Easy riders

Я ехала, сидя на жесткой скамейке в кузове ГАЗ-66, и тихо радовалась открывающимся перспективам. Домой на три денечка: помыться, расцеловать мужа, увидеться с друзьями–мотоциклистами, прохватить* по Красному проспекту и опять в пампасы – в погоню за Древностью. Вывалившись из кузова у родного подъезда, я забросила рюкзак за спину и бодренько пошагала наверх. Лифт в нашем доме 1930-х годов постройки не предусмотрен как явление, да это и хорошо – люблю я эти большие, светлые лестницы с резными перилами. Вообще, это бабушкина квартира, но бабушка умерла, а завещание, опасаясь, чтобы мой отчим не «запустил лапу в ее имущество», написала на любимую внучку. Мама особо по этому поводу не расстроилась, даже обрадовалась. Так я обрела свою берлогу, любимую с детства. А потом и Артем появился. Роман у нас был бурный до такой степени, что на пятом курсе мы поженились. По окончании университета я пошла в аспирантуру, получила место на кафедре и летом лазила по горам в поисках курганов и прочих археологических радостей. А Артем пошел в менеджеры. Не привлекла его научная стезя, да и ладно. Главное – чтобы ему нравилось. Против моих экспедиций он не возражает, хотя деваться ему особо некуда. Мотоцикл только купить не дает. Как продали перед свадьбой мой Эллюминатор**, так и все. Боится он за меня, как же. Я предвкушала, как сейчас зайду в огромный темный коридор, брошу рюкзак и пыльные кроссовки, найду в холодильнике чего-нибудь съедобного и пойду замачивать себя в ванне. А потом приготовлю ужин и посмотрю на удивленные глаза Арта, вернувшегося после трудового дня за монитором. Повернув ключ в замке и толкнув от себя тяжелую деревянную дверь, я услышала, что в квартире уже кто-то есть. Из кухни доносились вопли, похожие на крики бабуинов в брачный период. Ну, очень интересно. Я бросила рюкзак у порога и, тихо ступая по полу, пошла в сторону кухни. Открывшаяся картина заставила мою челюсть улететь вниз, а брови подняться домиком. На кухонном столе расположились двое. Распаленная девица, издающая эти самые звуки, и мой дорогой муж. Из одежды на них присутствовали только носки. Мужские. Ребятки моего появления не заметили, поэтому от процесса не отвлеклись. Я постучала костяшками пальцев по косяку и громко кашлянула, обозначая свое присутствие. - Я так понимаю, что я не вовремя. Классическая сцена, только шкафа не хватает. Прелестно. Я почувствовала, что я сейчас или убью обоих, или упаду в обморок. Раздался громкий чпокающий звук, и Артем обернулся ко мне, дико вращая глазами. Фу, гадость какая. - Что ты тут делаешь? - Живу я здесь, – я повернулась к ошарашенной девице. – Девушка, сдвиньте ноги, оденьтесь и покиньте помещение. Немедленно. Она испуганно похлопала глазами, сдавленно пискнула и, слетев со стола, убежала в ванную. Артем сделал шаг ко мне, протягивая руку. - Даша… - Одевайся, собирай вещи и выматывайся. Времени у тебя - до вечера. Ключи положишь на стол, дверь захлопнешь. После того, как его помоешь. - Я объясню… - Меня не интересуют объяснения. Пошлину за себя заплатишь сам. Все, пошел. - Какую пошлину? - Я подаю на развод. - Даша! - Я уже двадцать пять лет Даша. Чтобы тебя здесь не было, когда я вернусь. Иначе познакомишься с волками. - Какими? - Белыми.*** Я вышла из кухни, вытащила из ящика с документами свидетельство о браке, подхватила рюкзак и захлопнула за собой дверь. Нуепттвоюмать. Вернулась из экспедиции на денечек, сделала сюрприз. Я брела по улице, не разбирая дороги. Рюкзак болтался на плече, здорово его оттягивая и стукая по заднице. Хотелось плакать, но слезы не шли. Я дошла до сквера и села на лавочку, уставившись в одну точку. Я застукала Артема с другой женщиной. В его рабочее время. В своей квартире. На кухонном столе. Стало мерзко. Я вздрогнула, передернув плечами. Я прожила с ним почти четыре года. Я любила этого человека. Да, именно в прошедшем времени. Еще полчаса назад любила. А сейчас я сижу на лавочке и осознаю, почему он так легко отпускал меня в экспедиции. Какие у него периодически были авралы и совещания. И откуда у его мамы взялась куча идиотских шуточек в мой адрес. Ой, дура! Я вытащила телефон и