подсказать господину полицейскому, без уточнений, — Мори примирительно улыбнулся. Акутагава только сильнее прижал скрещенные руки. — Кто же знал, что эти ребята окажутся шустрее Дазая? Боковым зрением Дайчи заметил, как Бокуто дёрнулся. Сам он сжал кулаки. — Мы расследуем дело об убийстве. Парень маленького роста, рыжий, шрам на боку. Что вам известно об этом человеке? — М-м? — улыбка Мори стала снисходительной. Дайчи с трудом сдержался, чтобы не поморщиться от этого, а по плечам рассыпались неприятные, какие-то сырые мурашки. — Мне известно, что он был полицейским. Теперь дёрнулся уже Дайчи. Он открыл и закрыл рот, снова открыл, собираясь с мыслями, но ничего так и не сказал. Бокуто выразил всё проще и короче: — Объяснитесь, — звучало очень зло, хотя и не угрожающе. — Этот шрам рыжий парень маленького роста получил… Акутагава, напомни? Лет десять назад? — Девять. — Точно, девять лет назад. Работал тогда в паре с Дазаем — с этими двумя приходилось считаться даже якудза, не то что маленькой начинающей группе вроде моей. Звери, а не полицейские! — Мори сделал большие глаза, и Дайчи стиснул зубы. Над ним с Бокуто явно издевались. — Мы как-то ввязались с ними в перестрелку — ну, понимаете, были молоды и горячи. К сожалению, почти никого из моих друзей, кто тогда участвовал, не осталось — в том числе и благодаря Дазаю. В основном благодаря Дазаю. Только поэтому я сразу не понял, в чём подвох, — он тяжело вздохнул. Куникида как будто ждал паузы. А Дайчи был уверен, что это он звонил, когда по тихой площадке разнеслась вибрация телефона. — Позволите? — Дайчи вытащил его из кармана. Мори сделал широкий радушный жест и кивнул. — Савамура, руки в ноги — и быстро в участок! — Куникида сильно повысил голос, не жалел горло, и Дайчи казалось, что все на площадке слышат разговор. Он глянул на Бокуто — тот настороженно косился то в его сторону, то в сторону Мори и Акутагавы. — Ваш рыжий труп — Накахара Чуя, это наш инспектор! Он работал под прикрытием, и убрала его группировка Мори, когда раскрыла. Это не ваше с Бокуто дело! Дазай-сан только что вернулся, мы выезжаем, а вам… Дайчи молча сбросил вызов и убрал телефон в карман. Тот снова завибрировал, но на этот раз Дайчи не обратил внимания. Мори всё так же улыбался — даже ещё более снисходительно, как будто ему было почти жалко полицейских. — Давайте на всякий случай уточним. «Рыжий парень маленького роста» — это инспектор Накахара Чуя, вы это имеете в виду, Мори-сан? Бокуто громко охнул от неожиданности и хлопнул себя по бедру. — Точно. Значит, Дазай уже догадался, что не заметёт следы вовремя. Поздновато, мы надеялись, он будет расторопнее. Вы, ребята, можете гордиться: пускай даже неосознанно и не имея понятия, что делаете на самом деле, вы опередили начальника. Очень жаль, я рассчитывал встретиться с Дазаем лично. Видимо, в следующий раз. — Уверен, Дазай-сан тоже ждёт встречи, — Дайчи коротко холодно улыбнулся. — И то правда, инспектор Савамура. Его старый напарник ведь очень глупо себя выдал: пытался спасти ваших. Хотя, признаться, врал он так хорошо, что мы потом ещё несколько дней не могли выяснить, кто же вставлял палки в колёса. Думаю, вышло примерно так: какой-то инспектор случайно обнаружил ребят за важным делом, к нему сразу бросились коллеги, а Чуя получил информацию об этом напрямую от Дазая — больше он бы никак не узнал. Чуя попытался оторвать ребят от дела и увести. Шума сколько поднял, раскрыл инспектора! Рассчитывал, что полиция сразу спугнёт ребят. В целом, он своего добился: насколько мне известно, тогда не умер ни один полицейский, хотя кто-то и пострадал, — Мори сощурился, явно пытался уловить малейшую реакцию. У Дайчи перед глазами снова замелькали кадры: Коноха в крови, Бокуто, на котором трещит пиджак — так он рвётся из хватки Дайчи. — Мори, Акутагава, вы арестованы за