Изумрудный Фамильяр

      Мы с Минаэлем жутко устали. Он из-за ежедневных нагрузок, я из-за того, что устал он. Быть фамильяром означало то, что и усталость делилась между нами обоими. Но мэтр выглядел таким довольным, что у меня язык не повернулся отговаривать от тренировок. Позже я узнал, что Минаэль впервые участвует в турнире, как мэтр академии, и тоже переживает из-за этого.       Не так давно приехали наши ректоры, а чуть раньше, и представители других академий нашей страны. В общей сложности я насчитал пятнадцать мэтров, что было гораздо больше чем я видел на празднествах в столице. Видимо король немного предвзято относится к мэтрам, предпочитая доверять проведения мероприятий тем, с кем вырос в нашей академии.       Я долго приглядывался к восьми мэтрам, которых не знаю. Уж слишком странными они были на мой взгляд. Тихие, закрытые, и нервные. А ещё я не видел их фамильяров. Нет, они у них были, в этом я уверен полностью, но на люди их не выводили. Это только добавляло им подозрительности. А ещё приехал Кираэль, как ректор одной приграничной академии. Из-за присутствия брата, Минаэль был на взводе ежедневно. Хотя бы к моему счастью, красноволосая блошка прибудет к месту проведения турнира гораздо позже.        — Минаэль, прошу, угомони свой гнев. — Я подплыл к нему в купальне, когда мы остались одни.        — Да если бы я мог! — Мэтр скрипнул зубами. — Каждый раз я вижу Кираэля, и меня поглощают воспоминания о свадьбе Миры с этим уродом.        — Я могу понять твои чувства, но уже прошло десять лет, и пора бы угомониться. — Я опять стал подлизываться, слабо покусывая шею Минаэля.        — Не могу. То, что он тогда сделал, то, КАК он это сделал, не простительно!        — Не забывай, мы связаны! Если ты не успокоишься, мне сорвет крышу от твоих эмоций, и в глухую ночь я прокушу голову Кираэля, пока он спит! — Я лукавил, но с каждым днём под давлением обиды моего мэтра, я все чаще замечал, что хочу сделать гадость Кираэлю, и как-то даже налил лужу на его вещи в покоях, пока Минаэль опять ссорился с братом.        — Ладно… — Минаэль обреченно вздохнул обнимая меня.        — Ты готов к турниру? — Промурлыкал ему на ухо.        — Нет… А ты?        — Тоже, и я побаиваюсь наделать глупостей… — я положил голову на плечо Минаэля.        — Самми…        — М? — Я навострил ушки, ведь Минаэль впервые так меня назвал.        — Закрой глаза…       Он поцеловал меня. Робко и осторожно, будто это я сбегал из купальни в первый раз. Минаэль мастерски скрыл свои эмоции в этот момент, чем приятно смог удивить меня, и весь букет моих чувств обрушился на красноглазого через ментальную связь. Я боюсь сказать ему о том насколько мне это нравится, но я думаю что это и не надо, Минаэль и сам знает это.        — Легче? — Мэтр облизнул губы.        — Гораздо легче! — Хвост плясал под водой.       Процессия из разноцветных карет растянулась на добрую милю. Пять десятков карет с флагом страны и флагами своих академий выехали на торговый тракт вальяжно двигаясь по мощенной камнем дороге. Наша группа из пяти карет двигалась далеко позади основной группы. К границе мы подъехали довольно быстро, если учесть что по мощенной дороге кареты запряженные помесью лошадей и ящериц, двигались вдвое быстрее, нежели по протоптанным тропам. Две недели пути пролетели быстро за игрой в волшебные шахматы. На границе простояли три дня, именно столько требовалось гонцам, чтобы доскакать до столицы Рагалан и обратно, с документами на свободный проезд через страну. Страна Рагалан славилась жёлтым окрасом листвы деревьев, и мистическими парящими островами. У меня появилось чувство, что эти острова мне хорошо знакомы.        На границе Рагалана и Магдораши мы простояли неделю. Я хотя бы смог отделаться от желания оставить свой завтрак на обочине дороги. Плюс я смог хорошенько размять лапы бегая по ночному лесу.        В конце пути, нас встретила столица империи Магдораши с одноименным названием. Если в нашей столице Сантив преимущественно каменные строения возведенные путем кладки, то в Магдораши казалось, что они отлиты из природного камня. Достаточно красиво они смотрелись на закате, а наши гармонировали на рассвете. Королевство Сантив и империя Магдораши казались естественными противоположностями друг друга.        Нас разместили в огромном здании, выделив под нашу академию этаж в четырехэтажном здании. Остальные три заняли другие академии, и Минаэль с облегчением вздохнул узнав, что академия, в составе которой был Кираэль, остановилась в другом конце города.       