Рудольфус

Амелия поморщилась, видимо, от боли, затем помассировала виски и продолжила: — Я не была на месте преступления лично, но читала отчеты. Первым туда прибыл Аластор Грюм — именно он задержал Блэка, нашел палец Петтигрю и его палочку. Когда прибыли остальные авроры, он как раз занимался поиском всего остального, но найти что-либо в том месиве, оставшемся от двенадцати человек, так и не смогли. Прибывшие авроры установили магглоотталкивающие чары, после чего начали поиск, опрос и чистку памяти свидетелям происшествия. — Скажите — как быстро прибыли авроры? И провели ли проверку палочек? — Естественно провели, это стандартная процедура, а прибыли они минут через пять, — я скептически посмотрел на Амелию. Правильно поняв мой взгляд, она ответила: — Если и позже, то ненамного, происшествия в местах большого скопления магглов имеют наивысший приоритет, даже если все авроры на вызовах, то их перенаправят на это дело, чтобы исключить угрозу Статуту Секретности. Далее, проверка палочек показала у Блэка несколько боевых заклинаний, аппарацию и Бомбарду Максимо. У Питера были только бытовые заклинания. Свидетели говорили, что перед взрывом слышали, как кто-то громко кричал — «Блэк! Предатель!». Чего-то более существенного они не заметили. — То есть, кроме Грюма, никто не видел, что именно произошло? — Да, Грюм, узнав про убийство Поттеров, сразу направился на поиски Блэка. По его словам, он догнал его в тот самый момент, когда тот уже применил Бомбарду. Аластор успел защититься сам, но вот помочь кому-либо еще — нет. Всех магглов, которые стояли близко к месту действия и могли что-либо видеть, убило. — Мадам Боунс, а было ли установлено — действительно ли умер Петтигрю? Какие-нибудь доказательства, кроме пальца и слов Аластора? И вот еще смущающий нас момент, как именно Грюм нашел этот палец и смог узнать, что он принадлежит Питеру? — Нет, никаких проверок на установление смерти не проводилось. Да и как их провести? Магия крови как и некромантия давно под запретом, исключение сделано только для нескольких ритуалов, одобренных министерством. — Ну, к примеру — можно было бы бросить кусочек пальца в оборотное… — Да вот только никто бы не согласился его выпить, или вы забыли, что если в оборотное бросить частицу мертвого человека, то зелье превратится в яд? Так что и этот вариант отпадает. Касательно другого вашего вопроса, у меня нет ответа, я не интересовалась этим, да и причин не верить Аластору у меня не было. Могу лишь предположить, что он лежал рядом с палочкой. — Вот как, еще одно уточнение и я поясню, почему Сириус этого не делал, в чем вы сможете впоследствии убедиться, просмотрев его воспоминания. Это ведь не Грюм кричал о том, что Блэк предатель? — Нет, в отчете указано, что это были последние слова мистера Петтигрю. — Отлично. Итак, для начала представим — вот Блэк привел Волдеморта к Поттерам. Дальнейшие его действия выглядят по меньшей мере странно. Он просто ушел, оставив своего якобы хозяина в одиночку завершить дело, а сам отправился за Петтигрю? Как-то глупо, не правда ли? Ведь логичнее было бы остаться со своим господином, мало ли что. Подстраховка не помешает. Но ладно, допустим, видеть, как гибнут его бывшие друзья, ему не хотелось, и видимо поэтому он решает убить еще одного своего друга. Которого находит на оживленной улице Лондона, где Питер непонятно что делал. На то, что мистер Петтигрю не был в доме у Поттеров, и Сириус не гнался за ним, указывает тот факт, что на его палочке только бытовые чары, и еще один момент, о котором вам неизвестно. Блэк, Поттер и Петтигрю были анимагами. Сириус — пес, Поттер — олень, Петтигрю — крыса. — А как же их четвертый друг? Он не был анимагом? — Нет, он был оборотнем, и именно чтобы в полнолуние не оставлять его одного, они еще в школе научились анимагии. Судя по вашему лицу, вы не рады, что в Хогвартсе обучался оборотень. — Естественно! Это же опасно, я не понимаю как Дамблдор это допустил. Чудо, что никто не пострадал. — Ну, вообще-то, пострадал, но не фатально, потому Дамблдор, который и привел в школу оборотня, легко смог замять это дело. Давайте пока вернемся к Блэку, а момент с оборотнем обсудим после. — Ладно…  — Итак, если бы Питер хотел скрыться, ему достаточно было превратиться в крысу. После чего забиться в какое-нибудь труднодоступное место, к примеру, трубу канализации, и никто бы его оттуда не достал. Он этого не сделал. Как видите — версия о том, что Сириус гнал Питера от самой Годриковой впадины — несостоятельна, так как на палочке нет никаких боевых чар, хотя бы щитовых или скрывающих. Теперь предположим, что Сириус вопреки логике бросил своего хозяина и отправился убивать следующего своего товарища. Допустим, он знал, где Петтигрю будет гулять и, прибыв на место, сразу же напал. Но есть маленький нюанс — крик Питера. Откуда он знал, что Блэк — предатель? Ведь если он узнал, что на Поттеров напали, то первым его делом настоящего друга было бы аппарация к их дому, и тогда боестолкновение произошло бы там. Но этого не происходит. Вариант — наш кавалер ордена Мерлина поджидал его — тоже не проходит, так как не стал защищаться или нападать. Можно предположить, что он прокричал это, увидев, что Блэк атакует его. Но вот только какая реакция будет у обычного человека, если он увидит, как его лучший друг пытается его убить? Ступор. Он от удивления даже защититься скорее всего не попытается и потому умрет. Такой будет реакция обывателя, тренированный же маг на рефлексах защитится или попытается защититься, и только