убийство инспектора Накахары Чуи и попытку убийства инспектора Конохи Акинори, — Бокуто вскинул пистолет раньше, чем Дайчи попытался его одёрнуть или хотя бы окрикнуть. Выглядел Бокуто чуть ли не мрачнее Акутагавы, хмурился, смотрел из-за чёлки — от сырого ветра та опустилась и почти застилала ему глаза. Бокуто сжимал губы в тонкую бледную линию, а на его скулах играли желваки. Пальцы, сжимающие пистолет, побелели от напряжения. — Вы имеете… — Бокуто! — Дайчи прыгнул и отпихнул его в сторону за секунду до того, как Акутагава выпустил стрелу. Бокуто ахнул — стрела не задела руки, но выбила из них пистолет. Тот, повреждённый, отлетел к середине площадки. «Арбалет?! Какой, к чёртовой матери, арбалет? Откуда он его…» — Дайчи выхватил уже своё оружие, подгоняя себя, заставляя соображать быстрее. Дуло он навёл на Мори, и Акутагава тут же развернулся. «Заострённый предмет, необязательно очень тяжёлый, расширяется от острия», — всплыли в голове заключения Куроо по дыре в черепе Чуи. И никаких тебе пуль и гильз, никаких громких хлопков, которые услышат случайные свидетели. — Я-то всё ещё безоружен. И у вас по-прежнему нет улик лично против меня, — Мори улыбнулся Дайчи и демонстративно поднял руки. Свой пистолет Дайчи успел убрать раньше, чем Акутагава выбил его. Вторая стрела чудом не прошила ему запястья. Нужно было соображать быстрее. Взгляд упал на располосованный серой грязью мяч в паре шагов. — Бокуто! — Дайчи поддел мяч носком ботинка, отправил повыше, примерился. И отдал пас. Удар ладони о мяч, удар мяча о чужую голову. Дайчи наблюдал за всем как в замедленной съемке, прямо как на школьных волейбольных матчах: вот идёт быстрая атака, первый темп, противник не успевает среагировать. Вместо волейбольной площадки, в которую вколачивается мяч, — висок Акутагавы. Дайчи снова выхватил пистолет, попутно ёжась. Получить мячом в голову от Бокуто даже не прицельно и с гораздо большего расстояния было страшно. Акутагава резко осел, как подкошенный, и после этого время для Дайчи стало возвращаться к обычному темпу. Одновременно произошли три вещи. Мори сорвался с места и — чёрт, в самом начале они с Акутагавой действительно должны были пройти где-то за гаражами, — там, где он теперь скрылся. Из проулка, по которому могли подъехать машины, донесся вой сирен. Бокуто развернулся, разрядил обойму Мори вслед. Пули пробили изъеденные ржавчиной стенки гаражей, но явно не спину или затылок Мори. Где он нашёл дыру и как исчез оставалось непонятным. — Ты знал! — Бокуто рванул к Дазаю, едва тот вылез из машины. Куникида и остальные не обратили внимания, бросившись к гаражам — пытались понять, как Мори исчез. Дайчи молча кивнул Куникиде на Акутагаву, лежащему без сознания — нельзя было упустить такой шанс. Куникида зазвенел наручниками, а Дайчи попытался нагнать Бокуто. — Ты знал! — Дайчи вовремя перехватил занесённую руку Бокуто. На удивление, тот сразу опустил её, резко расслабил, и рука безжизненно повисла — не пришлось даже держать. — Знал и ничего не сделал для Конохи, не сказал ему убираться, и нам ничего не объяснил, в потом исчез вообще… — у Бокуто покраснели глаза, словно разом лопнула куча мелких капилляров, а губы то и дело кривились, и он нервно зло скалился. — Ситуация с Конохой развивалась быстро и была незапланированной, — вздохнул Дазай и потёр лицо. Дайчи заметил глубокие тёмные тени под его глазами и заострившиеся скулы. — После того случая мы пытались вытащить Чую, это было приоритетной задачей, так что я оставил участок. Я слишком поздно узнал о трупе. А у вас не было и не должно было быть доступа к информации о работе Чуи под прикрытием. — И за это всё теперь Коноха расплачивается, выходит? Пошёл в жопу этот доступ! — Бокуто снова занёс кулак, и на этот раз Дайчи просто положил ладонь на чужое напряжённое плечо. — Бокуто, за всё