no name

Однажды Лэнс вдруг понял, что никогда не дотрагивался до рук Кита. Не то, чтобы у него возникало подобное желание – и, если возникало, то точно не чаще раза-двух в день, - но это вдруг перестало казаться ему нормальным. День был ничем не примечательный – по стечению обстоятельств им не нужно было сливаться в огромного робомужика, спасать планету или отбиваться от исполинского, вселяющего холодящий кровь ужас (в чем Лэнс, конечно же, никогда бы не признался), страшного, как самый потаенный детский кошмар, извлеченный из подкорки мозга, существа, созданного нездоровыми галровскими друидами – в один из таких дней, наполненных рутиной и скучной, бесконечной уборкой криокапсул, Лэнс осознал эту простую вещь, ясную и четкую. Он никогда не прикасался к пальцам Кита. К его бледной коже, открытой, не спрятанной под перчатками боевых доспехов или под этими до смешного отвратительными байкерскими перчатками, которые Кит носил назло моде и чувству стиля Лэнса. Кожа Кита – и его тонкие, но сильные руки, мозолистые, но аккуратные пальцы были чем-то вроде табу. Прикоснуться к этой коже казалось неосуществимой задачей. А Лэнсу с чего-то захотелось. - Скажи, Коран, - протянул он, протирая тряпкой стекло капсулы – Лэнс стоял буквально на цыпочках, пытаясь дотянутся до самых дальних уголков, смысл был в том, что ему не хотелось ступать внутрь даже кончиками пальцев ног, ведь предыдущий опыт криозаморозки был довольно неприятным. – Почему некоторые личности такие близкие и такие недоступные одновременно? Коран недоуменно моргнул. - Уж не про принцессу ли ты говоришь? – нахмурился он, и весь его вид словно говорил: этот высоченный человеческий подросток не посмеет осквернять его прекрасную принцессу даже в своих самых глубоко запрятанных мыслях... - Хотелось бы, но нет, - осторожно ответил Лэнс. - Ты не заболел? – на всякий случай уточнил Коран. – Я могу закончить уборку и сам, Лэнс. - Уж помогу, если начал, - вздохнул Лэнс. Коран моргнул еще раз. Тон Лэнса казался ему до странного... серьезным? Чем-то озабоченным, что ли. Он принялся рассказывать ему о своем неудачном опыте общения с нуризианскими девами, и о том, как нелегко ему поначалу было найти с ними общий язык – эта история вдруг показалась Корану такой подходящей к этому разговору – но Лэнс почти не слышал, о чем тот говорит. В его голове Кит пожал ему руку – рука была нежной, мягкой и прохладной. - Что за бред?! – фыркнул Лэнс. – Его руки наверняка потные и мерзкие! Конечно же, он сказал это вслух. Коран странно посмотрел на него, почти не обидевшись на то, что Лэнс пропустил мимо ушей его невероятно поучительную историю, и все же прогнал его куда подальше. Осознание того, что Лэнс, вроде как, держал руку Кита в своей руке, но при этом не мог почувствовать, какая она на самом деле, вдруг стало жутко его раздражать. Это было неприятное чувство. В конце концов, Кит держал его в своих руках (при мысли об этом желудок Лэнса делал сальто – уж не съел ли он чего лишнего на завтрак? – и, одновременно, хотелось умереть на месте), неужели Лэнс после этого не имел права понять, что значит держать дурацкую руку дурацкого Кита в своей, когда на ней не надеты эти ужасающие перчатки? Лэнс был намерен выяснить это прямо здесь и сейчас. Он знал, где мог быть Кит. Конечно же, он тренировался. Картинно размахивал своим мечом, а при особо резком движении его длинные волосы становились растрепанными, липли ко лбу и лезли в глаза. О, этот его гадкий маллет, который Кит, вопреки всем требованиям техник безопасности, не собирал в какой-нибудь хвост; Лэнс глупо хихикнул, представив Кита с девчачьим хвостиком, а проходящая в эту секунду мимо него Пидж одарила его совершенно нечитаемым, холодным взглядом, и чуть усмехнулась (никакого уважения к старшим!) – впрочем, у Лэнса не было времени с ней разбираться. Совершенно неприемлемый муллет совершенно отвратительного Кита, и его задравшаяся футболка занимала все мысли и... Глаза Лэнса расширились от ужаса. Он должен остановить это безумие здесь и сейчас! Лэнс ускорил шаг и, в конце концов, добрался до тренировочного зала. - Кит! – отчаянно закричал он. – Просто, чтобы между нами не было никаких недомолвок, не мог бы ты... - Осторожно, Лэнс! – крикнули в ответ – Кит ловко пнул летящего на него тренировочного бота, и побежал в сторону Лэнса – но Лэнсу не суждено было увидеть, чем все это закончится – ему стало больно и темно. Лэнс пришел в себя в своей комнате, на своей кровати, голова болела, а во рту было сухо. В комнате было темно, и Лэнс чуть не завизжал, когда заметил, как из этой темноты что-то двинулось к нему, протягивая руки. - Всего лишь ты! – выдохнул он, присмотревшись. Перед ним стоял Кит. Выглядел он немного взволнованным, и было это как-то неправильно. Он действительно тянул к нему руку, зачем-то пытаясь проверить его лоб – и, боги, он что, собирался делать это в перчатке?? - Что случилось? – промямлил Лэнс, наблюдая за рукой в этих омерзительных перчатках. Оказалось, что Кит тренировался один против двух ботов. Лэнс пришел в самый разгар боя и не заметил одного из них за своей спиной, а Кит просто не успел его оттащить. По голове прилетело так знатно, что Лэнс потерял сознание. - Я принес тебя сюда на своих руках, - с присущей ему драматичностью, но немного неловко пробормотал Кит. - Этого не было, - простонал Лэнс. – Только не снова. Он откинулся на подушку, и вдруг заметил, как Кит опять попытался проверить его лоб. - Думаю, это не так работает. И не прикасайся ко мне этим, - проговорил Лэнс. - "Этим"? - переспросил Кит. - Своей идиотской перчаткой! Сними ее, - попросил Лэнс тише – горло совсем осипло. Кит послушался. Стянул с себя перчатку, и все-таки коснулся ладонью лба Лэнса. Ладонь была...нормальной. Хорошей, прохладной ладонью. Чуть влажной, но Лэнсу было все равно. Ему нравилось. - Температуры нет, - сделал вывод Кит. - Ее и не должно быть, чудило, - по привычке огрызнулся Лэнс. Совсем тихо, потому что голос вдруг куда-то окончательно пропал. - Пойду, принесу воды, - сказал Кит. Уголки его губ странно дернулись, словно он попытался улыбнуться, но вдруг вспомнил, что не умеет этого делать. Его рука – замечательная, чудная рука, наконец, исчезла с его лба. Двери почти неслышно раскрылись, а потом также бесшумно закрылись за спиной Кита. Лэнс чувствовал странное умиротворение. Его голова все еще кружилась, отчего ему казалось, что он качался на волнах. Когда Кит вернулся, он уже крепко спал.