набрала номер отчима. - Да, Дашуль! Ты уже в городе? - В городе, я приехала. - Что с голосом? - Я приеду? - Дочь, что случилось? - Я развожусь, бать. - Что?! Дашка, что такое? - Давай, я приеду и расскажу? - Тебя забрать? - Я на метро. Через полчаса буду. Я поднялась со скамейки и зашагала в сторону старинного красно-зеленого здания, на углу которого светилась буква «М». Мы сидели на кухне за закрытой дверью и пили кофе. Батя курил, периодически порываясь поехать и набить Артему морду, а все выступающие части тела - оторвать. - Ты, Дашка, молодец. Я бы порвал сразу. И как свидетельство додумалась забрать? Оставайся сегодня, завтра… - Не, бать. Надо проверить, свалил он или нет. Да и… завтра я в суд пойду, напишу заявление. Послезавтра мы с Лисой обратно. - Куда? На Алтай?! - Ага. Как раз месяц остался. Приеду аккурат к заседанию. - А и правильно. Я за квартирой послежу. Надо будет замки поменять. - Угу. Ближе к вечеру я, отмытая и накормленная мамой, подъехала к своему дому в компании отчима. Бати. Он у меня человек военный, хоть и в отставке, а это диагноз. Своего родного отца я не знаю, а батя с моей мамой поженились, когда мне было десять. У него уже была дочь, на три года меня младше. Так мы и жили – мама, батя, я и Ленка. Помотались по стране… В итоге осели в Новосибирске, на маминой родине, получили квартиру… Батя – потрясающий человек. Я всегда чувствовала его защиту и поддержку. И любой, кто пытался меня обидеть, впоследствии имел дело с ним. Мы поднялись в квартиру, и я открыла дверь. С кухни доносились аппетитные запахи жареного мяса, в квартире царил идеальный порядок. В коридор выпорхнул Артем с огромным букетом роз и замер, увидев, что я пришла не одна. Сильно не одна. - Даша! Я хочу... - Дочь, ты ж говорила, что вечером его тут не будет? - Его тут и не должно быть. - Ну, значит, он уходит. Иди-ка сюда, парень, - батя ухватил Артема за шиворот и вытащил за дверь, захлопнув ее за собой. Вернулся он уже один, потирая костяшки на руках. - Бать, ты его... - Воспитал малость. Ключи мне оставишь, с Алтая вернешься - вещей его уже тут не будет. - Пасибо, бать!.. - Давай на кухню, хоть закусим - не пропадать же добру! Ты смотри, даже скатерочку постелил! - Угу, распотрошил подарок своей мамы. Мы просидели до утра, выпив, наверное, тонну кофе, а утром поехали в банк и в суд. Сдаваться. Заявление у меня приняли без вопросов, документы забрали и отправили на месяц думать. Я уже подумала. Мне не нужен человек, предавший меня однажды. Я не хочу уезжать в экспедиции и знать, что меня не ждут. Пусть лучше меня ждет закрытый дом. И родители. И сестра. А такой мужчина мне не нужен. Ближе к вечеру ко мне приехала Лиса, и батя отправился успокаивать маму, погрозив мне на прощание пальцем. - Да не буду я напиваться, - я улыбнулась ему, подмигивая. - Напиться как раз можно. Целая вернись. - Баааать. - Ладно, пока, - мы обнялись, и он ушел, оставив меня наедине с недоумевающей Лисой. Лиса - потому что Алиса. Так мало того, что Алиса, еще и Селезнева. Моя школьная, университетская, в общем, лучшая подруга и коллега по безумию. - Слушай, Дашка, вы о чем? А Артем где? - Его нет и не будет. Я его выгнала. Челюсть подруги улетела вниз, заставив меня нервно заржать - уж очень комичная получилась морда. - Так, рассказывай. Ну, я и рассказала. Как зашла в квартиру. Как увидела. Что сказала. Как приехала к родителям. Как подала заявление на развод. Как батя выкинул Артема из квартиры. Я говорила и сама поражалась своему спокойствию. Где моя хваленая эмоциональность? Где вопли, крики о том, какой он козел? Мне даже плакать не хочется! Внутри спокойно и пусто. Только руки дрожат. И холодно. Я мерзну, хотя на улице духотища после жаркого дня. - Да... дела. Ну он и козел, а. - Да оба хороши. У меня - наука, экспедиции... А у него город и душный офис. Вот и начал искать развлечений. - Мать, ты его оправдываешь? Кто ему в науку мешал пойти? - Не оправдываю. Я просто не хочу впадать в истерику. - А чего хочешь? - Уехать. - Куда? - Пока - на Алтай. Докопать сезон. А там - посмотрим. Пошли спать. В пять утра за нами пришла машина, и мы отправились в обратный