Прощён

      Очередное задание, на которое послали одного из сильнейших бойцов Портовой Мафии: невысокий, голубоглазый паренёк с рыжими волосами и внешностью, больше напоминающую несовершеннолетнего, а именно — ребёнка. Хотя ему было 22. На голове любимая шляпа, которую он снимает очень редко. На плечах длинный плащ, едва не касающийся пола. На лице его фирменная ухмылочка, которая, как всегда, предвещает мало чего хорошего.       Сегодняшнее задание было наипростейшим: проверить одну мелкую шайку и разобраться, потому что они явно что-то темнят, или, можно даже сказать, что что-то затевают против главы Мафии. По мнению Накахары, ничего проще ему дать и не могли. Словно издеваются. Ведь это так просто! Неужели нельзя было послать кого-то другого? Акутагаву, например.       Медленным шагом он направлялся в нужное место, местами осматриваясь по сторонам. Раньше всё было по-другому. Раньше он был не один. С ним был ещё кое-кто. На кого Чуя полагался и кому доверял свою жизнь. Тот, кто был его другом и напарником. Тот, с кем они вместе выполняли не самую лучшую работу. Хотя и у них, порой, были мелкие ссоры, если это можно так назвать, из-за чего тот был чуть ли не насмерть забитый невысоким пареньком. Но всё же Накахара скучал по нему, особенно в первое время. Ходил сам не свой, частенько не слушая, что ему говорили, но вскоре, он — просто свыкся. Свыкся с тем, что не будет больше этих совместных заданий, колких шуточек по мелочам в его сторону. Свыкся с тем, что теперь он — один. И от этого уже никуда не деться. А имя этого человека — Дазай Осаму, тот, кого Чуя возненавидел за его предательство.       С этими мыслями, он и не заметил, как пришёл в нужное место. Остановившись, он осмотрелся. Никого. Странно. Даже подозрительно. Они ведь всегда ошиваются именно тут. Парень смотрел сначала в одну сторону, затем в другую. Но так и не смог найти даже признаков того, что здесь может кто-то находиться.       Но не всё так, как могло казаться. Ведь то место, где он находился, почти не освещалось, поэтому то он и не мог никого увидеть. Вздохнув, Чуя услышал тихие шаги, и судя по звуку, человек там было около двадцати, а то и больше. Они окружили Накахару, из-за чего тот, наконец-то, смог разглядеть их. На его лице теперь не было никаких эмоций. К Мафиози подошёл один из этой банды. По его догадкам — это был их главный. Самый такой качок, высокий, со сверкающей лысиной, одет в темные джинсы и белую футболку, на рукавах которой были странные алые узоры, чем-то напоминающие непослушный огонь. Так же на ней от плеча до плеча протягивалась серебристая цепь, которая при каждом движении издавала мелодичный звон. На руках какие-то повязки. Он почти в плотную подошел к Мафиози, и тот оказался ему на уровне груди. — Вы только посмотрите, кого к нам занесло. Это же один из псов Портовой Мафии, какая честь, — саркастически произнес тот, наклоняясь к Накахаре, который все это время стоял со спокойным выражением лица, посмотрел ему прямо в глаза и усмехнулся. — И сколько же тебе лет, ребенок?       Чую как током ударило. Опять эти подколы по поводу роста, эти слова страшно напомнили ему Дазая. Но он решил не обращать на эти слова такого уж внимания. Парень только ехидно ухмыльнулся. — А это вы бушуете против нас — Портовой Мафии. Очень большая ошибка, пора бы преподать вам хороший урок! — особо не церемонясь, Накахара ударил главного по лицу с ноги и попятился на два шага назад, внимательно наблюдая за остальными, которые, явно не ожидая такого поворота событий, уставились на Мафиози. — Взять его, но живым, я сам с ним разберусь! — взъелся бедный и несчастный, которого только что ударили по лицу. У него был такой взгляд, будто он сожрет Чую и глазом не моргнёт. — Ой, да ладно, — усмехнулся парнишка, подпрыгнув вверх и стукнув двоих из банды лбами, с такой силы, что они отключились. Так же он решил, что не будет использовать свою способность, а разберется во всем голыми руками. Это лишь придавало желания поскорее закончить это простейшее делишко. — Уверен, мы повеселимся.       