это здесь расплачивался в первую очередь Чуя, — Дайчи говорил тихо и спокойно, даже холодно. В голове было странно пусто. Бокуто кивнул, послушался, медленно сунул руки в карманы, шумно сопя и прожигая взглядом то Дайчи, то Дазая. — Всё это всё равно не отменяет того, что вы вели себя мудак мудаком со всеми нами, Дазай-сан. Дайчи сам сообразил, что сделал, только когда стали саднить костяшки пальцев на правой. Бокуто открыл рот, Дазай удивлённо тронул треснувшую губу и слизнул кровь. — Я даже соглашусь, Савамура, — он улыбнулся — как-то облегчённо, легко, капельку безумно. Дайчи отшатнулся, скулу обожгло, а голова слегка закружилась. Бокуто придержал его за предплечье и присвистнул. — Отстранение на месяц, — Дазай снова слизнул кровь и кивнул Дайчи, проходя мимо, чтобы осмотреть площадку и лежащего без сознания Акутагаву. — Я даже соглашусь, Дазай-сан, — повторил Дайчи. *** — Ну вот, мне теперь без тебя отчёт писать, — ворчал Бокуто. — С другой стороны, Дазай мог тебя на всю жизнь в патрульные отправить или вообще уволить с волчьим билетом, так что легко отделался. Они с Дайчи развернули офисные кресла спинками друг к другу, оседлали, и Дайчи положил подбородок на спинку своего. Бокуто на своё лёг грудью и чуть перегибался, чтобы было удобнее промокать ватой рассеченную скулу Дайчи. В пустом участке шипение Дайчи было слышно особенно отчётливо. — Терпи, солдат, — Бокуто широко улыбнулся. — Чистый крепчайший спирт. Скажи спасибо, что не зеленка, а то я бы тебе всю щёку размалевал. — Ни секунды в тебе не сомневаюсь, — тихо отозвался Дайчи. Говорить было лениво. Прикосновения смоченной в спирте ваты жглись, рядом же с ранкой то и дело случайно дотрагивались прохладные пальцы Бокуто — это почти умиротворяло. А может — и это более вероятно, — Дайчи просто слишком сильно устал. Наверняка в зеркале он сейчас увидел бы вымотанного осунувшегося незнакомца. Но в зеркало он не смотрелся: Бокуто предложил помощь, и у Дайчи не осталось ни сил, ни желания отказаться. — Знаешь, — Бокуто зашуршал аптечкой, и Дайчи приоткрыл глаза, — связующий из тебя так себе. Хреновый, короче, из тебя связующий. Я еле пробил. Бокуто усмехнулся и достал наконец стягивающий пластырь, принялся неловко открывать его крупными мозолистыми пальцами. — Ну зато ты у нас звезда, — Дайчи хмыкнул. — С хреновым связующим, да ещё с футбольным мячом — и всё равно в яблочко. Бокуто заулыбался во все зубы и шутливо подвигал бровями: — А то, — и сделал жест, чтобы Дайчи повернул голову. Дайчи колебался секунду или две. Чуть приподнялся, опёрся ладонями о спинку кресла и впечатался губами в губы Бокуто — твёрдые, всё ещё изогнутые в усмешке и чуть сжатые. На поцелуй это было похоже мало, просто плотное прикосновение. Дайчи застыл секунд на пять и уселся на место. — Ну вот, — Бокуто смотрел огромными глазами. — А Акааши говорил, что ты неделю ещё будешь вариться в своих переживаниях — и это как минимум! — он потянулся к Дайчи, на этот раз разомкнув губы, но тот немного отклонился. — И буду. Мне просто нужно было… проверить. Бокуто непонимающе поднял брови, но пожал плечами — мол, раз настаиваешь, это твоё дело, Савамура. Дайчи был благодарен: если бы Бокуто спросил, что там проверялось, Дайчи вряд ли смог бы дать ему внятный ответ. Дайчи снова расслабился, закрыл глаза и подставил лицо. На скулу легли одна за другой три тонкие полоски пластыря, а вместо четвёртой, которую Дайчи ожидал, Бокуто легонько подул на горячую кожу, почти касаясь губами. *** Глубокий вдох, медленный выдох. Дайчи собрался с мыслями… Нет, черт возьми, ни с чем он не собрался — просто не мог. Мысли бродили в голове, как испортившийся кисель, и отстранение от работы всё только усугубляло. Не на что было отвлечься, и Бокуто напоминал о себе почти каждый день — то просто телефонными разговорами, то приглашением