путь, навстречу горам, солнцу, ветру, ледяным рекам и духам древности. Ехать до места оставалось шестьсот пятьдесят километров. Это был самый тяжелый, самый безумный, но и самый потрясающий сезон за всю мою экспедиционную жизнь. Я срывалась в любые разведки****, напрашиваясь с шефом в самые сложные и труднодоступные места, куда девочек обычно не брали. Лиса рассказала Палычу о причинах моего поведения, и он не задавал вопросов, когда я подходила с просьбой поехать на очередной край географии, просто кивая в ответ. Я не пропустила ни одной разведки. Мы совершили безумное путешествие на плато Укок*****, проверив "зону спокойствия", проехали тысячу километров по Телецкому заповеднику******, выехав к точке сбора трех отрядов с юга. Рожи у коллег, когда мы явились на сутки раньше, да еще и со стороны, где дорог нет в принципе, были просто фееричные. Мы ловили сусликов в Курайской степи, кололи лед на Актру и делали из него чай... День археолога отметили так, что до сих пор от одного только воспоминания голова болит. Я вернулась через месяц и обнаружила, что батя поменял замки в моей квартире, поставил новый стол на кухне и диван в спальне, подарив старую мебель детскому дому. Может, им и пригодится. - Именем Российской Федерации мировой судья судебного участка №1 Центрального района города Новосибирска Павлова Ольга Васильевна... – сухой голос, зачитывающий постановление, звучал для меня лучше любой музыки, вызывая тихое ликование. - ... решил: удовлетворить исковые требования и расторгнуть брак между Высоцким Артемом Валерьевичем и Лихачевой Дарьей Сергеевной. Решение вступает в силу с 03 октября 2011 года и может быть опротестовано в течение десяти календарных дней. Все. Ну наконец-то. Свобода! Я вышла из здания суда, не оглядываясь. На крыльце меня догнал Артем и начал объясняться в любви, хватая за руки. В который раз. В экспедиции я отключала телефон, не брала трубку, когда он мне звонил. Он заваливал меня сообщениями с признаниями в любви. Потом - с угрозами, что не даст развод. Потом снова в любви признавался. Как же ж надоел... Я послала его подальше и прошествовала к машине, где меня ждала Лиса. Мы круто развернулись и уехали, чуть не сбив этого придурка, с чего-то вдруг решившего, что кинуться под колеса – хорошая идея. Святая наивность. Лисища ударила по тормозам. Я бы переехала нафиг. Добравшись до дома, мы наварили с ней глинтвейна, дабы отметить мою свободу. Глинтвейна нам оказалось мало, и мы пошли за добавкой. Идея дойти до "водопоя"******* появилась в обеих головах сама собой, и мы отправились ее реализовывать. Первым наши не слишком трезвые личности заметил Норвежец - здоровенный рыжий дядька, с которым у нас сложилась давняя и нежная дружба. Именно с него началась моя мотожизнь. Точнее, с покатушек с ним. Давным-давно, еще на первом курсе. - О! Вернулись, расхитительницы гробниц! - Вернулись-вернулись, - мы обнялись, причем мы с Лиской облапили его по бокам, а он просто поднял нас обеими руками. По девочке на руку, ага. - Девки, чего такие кислые? - Да мы тут за вином для глинтвейна шли... - Хорошо шли! Что отмечаете? Или просто так? - Мою свободу отмечаем. - Какую свободу? А муж? - Объелся груш. Я теперь свободная девушка. Норвежец смотрит на меня с подозрением, а потом начинает хохотать, ударяя себя по ногам, затянутым в кожаные штаны. - Слушай, Дашка, ты серьезно? Ты выгнала таки своего чудика? - Я не просто его выгнала. Я с ним развелась. - Ну... так. Это плохо или хорошо? - Не знаю, Стас. Наверное второе. - Так, прекрати киснуть. Кататься поедешь? - У меня шлем дома. - Заедем, значит! Змей! Поехали, прокатимся! Возьмешь Лису пассажиром? - Да не вопрос, поехали. Мы сорвались с "водопоя" с оглушительным ревом прямотоков, заставляя сигнализации припаркованных машин петь нам дифирамбы своими сиренами. Доехав до моего дома и вытащив шлемы - мой "ездовой" и запасной, мы рванули по шоссе на плотину ГЭС - смотреть, как садится солнце и есть хот-доги в очередном месте сборищ. Прокатавшись полночи, я поняла, как же сильно соскучилась. Я уже больше двух лет уже не сидела за рулем, катаясь только пассажиром, и то редко - Артем жутко