Далее Накахара уворачивался от ударов, наносил свои. Он не собирался никого убивать, а точнее — приказа не было. Поэтому старался рассчитывать силу. Около половины он уже уложил. Но вот кто-то из особо бесстрашных кинулся на него с ножом, и Чуя, явно не ожидая подобного, просто не успел среагировать, как острое лезвие оставило глубокий порез на левой щеке, из которой брызнула кровь и медленной струйкой стала стекать по лицу и шее, пачкая ворот белой рубашки. И это, конечно же, его очень взбесило.       Он отпрыгнул на соседнюю стену, и, оттолкнувшись от нее, обхватив ногами его шею, и, сделав сальто, перекинул через себя. Кажется, он свернул ему шею, из-за чего тот скончался. Ну и плевать, одним больше, одним меньше, какая проблема то? — Мне продолжать, или так поговорим? — проведя рукой по ране на лице и стирая выступающую кровь, как бы пофигично поинтересовался Чуя. — Мне не составит труда расправится со всеми вами! А с тобой, — он указал на лысого мужчину в белой футболке, — в двойне, будь уверен. — Н-не… Стоит подробностей, я п-понял. М-можно же и спокойно вс… Все обсудить, — заикаясь ответил он. — Все обсудить? — Накахара довольно быстро приблизился к тому, взяв обеими руками за футболку, тем самым наклоняя к себе. — Слушай сюда, дылда. Что бы от вас подобного больше не было! Портовая Мафия — это вам не шутки. И такого отношения к нам, мы не потерпим! Это было первое и последнее предупреждение. Хоть раз еще тяфкнешь на нас, и это будет последнее, что ты сможешь сделать! Я сам лично прибью тебя. Тебе ясно? — Д-да, я все понял, прошу прощения… Я… Этого б-больше не повторится…       На этих словах Чуя отшвырнул главного, и, фыркнув, удалился. Задание можно считать выполненным. Теперь можно отправится домой, принять душ и расслабиться. Ведь, пока парнишка разбирался с такими мелочами, уже стемнело. Оно и не удивительно. Он потратил на все про все часа три. «Пока этим баранам что-то объяснишь, полгода пройдет».       Небо было хмурым, на нем не было ни единой звезды, дул неслабый ветерок. На улицах почти никого. Лишь изредка проходят то влюбленные парочки, то просто одинокие и грустные люди. На которых даже смотреть не хотелось. Натянув свою шляпу так, что та прикрывала его глаза, он направился вдоль по улице, плотнее укутавшись в свой плащ. Было уже прохладно.       Глядя исключительно вперед, парень молчал, если бы кто-то взглянул ему в глаза, сразу бы сказали, что он тоскует. Неужели он опять вспоминает? Вроде он и хочет его забыть, а вроде и нет. Всё-таки не один год вместе работали. И этот его внезапный уход не давал рыжеволосому покоя. Просто почему? До дома ещё чуть-чуть, а с неба начал капать слабенький дождь, из-за чего Накахара поднял свои голубые глаза и посмотрел вверх. Уж дождя то он точно не ожидал.       Цокнув языком, он ускорил шаг. А дождь всё усиливался и усиливался. Уже совершенно не о чем не думая, он лишь желал поскорее вернуться домой. Ведь он уже промок от столь сильного дождя. И все бы ничего, но его кто-то сбил с ног, тихо ойкнув. Парнишка облокотился руками об асфальт, разглядывая того, кому он будет бить рожу. Не, ну как это понимать? Если человек просто куда-то идет, никого не трогая, то тут же на дороге появиться какой-нибудь «бульдозер» и собьет с ног. А потом ойкнет, и будет стоять и пялится на него. Не раз пройдено!       