История одного волкодава.

Волчий перевал лишь многим позже стал золотым путём, а Хамир — центром торговли. В те времена, когда пришёл волкодав, он был захолустьем, о котором практически ничего и никто не знал. -Это уже третий, — прискорбно сообщил рослый мужчина, осматривая изуродованное тело. Труп был обезображен, разорван на куски. Кожа лоскутами свисала с ветвей ближайших деревьев, как и некоторые внутренние органы, что остались более-менее целыми. Опознать погибшего по лицу не представлялось возможным, однако деревня была настолько маленькой, что заметить чью-то пропажу было легче лёгкого. Истеричный женский крик и всхлипы заглушали мужчину. Звуки рвоты, паники… Отчаянье липкой и густой жижей оседало на землю и они практически ощущали её, словно грязь. -Я многое в жизни видел, — тихо говорил уже другой, полноватый, рыжий и бородатый старец с массивным топором в руках. — Но такого я не видел. Разве… разве волки могут так растерзать человека? Остальные молчали. Ответа никто не знал. Несчастье, что пришло к ним внезапно, терзало их вот уже несколько месяцев. Волки и раньше обитали в этих краях и люди действительно умирали, наткнувшись на них, однако такое зверство они видели впервые. Даже взрослые мужчины теперь боялись ночами выходить из домов и все старались ходить внушительными компаниями и обязательно вооружёнными. Все три жертвы оказались взрослыми, здоровыми и крепкими мужиками, ведущими свои работы на окраине леса. Из-за криков, отчаянных всхлипов и возбуждённого гогота они не услышали, как к месту событий подъехал всадник. На красивом вороном коне восседал мужчина, укутанный в плащ из грубой кожи. Из-под капюшона было видно красивое лицо, обрамлённое густой бородой и чёрными волосами, спадавшими ему куда ниже плеч. Глаза же его оказались необычайно светлыми, практически белыми, и крайне серьёзными. Нос поперёк рассекал шрам, который впрочем только украшал путника. -Поступают, уважаемый. — Сказал незнакомец, спускаясь с коня на землю и осматривая останки. -Если это не обычный волк, а, скажем, оборотень… Толпа замолчала, с суеверным ужасом уставившись на мужчину. Когда же тот скинул свой капюшон и осмотрел всех своими светлыми глазами, некоторые женщины ахнули, поспешно прочертив в воздухе защитные знаки. -Право же, в этом нет необходимости. — Очаровательно улыбнулся мужчина, склонившись в галантном поклоне. -С одним оборотнем разобраться многим проще, чем с стаей обезумевших волков. Старый, но крепкий мужчина с толстой косой седых волос выступил вперёд. На протёртом жилете красовался знак листа Илиды — знак предводителя. Старец осмотрел путника с ног до головы и проницательно посмотрел в его светлые глаза. После с трудом склонился в почтительном поклоне. Толпа, несколько секунд молчаливо и с удивлением наблюдая за действиями старейшины, вскоре повторила его действия. -Приветствуем тебя, волкодав. — Прохрипел старец, вновь выпрямляясь. Его руки дрожали, а во взгляде поселилось отчаянье и тревога, но голос звучал ровно и спокойно. — Значится, такая беда посетила нас?.. Обречённый всхлип женщины в толпе заставил поникнуть все. До них доходили слухи о силе оборотней, что в одиночку могли опустошить весь город за одну единственную ночь. Справиться с ними могли лишь волкодавы — мастера меча и выживания, но услуги их были не дешевы. Некоторые даже говорили, что и королевской казны не хватит, чтобы заплатить волкодаву за сложную работу. -Ага. — Достаточно сухо ответил мужчина, хлопая себя по карманам плаща и извлекая кисет. Он достал трубку и принялся с интересом набивать её и закуривать. Толпа не смела сказать ни слова, пока путник занимался своим делом. Неловкое молчание он прервал сам. — А я пришёл решить вашу маленькую беду. -Но… — замялся старейшина. -Наша деревушка — захолустье… у нас не наберётся столько денег, чтобы заплатить тебе за работу. Волкодав смерил толпу своими светлыми глазами и выпустил столб дыма куда-то над своей