Антидепрессант

Никогда ещё дорога от леса до школы не казалась такой бесконечной. Она будто специально петляла и уходила в самую глубь, чтобы четверо подростков навсегда остались в плену холода и собственных страхов. В лесу стояла гробовая тишина, и лишь хруст снега под ногами хоть как-то заглушал это безмолвие. Щёки покрылись лёгкой корочкой льда, губы онемели, а веки словно налились свинцом. Уже не хватало сил думать о том, что завтра можно проснуться с воспалением легких, а то и вообще не проснуться. Нужно было идти, спотыкаясь о торчащие ветки, падать и вставать снова, несмотря на убаюкивающий шёпот ветерка. Даша жалась к Андрею, хотя её тело практически не слушалось, а в стеклянных глазах застыли ужас и отчаяние. Временами ей хотелось упасть прямо на снег и разрыдаться, но она понимала, что одна такая истерика может стоить ей жизни. Все же Вика была права, им не стоило заходить так далеко в противостоянии с Морозовым. И если сегодня ему не удалось осуществить свои грязные замыслы, то завтра их точно убьют. К горлу подкатил ком, и Даша посмотрела на Андрея, глотая слёзы. Тот выглядел не лучше, но старался держать себя в руках, причём во всех смыслах. Самым спокойным в этой компании оставался Макс. Он знал – если уж он потеряет самообладание, живыми из этого похода они вряд ли вернутся. Под маской безразличия никто так и не увидел, как в душе у Максима закипает огромный вулкан, но даже этот вулкан не мог спасти их от холода. Когда впереди замаячили светлые пятна фонарей, Ромыч, который плёлся в самом хвосте, на радостях рванул из последних сил и рухнул в сугроб. Макс, скрипя зубами от злости и холода, потянул незадачливого друга за рукав свитера. Лёд обжег кожу, и парень на мгновение одёрнул руку, собираясь разразиться ругательствами, но вдруг понял, что осип, и вместо этого обессиленно прислонился к дереву. – Ребят, ещё немного осталось, – еле выдавил из себя Андрей, помогая Ромычу отряхнуться от снега. – Мы не можем здесь умереть. – А, по-моему, очень живописное место, – прохрипел Макс и закашлялся, сам удивляясь своей способности шутить в такой ситуации. – Закопайте меня возле этого дерева. – Прекратите! – воскликнула Даша так громко, насколько хватило дыхания. – Мы столько пережили – и в итоге замёрзнем в этом чёртовом лесу?! – Правда, не до шуток сейчас, – поёжился Ромыч. – Мы должны собраться. Ради Тёмки. Пойдём быстрее, а то реально дуба дадим. Четвёрка ускорила шаг, и через несколько минут обнаружила впереди до боли знакомый забор. К счастью, дворник не успел повесить замок на ворота, и ученики проникли на территорию школы, оставшись незамеченными. Входная дверь скрипнула, и насквозь продрогших ребят словно окатило кипятком. В коридоре не было ни души, зато из столовой раздавался весёлый галдёж: наступило время ужина. Стараясь не привлекать внимания, они осторожно поднялись по лестнице на второй этаж. Скорее бы в комнату, залезть на кровать, завернуться в одеяло и не просыпаться до самой весны… Молча простившись с Дашей, парни на ватных ногах направились к себе, еле справляясь с жутким ознобом. Едва головы ребят коснулись подушек, как мозг счёл за необходимое отключиться, и все события этого дня растаяли в глубине сознания. *** Посреди ночи Андрея разбудили странные звуки. Спросонья он уже было подумал, что к ним пожаловал сам призрак графа Щербатова, но, оглядевшись по сторонам, не заметил ничего потустороннего. Пугающие стоны не прекращались, и Авдеев понял, что доносятся они из-под одеяла Морозова. – Макс, это ты, что ли? – свесил ногу с кровати Андрей и, не дождавшись ответа, подошёл к бесформенной куче. – Макс, что с тобой? – он откинул верхний край одеяла и испуганно отшатнулся. Морозов был сам не свой. Прогулка по зимнему лесу давала о себе знать: его трясло как в лихорадке, глаза казались безумными, а стук зубов, наверное, было слышно даже в коридоре. Андрей присел рядом и потрогал его лоб. – Блин, да ты весь горишь! Я спущусь и поищу какие-то таблетки, ладно? – старался трезво мыслить Авдеев, вспоминая, видел ли он на кухне что-то подобное. – Я очень быстро, обещаю. Макс ничего не ответил и лишь поджал под себя дрожащие колени. Андрей накрыл его сверху своим одеялом и тихо вышел из комнаты. Прошло минут десять, прежде чем он вернулся со стаканом холодной воды в руке и чуть не уронил его от волнения. Одеяла сползли с кровати Максима, не желая выслушивать ту околесицу, что их хозяин нёс в бреду, а он сам беспорядочно раскинулся в странной позе. Андрей в одно мгновение забыл обо всём на свете и кинулся к другу, попутно вытащив из кармана пару таблеток аспирина. – Макс! – несколько раз повторил Авдеев. Тот не реагировал и продолжал