Клетка для зверя

Двое парней стояли перед заваленными цветами двумя горками, на которых виднелись фотографии тех, кого больше нельзя вернуть. Холодный ветер проходил сквозь слишком легкую для холодной весны одежду, но они словно не чувствовали этого. Казалось, будто ничто в мире не могло их побеспокоить. Тайфун, землетрясение, атомный взрыв – всё это показалось бы таким пустяком. Раскрасневшие, опухшие глаза отрешенно смотрели вдаль, и мокрые ручейки спускались по их лицам. Были ли это слезы или капли дождя – никто не знал, и спроси их, наверное, сами бы не смогли ответить. Слишком долго они плакали, слишком большой была их боль… В день похорон пришло немного народу, лишь самые близкие - Хичоль с Итуком, Хёк, Донхэ, Шивон и Канин. На этом всё. Они остались ненадолго, решив что своим присутствием еще сильнее будут давить на и без того убитых горем парней. Но это не значило, что каждый из них на следующий день не придет на новые могилки, не поставит по еще одному свежему цветку и искренне не извинится перед умершими за все свои погрешности, не заплачет вновь и его душу не будет мучить то, что он не смог их спасти. Будь это день, месяц или годы – они никогда не забудут тех, что теперь с миром покоились под землей. Жизнь не пощадила их, не дала возможность пожить с улыбкой, оставив маленьких детишек без семьи в холодном мире, вместо счастья подарив печаль и боль. Словно они были ошибкой – забрав их жизни. Никто из двух стоявших не проронил ни слова за целый день – у них попросту не осталось сил друг на друга. Смотря на стоявшие фотографии они вспоминали детство и одиночество, наполняющее их жизнь до появления умерших. Время проведенные вместе, радость и печаль, бедность и богатство. Словно все было вчера – картинки из прошлой жизнь всё мигали перед глазами заставив забыть о мире и о тех, кто все еще в нем находились. Также безмолвно, ночью, когда засветились уличные фонари, парни разошлись, и дороги их шли в разные стороны. *** Месяц спустя. Реук сидел на скамейке в капличке и молился. После смерти Сонмина парню не было куда податься. Ни дома, ни денег у него не было, а жить в доме умершего он не мог – слишком много воспоминаний и боли осталось в тех стенах. На Чечжу он тоже не мог вернуться. Бедная Миса… Они с братом ушли, не предупредив никого тогда, когда в поддержке, хоть и крохотной, нуждались те, кто их приютил. Оставалось лишь одно место. Дети часто возвращаются домой когда им плохо или нужен совет. Хоть родителей у парня не было – настоятельницы из монастыря были теми, кто вырастили его. Таким образом, вот уже целый месяц он жил в старом монастыре. Никто не спрашивал, почему он пришел, никто не просил уйти. Здесь парень чувствовал себя хорошо, и ему не хотелось уходить. В мире живет семь миллиардов человек, но он никому не нужен. Один… и никого рядом нет. Реуку казалось, что одиночество вот-вот окончательно сгрызет его душу и той ничего не останется, как уйти к Минни. Он все еще плакал вечерами, и воспоминания из прошлого не хотели оставлять его в покое. Жизнь вокруг потеряла свой цвет, еда – вкус, музыка – радость. Забросив всё, парень целыми днями сидел в капличке: иногда молясь, иногда просто пытаясь очистить мысли. - Реук-а, - раздался приятный голос старой монашки, - к тебе пришли! В двери возле нее стоял Чонун – весь в черном и в глазах его виднелась такая же тоска и печаль. Он тихонько подошел к сидящему Реуку и также тихо сел посмотрев вперед, пытаясь найти то, на что столькими часами, единственный дорогой для него человек, мог смотреть. Они не виделись со дня