Увидев того самого «бульдозера», который с доброй улыбочкой протянул ему руку, Накахару бросило в ярость. Он откинул руку помощи и поднялся. По сравнению с Чуей, этот парень был его выше, с короткими каштановыми волосами и аналогичного цвета глазами. Стоял он сейчас с зонтом в руках, в отличии от Мафиози. Дазай Осаму — именно этот человек стоял перед ним, и нагло улыбался. И эта самая улыбочка бесила ещё больше. — Дазай! Какого черта ты… — Чуя, какая встреча. Не ожидал тебя здесь увидеть, — перебил того шатен, наблюдая за его давним другом. А именно, вглядывался в его лицо, но, заметив этот порез на щеке, подошел ближе, приподнимая того за подбородок. Благо, что на улице никого не было. — Что это такое? — Тебя это не касается, идиот. И вообще, какого хрена ты тут забыл? Или широкий такой?! Тебе что, улицы мало, бегемот?! — взъелся рыжеволосый, снова откинув руку, но уже от его лица. И отошел шага на три назад. Он не любил подобного вида действия. Очень не любил. Особенно от него. От заклятого врага. — Не злись, коротышечка, я просто не заметил тебя, ведь ты у нас такой весь… — Осаму не успел договорить, как его хорошенько рубанули по носу. Тут же потекла из него кровь, а он, протирая её запястьем, которое было перебинтовано, улыбался. Снова получилось. — Я тебя сейчас прям тут закопаю, идиота кусок! — Чуя явно был не в духе, потому даже бедному зонтику досталось. Он просто взял и сломал его, и ещё несколько раз отлупив самого Дазая. Нечего ему под горячую руку попадаться! Сам виноват. Зато теперь и шатен начал промокать, ведь дождь льет, как из ведра. — Ладно-ладно, не буйствуй, Чуя, иди домой, а то ты весь промок, — он набросился на Накахару, крепко его обнял. Из-за чего тот на секунду впал в шок, от столь странных действий со стороны шатена, но, придя в себя, с силой оттолкнул. — Совсем больной?! — Просто дружеское прощание, ничего личного, — улыбнулся Дазай, глядя на вымокшего низковатого парня, с таким выражением лица, будто сейчас он разорвет его на меленькие кусочки.        Но, тут же фыркнув, развернулся к нему спиной и направился в сторону своей квартиры, быстрым шагом, просто не хотелось, что бы тревожилось прошлое. Да и зачем? Ему ведь и так сейчас хорошо. Никто не мешает ему, не достает этими глупыми шуточками. Не подкалывает. Все прекрасно. И, в то же время, ему этого так не хватает. Хотелось отбросить всю эту серьезность и развернуться, подбежать, крепко обняв. Но только через силу это чувство подавить можно. Очень сложно, но возможно. Поэтому Накахара просто ушел. «Ведь ни к чему вспоминать прошлое…»       Дазай же остался смотреть тому в след, ехидно улыбаясь. А уж такое выражение лица ничего хорошего не предвещало. Поскольку Осаму хорошо знает парня, то, собственно, привычки его тоже. От чего-то ему вдруг стало весело, когда тот окончательно скрылся из виду, и, вздохнув, достал связку ключей, покрутив их в руке. «Совсем не меняешься, Чуя».       Подняв свой взгляд на небо, которое начало проясняться, Дазай сам направился, но не домой, совсем в противоположную сторону. Сейчас у него в голове играл один очень хорошенький план, в отношении Накахары. Ведь он стырил у него второй комплект ключей, который тот таскал на всяких случай. Нужно будет придумать хорошее оправдание и потренироваться над реакцией, а не то буйный дружок ему сломает что-нибудь, это уж точно. Остается только дождаться нужного времени.       Чуя тем временем вернулся домой, закрыв дверь, облокотился об неё спиной, о чём-то думал. Чертов Дазай, чертовы его шуточки! Да почему он вечно ему все портит? Одним лишь своим видом заставляет рыжеволосого смениться в лице, то сначала было вроде как пофигичное, возможно даже заинтересованное, переменяется на агрессию, самую обычную. Появляется желание прибить его и больше не мучиться, но нельзя. Кое-что всё-таки запрещает. Только вот что, он сам понять так и не смог.       Не теряя времени, он снял мокрый плащ, перчатки и шляпу, повесив все это сушиться. Хотя облом, после того, как он по милости душевной побывал на асфальте, благодаря Дазаю, плащ теперь стирать придется точно. Разувшись, он направился в ванную, чтобы хоть немного отвлечься, и не много согреться, всё-таки он немного продрог. Не каждый же день попадаешь под сильный ливень, быстрым шагом направляешься домой, а потом тебя нагло сбивают с ног, при всем при этом пачкая любимый плащ. Он когда-нибудь точно убьет Осаму. В этом он уверен. Или, почти уверен…

