Пропасть

В ее взгляде можно было многое прочитать. Отчего-то он чувствовал странное воодушевление, темное ликование, когда видел в голубых глазах, устремленных на него, страх, постепенно выбиравший привычное спокойствие. Его пальцы лежали на ее тонких запястьях, отмеряя биение чужого сердца. Ее волосы светлыми волнами разметались на спинке дивана. Они с рождения были вместе. Брат и сестра, близнецы или, как принято было называть, двойняшки. Всегда их появление вызывало своеобразный переполох: взрослые умилялись, а сверстники даже завидовали, задавали однотипные вопросы. Одна группа в детском саду, позже — один класс. Какое-то время они даже сидели за одной партой. Теперь вот оканчивали школу: к концу подходил последний месяц, близились Последний звонок, экзамены и выпускной. Конечно, они ссорились и ругались, иногда и дрались, но обиды исчезали без следа, потому как для обоих было куда больнее видеть терзание друг друга. Но чем старше они становились, тем шире между ними разверзалась невидимая пропасть, из которой веяло холодом будущего отчуждения. Он чувствовал, как из его жизни каплей за каплей выбирали что-то действительно важное. Почему взросление должно было сопровождаться столь весомой потерей? Аня, казалось, принимала происходящее как должное. Артем тоже пытался. Внешне он оставался бесстрастным, но не мог подавить внутренних переживаний. Он хотел вытравить эту странную зависимость от сестры: начал встречаться с девушками, чтобы хоть как-то заполнить пустоту внутри. Но куда там? Каждый раз, когда он знакомил очередную пассию с сестрой, Аня улыбалась, определенно радуясь за него. Вот только для Артема ее улыбка была хуже отравы, от которой не существовало противоядия. В одиннадцатом классе и у скромной, тихой Ани появился молодой человек. Ее подруги тихо посмеивались, заметив то, что не сразу увидел Артем: парень сестры был похож на него. Во внешности угадывались схожие черты, а манера общения копировала его. Данный факт вызывал тихую злобу, не иначе. Зачем он ей? Зачем, если есть… Но Артем тут же отгонял от себя подобные мысли, неправильные, надрывные, отвратительные и столь волнующие, сладкие, будоражащие. Постепенно, не сразу, он осознал, что его любовь к сестре несколько иная, чем устанавливали выдуманные кем-то правила. Но Аня была для него слишком дорога, чем каким-то мерилом определять эти чувства. Впрочем, сегодня Артем узнал, что первые отношения сестры закончились так же неожиданно, как и начались. Аня сама о том рассказала, когда они сидели в зале на диване рядом друг с другом: она смотрела телевизор, обняв декоративную подушку, Артем же изучал ленту в социальной сети, воззрившись в смартфон. Они находились рядом, на расстоянии вытянутой руки друг от друга, но Артем физически ощущал ту самую пропасть, которая постепенно уничтожала их связь. Родители еще не вернулись с работы, а разговор завязался случайно, слово за слово, и Аня обмолвилась о разрыве. Без слез и истерик, будто эта потеря ничего не стоила. Как некогда и для него. — Он тебя обидел? — только и спросил Артем, нахмурившись. В его представлении тот парень никогда и ни разу не был хорошим, а потому мыслил он определенно предвзято. — Нет! — поспешно откликнулась Аня, откладывая подушку в сторону и смущаясь тому, что они с братом обсуждали ее личную жизнь. — Просто… это не мой…человек… Не то… Она виновато улыбнулась, что послужило для Артема каким-то условным сигналом. Возможно, они определяли свои чувства одинаково, сами того не понимая, выбрав собственные эталоны правильного и запретного. Этот порыв был неожиданным для него самого, но давно уже стало очевидным, что он определенно пожалеет о своем бездействии. Лучше сразу оборвать все связи, научиться жить по-другому, не теша себя глупыми надеждами. Потому сейчас он смотрел на сестру, нависнув над ней и прижав ее запястья к дивану. Жестоко? Но он предоставлял ей выбор, одновременно лишав его себя, приготовившись подчиняться чужой воле. Артем склонился вперед, невесомо коснулся губами губ сестры. Тонкий аромат ее кожи кружил голову, ее близость опьяняла. Нет, он точно не будет жалеть об этом моменте, несмотря на любые последствия, на любое ее решение, которое сестра должна была принять буквально в следующее мгновение. Аня не оттолкнула, не закричала. Только лишь ответила на поцелуй. Робко. Несмело. Пропасть, которая так пугала их обоих, неожиданно исчезла.