головой. Ещё раз окинув взглядом останки, он с отвращением передёрнул плечами. -Предположим, я хочу остаться в этой дереве на пару дней. Технически, я могу предположить, что здешний оборотень — настолько неуправляемый, что нападает на всех и вся. Тогда, выходит, я в такой же опасности, как и вы, верно? И беда это становится моей. Я, так и быть, переложу деньги из левого кармана в правый и сделаю вид, что мы в расчёте. Толпа, изумлённо глядя на волкодава, судорожно и как-то больно синхронно выдохнула. Старейшина стоял ровно и смотрел на мужчину спокойно и гордо, но в глазах блеснула искра надежды. -Разумно. — Наконец-то сказал старейшина. — Благодарим тебя, волкодав. -Ага. А теперь, посветите меня в детали… Сид прикинул, что поиски оборотня могут затянуться на неделю и основательно подготовился. Деревенские жители весьма благополучно отнеслись к нему и снабдили всем необходимым: запасами воды и еды, тёплой одеждой и несколькими горящими камнями, служившими не только источником света, но и материалом для розжига костра. Он пробирался сквозь лес бесшумно, словно сам был зверем, вышедшим на охоту. Отчасти, так оно и было. Он уже столетие охотился на оборотней, с тех самых пор, как вся его семья стала жертвой нападения этих безмозглых тварей. Днём — люди, часто заманивающие путников в леса, заставляющие плутать до самой темноты, а с приходом сумерек — кровожадные и огромные волки. По крайней мере, Сид знал только таких оборотней. Иных он не видел. Никогда не видел он и отблеска разума или сочувствия в их глазах. Их нельзя было назвать животными или же людьми — они были отбросами, кровожадными и бездушными. Лес был светел, что удивило Сида. Обычно, оборотни выбирают непроходимые, тёмные и старые леса, но этот был иным. Волкодав даже обнаружил несколько кустов чилы — небольшой синей ягодки — и полакомился её плодами. Он остановился на ночлег у небольшого озера и с облегчением скинул походную сумку. Прислушавшись к спокойному лесу, мужчина удовлетворительно кивнул и принялся сбрасывать с себя одежду, прилипавшую от пота к телу. Не смотря на достаточно прохладный ветер с гор, жара сводила его с ума. Снять же хоть что-то во время своего пути он не мог — одежда тоже была средством самозащиты. Так на кожаный плащ и жилет с звоном упала кольчуга, а на неё и всё остальное. Собрав волосы в высокий хвост, Сид медленно стал заходить в воду. Она оказалась холодной, но после изнуряющей дороги с полным вооружением волкодав был только рад этому. Но ему пришлось внезапно замереть, сглотнув комок, застрявший голову. На противоположном берегу так же, как он сам, застыл белоснежный волк. Он внимательно смотрел в сторону волкодава. Он был куда больше своих «собратьев» и у волкодава не осталось сомнений, что это его клиент. Тем не менее… что-то в нём было не так. Волк, мотнув головой, резко развернулся и скрылся в тени деревьев, Сид поспешил наскоро обмыться и вновь натянуть на себя одежду. И всё-таки образ белоснежного оборотня, застрявший в голове, настораживал волкодава. Он не мог понять, что конкретно было не так, но тот определённо не был похож на всех, кого когда-либо убивал Сид. Словно… обладал разумом, привычным человеку. Вечер же прошёл спокойно. Ночь накрыла лес бесшумно. Волкодав не слышал никаких странных звуков. Никто не пытался подобраться к нему, никто не следил и не зазывал. Лишь раз где-то вдали пробежала лисица, не обращая на него никакого внимания. Решив всё-таки немного поспать, Сид смог задремать лишь ближе к середине ночи. В полудрёме он представлял себе, как может выглядеть этот оборотень, когда становится… человеком. Он пробирался бесшумно. Лес — его дом, его территория. Он не позволял сюда никому вторгаться, но незнакомец, пробиравшийся сквозь его территорию, был иным. Он пах иначе, вёл себя совсем иначе. Не губил его дом, не рубил его деревья и не подстреливал его собратьев забавы ради. Он пах мёдом и морской водой, а такие светлые глаза показались