***
Они встречаются спустя некоторое время, чуть дальше от входа на стадион, где нет скопления фанатов. Гарри держит в руке стакан чая, купленный неподалеку, пока небо над головой медленно теряет свои краски. Когда Луи подходит к нему, на нем надета более привычная одежда вроде джинсов и слегка растянутой футболки, и он выглядит умиротворенно и уставшим. Стайлс отрывает взгляд от зажигающихся огней на вывесках, похожих на капли росы на рассвете, выбрасывая недопитый напиток в мусорный бак. Группа людей неподалеку говорит о прогнозах предстоящего матча, а в воздухе пахнет прохладой приближающейся ночи. — О, ты дождался меня, — говорит Луи, от него веет свежестью и миндальным шампунем. Гарри молчит пару секунд, рассеянно поглядывая в экран телефона, прежде чем начать говорить. — Да, мы, эм, может, мне заказать машину до твоей квартиры, чтобы мы смогли обсудить детали фотосессии? Стайлс уже работал с некоторыми известными людьми, поэтому знает, как следует себя вести, но с Луи это почему-то чувствуется по-другому. — Я думаю, в этом нет необходимости. Мои апартаменты находятся не так далеко отсюда, и ты мог бы меня проводить. Улицы наполнялись зажженными фонарями, а из проезжающих машин доносилась музыка, так что прогулка казалась неплохой идеей. Луи чуть опередил его, ступая подошвами по асфальту с поблескивающими на свету мелкими камушками. — Надеюсь, тема фотосессии не обнаженные футболисты, — начинает он, как только Гарри догоняет парня. В голосе слышна усмешка, пока Томлинсон поднимает голову, глубоко вдыхая. — Нет, ничего такого, — отвечает брюнет, рассматривая блики на лице Луи. — Пару твоих фотографий, сделанных в студии и немного на поле, вместе с командой. — У тебя есть собственная студия? Довольно круто. — На самом деле, она не совсем моя, но я там часто провожу фотосъемки, пользуясь некоторым оборудованием. — Честно говоря, никогда не понимал смысла всей этой аппаратуры, — Луи тихо хмыкает. — Мы могли бы завтра организовать фотосессию, и тогда, через неделю, я бы пришел на следующую игру, делая оставшиеся снимки. А в свободное время, может, рассказал тебе о настройке камеры и подобном. У тебя есть какие-то планы на завтра? — Ну, кроме трехчасовой тренировки с утра, ничего нет. Так что, думаю, мне стоит дать тебе свой номер и завтра ожидать звонка. Гарри соглашается, протягивая Луи свой телефон, и пока тот забивает номер, рассматривая профиль Томлинсона, возможно, слишком долго.***
Тени плавно скользят по бежевым стенам, пока солнечные лучи наполняют помещение светлыми тонами. Мягкие кресла стоят возле небольшого деревянного столика с отдельными снимками и журналами на нем. Из окна на стене открывается вид на город, крыши домов и автобусные остановки, позволяя рассмотреть стенды с рекламой и стоящие в пробке машины. Гарри сидел, вчитываясь в текст с экрана телефона, пока время медленно ползло вперед. Встреча с Луи была назначена на три и да, он опаздывал. Сам же Стайлс приехал в студию, когда на часах еще не было десяти, заходя по дороге в кафе и беря с собой пару венских вафель с клубникой и макиато на завтрак. Он часто проводил здесь свободное время, не желая сидеть у телевизора или просто бездельничать в кровати. Эта студия была для него прохладным бризом, запахом кофе утром и летним закатом. Вспышки камер, смена поз и эмоции на фотографиях — это неотъемлемая часть Гарри. Тут почти всегда куча народу: ассистенты, стилисты, подбирающие наряды и визажисты, поправляющие прически. Но сегодня выходной, так что Стайлс тут вместе с одной из визажистов, а в основном студия пустует, ожидая утра понедельника, когда лифты вновь наполнятся уставшими людьми. Он откладывает телефон на тумбочку, убирая пряди с лица, когда дверь едва слышно открывается. Луи вступает внутрь, осматривая помещение и встречаясь взглядом с Гарри. Парень не выглядит слишком измотанным: до следующего матча есть еще немного времени, так что тренер не нагружает их, заставляя бегать на пару кругов больше. Он проходит вперед, падая в кресло. — Знаешь, я ожидал увидеть здесь больше людей, — начинает Томлинсон, осматривая фотографии на стенах. Они черно-белые и выглядят так, словно висели здесь всегда. — Сегодня воскресенье, так что большинство решили не приходить, да и на то нет особой причины. Последняя крупная фотосессия была около четырех дней назад, — отвечает