***
если ты писатель — неважно, успешный или получающий отказы во всех редакциях — ты должен быть наблюдательным. если ты хочешь написать об этом мире — последи за ним. этим я и занимался почти всю жизнь — наблюдал. собирал сведения. коллекционировал. даже если ты безымянный писака на заказ — тебе всё равно приходится наблюдать за миром. за людьми вокруг. слушать чужие разговоры и обдумывать чужие истории. анализировать чье-то поведение. пишешь историю разорившегося бизнесмена или погибшего в аварии боксёра. или просто бытовую драму, ранящую сердце домохозяйки.***
если ты одинок — неважно, из-за проблем с социальной адаптацией или отталкивающей внешности — ты тоже должен быть наблюдательным. чтобы не упустить какой-нибудь мелькнувший шанс на тепло. даже если всё твоё «не упустить» — это сидеть в кофейне по два часа ежедневно. выходной — воскресенье. и всё, что я делал для знакомства с Фрэнком — наблюдал. улыбался. подмигивал. и когда эта тактика сработала, когда он подошёл, уже не поднося заказ — я впервые за долгие годы был рад выбранной профессии, учащей наблюдать.***
если человек, в которого ты влюблен — художник, то, определенно, самый лучший. самый лучший музыкант или повар. потому что сам по себе лучший. ведь ты в него влюблен. когда Фрэнк услышал о моей работе — в первую очередь попросил не называть это «работой». лучше призванием или там увлечением, не знаю, Джи. и сказал, что я, вероятно, потрясающий, надо только найти, в чём. на языке вертелось, что я потрясающее разочарование, но тогда было слишком рано для таких слов. а для меня он, конечно же, был лучшим — да что ты, я просто для себя иногда трынькаю — музыкантом, пусть и обслуживал столики большую часть дня. это походило на обычный обмен любезностями, разве что мы оба были искренне уверены в своих словах, которые со стороны казались бы лестью.***
это было как «может, ты сочинишь пару песен, а я подберу музыку» и «у тебя потрясающее воображение, ты можешь создать отдельную вселенную и выиграть просто на многообразии персонажей!», или «ты определенно должен сколотить группу» в перерывах между сексом и работой. если вы редко видитесь и здорово проводите время — человек этот, ну, который самый лучший, кажется просто идеальным. потому что он не ревнует, не опаздывает домой, не срывается из-за плохого дня и не курит в квартире. где-то в планах маячил сборник рассказов и название для его группы. куча планов и идей, как мы вместе клево проведем отпуск. даже если это всё было похоже на наивные детские мечты — эти абстрактные образы перекрывали все «почему он снова задержался на работе?», «я не могу заплатить за ужин в этом ресторане» и «мне нужно на пару дней остаться в одиночестве».***
и в тесной серенькой квартирке за 50 долларов в неделю этот самый лучший и идеальный становится просто парнем, допоздна смотрящим телевизор и курящим в спальне. и ты для него становишься вечно ворчащим и помешанным на чистоте. поцелуи по утрам скорее уже привычка да и в обнимку засыпать стало жарковато. заваривать две кружки чая — долго, купить его любимое печенье — не хочется заходить в магазин. разговоры только о работе и планах на выходные, совместные действия — сон. и тогда ты задаешься вопросом — ну почему, блять, всё так? потому что ты всю сознательную жизнь наблюдал. следил за чужой влюбленностью, любовью и расставанием, и когда всё кончалось одинаково — ты просто брал эту историю в свою коллекцию. смотрел, как люди сами всё портят, как сводят трепыхание под ребрами до кома в животе — и запоминал. находил кучу разных причин для кучи разных расставаний. думал, что это большое число маленьких трагедий поможет избежать своей собственной.***
я сижу на кровати, босыми ступнями касаясь холодного линолеума. потому что с моей стороны кровати нет ковра. я знаю, что Фрэнк стоит сзади и думает, с чего начать. и знаю, что снова обвинит во всём себя. нижняя челюсть подрагивает — то ли от холода, то ли от досады. он молча подходит, перебирается через кровать и обнимает меня сзади. я не чувствую даже физического тепла от его прикосновения. а я снова думаю: ну почему, блять? почему как в сотне знакомых мне историй сначала выплывают причины быть вместе, а потом - причины расстаться? у нас ничего не было как в тысяче знакомых мне трагедий, но почему наше «мы» уже в моей коллекции?