сходить вместе к Конохе или посидеть с ним и Акааши за пивом. Дайчи чувствовал, как забродивший кисель из мыслей становился всё более крепким и вязким. С этим нужно было что-то делать. «Решил — значит, решил», — одёрнул себя Дайчи, поставил на пол упаковку с пивом и с силой надавил на кнопку звонка. Бокуто открыл сразу же, как будто ждал за дверью. На нем не было футболки, на шее висело полотенце, а с плохо просушенных волос на него капала вода. Дайчи сглотнул. На щеках у Бокуто был румянец после горячего душа, глаза странно блестели — или Дайчи так просто казалось. Наверное, сейчас глаза ненормально блестели именно у него. — В общем… — вместо приветствия Дайчи продемонстрировал коробку с пиццей и поднял с пола пиво. — Это типа вечеринка примирения? — Бокуто засиял широкой улыбкой. Дайчи разве что губу не закусил. Одно дело смотреть на Бокуто в офисе — может, на не очень-то собранного, но точно не такого встрёпанного, домашнего и… интимного? У человека вообще может быть интимный вид? Дайчи почти согласился с этой вечеринкой. Почти. Ну нет. «Решил — значит, решил», — снова напомнил он себе и отрицательно качнул головой. — Пустишь? Бокуто тут же посторонился, глядя чуть настороженно, но больше — заинтересованно, с нескрываемым любопытством, которое, кажется, зудело у него под кожей. — В общем, считай, что это просто повод, — Дайчи сгрузил коробку с пиццей на захламлённую всякими мелочами полку в прихожей, стянул обувь. Коробка тут же покосилась, но не упала, под ней тихо звякнули съехавшие ключи. Упаковка с бутылками отправилась на пол рядом. — Обычно что-то бывает поводом для пива с пиццей, а не наоборот, — Бокуто недоумённо заморгал, и Дайчи заметил, что ресницы у него тоже ещё мокрые, и брови смешно топорщатся. И так и не ответил, остался стоять молча, залипнув на несколько секунд. Бокуто захлопнул дверь, немного помялся, сжимая концы полотенца, и подался ближе. От него веяло жаром. У Дайчи волоски на руках встали дыбом. Мягкие губы Бокуто приоткрылись сразу, как только Дайчи дотронулся до них своими. Совсем не как в прошлый раз. Этого поцелуя Бокуто точно ждал, быстро перехватил инициативу — Дайчи даже немного растерялся и не стал сопротивляться. Бокуто целовался удивительно аккуратно и нежно — последнее, чего Дайчи мог от него ожидать. Он ждал больше языка и зубов, больше беспорядочности, меньше осторожности и точно меньше… техничности, что ли. И ещё, пожалуй, щетину, но Бокуто вышел из душа гладковыбритым. Бокуто ласково прихватил губы Дайчи по очереди, скользнул вдоль его языка своим, подошёл ещё на полшага, заставляя Дайчи чуть запрокинуть голову, и аккуратно придержал его голову, устроив широкие шершавые ладони на шее и затылке. Дайчи резко отклонился — колени предательски дрогнули. Не то чтобы он к чему-то вообще готовился, но — но вот к этому был не готов больше, чем к чему-то другому, так ему казалось. — Что, не то? — Бокуто так жалостливо и расстроено заглянул ему в глаза, что Дайчи даже стало стыдно на секунду. — То, — выдавил он и шумно глубоко вдохнул. — Не ожидал вот такого. — А я говорил, что хорош. А ты не верил. Дайчи не переставал поражаться, как быстро на лице Бокуто сменялись эмоции. Вот только что он был похож на побитого щенка, а вот уже улыбался, и в глазах плескалось озорное сияние. — Давай пиво потом, ладно? И пиццу, тем более, есть точно захочется, — пробормотал Бокуто и склонил голову, скользя губами по шее Дайчи. Зубы несильно сжались на мочке уха, на крае ушной раковины. Тёплые руки легли на бёдра, Бокуто переступил босыми ногами, тесня Дайчи спиной вперед — в сторону спальни, понял Дайчи. Он согласился про себя, легко потянул Бокуто за волосы — влажные и мягкие — чтобы он приподнял голову. Новый поцелуй был голоднее, жёстче, Дайчи вёл его сам, и от энтузиазма, с которым отвечал Бокуто, вдоль