бесился, когда я уходила на тусовки, ездила на фестивали... А со мной он ездить не хотел. Не хотел "уподобляться стаду". А ведь он и меня этим стадом считал, только я не замечала. Я была ему удобна. Тьфу, как мерзко. Мы стояли с Лисой на плотине и смотрели на плещущуюся внизу воду, потягивая чай из Стасова термоса. Чай был ядреный, с кучей каких-то трав. - Эх, девки. - А? - Дашка, вот скажи мне, нафига ты тогда свою Кавасаку продала? - Дура была. Любила парня, а он не любил мой мотоцикл. - И ты мотоцикл променяла на парня? Эх ты... - Другой куплю. - Не купишь. - Куплю. - Да не купишь ты! - Да куплю! - Спорим? - Спорим! Весной уже буду кататься! - А чего не сейчас? - Потому что найти надо, что брать. - А ты бери чоппер - не ошибешься! - Так чопперов, их... - Дашка, бери Шадика!******** Литрового! - Лиса смотрела на меня блестящими от возбуждения глазами. - Я тебе не говорила, сюрприз хотела сделать. Я его купила! Я купила мотоцикл! Едет уже с Владика на поезде. Там второй такой же, пока ничейный! - Алиска, ты?! Мотоцикл?! - А что, права у меня есть. Давай! - Ты купила Шадик?! Он же тяжелый! - Ничего не тяжелый! - Ну что, Дашка? Струсила? - Ничего я не струсила. Я давно не ездила просто! - Струсила! - Норвежец перехватывает меня поперек туловища и начинает крутить, устраивая в голове мельницу. - Поставь меня, где стояла! - Ну так чего? Будешь ездить? - Буду! Какого года второй? - Седьмого. Муха не сидела, что называется. - Лиска, ты прям... я не знаю! Стоит сколько? - С доставкой - триста десять. - Дофига... - Струсила! - Да идите к черту! Завтра позвоню и поговорю с продавцом! Телефон есть? - Есть. - Вот завтра и разберемся. Домой мы явились под утро, а ближе к обеду я позвонила хозяину мотоцикла, договорившись о встрече. Триста десять тысяч - это, конечно, дофига... Хотя... возьму кредит - как раз мотак приедет. А там и за грант отчитаемся, денежку получим за наши летние приключения... А там зима. Не до мотоциклов будет. Так. Защищаюсь я в апреле. Если все пройдет хорошо - уболтаю шефа для начала, чтоб отпустил, а потом Лису, чтоб не одной ехать, и рвану в путешествие. На мотоцикле. Месяца на полтора. Денег на это надо... Ай, деньги - дело наживное, заработаем. Главное... а что главное? Не сойти с ума. Не искать причин, почему я осталась одна и почему все так получилось. Не искать. У меня есть любимая работа. Толпа студентов. Я первый раз буду сама читать курс лекций и принимать экзамен. Кандидатская не дописана еще, а до защиты чуть больше полугода. Да блин, у меня будет мотоцикл! Через две недели! Ну, через три! К чертям маникюр! Буду осваивать! У меня есть моя семья и друзья. А мужчина... Да ну их всех к черту. Мужиков на свете много, а я у себя - одна! * прохватить (сленг.) - прокатиться. **http://pixs.ru/showimage/kawasakiel_7378603_6326927.jpg – Kawasaki Elluminator – легкий чоппер, один из идеальных мотоциклов для новичков. ***Имеется ввиду мотоклуб «Белые волки». ****Разведка - имеется ввиду "археологическая разведка" - небольшая выездная экспедиция, обычно не более трех суток длиной. В состав группы обычно берут самых опытных и хорошо подготовленных студентов/аспирантов. *****Высокогорное плато на Горном Алтае, высота около 4000м. над уровнем моря. Именно здесь в 1994 г. новосибирские археологи нашли знаменитую "Алтайскую принцессу", сейчас раскопки не производятся. ******Телецкий заповедник - заповедник, расположенный на западном берегу Телецкого озера в Республике Алтай. Абсолютно дикая территория - ни людей, ни дорог, только горы, лес, медведи и местами - бешеные археологи. *******"Водопой" - место стихийных сборищ новосибирских байкеров, расположенное в самом центре города. Служит перевалочной базой для общения, кофе, хот-догов между покатушками по городу и его окрестностям. ********http://pixs.ru/showimage/hondavt110_1823049_6333021.jpg - Honda Shadow 1100, популярный в России чоппер, созданный компанией Honda для американского рынка на базе модели Honda Steed. Принципиально отличается тем, что не выпускается в объеме двигателя на 450 и 600 кубиков, а также внешним видом, приближенным к американской традиции мотоциклостроения.