Гарри. — Так что тут только мы и одна из визажистов. Луи кивает. — Когда начинаем? — Думаю, сейчас, если ты готов. Миранда, поработай над его лицом немного, пока я настрою аппаратуру. Гарри встает, говоря это куда-то в сторону прикрытой двери, за которой находится гримерка. — Только не перестарайся, чтобы он не выглядел, как кукла, — добавляет он, когда оттуда выходит девушка с пучком на голове и очках в темно-синей оправе. Она улыбается, зовя Луи за собой, пока Стайлс подходит к камере. Зеленоглазый почти заканчивает, настраивая свет, когда парень появляется. Его волосы уложены и в них словно путается рассвет, пока скулы выделяются более четко. Глаза напоминают океан с тающими ледниками, а щеки слегка бледноваты. Фотосессия, — мысленно напоминает себе Гарри, — Фотосессия. Подставка с камерой все еще стоит посередине студии, а лампы светят на белый фон, создавая нужную яркость. — Итак, — начинает Луи. — Что я должен делать? Голос мягкой волной катится по комнате, отбиваясь от стен. Гарри чувствует, как теряется в нем, так же, как и в нечетких силуэтах у себя в голове. — Встань туда и постарайся выглядеть естественно. Когда Луи становится в определенную позу, цвета на экране камеры идеально контрастируют, и Гарри делает снимок, не думая, сколько их придется сделать сегодня. Фотосессия занимает около двух с половиной часов, наполненных позированием, улыбками и сменой эффектов. Под конец Стайлс запускает руку в свои волосы, от чего они теряют хоть какой-то намек на укладку, предлагая шатену перекусить в соседнем здании. В итоге, вечер заканчивается непринужденным смехом, смятыми салфетками и манговыми коктейлями с обезжиренным молоком.***
Гарри рассматривает мелкие листочки в своем чае, когда игра начинается. Свисток судьи разносится по полю, теряясь где-то в верхних трибунах, а носок кроссовок соприкасается с мячом. Это начало нового раунда, и команде Луи нужно выиграть, чтобы пройти дальше, а не вылететь еще до основных этапов. Они снова хотят доказать фанатам, другим сборным и всей Англии, что достойны этого кубка. Стайлс наблюдал за шатеном немного ранее, когда тот говорил с тренером, нервничая, потому что, конечно, на капитана всегда ложится большая ответственность. Сегодня он сидит ближе, благодаря чему в памяти его камеры уже есть фотографии рябящего зеленого поля и команд, стоящих во время исполнения гимна. Зеленоглазый чувствует пыль на своих пальцах и осадок где-то внутри, отставляя стакан и направляя объектив на футболистов. Его глаза слегка слипаются из-за четырех часов, проведенных за редактированием, но парень старается не обращать на это внимания, концентрируясь на работе. Все-таки, журналы должны покупать не только из-за моделей на обложках, так что ему нужно постараться. Первый тайм заканчивается безрезультатно для обеих команд, лишь выматывая. Как только объявляют начало перерыва, Луи падает спиной на траву, расправляя руки и чуть прикрывая глаза. Гарри мгновение смотрит на худые лодыжки и белую футболку, запачканную грязно-болотными полосами. Он не художник, но пряди, спадающие на лоб и изящные запястья вполне могли бы быть шедевром. Стайлс чуть отвлекается, обращая внимание на болельщиков в яркой одежде, находя ракурс подходящим и делая пару фотографий тоже. Вокруг него много журналистов и фотографов, запечатляющих момент, как один из игроков подает руку Луи, помогая встать. На самом деле, на этом работа Гарри закончена, и он бы мог уйти, не видя особого смысла в беге за мячом, но зеленоглазый действительно хочет видеть улыбку Томлинсона, если они забьют. (Они и вправду забивают, и эти эмоции незабываемые, но все понимают, включая команду и болельщиков, что это почти ничего не значит, ведь до финала еще стоит дойти).***
