О невозможном, или Ра и не снилось

— Однажды я пощадил тебя, — голос поверженного Сета прерывается бульканьем — при падении ему пробило грудь, и легкие бога пустыни быстро наполняются кровью. — И мальчишку твоего не тронул. От последних слов Гор еще крепче сжимает копье. — Прояви милосердие, — продолжает Сет, всем видом излучая раскаяние и мольбу. Но Гор видит его глаза. Нет, второго шанса у этой твари не будет. — Я не повторю этой ошибки. Беспощадный огонь Ра в считанные секунды превращает тело Сета в кучку пепла, которую разносит ветер. Все. Победил. Отомстил за отца. Страшный рев сотрясает воздух — всепожирающий Апофис, Демон Тьмы, приближается к стенам города. Гор поднимается к Ра вернуть копье. Времени мало, и золотые крылья движутся мощно и часто. Вокруг пирамиды собираются толпы людей, чьи мольбы наполняют уши Гора. Он продолжает выискивать взглядом лишь одного смертного, но найти его в хаосе внизу просто невозможно. Гор решает как можно скорее слетать к Ра и вернуться. *** Не пристало Богу Неба носиться по городу в панике, поэтому Гор слегка замедляет шаги. Бека нигде не видно, и даже всевидящее око ему не помощник. Вот смертная девочка протягивает ему его второй глаз — но Гор не испытывает той радости, которую должен чувствовать. Его гложет смутное беспокойство, а как известно, у богов интуиция развита в несколько раз сильнее, чем у людей. Наконец Гор видит юношу и направляется к нему. Бек сидит на каменных плитах, прислонившись спиной к невысокой статуе. Когда Гор подходит к нему, человек открывает глаза и усмехается: — Ты справился. Гор выпрямляет горделиво спину и ставит ногу на постамент. — Конечно. Только не говори, что сомневался во мне, смертный. Бек сдавленно смеется и решает не говорить, что в такой позе бог похож на придурка. — Ну что, пошли торговаться с Анубисом, ведь мы не дали Хаосу поглотить Загробное Царство. Гор делает несколько шагов прочь, когда его настигает тихий голос: — Стой… Гор недоуменно оборачивается. — Помнишь, ты говорил, что мне удается невозможное, — Бек говорит, запрокинув голову и глядя в светлеющее небо. — Я смог пробраться в сокровищницу Сета и украсть твой глаз. Мне удалось войти в пирамиду и вернуться живым из подземного мира. Ты правда думаешь, что я не смог бы забрать Зану из лап Анубиса? Смертный смотрит на Гора, и до бога начинает доходить, что тот прав. — Так почему ты этого не сделал? Бек еще несколько секунд смотрит Гору в глаза, а потом устало усмехается. — Потому что я кое-что понял, — человек прикрывает глаза. Гор слышит странные звуки в своей голове: словно огромный маятник отстукивает равномерный темп — бум, бум, бум. И как будто с каждым ударом звук стихает. Пока царь Египта пытается разобраться со своей галлюцинацией, Бек выдыхает: — Я понял… что влюбился в одного лживого бога… Гор замирает. Он сразу понимает, о ком говорит этот смертный. Но это… немыслимо. Немыслимо. Безумно. Безрассудно. И так правильно. Бек не открывает глаза. Наверное, боится его реакции. Гор садится рядом и тоже запрокидывает голову. Скоро рассвет. Черные тучи рассеялись, и Гор видит несколько мерцающих звезд. Вздымаются паруса над водами Истока, и Свет снова под неусыпной защитой. Глупый. Глупый смертный. Но такой родной. Гор поворачивает голову и смотрит на сидящего рядом человека. Скользит взглядом по растрепанным золотистым прядям, по едва заметной морщине на лбу, проходится по высоким скулам и тонким губам. Бог подмечает, что у Бека светлая кожа, светлее, чем у большинства египтян, и тонкая, как у девушки. Гор заворожен узором крохотных вен на веках смертного и россыпью едва видимых веснушек на его носу. Когда Бек молчит и не раздражает, как сейчас, то его хочется поцеловать. Гор сглатывает. — Эй… Но юноша молчит. Гор вздыхает и, развернувшись, наклоняется к его лицу. — Эй, — он выдыхает