Рудольфус

      Ждать. Как же я этого не люблю, увы, в последнее время все сводилось именно к этому. Отсутствие свободы перемещений и действий давило на меня. Я понимал, что так надо, и нахрапом мы ничего не добьемся, пример последних лет прекрасно напоминал о себе кучей разной дряни, которую надо было пить несколько раз в день. Но легче от этого не становилось. Сейчас вот опять ждем, сидя в засаде. Бесит! Еще и место досталось неудобное — я лежал под водой рядом с пирсом, прикрытый маскировочными заклинаниями. Не поговорить ни с кем, не пошевелиться толком, да даже взгляду не за что зацепиться. Все это не добавляло мне хорошего настроения.        Вместе со мной с другой стороны пирса находился Теофилиус Розье. Мальсиберы прятались внутри замка у входа. Долохов с Треверсом находились на третьем этаже. Они должны следить за морем и подать сигнал к началу действа, когда прибудет группа авроров. Так же именно они должны прикрыть нас с Тео, если «доблестные стражи правопорядка» смогут нас обнаружить. Сириус в образе пса находился сбоку от входа в замок. По плану он выбежит и лаем привлечет внимание авроров, и пока они отвлеклись, на них нападут Мальсиберы спереди, и я с Тео сзади. Связь поддерживалась с помощью зачарованных колец. Когда Антонин направит немного маны в свое, то остальные сильно нагреются. Бижутерию для Блэка пришили с внутренней стороны ошейника, у нас же она располагалась на безымянном пальце правой руки.        Через некоторое время я наконец ощутил долгожданный сигнал. Кольцо нагрелось, значит «гости» на подходе, следующий нагрев означает, что мышеловку нужно захлопнуть. Нам с Тео необходимо отсчитать пять секунд после второго нагрева и, покинув лежку, ударить противника в спину.        Секунды казалось растянулись на часы, напряжение внутри меня росло, в сознании билась одна только мысль — быстрее, быстрее, быстрее. Сердце в груди металось как сумасшедшее. Это не дело, мне нужно успокоиться и взять свой разум под контроль. Я начал глубоко дышать и представил себя частью моря, в котором находился. Когда палец вновь обожгло, я был спокоен и умиротворен. Все так же сохраняя концентрацию я принялся отсчитывать время. Дойдя до четвертой секунды, я начал вставать.       Поднявшись, я увидел, что двое авроров уже лежат, третий же успел среагировать. Сейчас он стоял немного в стороне от своих товарищей и, выставив щитовые чары, сдерживал довольно-таки ленивые атаки Мальсиберов. При этом он совершенно забыл о необходимости следить за тылами, чем я с удовольствием и воспользовался, ударив в любезно подставленную спину. Классическая связка из молчанки, парализующего и связывающего. Все заклинания попали в цель, и противник мешком повалился на землю, один из Мальсиберов поставил точку в бою, наслав сонные чары на беспомощных авроров.        Я позволил себе расслабиться и отпустить сознание, и первое, что я ощутил из вернувшихся эмоций, было разочарование. Так старательно готовиться, переживать и в итоге получить вот это… Вроде бы я должен радоваться, что все прошло гладко, но мне хотелось боя, риска, это помогло бы мне сбросить накопившиеся… — Эрси, чего задумался? Давай, давай, у нас не так много времени, так что работаем.        Ко мне обращался Теофилиус, который уже успел вылезти из воды, и сейчас стоял на причале. Я усмехнулся — переживает, что вообще никак не поучаствовал в произошедшем, из-за того, что аврор отпрыгнул влево, камни пристани, перекрыли Розье весь обзор, и пока он менял позицию, все уже кончилось. Не став спорить, я молча присоединился к группе. Мы перенесли пленных на их же лодку, после чего разделились. Мальсиберы займутся пополнением складов и заменой накопителей, Розье с Сириусом останется следить за пленными (не повезло им, самая нудная часть досталась), я же с Треверсом и Антонином иду в обход по камерам. Мне достались с десятого по пятый этажи, Долохову с пятнадцатого по десятый, ну, а Фероксу остались пятый — первый этажи. Сняв с пояса одного из авроров пластинки-ключи, я пошел в замок.       Идя по коридору, я заглядывал в смотровые окошки дверей, проверяя живы ли заключенные. Было тяжело. Видя грязных, обросших, истощенных физически и морально людей, я испытывал брезгливость, презрение и… Страх. Страх снова оказаться одним из этих оборванцев. Воспоминания о проведенном здесь времени сами собой возникали в голове, вгоняя в тоску и отчаянье. Хорошо хоть демент… — Проклятие! — Один из заключенных камеру которого я осмотрел и уже начал движение к следующей, с воплями бросился на дверь. Естественно от неожиданности я испугался и отпрыгнул в сторону, еще в прыжке следуя навыкам, накрепко вбитым в меня отцом — левой рукой сотворил защитные чары в противоположную от взгляда сторону и еле успел остановить уже практически сорвавшиеся с палочки боевое заклинание. Арестант продолжал бесноваться, я же развеял щит и, мстительно вложив побольше энергии в заклинание, ударил Ступефаем по крикуну. Узника отбросило от двери и протащило по полу к стене, теперь он валялся под окном.       