потом, возможно, он поинтересуется, что, собственно, происходит? Но, скорее всего, он бы попытался нелетально вывести из боя друга, оглушив, к примеру, а потом проверил бы на вмешательство в его сознание. Это сделал бы тренированный человек. Но реакция Питера не соответствует ничему из перечисленного, из чего я делаю вывод, что Аластор Грюм лжет. — Что ж, ваши домыслы выглядят довольно стройно, и, как я понимаю, воспоминания Блэка, которые я увижу, подтвердят их. — Да, теперь я бы хотел поговорить о нас, о тех, кого называют пожирателями… — Нет, спасибо, а то боюсь после этой речи я буду удивляться, как это еще вас не причислили к лику святых. Я прекрасно поняла, что вы хорошо подготовились и… Будем считать, что вы меня убедили, я согласна к вам присоединиться, но с одним условием. — Вы не в том положении, чтобы ставить условия. — Ну почему же, я вам нужна, иначе вы бы со мной не разговаривали, а сразу отправили в этот ваш подвал. А раз я нужна, значит, могу и потребовать что-то взамен.       Вот … Быстро она оценила ситуацию. Надеюсь, я не показал свое недовольство, хотя, судя по ее довольному виду, мне не удалось удержать лицо. Ну что ж, посмотрим, что там хочет наша бравая аврорша. — Допустим, нам действительно выгодно, чтобы вы были с нами. Это позволит сэкономить время и силы, которые ушли бы на ваше «исчезновение». — А это значит, что я могу себе позволить небольшой каприз. — Можете, но на многое не стоит рассчитывать. — Я хочу всего лишь отомстить. Я желаю лично казнить виновного в смерти моих родных. Того, кто все это организовал. — Вас не смутит, если это будет Дамблдор? Сейчас это наш главный подозреваемый, да и при поимке чародея такого уровня возможно, что его не удастся взять живым. — Не смутит, я уже догадалась, к чему вы меня подводили. Я думаю, что это и в ваших интересах — взять преступника живьем, но если вы не можете гарантировать его пленения, то я хочу участвовать в попытке его захвата. — Хорошо, это приемлемые требования, мы согласны.       Белла при этих словах заметно скривилась, но промолчала. Долохов же подошел и протянул Амелии бумаги, одна с текстом клятвы, другая являлась распоряжением о создании специального отряда авроров. И последняя была чем-то вроде магического контракта, в котором были оговорены как наши права, полномочия и обязанности, так и те же самые права и полномочия наших «начальников», которых было всего двое: Бартемиус Крауч и Амелия Боунс. Вообще, если отбросить весь канцеляризм, то наши права можно было описать словами — «Делай, что должно, и будь, что будет», а ограничением являлось то, что все операции именно как отряда мы должны обсуждать с Краучем или Амелией. И они даже могли запретить нам проводить их, но вот только в любой момент мы могли выйти из этого самого отряда, о чем, опять же, мы были обязаны уведомить наших «работодателей». Отдав бумаги, Антонин положил на прикроватную тумбочку небольшой кинжал, перо с чернильницей уже лежало на ней еще до начала разговора.       Ознакомившись с бумагами, Амелия взяла кинжал и, прочитав клятву, надрезала ладонь одновременно с последним словом — «Клянусь». Кровь, которая успела вытечь из раны, вспыхнула и прижгла порез, что являлось свидетельством правильного исполнения ритуала. Диглан сразу же устранил рану, после этого Амелия взяла перо и, обмакнув в чернильницу, расписалась в двух документах. Когда она подписывала «контракт», кончик пера слегка светился, что так же являлось подтверждением заключения магического договора. Закончив с формальностями, мы еще немного обговорили наши дальнейшие действия. Я упомянул, что ей не стоит сердиться на мистера Крауча, рассказав о нашем с ним договоре. Конечно, она все равно не будет ему доверять как раньше, но, я надеюсь, это снизит негатив по отношению к нему. Еще нам пообещали завтра доставить амулеты, защищающие от дементоров, они понадобятся нам для организации засады на проверяющих Азкабан авроров. Когда Амелия захотела узнать о наших планах после «возвращения» в Азкабан, я мстительно сказал, что ей, как пострадавшей, надо отдохнуть, и мы обсудим все остальное в следующий раз. Она попробовала было возмутиться, но Диглан просто усыпил ее заклинанием.       После этого мы все, за исключением ОʼРайли, который еще раз решил осмотреть мадам Боунс и удостовериться в том, что с ней все хорошо, переместились в гостиную.        Еще немного посидели, обговаривая детали нападения на Азкабан, а также Крауч поинтересовался историей с оборотнем в Хогвартсе. Я рассказал, что знал, в общих чертах, в конце упомянув, что более подробно об этом должен знать Сириус, который был с Люпином в одной компании. Закончив обсуждение, мы стали прощаться.       Только оказавшись в доме Блэков, я понял насколько устал и насколько сильно на меня давил дом Краучей. Так что я сейчас просто расслабленно сидел и смотрел на Беллу с Гарри на руках. Она расспрашивала, как он провел день, и что делал, пока мамы не было. Ребенок делился впечатлениями, эмоционально размахивая руками. Вскоре Кричер позвал всех ужинать. После этого все уже привычно разделились на кружки по интересам. Так как домовик отправился кормить наших товарищей, которые дежурили на Тисовой, то мне пришлось самостоятельно идти в нашу с Беллой комнату за книгами, которые я собирался почитать.       Я с сомнением смотрел на Родословные, читать это было тяжело, хоть и необходимо. Мои размышления прервал голос Беллы: — Руди, нам надо поговорить.       Оглянувшись, я увидел, помимо жены, еще и брата, который запер дверь на защелку.