позвоночника, от самого копчика до затылка, растекались колкие горячие мурашки. Бокуто был таким живым, что у Дайчи на секунду перехватило дыхание. Горячий, подвижный, искренний — Бокуто мог сколько угодно быть занозой в заднице, но всегда был ещё и восхитительно живым. Дайчи шумно втянул воздух носом — запах какого-то модного мужского одеколона и шампуня с мятой — и прикусил губу Бокуто, с силой сжал его плечи. Бокуто низко, как-то по-звериному заурчал, улыбнулся в поцелуй. Стоило обратить на это внимание и принять за знак — в следующий момент Дайчи полетел спиной назад и оказался придавлен к кровати тяжестью чужого тела. Бокуто носом поднял его подбородок и заскользил по шее губами. Зазвенела пряжка ремня — быстро же он успел добраться до брюк Дайчи. «Так сразу?» — Дайчи прикусил язык и запрокинул голову, подставляясь. Идиотский вопрос. А как ещё, если он пришёл сюда трахаться с Бокуто? И, может, потом ещё есть остывшую пиццу с пивом. — Ты что, вообще всегда пиджак носишь? — недовольно пробурчал Бокуто. Он расстегнул брюки на Дайчи и теперь стаскивал с него пиджак и одновременно пытался расстёгивать рубашку. Выходило, что так непоследовательно у него ничего не выходило. Дайчи приподнялся, чтобы стряхнуть пиджак с плеч и дать Бокуто сосредоточиться на пуговицах. — Мне так привычно, — вопрос вряд ли требовал ответа, но Дайчи всё равно пояснил и сразу притянул Бокуто к себе за затылок. От поцелуев становилось жарче, в паху собирались раскаленные угли — по жмене на каждое движение губ и каждое касание языка, — а на лбу выступала испарина. Бокуто распахнул на Дайчи рубашку и тут же сдёрнул брюки ниже, притёрся пахом к паху через два слоя ткани и тихо застонал Дайчи в рот. От этого по позвоночнику прошёл разряд — Дайчи резко завозился, стараясь скинуть брюки вообще и прижаться сильнее. Удивительно, но голова как будто полностью очистилась. Никаких мыслей, никакого перебродившего киселя из них, никаких глупостей — умного, впрочем, тоже ничего. Горячая пустота, от которой становишься беззаботным, чуточку бесстрашным и немного счастливым, как при лёгком опьянении. Бокуто сполз ниже, огладил ладонями бока Дайчи и все-таки стянул с него брюки до конца. В кармане шуршало — Бокуто достал пару презервативов, сверкнул улыбкой и отбросил брюки на пол. Презервативы оказались на подушке рядом с Дайчи — и это, чёрт возьми, немного смущало. Бокуто как почувствовал и постарался отвлечь: прижался губами к соску, широко лизнул и немного — на пробу — царапнул зубами. Дайчи несильно выгнулся навстречу, коротко простонал и шикнул. — Охо, — Бокуто улыбнулся, прежде чем сжать сосок губами и втянуть глубже в рот, это чувствовалось кожей. Дайчи захотелось засмеяться: вот же Бокуто засранец. В отместку Дайчи приподнял ногу, которая очень удачно оказалась между ног Бокуто, и упёрся бедром ему в пах. Бокуто тут же выпустил сосок изо рта с громким звуком, от которого у Дайчи загорелись уши, и поднял глаза. Наверное, это и стало последней каплей для Дайчи — тяжёлый тёмный взгляд, который даже показался немного животным. Дайчи прижал голову Бокуто к груди, заставляя снова уткнуться губами в сосок, и стал ёрзать под ним. Трусы — мешали. Мешали до одури, казалось, что мягкая ткань слишком сильно давила, влажное пятно от смазки на ней раздражало. Бокуто тоже стащил с себя боксёры, в которых разгуливал после душа, уже без прежней осторожности прикусил сосок и сжал второй пальцами. Твёрдые мозолистые подушечки давили именно так, как надо. Соски покалывало, как от мелких множественных разрядов, и каждый такой разряд быстро растекался по телу, спускался ниже. Дайчи низко замычал и выгнулся снова, на этот раз стараясь прижаться членом к животу Бокуто. Облегчение от первых прикосновений влажной головки к коже почти сразу сменилось тянущим чувством внизу живота и в яйцах. Слишком