ему вовсе чем-то сказочным. Аль никогда не видел таких людей и сейчас, обуздав свою ярость к ним и проникнувшись любопытством, лежал смирно в тени деревьев, практически не дыша, наблюдал. Передвигаться волком было куда проще, когда ты бежишь или нападаешь, но человеком было куда удобнее пробираться в чужой лагерь. Осторожно ступая босыми ногами по свежей траве, он блестел янтарными глазами во тьме. Его белоснежные длинные волосы были рассыпаны по плечами, прикрывали спину и даже касались бёдер. Тело было изуродовано шрамами, однако двигался он грациозно и плавно, как не подобает двигаться безумному зверю. Он осмотрел тлеющий костёр, остатки еды и фигуру, неловко прикрытую плащом. Склонился. Длинные волосы упали на плащ незнакомца. Их лица были так близки друг к другу, что гость мог почувствовать обжигающее дыхание волка. Сквозь полудрёму он видел дивный сон. Красивое лицо и блеск янтарных глаз во тьме. В серебристых волосах играл лунный свет. Похожий на дивную русалку, незнакомец склонялся над ним. Его дыхание обжигало. Он пах полевыми цветами и травами, свежим горным ветром и елью. Прикосновения его были так же горячи, как и дыхание. Длинные ногти удивительно аккуратно проскользнули по его груди. Он чувствовал это, не смотря на плащ, всё ещё прикрывавший тело. Сид не мог пошевелиться, да и не хотел — столь велико было очарование незнакомца. Красив, как эльфийский король, он был так же призрачен, как сон, хотя всё тело отдавало дрожью от дыхания и касаний. Сид проснулся на рассвете и мотнул головой. Лагерь остался прежнем — никакого знака о том, что тут побывал кто-то ещё. -Кажется, стоит снять какую-нибудь девку по возвращению. — Вслух прошипел волкодав, чувствуя некоторый дискомфорт в штанах. Сид пробирался сквозь лес и чем дальше он заходил, тем тяжелее ему было. Места эти были необитаемыми. Где-то вдали он мог расслышать вой волков, но всё то были обыкновенные волки, обходившие охотника стороной. Зверь умён, чувствует опасность, в то время, как оборотень глуп и не может отличить волкодава от обычного лесника. Впервые его уши уловили странные звуки ближе к вечеру. Солнце было ещё достаточно высоко и значится, оборотень ещё человек. Сид, замедлив шаг и стараясь передвигаться, как можно тише, двинулся дальше. Он так же услышал шум воды и понял, что выходит к горной реке. Он заметил фигуру у воды моментально, хотя солнце могло слепить его. Белоснежные волосы и кожа казались ему абсолютно неестественными, словно камень, но незнакомец шевелился и вполне себе оживлённо. Он так же услышал волкодава и резко обернулся, демонстрируя худое жилистое тело во всей своей красе… к тому же, по вполне известным причинам, оголённое. Прежде, чем подумать, волкодав уже вытянул руку, прочертив защитные знаки в воздухе и огородив себя барьером, а вскоре выставил против оборотня свой меч. Оборотень, на удивление Сида, более не делал резких движений. Он выпрямился и сплёл пальцы рук на уровне живота. Взгляд был разумен. Он с интересом осмотрел охотника с ног до головы и каменное лицо исказила кривая ухмылка. -Люди так не воспитаны — направлять оружие на хозяина дома, в котором находятся. — Голос был похож на пение дивной птицы и в то же время в нём звучали нотки угрозы. Ухмылка же сползла в снисходительную улыбку и оборотень, откидывая все волосы назад, отвернулся, ступая к воде. Он не сбегал, я мягко опускался в воду, словно желая обмыться. -Тебе не обмануть меня, тварь! — Прошипел волкодав, однако и сам понимал: внешность его добычи в этот раз была чересчур привлекательна. Да и было во всём нём что-то… абсолютно неестественное для оборотня. Разумность в янтарных глазах, плавность в движениях и… почему-то отсутствие агрессивности. -Обмануть тебя? — Усмехается волк. — Обманом грешат лишь люди, мне то ни к чему. Скажи мне, путник, что привело тебя в мой дом? -Убить тебя, выродок! — Сид сделал резкий шаг навстречу, но волк так же резко смирил его тяжёлым