почти у самых губ человека. Но тот не двигается. Гор хмурится, когда не чувствует на своих губах ответного дыхания. Он не… — Бек! — бог хватает его за плечи и слегка встряхивает. Мальчишка висит в его руках безвольной куклой. И тут Гор понимает, что маятник в его голове смолк. *** Гор думает о последних словах Бека, когда просит Великого Ра сделать невозможное. Бог Солнца благосклонен и выполняет его желание. Гор с замиранием ждет, когда его человек откроет глаза и увидит его. Наконец грудь Бека вздымается, и он делает живительный глоток воздуха. Гор вытаскивает кашляющего юношу из саркофага, а в своих мыслях он уже покрывает каждый сантиметр молодого тела поцелуями. — Бек, ты меня слышишь? Человек кивает. — Гор? — Да, слава Ра, ты жив. Гор уже готов заключить его в объятия, когда его останавливает голос Ра: — И про девушку не забудьте. Гор растерянно смотрит, как Бек помогает Зане выбраться из каменного склепа, а потом та покрывает поцелуями его лицо. В груди бога просыпаются чувства, недостойные Правителя Неба, призванного защищать смертных. Гор отворачивается. — Бек… что последнее ты помнишь? Юноша хмурится, но не выпускает девушку из объятий. — Э-э… я помню, как ты дрался с Сетом… помню, как смотрел на небо… Гор встречается с ним глазами. — Но тебя не было рядом… Почему ты спрашиваешь? Гор всматривается в него еще несколько секунд, но не находит ничего, кроме растерянности. Человек не лжет. — Ничего. Забудь. Для людей многое невозможно. Например, влюбить в себя бога. Или разбить богу сердце. Гор уходит, не оглядываясь. *** Повелитель Неба и царь земель Египта стоит на балконе своего дворца и осматривает лежащий перед ним город. Прошло два месяца с момента его коронации. Восстановительные работы почти закончены. Боги оправились и вернули свои украденные способности. Эпоха смуты прошла. Весь Египет словно восстал из пепла разрушений и бед. Народ решил вести новое летоисчисление. Теперь за отправную точку служит день падения тирании Сета. Гор смотрит на снующих между каменными выступами людей. Еще немного — и любимый сад отца будет восстановлен. Под одной из пальм он замечает Хатор, свою бывшую возлюбленную. Богиня Любви говорит с кем-то из рабочих, и Гор хмурится. Его приближенные не оставляют попыток их свести, но эта затея бессмысленна — Гор никогда не простит Богине Любви предательства. К тому же он почти уверен, что его сердце уже несвободно. Правитель снова смотрит на город. Он знает, что где-то там ходит один особенный смертный с временной потерей памяти. И хотя Гор уже несколько раз порывался его отыскать, материализовав крылья, но в последний момент останавливался. Он знает, что человек его сам найдет. Гор помнит слова своего отца: «Любовь не терпит спешки». Боги умеют ждать. *** — Ты храпишь, как бык в хлеву. Гор резко открывает глаза. Он пришел. Его человек пришел. Гор подпирает голову рукой и хмыкает. — Что ты здесь делаешь? Бек закидывает очередную виноградину в рот. — Слушаю, как ты храпишь. Ты знаешь, тебя слышно и в городе. — Крадешь мою еду? — Гор приподнимает бровь. Бек возмущенно вскидывается: — Да у тебя тут еды на десять человек хватит! Гор наблюдает, как человек откусывает еще одну виноградину. — Вкусно? — терпкий сок стекает по светлой коже, и Гор облизывается. — Офень, — Бек пытается достать из-под горки фруктов персик. Гор прищуривается. — Я тоже хочу виноград. — Сам возьми. Бек задевает рукой блюдо, и гроздья винограда с финиками падают на пол, а персик укатывается под кровать. — Твою … — Бек наклоняется, шаря рукой по полу. Через несколько секунд он с победным кличем поворачивается к Гору, вытянув вверх руку с персиком. Но Гор намного ближе, чем он думает. — Вот и возьму, — бог хватает юношу за руку и одним движением подминает его под себя. Персик снова падает на пол. Видно, судьба у него