похорон, не созванивались. Обоим нужно было время чтобы придти в себя. И по тому, что увидел Йесон, месяца было слишком мало, чтобы раны на душе начали заживать. - Давно не виделись, - тихонько сказал он. - Не так уж и давно, - послышался сухой ответ. – Зачем ты приехал? - Если скажу что соскучился, поверишь? – Чонун попытался выдавить из себя подобие улыбки, но получилось ужасно. Реук ничего не ответил. - Я знаю, ты никогда не сможешь меня простить. Причинив тебе столько боли я не имею права просить прощение. Я всего лишь хочу чтобы ты знал – если захочешь вернуться, если понадобится помощь, если тебе будет невыносимо одиноко – я буду рад тебе всегда. - Чонун-а, - тихо произнес Рё, смотря куда-то вдаль, - почему жизнь так несправедлива? - Не знаю Вукки! Не знаю… - он вытянул из кармана сложенную из нескольких листочков записку, перевязанную золотистой ленточкой, и положил на лавочку рядом с сидящем парнем. - Если у тебя будет время или тебе не будет настолько плохо, посмотри что здесь. Я не прошу тебя делать это сейчас – позже, когда тебе станет лучше. Йесон тяжело вздохнул и также тихонько, как и пришел – вышел, оставив не реагирующего на него Реука, и не видя как одинокая слезы стекает по лицу парня. *** - Реук-а, - позвала его настоятельница, - здесь тебе пришло письмо и просили срочно перезвонить на этот номер. - Спасибо, - улыбнулся парень. - Не за что, мальчик мой. Можешь позвонить из моего кабинета, - сказала она и оставила шатена одного. Номер на записке был незнаком, адреса отправителя тоже не было. В телефоне раздались гудки и в трубке раздался голос Итука: - Алло! - Итук-ши? – неуверенно спросил Рё. - Ох, Реук, это ты! Как я рад, что ты позвонил. Ты получил конверт? - Да, кажется, но на нем нет вашего имени. - Я боялся его написать – думал, как увидишь сразу спалишь, не заглянув внутрь! - не услышав никакого ответа, врач продолжил, - Слышал, Чонун на прошлой неделе приходил к тебе. Он что-то сказал? - Ничего особенного. - Понятно. Так и думал. - Что-то случилось? – насторожился парень. - Реук, прошу тебя, послушай меня. Я знаю и могу понять, почему ты винишь его во всем, что произошло. Но признай, в то время он был неуправляемый, а Кю… Кюхен уже получил свое наказание. Но Мина убил не Чонун. Твой брат сам сделал выбор. Он спас его ценой своей жизни и сделал это не просто так. Он простил их, смог понять почему все так произошло. Вукки, хоть такого Чонуна, каким он есть сейчас, я знаю не больше года, но поверь мне – он хороший и сейчас ему больно не меньше тебя. Потеряв семью и брата, испытав на себе предательство родственников он остался таким же одиноким как и ты. Ты ведь все еще плачешь ночами? Он тоже! - Итук-ши, к чему вы клоните? – стараясь держать себе все еще строго, спросил Реук. Каждое слово врача было равно удару в грудь. Всё, что ему говорили, он уже столько раз перекручивал в голове и сейчас, когда кто-то сторонний произносил то самое, парню становилось совершенно не по себе. - Чонун… - Чонун, что? - Он улетает во Францию. - Ну и что в этом странного? – не понял шатен. - Он улетает на очень долго. - О чем вы? - Компания решила открыть большой филиал в Европе, и чтобы уладить там все дела понадобится не один месяц, - объяснил врач. – Прости, наверное, это очень эгоистично, но я волнуюсь о нем! Поэтому, если ты захочешь, там, внутри конверта есть все что нужно. Я не буду тебя принуждать или умолять. Ты должен сам принять решение. *** Йесон стоял в аэропорту и ждал, когда откроется терминал. До посадки оставалось еще два часа. Сидя на одной из лавочек он наблюдал