Поцелуй меня

Момои оторвала взгляд от целого пакета дайфуку в руках Кисе и посмотрела ему в глаза. Рёта даже в нелепой шапке с помпончиком казался Момои эталоном красоты. Он был бы грациозен даже в наряде банана, который Сацуки всё же не желала на нём увидеть. - У тебя снег на волосах, - Кисе улыбнулся и, немного наклонившись, стряхнул с головы Сацуки целый сугроб снега, - Момои. Так непривычно холодно и страшно тепло. Казалось, от перепада температур Момои упадёт в обморок. Но Рёта продолжил идти, совсем не заметив, что Сацуки давно не идёт рядом. Рёта думал о чём-то своём, и Момои считала, что точно не о ней. Кисе считал иначе. Он всё шёл и шёл, оставляя расстроенную Момои позади. Она совершенно не хотела идти за ним, хотя все её пакеты с едой были у Кисе в руках. Пропади пропадом эти пакеты, этот снег, нелепая шапка с помпончиком, пусть он просто обернётся, простого взгляда будет достаточно. - Ты чего там встала, Момои? Неужели решила превратиться в ледяную статую? - Рёта усмехнулся и остановился, слегка повернув голову в сторону Сацуки. - Ты была бы очень красивой ледяной статуей, но всё же слишком холодной. Идём же, мне больше нравится тёплая Момои, хотя она много болтает. Шутливо произнёс Рёта и снова лучезарно улыбнулось. - Темнеет, - это было сказано Момои невпопад, но Кисе поднял голову к заалевшему небу. - И вправду, темнеет. Казалось, Рёта старался не замечать неловкости, возникшей между ним и Сацуки. Но говорил Кисе сбивчиво и как-то неестественно, улыбки его отливали свинцовой усталостью. - Идём же скорее, Момои. - Рёта тряхнул головой, и помпончик качнулся из стороны в сторону. Момои больше не могла изображать статую. Ей действительно стало холодно, ноги окоченели от стояния на одном месте, а на голове вновь образовался сугроб, изо рта шёл пар. И Сацуки со всех ног кинулась вперёд, к Кисе, поджидавшему её у остановки. Момои подбежала к нему и встала рядом, переминаясь с ноги на ногу. Рёта бросал на неё пытливые взгляды. Его игривое настроение переменилось на настороженное, и Момои от его взглядов становилось ещё холоднее. Автобуса всё не было. Момои начала дрожать, у неё зуб на зуб не попадал от холода. Зашуршали пакеты. Сацуки повернула голову и тут же утонула в обьятьях Рёты. Он укутал себя и её в тёплый плащ, на голову Момои приземлилась нелепая шапка. В тот же миг Момои стало тепло не только снаружи, но и внутри. Объятья Кисе согревали её так, как не согревает самая тёплая куртка, самое тёплое одеяло, посиделки перед живым огнём. От него исходило тепло, даже жар, и Момои готова была таять в его руках, как воск от огня. Она была поистине счастлива. В таком же состоянии находился и Рёта. Момои подняла голову. - Теперь у тебя на голове снег, - Кисе улыбнулся ей. Но это была не его вымученая улыбка, не шикарная улыбка модели, не оскал. Это была просто улыбка для Момои, для любимой Момои. Кисе тряхнул головой, и снег слетел с его золотистых волос, казавшихся медными в лучах заходящего солнца. - В следущий раз, когда тебе на голову нападает снега, наклонись. Я тоже хочу стряхнуть его. - Как это делал я? - Кисе приподнял бровь, всё ещё улыбаясь. - Как ты. Момои уткнулась лицом ему в грудь, чтобы скрыть своё смущение. - Ты покраснела. - От мороза, - пробурчала Момои в свитер Кисе, свершенно не зная, что предпринять. - Не уверен, - Кисе прижал Момои ещё крепче, и она обхватила его руками под плащом. Они стояли так минуту, может, пол часа, может и вовсе час. Солнце село и наступила темнота, звёзды подмигивали с небоскрёба. Момои не считала минуты. Не делал этого и Кисе. Да и зачем? Это совершенно ни к чему. - Поцелуй меня. Момои подняла на Кисе взгляд, но Рёта не был удивлён. Он наклонился к Сацуки и коснулся её губ. Губы Кисе были сухие и горячие, но Момои было приятно ощущать их на своих. Поцелуй был нежный, даже робкий, и Кисе постарался вложить в него всё, что чувствовал к Момои. Она сделала тоже самое. Когда Кисе оторвался от Момои, она отскочила от него и, схватив пакеты, убежала. Всё это вышло как-то спонтанно. Вдогонку ей полетел вопрос: - Ты будешь моей девушкой? Момои готова была каждый раз краснеть после его слов, таять в его руках, чувствовать его губы на своих. - Да!