Чудовище

По вечерней улице идет молодая девушка, весело болтая с двумя парнями. Ее легонький коротенький синий сарафанчик легко обрамляет небольшую девичью грудь, свободно струясь по миниатюрной фигурке, едва прикрывая округлые ягодицы, не доставая даже до половины немного пухленьких бедер. Нет. Парни смеются, с бравадой хвастливо рисуются перед девчонкой. Глупцы и слабаки. Они не помеха. Нет. Он не пощадит этих детишек. Эта феечка будет молить о пощаде. Он — зверь на охоте. Она — его добыча. Они не смогут убежать от железных когтей. Погоня лишь ради забавы. Не надо. Удары. Крики. Он знает, что ребятишек никто не спасет. Он видел это раньше. Остановись! Парни, прикованные к дереву, неспособные двигаться — теперь только зрители его жестокого спектакля. Они на грани обморока — уже почти ничего не видят, но еще могут что-то слышать. Слышать ее крики, стоны, мольбы… магичка не в силах произнести свои жалкие заклятия, когда железные пальцы разрывают ситцевый сарафанчик в клочья, когда тяжелая металлическая рука наотмашь бьет ее маленькое заплаканное личико, по которому в ту же секунду начинает струиться алая кровь. Стой! Тяжелый ржавый столб припечатывает на плоском животике метку «Призрачного владыки». НЕТ! Крепкие скобы-кандалы пригвождают хрупкую фигурку к земле, а холод грубого железа сжимает уже обнаженную грудку. Синие, словно океан, локоны разметаются по грязной земле. На них налипают пожухлые листья, трава и другой мусор. Еще мгновение — и эти клешни, которые совсем недавно были человеческими руками, разводят в сторону тонкие бедра девочки, моментально оставляя огромные синяки совсем рядом с промежностью. ПРЕКРАТИ! Беленькие трусики безжалостно сминаются, разрываются нетерпеливыми звериными лапами, а огромный, покрытый металлической чешуей драконий детородный орган колом входит в узкую щелочку… ЛЕВИ!!! НЕЕЕЕЕЕТ!!!! Толчок. Крик. Сознание раздваивается. Он все уже это видел. В разных вариациях. Толчок. Крик. Он уже все это делал! Толчок. Боль. Удовольствие. Крик. НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!! Чей это крик? Он опять всего лишь зритель, неспособный управлять своим собственным телом, отдавая контроль зверю, подчиняя ее и подчиняясь ему сам. Он опять не может защитить ее! Он не может защитить свою любимую маленькую девочку от самого себя. От чудовища, что живет внутри его сознания… — ГАЖИЛ!!! ГАЖИЛ!!! Она кричит. Боже, как она кричит, но он не в состоянии ничего сделать! — ГАЖИЛ, ОЧНИСЬ!!! Почему? Почему ее голос полон боли и слез? — ГАЖИЛ!!! Ее нежный голос полон любви и обеспокоенности… — ГАЖИЛ! ОЧНИСЬ СЕЙЧАС ЖЕ!!! Как? Почему она зовет его по имени? Тогда она его еще не знала. Еще не любила. — ГАЖИЛ!!! Тогда этого не было. — ЛЕЕЕЕЕЕВИ!!!!!!! Откуда-то из гортани сквозь этот ужас вырывается утробный рык. Мужчина с трудом разлепляет веки. Перед ним оказывается лицо той самой девушки из его кошмара. Обеспокоенный взгляд милого личика, обрамленного такими синими-синими, как океан, вихрями, что непослушно растрепались во сне. Ночь. Тусклый свет от лампы на прикроватной тумбочке слабо освещает помещение. Он у себя в комнате. В офицерском общежитии совета магов. В своей кровати, рядом со своей любимой девушкой. Девушкой, которая только вчера стала его женщиной. Которую он не насиловал. С которой вчера впервые занимался любовью. Тонкая простынка прилипла к влажной от пота коже. — Гажил? — прошептала она и своей