Луи не совсем понимает, где находится, слыша мелодию, звучащую где-то рядом. Веки отказываются слушаться, оставаясь закрытыми, а тело словно находится под водой, не желая выбираться из ее объятий. Это совершенно не чувствовалось как десять утра воскресенья: темные шторы не пропускали ни единого лучика света, а воздух был холодным и липким, как тающий снег в начале марта. Томлинсон все же находит в себе силы подняться, отвечая на звонок, падая обратно и позволяя телефону затеряться в одеяле. — Луи! — раздается крик из динамика, и это тот парень, фотограф, с которым Луи работает. (Если бессмысленное сидение в студии, ведь все уже было отснято, разбавленное болтовней об очередях в магазинах, фирмах обуви и маленькими историями из жизни можно назвать работой). — Гарри, Боже, — в ответ недовольно стонет шатен. — Я думал, у тебя достаточно денег, чтобы купить часы. Ты хотя бы смотрел на них сегодня? — Конечно, — его голос звучит почти бодро, и это же просто невозможно. — Тогда есть какая-то причина, почему ты разбудил меня в половину пятого в единственный день, когда у нас нет тренировки? — Да, ты, эм, можешь выйти на балкон сейчас? — Ладно- стой, что? Ты разбудил меня в выходной ради того, чтобы попросить выйти на балкон? Гарри, я- — Пожалуйста, — перебивает его парень. — Это не займет много времени, а потом ты сможешь поспать еще. — Я… хорошо, — сдается Луи, выдыхая. Голые ступни соприкасаются с полом, от чего Томлинсон чуть вздрагивает, понимая, что вряд ли уснет снова. Он идет на кухню, зевая, думая, что, возможно, крепкий кофе поможет ему почувствовать себя лучше. — Во сколько ты вообще встал? — спрашивает шатен, чувствуя мурашки на ногах от утренней прохлады. Честно, Луи не планировал сегодня в такое время доставать из столешницы небольшую кастрюлю и молотую арабику в пакете, чуть позже заливая ее водой и ставя на плиту. — Я еще не ложился, — отвечает Гарри, после позволяя тишине захватить пространство вокруг. Луи трет глаза, открывая балконную дверь, пока вокруг слышно лишь дыхание парня в трубке и тихое шипение из кухни. Воздух свежий и пахнет росой, вызывая желание затеряться в легкой дымке. — Видишь, Луи? — начинает Гарри слишком громко для этого момента. — Этот рассвет стоит того, чтобы проснуться так рано. Томлинсон пару раз моргает, пытаясь сфокусировать зрение, собираясь ответить, что видел рассветы сотню раз, когда их тренер считал восход солнца лучшим временем для тренировки, поднимая голову. Но горизонт не выглядит мертвым, переливаясь тусклыми цветами — это больше похоже на извержение вулкана или падение кометы. Облака готовы загореться в любой момент, пока там, где коралловый сливается с персиковым, летают птицы, издалека похожие на черные точки. Плитка на полу обжигает холодом ступни, но это последнее, на что Луи обращает внимание. — Вау, это… да, немного не то, что я привык видеть, — говорит он, вспоминая о трубке в руке. — Ты каждый день ложишься на рассвете, чтобы видеть подобное? — Нет, только когда работы слишком много, чтобы успеть за день, — отвечает Гарри. — Надеюсь, ты не против, что я разбудил тебя. — Нет, это действительно того стоило, — Луи прислоняется спиной к стеклу на двери. У него может сбежать кофе, но голос зеленоглазого в трубке и апельсиновый полукруг солнца на горизонте все, что его сейчас волнует. В легких чувствуется свобода, а кончики пальцев слегка немеют. Полупрозрачный туман окутывает улицы внизу, создавая впечатление, словно ты один во всем мире. — Я закончил редактирование, так что, думаю, нам стоит встретиться, чтобы ты посмотрел снимки, — Гарри возвращает Томлинсона из витания где-то далеко, наравне с птицами, к небольшому балкончику. — Ну, — тянет Луи, пытаясь воспроизвести в голове свое расписание. — Завтрашний день кажется немного загруженным, может, во вторник? — Вторник, — повторяет брюнет, после зевая. — Звучит идеально. — Думаю, тебе стоит пойти немного поспать сейчас. — Да, ты, наверное, прав, — отвечает Гарри, пытаясь заглушить второй зевок, вызывая у Луи улыбку. — Спокойной ночи, — говорит он и прежде чем тот кладет трубку, добавляет: — И да, спасибо. — Не за что, Луи, — брюнет звучит так, словно этот звонок последнее, на что у него хватило сил, после завершая вызов. Улыбка на лице Томлинсона становится шире, пока солнце поднимается достаточно высоко, чтобы осветить первыми лучами верхушки домов, и он стоит так еще несколько минут, прежде чем зайти внутрь, где уже наверняка закипел кофе.***
