***
Каждый выживший на сегодня знал, что неизбежно случится с каждым, кто его окружает. Сегодня, завтра, через месяц, или, если повезет, через год, каждого из них постигнет та же участь, что постигла других до этого. Они умрут. Не то чтобы до того, как все это случилось, дела обстояли как-то по-другому. Просто… В этом мире все было слишком жестко. Ты должен смотреть, как твои близкие умирают и ты ничего не можешь с этим поделать. Их разрывают на куски, в них стреляют, их кусают… А ты должен жить с этим дальше, будто бы ничего не произошло. Этим отличается сегодняшняя ситуация от того, что было пару лет назад. Очередной потерей стал Пит. Мне было ужасно жаль, что Клем пришлось видеть это. Пришлось сделать одно из самых ужасных решений в ее жизни, которые останутся с ней навсегда. Но как бы это ни было эгоистично с моей стороны, я рада, что мне не пришлось видеть еще одну смерть. Только труп. Когда я увидела его, только тогда я смогла осознать, что мое обещание вступило в полную силу. По лицу Клементины я поняла, что она дала Питу такое же обещание. Обещание, с которым она не знает, что делать. Обещание, которое не может сдержать. Я знала об этом обещании, потому что хорошо знала Пита. Он бы мог спокойно умереть, только бы если заставил всех выживших пообещать присмотреть за его племянником. Но у меня все получалось не лучше, чем у Клементины. Я с грустью смотрела на то, как он шел позади всех, опустив плечи и голову, полностью потерявший веру. Я отлично знала, что никакие мои слова не закроют эту рану. А потом… Он убил кое-кого. И я поняла, что конкретно облажалась. Что плохо приглядываю за племянником Пита. После того, как он это сделал, он сел на скамейку и у меня защемило сердце. Он выглядел таким виноватым, беспомощным, разбитым… Я не смогла остаться в стороне. Я подошла к нему. -Привет… — тихо говорит он, подняв на меня глаза. -Привет, — я сажусь рядом. Мне было ужасно неловко. Я должна сказать что-то, что поднимет его со дна, выдернет из темноты. Но в голове было пусто, а на языке не вертелось ничего, даже просто «Мне жаль». Пит единственный знал, что мне нравится Ник. Он знал это не потому, что я ему рассказала, а потому что он по глазам увидел, что я от Ника без ума. Поэтому, когда он видел, что Ник снова один, он толкал меня локтем в бок, мол: «Дерзай». Но я всегда слишком заботилась о смысле. Я не знала, что ему сказать, о чем заговорить, и немедленно сообщала это Питу. Он всегда подбрасывал мне какие-то обычные, но необычайно теплые фразы. Не будь этих фраз, мы едва ли разговаривали бы с Ником. Раздумываю, чтобы он подкинул мне в этот раз. Но в голову ничего не приходит и я сама опускаюсь на дно горя. Поэтому мы молчим. Наверное, он тоже думает о Пите. Нам не о чем говорить, но есть о чем помолчать. И хоть я, по сути, ничего не сделала, мне кажется, что в этот раз я не подвела Пита.***
Как только мы с Джейн, Ребеккой и Клементиной добираемся до условленного места, не найдя Ника там, я срываюсь с места крикнув что-то вроде «Догоняйте». Мне срочно нужно найти Ника. Мне не стоило его оставлять. Не стоило. Я бегу по лесу и мне еле-еле удается услышать крики под хрустом веток. Я резко останавливаюсь и распознаю голос. Это Сара. И еще мужской голос. Я сначала было подумала, что это ее отец. Но потом вспомнила, что он мертв. Значит, это Люк. А с ним должен быть и Ник. Я надеюсь на это. Вижу дыру в заборе и сразу понимаю, как они попали на площадку трейлеров. Бегу в этой дырке и вижу… По сути вижу, как смысл всей моей жизни рвется ко мне, застряв в заборе. Это Ник. А точнее, его безмозглая зомби-копия. Чувствую, как что-то во мне надламывается и из глаз начинает выливаться соленое море. Его кожа посинела, глаза побелели, хотя внешне повреждений никаких не было. Я просто смотрела на него, а он тянул ко мне руки. Я должна спасти тех живых, что застряли в трейлере, но я не могу… Поэтому мне остается только ждать, когда Джейн и Клементина найдут нас и сделают то, что я не могу. Я сажусь на землю, слева от него, так, чтобы он не мог меня достать. Я думаю об обещании, о моих чувствах, о наших разговорах, о его такой редкой улыбке, о The Chasers. От этого мне становится совсем плохо и я вижу, как предметы начинают уплывать, меня затягивает в темноту, пока слезы продолжают капать на кожаную куртку. Но я не останавливаюсь. Точнее, не могу. Обширный круг горя сужается до двух самых болезненных тем. Я так и не сказала ему, что… Я… Он так и не узнал об этом. Я так и не узнала ответа. Но хуже всего то, что я не сдержала свое обещание. Я не позаботилась о Нике. -Прости, Пит.