как туда-сюда бегали дети, молодые парочки не выпускали друг друга из объятий, родители плакали, не желая отпускать своих чад так далеко. У всех этих людей кто-то был, у него же – никого. Брюнет так и не смог, не решился сказать Реуку об отъезде. Он понимал, что парень его не сможет простить, поэтому решил, что не нужно давать себе ложной надежды. Пусть далеко в Европе ему будет одиноко, но если Вукки без него лучше – тогда не стоить портить то, чего и так не существует. *** Реук сидел за пианино и плакал. Распечатав оставленную связку Чонуном, он не думал, что вместо письма там окажется песня. Крохотные нотки были написаны неаккуратным почерком, а слова и вовсе иногда было трудно прочитать. Кое-где на бумаге слова расплылись, словно на нее во время сочинения набрызгали водой. «Слёзы…- подумал Реук, - он тоже плакал» Дрожащими руками парень положил листочки перед собой и начал играть, напевая медленную, и до боли печальную песню. Когда холодные... твои слова... до сердца моего... донеслись... В моих глазах... незаметно от меня... появились мокрые капли слёз! Откуда... и как... вновь и вновь появляются они - не знаю! Лишь то, что мне очень больно знаю! Былое пылающее сердце медленно ледяным стает! Что должен я сказать... и как мне задержать тебя - не знаю я! Как же я... Как же я... выдержу?! На окнах... и моих глазах... Капли появляются... Слезы появляются... создавая небольшой ручеек! Боюсь, они потекут, если закрою глаза... ...поэтому на небо стараюсь смотреть! Но среди слез... одна стала слишком тяжелой... и покатилась наконец! Если не смогу больше тебя видеть... как мне быть? Завтра утром... когда до телефона несознательно потянусь... Как должен буду поступить тогда? Скажи мне что делать! Улыбаться хочу... и красиво оставить тебя хочу... Но посмотрев... на тебя... Окончательно... слезы мои... …полились! (SuJuK.R.Y – Coagulation http://pleer.com/tracks/4869072dD3R) *** Усевшись на своё место в самолёте, первым делом Йесон опустил форточку и не став слушать глупые нотации бортпроводниц, засунул наушники в уши и натянул повязку на глаза. Всё что парню в этот момент хотелось – уснуть и, возможно, больше не проснуться. Сейчас он действительно жалел, что не умер той ночью. Тогда Кюхен все еще был бы жив и точно нашел бы метод не упустить компанию, Сонмин с Реуком тоже продолжали бы спокойную, хоть и бедную жизнь. И все они были бы живы! Вина мучила его с утра до ночи и часто Чонуну снились сны, в которых он собственными руками убивал брата и Мина. Выпив несколько таблеток успокоительного, под мягким ощущением полета, брюнет быстро и крепко уснул. В этот раз ему не снилось ничего, поэтому парень разозлился, когда кто-то начал толкать его. Сначала Чонун решил проигнорировать надоедливого соседа – поймет что он крепко спит и отстанет. Но когда его изо всех сил начали трясти, брюнет не выдержал. Сняв с себя маску он злобно закричал: - Да что вы пристали к спящему чело… - слова его оборвались на полуслове, он даже рот не закрыл, удивленно уставившись на соседа. - Сколько можно спать? – возмутился Реук. – Я ждал час, ждал два часа, но ЧЕТЫРЕ!!!! Я чуть со скуки не умер! - Ты! Что ты здесь делаешь? – неверяще спросил Чонун. - Как что? Лечу во Францию выгуливать свою зверушку! – словно это вполне нормально взять и улететь в Европу, выпалил музыкант. - Но… откуда? Как? - Итук-ши помог, а еще мне очень понравилась твоя песня. - Реук-а… - тихо прохрипел брюнет, стараясь не расплакаться, но в этот раз - от счастья. - Я пока не могу простить тебя за всё, хотя понимаю, что ты не виновен. Но мне