La pluie de Paris

Пахло дождём и сигаретами. И это было неудивительно, ведь Флоран курил на балконе, стоя прямо под косыми лучиками прозрачных потоков. Дождь в Париже; как же давно такого не было. Невольно закрадываются воспоминания о том, что раньше он не курил под дождём в одиночестве. Он раньше вообще не курил. Но не сейчас. С… недавнего времени. Флоран не знал точно, сколько ещё свободных вечеров ему предстоит провести подобным образом, с учётом того, что ему это уже давным давно осточертело. Иначе не скажешь. Раньше они наблюдали за дождём вместе. Флоран легонько тряхнул головой, напрасно стараясь абстрагироваться от воспоминаний, что так навязчиво лезли в его сознание. Не получалось. Раньше они целовались под дождём. Мот выругался, думая, что, чёрт возьми, нельзя уезжать на такое долгое время, оставляя после себя столько воспоминаний. Он ненавидел Микеле за это. Он ждал его. Ждал его возвращения, как ждёт мир очередного конца света. Странно, да? Но для Флорана само по себе возвращение его любовника было идентично новому апокалипсису. И это странно. Дождь зарядил с новой силой, и Мот поморщился, поняв, что сигарета погасла в его руке. По-хорошему, он должен был вернуться в квартиру, ведь, пока он стоит тут, велика вероятность заболеть. Но, честно говоря, Моту было плевать. Когда они были здесь, когда он прижимал Мике к себе, жарко целуя его губы, холод был ощутим гораздо сильнее, нежели сейчас, когда мысли Флорана были так далеко отсюда. Когда он вжимался в него, желая раствориться в горячей коже, когда ласково скользил руками под рубашкой, вызывая новые приступы лёгкой дрожи — тогда всё было гораздо значительнее. Дождь тогда был чем-то особенным. Потому они так часто целовались, стоя под ним. Когда Микеле смеялся, говоря, что чувствует, как капли стекают по его спине, а рубашка липнет к груди, когда громко кричал, что не хочет уходить домой, Флоран не особенно понимал, что однажды всё это может закончиться. Он просто опускался перед ним на колени, целовал впалый живот, слушая судорожные вздохи и стоны. Поднимался к Мике, кусал тонкую кожу шеи, и сам ощущал, как горит его спина. А сам Локонте ластился к нему, не забывая кричать, что пускай дождь льёт сильнее, ему не холодно. Им раньше никогда не было холодно. А сейчас. Сейчас Флоран понимает, что дождь можно любить даже когда ты остался один. Потому что в дожде можно спрятать слёзы.