В связи с тем, что в городе было несколько тысяч магов, я не мог уснуть. Даже воздух пропитался магией, и давал мне прилив сил. Минаэль спал без задних ног, а я выбрался через окно и решил прогуляться по городу, предварительно сняв украшения, чтобы не греметь ими как цирковой зверек. Но даже будь на мне связка барабанов и палочки в лапках, то меня всё равно бы не заметили. Волшебники и волшебницы, маги и колдуньи устроили внеплановое празднество.        Мне жутко понравилось то, как призывают волшебство Магдорашинцы, нежно и чутко, будто волшебство — это чувствительный зверек нуждающийся в ласке. Если Сантивцы просто читали заученные тексты заклинаний, то хозяева города пели и танцевали. А я внимательно смотрел, и запоминал. Рагаланцы, коих определяли исключительно две черты — рыжие волосы и зелёные глаза, поголовно ходили в паре с фамильярами — пейтами. Король Барри рассказывал, что для магов Рагалана было честью заслужить хрупкое доверие дикого пейта. И правда. Мои дикие собратья излучали позитивную энергию рядом со своими волшебниками. Кстати в империи Магдораши, подавляющее большинство это рогоносцы. Есть однорогие, большинство, двурогие, и так далее. Количество рогов зависит от характера человека. Чем грубее и злее носитель, тем больше рогов в итоге у него будет. Это ой как плохо играет для них в дипломатических случаях.        Когда гулянье утихло, я решил пройтись по ночному городу. Даже для столицы здесь было до жути тихо. Вдали слышались голоса гуляющих магов, но в том переулке где я шёл, не было никого. Запоздало я чувствую всплеск волшебства и лишь чудом избегаю попадания усыпляющего проклятья. Ссссуки. Убегая от группы магов я периодически оглядываюсь, стараясь разглядеть их, и замечаю в руках одного из них до тошноты знакомый амулет. Значит колдовать мне нельзя. А вот маги во всю кидались оглушающим волшебством. Приходилось прыгать из стороны в сторону, сбивая прицел. Но в меня попало одно неприятное волшебство под скромным названием — Животный страх. На мгновение я замер перед оставленным работягами инструментом. Они подбежали. Это была их ошибка. POV Мэтра Минаэля.       Я проснулся в холодном поту и стал искать глазами Саммерфила. Дикий страх сжимал сердце, и я понял, что мой друг в опасности. Схватив свою мантию, я на бегу натянул её, и покинул пределы гостевого дома. Заклинание поиска сорвалось с моих пальцев, покорно ведя меня по тёмным переулкам города. Я машинально положил руку на рукоять шпаги, чувствуя нарастающий страх Саммерфила. Квартал за кварталом я безустанно мчался ему на встречу. Какой чёрт дернул этого пейта сбежать в город? Ладно, это потом.       Завернув за угол в очередном переулке я увидел то, что предпочел бы забыть. Шесть взрослых мужиков лежали избитые в лужах собственной крови, а мой изумрудный фамильяр сидел на одном из них, воя от страха, лупил тяжелым долотом по руке горе похитителя. Я бросился к Саммерфилу и вырвал из его цепких лапок долото. На меня уставилась пара остекленевших изумрудных глаз. Я почувствовал как сердце Саммерфила дрогнуло, и он упал без сознания. Плюнув на искалеченных несостоявшихся похитителей, я поднял изумрудного на руки и побежал в гостевой дом.       Саммерфил очнулся через час. Его тело всё ещё было охвачено паникой и я крепко прижимал к себе. Он плакал навзрыд вспоминая то, что произошло в переулке, просил у меня прощения за то, что сбежал не предупредив. Я гладил его голову, шепча в изумрудное ушко успокаивающие слова и целовал его напряженные губы, лишь бы успокоить его. Я не злился как он предполагал, я просто боялся за него и переживал. По ментальному каналу просачивался его стыд и страх, а так же вина за содеянное. Я пытался объяснить, что они сами виноваты, но Саммерфил только сильнее ревел.       Последующие два дня мы не выходили из гостевых покоев. Саммерфил выглядел просто ужасно, его мех огрубел, а стеклянный блеск в глазах так и не рассеялся. Лишь утром третьего дня я почувствовал остаточную магию страха, но что-то предпринимать было поздно. Саммерфил перенес полное воздействие этого проклятья ещё несколько дней назад, а сейчас его разум был сам по себе. Я не стал тревожить изумрудного первым днём турнира, наложив на него все возможные положительные чары. Пусть отдыхает, ведь его разума коснулась жестокость, при том в самом страшном её обличии.