больно и я все еще не могу забыть весь тот кошмар. Но я ведь не единственный кому плохо! Поэтому, - Реук осторожно опустил свою ладонь на руку Йесона, - вместе забыть всё и начать новую жизнь – мы должны это сделать! «Я всё еще тебя боюсь и не знаю, сколько времени займет, чтобы полюбить так, как любишь ты. Но я постараюсь! Минни смог простить Кюхена и полюбить и я тоже смогу! Но главное – я больше никогда не хочу испытать боль одиночества!» - эти слова Рё решил не произносить. Пускай это будет тяжело и займет не один месяц или год – когда-то они смогут искренне улыбаться друг другу, не оборачиваясь на прошлое, ведь судьба их связала тонкой но очень крепкой нитью. КОНЕЦ! ___________________________________________________ Всем кто читал сие произведение и комментировал – ОГРОМНОЕ СПАСИБО! Я был так рада видеть, что работа кому-то была интересной! А еще спасибо тем, кто с помощью публичной бэты помогал исправлять ошибки =)))) PS: я все еще не верю что смогла столько страниц написать )) Изначально идея была другой – в ней Чонун до самого конца, даже после возврата сознания, оставался диким и жестоким, хотя любил всем сердцем. И умереть должен был он и Шиндон)) Но начиная с середины рассказа – всё поменялось и я решила кое-что поменять))) Надеюсь вы не очень расстроитесь по этому поводу) Сама идея фика пришла когда делала VMV и перевод до песни SuJuK.R.Y – Coagulation https://www.youtube.com/watch?v=XYqTcGUFJmk ________________ Недавно к фику minicutepanda написала песню, с ее разрешения хочу поделится своим счастьем))) (читать под SHINEE - Evil http://pleer.com/tracks/56953285Enb) *** Заблудившись средь обмана и лжи, Своё истинное лицо потерявши Душа извергается вулканом из зла и обид Моя жизнь, моя дорога в будущее сплошной лабиринт Ты попал в мой ад Когда начались все эти изменения? Я давно перестал быть похож на себя Теперь ты пленник в клетке для зверя Ты должен спасти меня Пой для меня, пока я не сорвался с золотой цепи, Играй для меня, струны уснувшей души зацепи. Вижу в глубине твоих глаз страх. Чувствуешь как надежда превращается в прах? Монстр, монстр. Но ведь это не моё амплуа Монстр, монстр. Нет этому кошмару конца Монстр, монстр убивает меня изнутри Монстр, монстр. Я умоляю время – замри! Я поддался сладкому запаху соблазна Словно яд, моя зависимость опасна Холодные пальцы на шее, душит зверь меня Брошен в пекло Не противься. Ты теперь игрушка для зверя. Не противься. Ты теперь пленник в клетке для зверя. Нет, нет, нет, нет! Слабо шепчет жертва в ответ. Но нет возможности развеять дурман Всю мою душу окутал туман. Монстр, монстр. Но ведь это не моё амплуа Монстр, монстр. Нет этому кошмару конца Монстр, монстр убивает меня изнутри Монстр, монстр. Я умоляю время – замри! Заблудившись средь обмана и лжи, Своё истинное лицо потерявши Душа извергается вулканом из зла и обид Моя жизнь, моя дорога в будущее сплошной лабиринт Твой образ во сне я пытаюсь поймать Кровь с белоснежного рояля уже не отмыть Что же мне делать? Как грехи искупить? Ищу, ищу того, кто посмел от меня бежать, Когда найду, на цепи тебя буду держать Не сбежать, не сбежать, не сбежать, не сбежать Монстр, монстр. Но ведь это не моё амплуа Монстр, монстр. Нет этому кошмару конца Монстр, монстр убивает меня изнутри Монстр, монстр. Я умоляю время – замри! Я не в силах справиться с монстром Монстр, монстр. Но ведь это не моё амплуа Монстр, монстр. Нет этому кошмару конца Монстр, монстр убивает меня изнутри Монстр, монстр. Я умоляю время – замри! Этот страх в твоих глазах кажется мне знаком Пусть всё окажется сном…