мало прикосновений, всё равно что раздразнивать себя леденцами перед плотным ужином, не ев при этом с самого утра. Бокуто провёл языком от соска вверх по груди, дальше — по шее, к самому уху, пока не скользнул кончиком во впадинку за мочкой. Его член прижался к члену Дайчи, Бокуто совсем улёгся, зажимая их между животами. Сорванное влажное дыхание под самым ухом заставило Дайчи бездумно вскинуть бёдра, притереться ближе. Он обхватил пояс Бокуто ногами — так было гораздо проще. В общем-то, подумал Дайчи, он мог бы так и кончить, если не останавливаться… Жесткие подушечки пальцев с нажимом прошлись от копчика к мошонке, и Дайчи напрягся, тут же немного отрезвел. — Если прокомментируешь… — хрипло, но вполне себе угрожающе проговорил он Бокуто прямо на ухо. — Да я даже не удивился, — Бокуто не смог подавить смешок и немного отстранился, чтобы посмотреть на Дайчи. И тут же получил несильный удар под ребра. — Ты же правильный хороший парень, ещё бы ты не готовился дома, — ещё один удар — Бокуто попытался перехватить кулак, но не успел. Засмеялся и широко огладил Дайчи ладонями — от самой шеи до пояса: плечи и грудь, бока, живот, даже задел большими пальцами волосы в паху. Дайчи шумно выдохнул и отвернулся, чтобы не смотреть ему в лицо. Слишком уж пристальное внимание, любование даже — от этого краска к лицу приливала гораздо быстрее, чем от того, что он только что тёрся членом о член Бокуто. — Перевернись, ладно? Должно быть проще. Дайчи молча кивнул и встал на колени, чуть подумал и подтянул к себе подушку. Бокуто сразу навалился сверху, звонко поцеловал позвонок у основания шеи. Дайчи заулыбался и фыркнул, всё-таки это заставило его немного расслабиться. Насколько сложно с Бокуто было в работе, настолько легко оказалось в постели. Может, это был опыт, но Дайчи казалось, что Бокуто всё делает на инстинктах — получалось очень правильно, как-то естественно. Как надо. Перед глазами мелькнул квадратик презерватива, и сзади зашуршала упаковка, потом Дайчи услышал характерный звук латекса, который раскатывали по члену. Он снова напрягся, но ничего не последовало. Под Бокуто скрипнула кровать. Дайчи обернулся узнать, в чём дело. Бокуто торчал задницей кверху, прямо как сам Дайчи, только даже больше, и шарил под кроватью. Дайчи хрипло засмеялся в подушку и чуть не пропустил щелчок, за которым последовали новые влажные звуки. Бокуто навалился снова, и на этот раз между ягодиц уже упирался твёрдый скользкий член. Дайчи вдохнул и получил ещё один поцелуй, теперь в плечо. Было странно. Хуже, чем когда Дайчи растягивал себя дома пальцами, и существенно. Бокуто отстранился и немного выпрямился, стал медленно, аккуратно, но сильно мять плечи Дайчи, и тот был благодарен — это гораздо лучше, чем какое-нибудь «расслабься». А то он сам не знал. Дайчи отчётливо чувствовал головку внутри себя, но Бокуто не стал толкаться дальше. Руки с плеч пропали, сзади снова щёлкнула крышка флакона, и Дайчи вздрогнул. Прохладная смазка лилась тонкой струйкой на член Бокуто и разгоряченные ягодицы Дайчи, и одна капля соскользнула в другую сторону, по позвоночнику. Дайчи задержал дыхание: Бокуто отложил флакон и легко, нежно вёл пальцем по дорожке смазки на спине, собирая каплю. Он провёл смазанным пальцем дальше, тронул растянутую вокруг члена кожу, и Дайчи глухо застонал в подушку, мелко вздрогнул, подаваясь назад. Бокуто согнулся, жарко выдохнул Дайчи в затылок, поднимая волоски на нём дыбом. Первые толчки получились на удивление лёгкими: теперь Дайчи совершенно точно мог сказать, что расслабился и даже привык к распирающему, тянущему чувству внутри. Это вполне можно было терпеть спокойно — пока Бокуто не приподнял бёдра Дайчи выше и не заставил развести ноги шире, немного подтолкнув их в стороны. Дальше колени разъехались сами, неприятно прошлись по скомканной