***

      Выйдя из ванной, он обработал рану. Всё-таки она немного побаливала. Далее, зайдя в свою комнату, просто увалился на кровать, оставив все свои «недоделанные дела» на завтра. Ведь ему завтра дали выходной. Сейчас он находился в черных штанах и рубашке, которую поленился застегнуть. Да и в принципе, он живет один, девушку заводить не думает. По его словам вообще легче завести какую-нибудь домашнюю зверушку, нежели девушку. Он сейчас просто лежал на спине и смотрел в потолок, не думая совершенно ни о чем. Просто сегодня он какой-то уставший, возможно просто не выспался.       Постепенно глаза сами закрывались, и он просто лег на бок, спиной к стене, так же и не заметил, как уснул. Странно, но сегодня он хотел выспаться, просто отдохнуть. Такое бывает с ним очень редко, Накахара порой сам себя не понимает. Но, что поделаешь. И именно сегодня он спал крепче, чем обычно. Ведь те, кто работает в Портовой Мафии имеют хорошую реакцию и чуткий сон. Любой шорох, любое изменение в свете, например, промелькнувшая тень, будят его. Но навряд ли кто-то захочет попасть ему под горячую руку. Нет добровольцев, а хотя нет, есть один, который явно не боится за свою шкуру.       Дазай почти неслышно пробрался в квартиру Чуи, тихо открывая и так же тихо закрывая дверь. Поскольку он — бывший напарник и один из Мафиози, ему было легче ориентироваться в довольно просторной квартире. Разувшись он осторожно проник в комнату, где находился Накахара. Осаму знал, что у того под подушкой его любимый кинжал, а, по скольку правая рука так же находилась под подушкой, то одно не верное движение и все. Был Дазай и нет Дазая.       Присев на край кровати, он не сводил глаз со спящего парня, который на это не отреагировал. Понятно, умаялся, бедный. Сегодня, как он слышал, рыжеволосый выполнил очень много заданий. Обычно, такое количество давали им обоим на два дня, когда Осаму ещё сам был Мафией. Но сейчас это всё скинули на невысокого парнишку. Хоть у него и характер не ахти, он без колебаний выполняет приказы, ни разу не ослушался.       Сейчас шатен смотрел на лицо Накахары, изучая каждую мелочь, ведь даже когда они были напарниками, ему ни разу не предоставилось подобного шанса, как сейчас. Одна из его рыжих кудрявых прядей упала ему прямо на лицо, закрывая левую щеку, на которой виднелся глубокий свежий порез. Дазай прилег, чтобы рассмотреть его. Он осторожно, стараясь не касаться кожи, убрал прядь волос. Эта рана едва не коснулась его губ, а на другом конце едва не повредила глаз. Опасно. Как же он так пропустил? Ведь болеть она будет долго, да и во время разговора он испытает мало чего приятного.       Даже когда он спит, он кажется таким беззащитным. Да, Осаму считал его беззащитным котёнком, хотя парень и был одним из лучших бойцов Портовой Мафии, имел просто шикарные навыки боя, в этом деле ему почти нет равных, да и на характер он не очень так. Любая нелепая шутка, брошенная в его сторону, может оказаться последней каплей терпения, и тот, кто вот так решил подшутить над ним просто распрощается с целыми конечностями. Но вот его искренности не видел никто, кроме Дазая, он скрывал это. Ведь любой, кто узнает о его слабом месте, тут же сможет разобраться с ним. И именно здесь Чуя не сможет дать отпор. А ведь он помнить его слова, которые произнес Накахара, стоя к нему спиной, натянув шляпу на глаза и опустив голову. Слова, которые он никогда не забудет: «Я просто не хочу, а, возможно, даже и боюсь остаться один…»       Дазай пообещал, что не оставит его, но… Он не сдержал данного собой слова, именно поэтому парень так враждебно стал к нему относиться. Но только Осаму было известно, что скрывается под этой самой ненавистью. Это — его самозащита. А по другому он и не сможет. Ведь Чуя никогда не скажет, какого ему на самом деле, что он чувствует, чего хочет. Просто напросто молчит. Да и сам шатен узнал все это чисто случайно, когда Мафиози был уже не в силах сдерживаться. Ведь он — тоже человек, а у любого человека есть свой предел.       