взглядом. -Нет, не то. Какова твоя цель, подумай. Волкодав растерялся. -Спасти жителей деревни! — Наконец-то выпалил он. -Спасти их? Отчего же спасать их надо, волкодав? -От тебя! Волк наклонился, проводя своей рукой по воде, рассекая спокойную гладь ногтями и умывая лицо. -Уверен ли ты в том? -Абсолютно! Игры с волком уже начинали раздражать его, но Сид словно был скован этими вопросами и этими движениями. Он ранее сражался лишь с монстрами, что и вели себя, как монстры. Никогда оборотень не пытался завести с ним столь светскую беседу и ни один из них не говорил так чисто на человечьем языке. -Людям известна истина, что за любое деяние положена награда или же наказание? Какой поступок совершается, то и воздаётся сполна. -Известно! — Гордо отвечает волкодав. — А вашему брату что, такие заумные изречения понятны? -Раз известна тебе истина, так подумай — от того ли страдают люди, что живут по соседству с оборотнем? Сид опешил. Никогда в жизни он не пытался понять мотивы, которыми руководствуются оборотни. Он знал одно — тварь должна быть убита. Он видел разные их облики — женщин, детей, стариков. И никогда не интересовался, могут ли они мыслить. Сид думал, что все они могут лишь притворяться человеком, имитировать их голоса, но этот… незнакомец был больше похож на человека, чем порой всякий деревенский житель в трактире. Словно читая чужие мысли оборотень усмехнулся. Он сделал шаг навстречу. Клинок в руках волкодава блеснул. Руки человека опасно напряглись, а в ногах тот чуть согнулся, готовый в любую секунду наброситься на оборотня. И тут был беззащитен. Ему негде прятать оружие, его тело — худое и болезненное, словно он никогда не выходил на солнце. Но вол не отступил. Качая бёдрами, словно русалка, он медленно приближался. Круги на воде разбегались от его лёгкой походки, создавая единственное в округе волнение. Повисла тишина. Она била по разуму Сида, мешала сосредоточится. Даже ветер, казалось, стих окончательно. Он был очарован этим зверем. Спокойным, умным, безбожно красивым. Сид не верил в богов, но и не мог поверить, что такое создание могло родиться на земле. -Подумай, человек. — Мягко произносил волк. — Моя цель — лишь защитить свой лес, свой дом. Не уж то ты бы дал свой дом громить? Волкодав вспомнил, зачем он это делать. Ощетинившись, с новой силой сжимая в руках клинок, он бросился к волку. Но почему-то не ударил. Оборотень инстинктивно сделал несколько шагов назад, но не побежал, не оскалился. Смотрел. Спокойно, выжидающе. Клинок не пронзил сегодня своей цели. Он вошёл в землю. Сид повалил на землю оборотня, нависая над ним, смотря в янтарные глаза. Он видел в них спокойствие, смирение и в то же самое время много боли. Боли, что схожа с его собственной. Эта тонкая нить, связавшая их — что-то общее, едва ощутимое. Боль с кисло-сладким привкусом, жжение в горле. Пальцы рук колит мороз. Он касается кожи, замечает зажившие шрамы. Люди стреляли, кидали ножи. Сид не спрашивал, он это понимал. Знал, что сам бы поступал не лучше. Но волк не был опасен. Один из миллиарда, он был хозяином леса — приветливым, дружелюбным, пока люди не начали хаметь. Так часто бывает с ними — они приходят в чужой дом, грабят, убивают, насилуют, а стоит им отплатить той же монетой — удивляются. Вол смотрел. Он видел в чужих глаза понимание и такую же боль, как его собственная. Рука невольно поднялась, пальцы коснулись чужой щеки. Жар, запах горелого мяса, привкус отчаянья. Человек, сумевший понять, переживший то же, что и он — разгром родного дома. Они не говорили друг другу ни слова. Они понимали всё без глупых человеческих речей, ведь не было ни в одном известном всем мирам языка, способного передать вкус общей боли. Впервые разделённой на двоих. С тех пор волчий перевал стал золотым путём, а Хамир — городом, который спас волкодав. Он не вернулся в деревню, но люди поговаривали, что многим позже его видели в таверне с мальчишкой, чьи волосы были белее снега.