— Ты не мог меня предупредить чуть раньше, что мы встретимся здесь? Я бы надел что-то поприличнее, — простонал Гарри, садясь на мягкую обивку стула, ставя рядом чехол. Он находился здесь почти пять минут, одетый в футболку с яркой эмблемой и штаны, похожие на спортивные, а окружающие смотрели на него так, словно парень, как минимум, пришел вообще без одежды. — Да ладно, это неважно, — отмахнулся Луи, сидящий напротив. — Конечно, ты так говоришь потому, что на тебе приличная одежда, — продолжил Стайлс, мельком осматривая шатена. Свет от торшера отбрасывал тени на острые ключицы, виднеющиеся из-за воротника рубашки, а волосы при таком освещении по цвету напоминали фундук. Стайлс жалеет, что не взял камеру, потому что его работа — фотографировать прекрасное, а это именно то, что он видит. Официантка ресторана, в котором они сидят, подходит к их столику, протягивая два меню и терпеливо ожидая заказа. На ней надета строгая черно-белая форма, а Гарри все еще немного неловко. Здесь кристально-белые скатерти на столах, а из динамиков под потолком достоится тихая классическая музыка. Луи листает страницы, пробегая взглядом по названиям, в конце захлопывая книжечку и фокусируя внимание на зеленоглазом. — Не думаю, что хочу заказать что-либо, — наконец говорит он. — А ты, Гарри? Парень в ответ молча качает головой, отказываясь. — Хорошо, тогда нам, пожалуйста, два бокала красного вина… мм… на ваш выбор. Девушка кивает, забирая меню и поворачиваясь в сторону кухни. — Я думал, тебе нельзя алкоголь, — между прочим говорит Гарри, доставая ноутбук из чехла и включая его. — Ради тебя один бокал можно, — отвечает Луи, пока на губах проскальзывает ухмылка. Когда же приносят заказ, программа уже загружается и Гарри открывает первое фото, садясь чуть ближе к Томлинсону. — А разве это соответствует правилам? — спрашивает он и, натыкаясь на вопрос в зеленых глазах напротив, добавляет: — Я имею в виду, разве не сами фотографы выбирают фотографии для отправки в редакцию журнала? — Вообще-то, так должно быть, — отвечает Гарри. — Но после того как одна из моделей подала жалобу на то, что в журнале были ее самые неудачные фото, я все же показываю их прежде. Луи понимающе мычит, беря в руку бокал и делая глоток, снова смотря в монитор. Конечно, Стайлс бы мог отправить все файлом по почте, но так он не смог почувствовать запах абрикосов и неба перед грозой, которым веет от парня, так что перспектива личной встречи его впечатляла чуть больше. На самом деле, Гарри хочется посветить всю жизнь фотографированию мелких ледяных осколков в глазах Луи, но говорить это не кажется правильным, поэтому парень лишь пробует вино. Оно по вкусу напоминает ночь в Париже, от чего становится, кажется, немного больнее. Луи облизывает покрасневшие губы, комментируя следующее изображение, пока Гарри только что отдал ему свое сердце.***
Гарри лежит на полу, когда Луи заходит, держа в руках камеру и бессмысленно фотографируя узоры на стенах, ворсинки ковра и разноцветный мармелад в стеклянной вазочке на столе. Большинство снимков размытые и туманные, но Стайлс не обращает на это внимания. Воздух в студии прохладный благодаря кондиционеру и после улицы с раскаленным асфальтом можно, наконец, немного остыть. — Привет, — говорит Луи, его голос звучит тихо и мягко, словно не желая причинять боль. Он делает несколько шагов, садясь в кресло, продолжая: — Жаль, что редакторам не понравились фотографии, и они заставили все переделать. Гарри в ответ что-то неразборчиво бубнит, откладывая камеру и сильнее запрокидывая голову, чтобы видеть парня. Пряди волос небрежно раскиданы, а адамово яблоко слегка дергается, когда он глотает. — Я думаю, мы сможем отснять все еще раз, верно? — Томлинсон осматривает комнату, замечая аккуратно сложенное оборудование, хмурясь. — А почему все еще не готово к сессии? Брюнет меняет позу, садясь и убирая волосы назад. — Мы не будем делать все заново, — говорит он на выдохе и, не давая Луи возразить, добавляет: — В этом нет необходимости. — Но ты же мне позвонил, говоря, что они остались недовольны. — На самом деле, — Стайлс слегка прикусывает губу, — я даже не отправлял им фотографии. Дело в том, что мы познакомились около полутора месяцев назад и сейчас это не должно быть концом. Это не похоже на конец. — Это не может быть концом потому, — продолжает Гарри после небольшой паузы, — что я, кажется, немного влюбился. Томлинсон тихо выдыхает, спускаясь к парню на пол, пока взгляды встречаются. Через пару секунд их губы соединяются, и это можно сравнить лишь с яркой молнией в ночном небе или фейерверком на берегу моря, потому что Луи немного влюблен тоже. Он кладет свою руку поверх руки Гарри, чуть сильнее сжимая, пододвигаясь ближе, и это просто все, что у них есть. (И это просто все, в чем они когда-либо нуждались).