От всех этих нахлынувших воспоминаний сердце ёкнуло. Особенно осознание того, что он не выполнил обещание, данное когда-то этому парню. Странное чувство охватило его, поэтому он, откинув все свои принципы и осторожности, просто бережно прижал Накахару к себе. Единственная мысль, если тот проснется, успокаивала его, так это то, что Чуя не сможет использовать свою способность.       Так оно и получилось, из-за крепких объятий он открыл глаза и был в шоке. Он не мог сказать и слова. Ну, конечно, ведь когда живешь один, зная, что никто не придет, со спокойной душой ложишься спать, а потом просыпаешься от того, что тебя кто-то обнимает. Мафиози хотел что-то возразить, вырваться из крепких объятий, но Дазай осторожно прикрыл ему рот ладонью, другой рукой крепче прижимая к себе, вроде как говоря, что драться он точно не намерен. Тут и без бутылки поймешь, кто кого победит. Но рыжеволосый все так же пытался оттолкнуть того от себя. — Тихо-тихо, Чуя, я не сделаю с тобой ничего плохого, просто не дергайся, или я, по случайности, могу задеть твою рану, а этого я уж точно не хочу, честно, — как бы стараясь угомонить его, почти прошептав ему на ухо, из-за чего тот вздрогнул и вроде как успокоился. Поняв, что Накахара не заедет ему кулаком по лицу, убрал руку так же осторожно. — Какого черта ты здесь делаешь, Дазай?! — Я пришел поговорить с тобой, дай слово, что ты не будешь драться, — Осаму смотрел в его голубые глаза, полные недоумения. Он знал, что если Мафиози даст слово, он ни за что в жизни его не нарушит. — Ладно. Но, как ты попал сюда?       Тут шатен протянул ему связку ключей, от чего парень впал в ещё больший шок. Ведь когда он мог успеть их выкрасть? Его задумчивое выражение лица было очень симпатичным для бывшего Мафиози. Сейчас ведь Накахара был без шляпы, а ему очень было классно и без неё. Даже как-то не привычно, ведь тот постоянно ходит с ней, а она у него никак не спадает с головы. Чертова его способность. — Ч-что… Как ты… ДААЗА-А-АЙ! — Чуя, я пришёл, что бы откровенно поговорить с тобой, ведь я знаю, что ты чувствуешь на самом деле, — отпуская его из объятий, начал шатен, понимая, что попал в точку, ведь парень моментально сменился в лице. Сейчас он выглядел каким-то растерянным. — Я знаю, что дал слово, которое не сдержал, а просто ушёл, не сказав тебе ни слова, поверь, я не подумал.       Накахара принял сидячее положение, растерянно глядя на своего давнего напарника. Сейчас ему действительно стало хреново. Он вспомнил все, что тогда случилось. Как он явился в нужное здание, ожидая Осаму, но, так и не дождавшись, решил спросить у одного из коллег. Они так и ответили ему: « А ты ещё не в курсе? Бросил тебя твой напарник». А ведь сейчас эти слова эхом пронеслись в ушах. Он опустил голову, и впервые в жизни по его израненной щеке протекла предательская слеза. Нет, он не плакал, просто не сдержался. Дазай, заметив это, был ошарашен. Вот, что значит накопилось. Вот, что значит предел — это когда терпеть уже не в силах…       И сейчас в сердце что-то кольнуло, шатен потянул его за руку на себя, прижимая к себе. Только вот в этот раз он не почувствовал сопротивления. Оба они молчали, и Чуя сам не заметил, как приобнял того. И сейчас бывший мафиози взял парня за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. И снова он не почувствовал сопротивления. На левой щеке виднелась влажная дорожка. Слезинка хоть и была одна, но в память она въелась — это уж точно.       Снова заглянув в голубые глаза, он улыбнулся. Не каждый раз застанешь одного из Портовой Мафии в таком состоянии. А объяснение здесь одно единственное, он — всего лишь человек. Как и все мы. Дазай наклонился и примкнул к губам Накахары, проведя по ним язычком, от чего тот приоткрыл рот, позволяя Осаму проникнуть внутрь. Как ни странно, но Чуя ответил на поцелуй. Пусть и не много не умело, но все же ответил, закинув руки ему на шею.       Отстранившись, шатен игриво улыбнулся, наблюдая за покрасневшим другом. Тот отвел взгляд в сторону, но улыбнулся, так не привычно — искренне. Дазай наклонился к уху мафиози и тихо проговорил: — Прости меня, Чуя. — Прощён.