Удостоверившись, что заключенный дышит, я продолжил обход, по пути шуганув сидельцев из соседних камер, некоторые из которых из любопытства пытались просунуть голову в смотровое окно, чтобы увидеть, что же происходит. Ребята оказались адекватнее оглушенного индивидуума, и правильно поняли мой намек, который выражался в наведенной на них палочке и слегка склонённой голове. Бормоча извинения, они убрались на лежаки.        Данное происшествие встряхнуло меня, волной адреналина прогнав подкрадывавшуюся меланхолию. Больше я не позволял себе предаваться воспоминаниям и страхам, для чего максимально сконцентрировался на своем задании. Я шел, проверял камеры, ни о чем не думая и ничего не чувствуя — словно голем.        Но скоро я вновь получил удар по своей выдержке. Зайдя за первый поворот седьмого этажа, я уже привычно заглянул в камеру, как вдруг ко мне обратился заключенный: — Ну, наконец-то вы пришли! И где вас только Мерлин носил?! Что это — у аврората новая форма? А, без разницы! Скорее уберите труп Харви! Он через две камеры дальше. Проклятый ублюдок, поимей его тролль. При жизни-то был тем еще мудаком, так даже сдохнув сумел нагадить всем вокруг. Уже третий день не продохнуть…        Не слушая жалобы узника я двинулся дальше, проверив две камеры в третьей, как и было обещано, обнаружил труп. И едва смог сдержать рвоту, получив лишь ощущение, разлившийся по горлу кислоты из-за желудочного сока. Нет, я, конечно, знал, что зрелище будет отвратным, но чтоб настолько… Полуразложившееся тело, в котором копошатся черви, мухи, летающие и ползающие по трупу и камере. Мельком порадовавшись тому, что в маске капюшона есть зачарование на очищение воздуха, благодаря чему я не чувствую запах, я открыл камеру и трансфигурировал бывшего узника в кусок дерева. Вытянув левую руку, притянул деревяшку к ладони и оставил ее висеть в воздухе в паре дюймов от себя, касаться этой гадости, пусть она сейчас и в таком виде, я не собирался, лучше уж потрачу немного маны на поддержание заклинания. Сотворив очищающие чары, я закрыл дверь и продолжил обход.        Больше происшествий не было, и я, закончив с порученным мне делом, спустился на первый этаж, где мы собирались встретиться. Пришлось немного подождать Антонина, которому досталась самая верхотура. Спустившись, он раздал всем подписанные флаконы, в которые мы должны были поместить воспоминания о сделанном нами здесь. Это было необходимо для облегчения работы О’Райли. Подменить воспоминания значительно проще, имея образец, это как рисовать с натуры. Поместив воспоминание в склянку, я заткнул ее пробкой и вернул Долохову. Он тут же поместил пузырек в коробку для переноски зелий.        На улице ничего не изменилось — замок, дементоры, летающие вокруг него, и Теофилиус, ждущий нас в лодке, Сириуса видно не было. Глядя на Тео, я подумал о том, что сейчас он очень похож на легендарного Харона*, только шеста не достает для полноты образа. Подойдя ближе, я заметил голову пса выглядывавшую из-за борта. Вот и Блэк нашелся, отряд в сборе. Мы забрались в шлюпку, и Антонин опросил всех, проверяя, что все задачи выполнены и ничего не забыто. Также он проконтролировал возврат артефактных ключей аврорам, я помимо пластинок сунул в карман аврору трансфигурированый труп, наконец избавившись от него. Убедившись, что все в порядке, мы вышли в море.        Примерно через десять минут плаванья я почувствовал, что мы вышли из зоны антиапарационного барьера. Приятное ощущение — словно вышел из затхлого подвала на улицу и ласковый ветер обдувает тебя, даря свежесть. Наш командир тут же остановил лодку и позвал Кричера. — Кричер, слушает господина. — Ты знаешь, что делать. — с этими словами Долохов передал домовику воспоминания, разлитые по бутылькам.        Кричер, приняв посылку, исчез, не говоря ни слова. Он вернулся примерно через полчаса вместе с Дигланом. Целитель занялся аврорами, нам же оставалось лишь ждать, что меня совсем не радовало. К моему удивлению О’Райли справился очень быстро — он тратил минут пять — десять на одного пленника. Когда он сообщил, что закончил, мы стали уходить с помощью портальных колец. Антонин и Диглан уходили последними. Коснувшись большим пальцем своего кольца, я произнес заклинание и оказался в доме Блэков. Здесь меня уже ждала новость — Рабастан и Руквуд поймали какого-то хмыря, который заходил к Арабелле. И его сейчас допрашивают Беллатрикс с Рудольфусом.