такая. Гор под пристальным взглядом Бека наклоняет голову и слизывает с его руки виноградный сок. — И правда вкусно, — Гор скалится и замечает, как расширяются зрачки у смертного под ним. Завораживающе. — Так зачем ты пришел? Бек отводит взгляд и словно мнется, но потом смотрит Гору прямо в глаза. — Я вспомнил. Гор всегда был мастером по быстрому оголению женского тела. Но в этот раз он совсем не спешит. Он помогает Беку снять рубаху и восторженно наблюдает, как светло-коричневые горошины сосков твердеют на утреннем воздухе. Указательным и средним пальцами он очерчивает линию ключиц, и юноша запрокидывает голову, открывая доступ к шее, и нет ничего проще, чем пройтись по ней языком и услышать приглушенный стон. Обеими ладонями он оглаживает стройное тело под собой и хмыкает, когда смертный начинает сотрясаться мелкой дрожью. Когда Гор касается бедер, Бек закусывает губу. Гор никогда не был мужеложцем, но сейчас вид стоящего члена не вызывает никакого отвращения. Да, у Бека он намного меньше, чем у него самого, но не менее красив, и Гор чувствует, как рот наполняется слюной. Будет, все будет, но не сейчас. Гор слишком долго ждал. Поэтому он проводит по головке большим пальцем и с удовольствием наблюдает, как человека выгибает на кровати. Он снова ласкает головку, собирая белесую каплю с ее вершины, и Бек всхлипывает от возбуждения. Вкус едва различимый, но у Гора дергается член от посетивших его голову мыслей. Мальчишка явно неопытный в этом плане, поэтому его придется многому научить. Но как же сладко и приятно будет это обучение. Гор хмыкает, убирая палец ото рта. Бек лежит с зажмуренными глазами и лишь часто-часто дышит. Гор наклоняется к его лицу. — Бек. Когда тот открывает глаза, Гор нарочито медленно облизывается и скалится, когда у человека под ним краснеют скулы. — Я хочу возлежать с тобой, как с женщиной. Бек резко опускает взгляд на приличного размера холм под туникой Гора и сглатывает. — Бек? Юноша мотает головой и пытается вырваться. Гор придавливает его своим телом, от чего Бек резко выдыхает. — Бек, посмотри на меня. Несколько секунд Гор смотрит в испуганные карие глаза. — Ты этого хочешь? Бек размеренно дышит, потом облизывается. — Да, хочу. Из горла Гора вырывается приглушенный рык, и он в два счета расправляется со своей одеждой. Теперь он стонет, когда его кожа соприкасается с обнаженным телом Бека. — Гор, я очень хочу, но он просто огромный. Это невозможно. Бог всматривается в глаза юноши и находит все, что искал. — Глупый… Помнишь, все говорили, что невозможно воскресить мертвых? Бек хмурится, но кивает. — Тебя воскресили. Хоть это и невозможно. Гор знает, что его человек умный, поэтому, когда Бек вскидывает голову, бог ухмыляется и кивает. — Ра! *** Гигантский змей скулит, когда в него ударяет очередной залп огня. Обычно Бог Света ограничивается тремя-четырьмя ударами, но сегодня их количество уже превысило десяток. Очередной удар огненного копья сопровождается бранью: — Хорош Повелитель Неба! Придурок малолетний! Да я ведь сам Великий Ра! Я же Творец жизни! Ко мне обращаются в темные времена, когда приходит засуха и голод! Смертные молят меня дать им дождя или разлить воды Нила, они просят моей благодати и защиты! Но никогда! За всю мою жизнь! Никто не просил уменьшить ему ***! Ра выпускает еще одну струю огня и наклоняет голову. Если очень хорошо прислушаться, то со стороны дворца Правителя Египта можно услышать приглушенные стоны: — Го-ор… Еще! Да! Гор!.. Бог Солнца качает головой и наблюдает, как змей уползает прочь. А потом Ра медленно поворачивает голову снова в сторону дворца. — А если я тоже пошучу, мм? Вот, например, подарю этому смертному способность к деторождению. Что тогда скажешь, внук? Ра щелкает пальцами и громко смеется. Говорят, это были самые сильные вспышки на Солнце за всю историю Египта.