маленькой ладошкой стерла влагу с его багряных глаз. — Эй? — Леви… — он тяжело вздохнул, осматривая ее с ног до головы, спрашивая и страшась услышать ответ. — Леви, что я сделал? — Ничего. Эй, это сон. Это всего лишь сон. Она так бережно и нежно обнимает его руками, притягивая к себе, но парень, не до конца веря ее словам, приподнимает подол ночной рубашки. Плоский, белый живот, без каких-либо намеков на страшные метки или ужасные синяки. Гажил опускает голову и осторожно целует девушку чуть повыше пупка. Так нежно и трепетно, так бережно, словно самую важную драгоценность в мире, что у Леви внутри все сжимается, а глаза наполняются слезами. — Прости, — шепчет она, наклонив голову к его уху и зарываясь пальчиками в роскошную драконью гриву. — Это моя вина. — Глупая, ты-то в чем виновата?! — В том, что вчера просила не сдерживаться… Вчерашняя ночь пролетела перед глазами. Она всегда представляла его грубым и страстным в постели, она напридумала себе столько всего, возбуждаясь от своих мыслей все сильнее и сильнее… А Гажил оказался очень нежным, внимательным, заботливым и настолько чувственным, что волшебница начала сходить с ума от сладкой муки. Она инстинктивно понимала, что он сдерживает зверя внутри себя, и хотела ощутить тот напор и животную страсть, которая скрывалась за этой трепетной лаской. И вот тогда она и сказала эту фразу. Попросила его не сдерживаться. — Сдурела? — взревел парень вместо ответа. — Ты хоть понимаешь, что я могу с тобой сделать, если не буду сдерживаться?! Они все же смогли найти ту золотую середину, и девушка осталась вполне довольна и… удовлетворена. Однако она не подозревала, каких душевных мук это стоило ее мужчине. — Ты ни в чем не виновата. Это только мои грехи. Это я — чудовище. — Гажил, посмотри на меня, — аккуратно касаясь маленькими пальчиками скул своего возлюбленного, она заставила повернуть на себя его лицо и заглянула в красные мрачные глаза дракона. — Гажил, эй! Это же было так давно! С тех пор ты всегда только и делал, что защищал меня. Ты не только заслужил мое доверие, мое прощение, — ты влюбил меня в себя. Ты — самый добрый, нежный, сильный, заботливый, самый чуткий человек, которого я знаю! — Это просто ты у нас святая, Мелкая, — слабо улыбнулся железный убийца драконов. — Прощаешь таких монстров, да еще и подпускаешь так близко к себе. — За то, что зовешь меня «Мелкой», я тебя никогда не прощу! — попыталась отшутиться девушка. — Леви, — его взгляд опять был серьезен. — Пообещай мне, что если я опять когда-нибудь причиню тебе боль, ты не простишь меня. Уйдешь, убежишь, не оглядываясь! Пообещай! Если только я попробую… — Ты этого никогда не сделаешь! — Откуда… — начал брюнет, но малышка перебила его: — Потому что иначе ты бы не заводил этот разговор и тебе бы не снились эти кошмары! Это только доказывает, насколько ты изменился со времен «Призраков»! — Я был идиотом, сволочью… как ты вообще смогла полюбить такого жуткого типа?! — Ну, у каждого бывает тяжелый переходный возраст… Она улыбнулась, откинулась на подушки. Он так же, обнимая свою любовь за талию, повалился следом, ведомый маленькими ручками. Уткнувшись куда-то в подмышку девушки, Гажил пробурчал: — И как я буду детям объяснять, как мы с их мамой познакомились? — Каким еще детям, дурачок?! — сравнявшись по цвету лица со спелыми томатами, пролепетала Леви. — Нашим детям, Мелкая. Нашим будущим детям…

вторник, 2 августа 2016 г. 1:29:41