бормотать что-то невнятное, поэтому Андрей, недолго думая, влепил ему пощёчину. – Да очнись же ты! – средство подействовало моментально, и на Андрея уставились вполне осмысленные глаза. – Давай, тебе нужно это выпить. Он помог Максу привстать и положил ему на ладонь круглую белую таблетку. Морозов, будто не обращая внимания, беспокойно оглядывался по сторонам. – Ромыч спит? – быстро проговорил он, задыхаясь от мучившей его жары. – Да спит, спит, – раздражённо ответил Андрей, у которого присутствие Ромыча напрочь вылетело из головы. Хотя про себя он изумлялся способности Павленко быстро вырубаться. – Так ты будешь пить, или уже умирать собрался? Максим выбрал первое и запихнул таблетку в рот, почти не чувствуя горечи. Резко выхватив стакан и сделав пару глотков, он изнемогая рухнул на подушку и зарылся в неё лицом. А через секунду ощутил спиной горячее тело и чью-то тяжёлую руку на плече. – Что ты делаешь? – от неожиданности Макс дёрнулся к стенке. – Не бойся, я не кусаюсь, – усмехнулся Андрей и придвинулся вплотную. – В детстве, когда я болел, мама всегда меня обнимала. Так ты быстрее согреешься, и температура спадёт. – Что-то в этой школе слишком много мамаш, не находишь? – ради приличия съязвил Морозов. Больше возражений не нашлось. Андрей был мягче и теплее любого одеяла. И как ни хотелось признавать Максу, такая забота ему нравилась. С тех пор, как Авдеев помог ему спрятать ружьё, многое изменилось. Тупая ненависть уступила дорогу здравому смыслу, и злейшие враги стали лучшими друзьями. Да они бы без сомнения доверили друг другу свои жизни даже в самых жутких обстоятельствах. Но при этом они никогда не позволяли себе лишних нежностей. А теперь он так близко, что можно провести рукой по волосам, шее и… Макс встряхнул головой, отгоняя наваждение. Проклятый жар! – Лежи спокойно, – шепотом приказал Андрей и снова проверил лоб. Ладонь задержалась там чуть дольше положенного, и медленно сползла вниз по щеке. Максим невольно вздрогнул, и виной тому была совсем не лихорадка. – Андрюх, иди к себе, а? – сглотнул он и прикусил язык, не понимая, чего сам хочет. Это как-то неправильно. Пусть он идет спать и не действует на нервы. Но с другой стороны… Макс был чрезмерно благодарен судьбе за то, что рядом с ним сейчас не Даша, не Вика, а именно Андрей. В нём есть что-то такое домашнее, что заставляет полностью забыть обо всех навалившихся проблемах. Своего рода антидепрессант. Удачное сравнение вызвало у Морозова лёгкую улыбку. – Да чего ты меня прогоняешь? – удивился Авдеев, но ответ был ещё внезапнее. Сухие губы Макса неуверенно коснулись его собственных, словно спрашивая разрешения. По телу Андрея пробежался разряд, заставивший сердце бешено колотиться. Разум пытался одержать верх над желаниями, но мозг уже захлестнула волна удовольствия, и все попытки к бегству оказались бессмысленными. Андрей почувствовал, как медленно теряет над собой контроль. Поцелуй стал более властным и настойчивым. Горячие пальцы скользнули под футболку Авдеева, прожигая кожу, словно окурком сигареты. Но когда в лёгких закончился воздух, Андрей резко отстранился и вытер губы тыльной стороной ладони. – Ты больной, что ли? – нервно прикрикнул он, но, осознав всю абсурдность фразы, сбавил тон. – Что это было? – Сам не знаю. Наверное, мне совсем плохо, – не своим голосом выдохнул Макс. Пальцы все ещё судорожно сжимали рёбра Авдеева. – Забудь об этом и вали уже спать, мать Тереза. Взгляд Андрея на миг стал затравленным и беспомощным. В глазах явно читались и злость, и разочарование. – Да пошел ты, – ответил на грубость он и перевернулся на другой бок, намереваясь встать с кровати. То, что ноги запутались в одеяле, он понял уже гораздо позже, когда с грохотом свалился на пол. Спящий сном покойника Ромыч внезапно встрепенулся. – Кто здесь? – растерянно пробормотал он, одной рукой потирая глаз, а другой потянувшись за тапочком. На всякий случай. – Да никто, – бросил Максим, пытаясь подавить смех. – Это просто Андрей с кровати упал. – А… – спросонья Ромыч не понял, с какой именно кровати упал Андрей, да и не стал вдаваться в подробности. – Ну ты не падай больше, а то я умру от страха. Авдеев залез под одеяло и ничего не ответил. На лбу выступили капельки пота, а пульс скакал как сумасшедший. Нужно всего лишь закрыть глаза и успокоиться. Нужно всего лишь… – Спокойной ночи, – вдруг разрезал тишину голос Макса, словно ножом, а потом перешёл на шёпот. – И спасибо. Андрей вздохнул и с теплотой посмотрел на Морозова. Где-то в глубине души сверкнула искорка и вновь угасла. И несмотря на то, что причин для паники пока не было, Андрей знал точно: когда внутри вспыхнет пожар, спастись от него не получится.