простыне. Член Бокуто теперь входил практически сверху, упирался в переднюю стенку, и у Дайчи под веками потемнело. К тянущей лёгкой болезненности добавились горячие вспышки на каждом новом движении. Вспышка — и, казалось, она сразу уходит прямиком в пах. Дайчи больше не пытался уткнуться в подушку, к тому же, даже мягкий хлопок почти царапал красную влажную щёку. Воздуха не хватало, Дайчи поднял голову, жадно хватал его ртом. Слишком горячий, остро пахнущий — потом, этим модным одеколоном Бокуто, ещё чем-то пряным, от чего у Дайчи начинала кружиться голова. Он бездумно опустил руку, провёл ей по своей груди, с силой сдавил сосок и крупно вздрогнул. Бокуто явно чувствовал это, встрепенулся. Темп ускорялся с новыми толчками. Бокуто вслепую просунул руку под Дайчи, сжал его член, сразу растирая смазку по головке. Плотное кольцо грубоватой ладони сладко давило, Бокуто мазал скользким шершавым пальцем под самой головкой — Дайчи тряхнуло, по телу прошла судорога, заставившая пальцы ног поджаться, а самого Дайчи — вцепиться зубами в угол подушки. Кажется, Дайчи даже вскрикнул несколько раз, пока его член пульсировал у Бокуто в руке, но сам он не был точно уверен. Под веками стали проходить цветные круги, Дайчи открыл глаза и сморгнул пот с ресниц. Бокуто не двигался. Он лежал неподвижно, мешая нормально вдохнуть и как-то странно скулил на ухо. — Я хочу кончить тебе на спину, — простонал Бокуто. Дайчи бездумно кивнул. Он сейчас был готов соглашаться вообще со всем, что скажет Бокуто, тем более таким голосом. Бокуто тут же отстранился, и Дайчи поморщился, когда член выскользнул из него. Но член тут же вжался обратно — без проникновения, Бокуто просто тёрся между ягодиц. Дайчи глянул из-за плеча — Бокуто тут же подался вперёд, поцеловал крепко и глубоко, и Дайчи показалось, что ещё более нежно, чем в первый раз. На поясницу брызнуло тёплым. *** — С мясом, в меру острая, — оценил Бокуто, рассмотрев пиццу. — Лады, с этим жить можно, — радостно провозгласил он и запихал в рот сразу полкуска. Дайчи устало опирался спиной о столешницу и ждал, пока его часть разогреется в микроволновке. — Я сейчас, — Бокуто прислушался и рванул в комнату за своим телефоном. — Ты бы хоть трусы надел, — хмыкнул Дайчи ему вслед. — А зачем? Алло… Несмотря на то, как искренне Бокуто удивился предложению надеть трусы, через пятнадцать секунд он уже влетел в кухню не только в них, но ещё и в штанах. Поспешно сунул в рот вторую половину куска, запил двумя большими глотками пива и махнул Дайчи рукой. — Поехали. — Ты серьёзно? — между бровями Дайчи залегла складка. Он едва не застонал. Ну да, наивно было надеяться, что Бокуто-после-секса будет сильно отличаться от Бокуто-который-не-мог-усидеть-на-месте-пять-минут. Дайчи осёкся, встретив взгляд Бокуто — немного безумный, одновременно серьёзный и радостный. — Коноха очнулся. Из больницы звонили. В тот момент Дайчи искренне пожалел, что не умеет есть пиццу так же быстро, как Бокуто. — Я за рулём, — бросил он и сам рванул в спальню за штанами и рубашкой. — Эй, да ты всегда за рулём! — А ты только что у меня на глазах пиво пил. — Зануда! Дайчи резко обернулся, застёгивая брюки. Бокуто стоял в дверях спальни и широко, озорно улыбался. — А ты импульсивный, — весело фыркнул Дайчи. Сейчас он ни капли не злился за «зануду». — Придумай что-нибудь поинтереснее и покороче. Что-нибудь более ёмкое, — Бокуто изобразил глубокую задумчивость, пока натягивал рубашку. Дайчи уже вышел в коридор и быстрыми выверенными движениями зашнуровал ботинки. Он поднял взгляд на Бокуто и сощурился: — Коноха мне поможет. Он твой школьный друг, должен всякое знать. — О нет-нет-нет! — Бокуто сделал большие глаза и вылетел из квартиры вслед за Дайчи. Дайчи подумал, что в больнице их, помятых и встрёпанных сверх всякой меры, должны принять за пациентов.