Надежда умирает последней

      Тишину нарушало тихое попискивание медицинского аппарата, который находился в слабоосвещенной просторной комнате. Кругом все было стерильно, чисто, повсюду находились шкафы с различными колбами, пробирками, инструментами. Помещение напоминало операционную комнату. Посередине стояла кушетка, на которой неподвижно лежала Кравцова; к ней и был подключен аппарат. Вид девушки ужасал: измученная, с синяками по всеми телу, порезами на руках... Было видно, что над Сашей хорошо поработали. Многочисленные следы от уколов говорили о том, что над ней пытались ставить опыты, или использовали как биоматериал, а синяки на запястьях давали понять, что Александра привязана довольно долгое время. Одета она была в подобие ночной рубашки белого цвета, слишком короткой и даже не скрывающей прелести женского тела, а руки и ноги Саши были прикованы ремнями к краям кушетки.       Неожиданно яркий свет ударил в глаза, и Кравцова невольно поморщилась, попытавшись открыть их. С трудом подняв веки, ничего кроме размытых очертаний она не увидела: перед глазами все плыло, голова невыносимо кружилась, губы пересохли и нестерпимо хотелось пить. К горлу подкатил ком, дышать становилось труднее.       «Я все еще жива? Что произошло? Где я?» – пронеслось в голове Саши. Она попыталась повернуть голову вбок, но любое движение приносило ей боль во всем теле. Девушка принялась осматривать помещение. Ее внимание привлек аппарат, подсоединенный к ней; на нем значилась надпись: «Ингрид». Вмиг глаза Саши расширились и в них обозначилась паника.       «Нет, пожалуйста, только не это, только не «Ингрид»… Как я тут оказалась? Что произошло?» – продолжала она спрашивать сама у себя.       В голове стали появляться обрывки недавних событий. Смерть Полины, Антона, выяснение отношений с Вадимом. Последнее, что помнила Кравцова – удар, затем темнота. Сжав пересохшие губы, она попробовала встать, но ей что-то помешало, удерживая на месте.       – Ммм… – поморщилась девушка, – что за черт?! – задала она вопрос в пустоту. Все же пересилив боль, ей удалось поднять голову. Увиденное насторожило: её руки и ноги были привязаны. Александра окончательно запаниковала. На глаза навернулись слезы, дышать стало еще труднее, грудную клетку будто бы сдавливали. Она начала брыкаться сильнее, пытаться высвободится, но все было бесполезно. Страх овладел бедной девушкой. Комнату наполнил женский крик.       В эту минуту дверь в операционную открылась. Показался пожилой мужчина в белом медицинском халате и маске на лице, он шел не спеша, тихо закрыв за собой дверь. Завидев его, Саша начала ерзать еще интенсивнее.       – Кто вы? Что вам от меня нужно? Не подходите ко мне, – запричитала она.       – Ну-ну, тише, – успокаивающим голосом сказал мужчина. – Неужели ты меня не помнишь? А? А я хотел с тобой побеседовать, как раньше, почти как с дочкой, – все так же спокойно проговорил он.       – Владлен Петрович? – растерянно спросила девушка.       – Умница, что помнишь, – Колчин подошел к аппарату и начал пристально вглядываться в экран.       – Почему я здесь? Зачем вы меня тут держите, что вам нужно?! – занервничала Александра. Она никак не могла понять, как тут оказалась и что вообще произошло. Если Колчин знает о ее предательстве, то почему не убил? Почему оставил в живых? Саша пребывала в полной растерянности и не знала, что думать, разные мысли путались в ее голове. Она боялась, боялась неизвестности, не знала, что ждет ее впереди. Сейчас она абсолютно беспомощна и беззащитна, лежит, привязанная, перед ненавистным ей человеком, не в силах сделать ничего, тогда как он может покончить с ней в любой момент.       – Почему ты здесь? Хороший вопрос, учитывая, что ответ ты и сама знаешь. «Ингрид» не терпит предателей! – уже прикрикнул Владлен Петрович. – Слабые должны умереть. Когда ты перешла на сторону врагов, то стала такой же слабой, как и они. И теперь твоя участь решена: ты станешь новым объектом моих исследований. Я испробую на тебе новый штамм вируса. Если выживешь, значит, еще поживаешь, нет – нам же проще.       Все это время Кравцова внимала ему не шевелясь. Она не могла поверить в то, что услышала. Какой вирус? Неужели ее жизнь закончится столь плачевно и «Ингрид» все же одержит верх?.. Однако девушка не собиралась мириться с этим, все не должно было завершиться так! Нужно было что-то сделать, предпринять, сбежать, но как?       Из раздумий Александру вывел Колчин, который полез в карман, откуда достал шприц с какой-то жидкостью.       – Что это? Что вы хотите сделать? – не на шутку испугалась она.       – Ах, это? Всего лишь наркоз. Ты должна спать, пока я беру кое-какие образцы твоей ткани. Или, может быть, ты хочешь почувствовать все на живую, а? – мужчина начал подходить ближе.       – Нет, не подходите ко мне, не трогайте меня! Пожалуйста! Нет! – забилась в истерике беспомощная девушка. Она ничего не могла сделать, это чувство безысходности убивало ее. Никто ей не поможет, не спасет ее…       «Вадим», – вдруг вспомнила Саша. Но поможет ли он? Последняя их встреча закончилась не очень хорошо, но все же он любит ее, она это видела, чувствовала, даже тогда, в лесу. Ему просто было больно после ее предательства, а еще и смерть двух близких людей... Времени не раздумья больше не оставалось. Кравцова из последних сил, что есть мочи начала кричать имя возлюбленного.       – Вадим! Пожалуйста, помоги мне! Вадим, прошу!       – Он не поможет тебе, – остановившись, усмехнулся Колчин. – После случившегося он даже хотел убить тебя, но я ему не позволил. Сказал, что ты можешь быть важна для эксперимента, а он все равно был против. Так что можешь даже не стараться.       От услышанного девушка застыла, однако не успела сказать и слова, как дверь в помещение снова открылась и на пороге появился сам Вадим Уваров. Он был все так же красив, только его лицо отражало гнев и злость. Уваров стоял в белом халате поверх спортивного костюма, скрестив руки на груди, и с ненавистью смотрел на брыкающуюся Сашу.       – Владлен Петрович, Вам помочь? – осведомился он.       – Да, Вадим, если не трудно, подержи ее руку, а то я могу не попасть в вену. Парень быстро пересек расстояние между ним и лежащей девушкой, и крепко сжал ее руку. Саша невольно вскрикнула и посмотрела в его глаза. Они не выражали ничего кроме злобы, ненависти и гнева. Кравцова же наоборот смотрела с жалостью, сожалением, всем своим видом она умоляла о помощи, в ее глазах стояли застывшие слезы.       – Пожалуйста, Вадим, помоги мне, прошу! Ты же знаешь, я люблю тебя, я хотела быть с тобой, ты для меня все, ты моя жизнь, прошу тебя! Не поступай так со мной! – пыталась достучаться до Уварова Саша. Она уже плакала, сквозь пелену слез толком не видя его лица, но чувствуя весь холод, что исходил от него. Взгляд Вадима не поменялся после этих слов. Он еще раз посмотрел на девушку и поднял голову, давая знак, что можно вводить наркоз.       В этот момент Саша поняла, что ее любовь затмила ненависть. Она больше не хотела говорить ему о любви, о том, что чувствует, она лишь желала сказать, как ненавидит его. Внезапно перед ее глазами все поплыло, и мир погрузился во тьму. Кравцова потеряла сознание.       Вадим отпустил ее руку и проверил пульс.       – Что теперь с ней делать? – поинтересовался он, глядя на Колчина.       – Готовить к операции, я хочу взять образцы ее тканей.       – Это же может убить ее? – на лице парня появилась тень тревоги. Неужели Александра все еще ему небезразлична?       – За это можешь не переживать, я знаю, что делаю. Иди лучше, позаботься о нашем госте, который сует свой нос, куда не следует. Нужно преподать ему урок.       – Хорошо, – ответил Уваров, оскалившись. Было заметно, что он обрадовался возможности разобраться с еще одним агентом Князя. Будь его воля, он бы их всех стер с лица земли. Еще раз посмотрев на бессознательную девушку, Вадим покинул операционную.       По дороге в подземелье Вадима не покидали мысли о Саше. В его ушах звучали ее крики и мольбы о помощи, перед глазами стояли ее заплаканное лицо и истерзанное тело. Уваров все думал о том, что Колчин может с ней сделать. Когда Вадим принес ее в лабораторию и рассказал все Владлену Петровичу, им руководила злость и ненависть, а когда эмоции отступили было уже слишком поздно. Пришлось делать выбор, и Саша оказалась за гранью этого выбора. Но именно сейчас в душе Вадима шла борьба между любовью и ненавистью. Что в итоге победит – неизвестно. Хоть парень и ненавидел Кравцову, все же в глубине души он по-прежнему испытывал к ней теплые чувства. За то короткое время, что они провели вместе, она стала ему по-настоящему дорога. Она была единственной, кто искренне любил его и желал ему лучшей жизни. После смерти Антона и Полины прошло всего пару дней, и Вадим еще толком не отошел от произошедшего. Хоть он и не показывал этого, но на душе у него было паршиво. Все-таки убить брата, родную кровь... Раньше Вадим думал, что это легко, и что когда с братом будет покончено, его жизнь станет лучше, ему самому станет лучше, однако все оказалась совсем не так. Наверное, частички совести давали о себе знать, потому что, стоило Уварову осознать смерть брата и Полины, он первый раз в жизни заплакал. Это были слезы скорби, ужаса, осознания того, что он больше не увидит Антона, не услышит его голос. Все детство пронеслось у него перед глазами, и в этот момент Вадим, наверное, подумал, что все это зря, особенно после того, как Полина выстрелила себе в голову. Этим она показала, что Уваров – чудовище, что она не хочет прожить свою жизнь рядом с ним. Даже Саша предала: пусть она любила его все так же, но все-таки перешла на другою сторону, выбрала новую жизнь, которая может быть и правда лучше, чем та, что сейчас была у парня. Впервые за долгие годы работы в «Ингрид» у Вадима появились сомнения насчет правильности выбора стороны и дальнейшей жизни. Нужно ли ему все это? Вся эта власть? Стоит ли оно того?       С такими размышлениями Уваров дошел до комнаты, в которой держали пойманного Володю. «Повар» отчаянно пытался достать вакцину для группы сыщиков из «Логоса», но был пойман. Сначала его хотели убить, но потом решили использовать для распространения вируса, разработанного в лаборатории. Пока мужчина был без сознания, ему ввели капсулу с вирусом, которая скоро растворится, после чего жить ему останется недолго, если, конечно, он не примет вакцину. Но перед этим нужно было хорошо проучить его. Именно это и собирался сделать Вадим. Усмехнувшись, он открыл железную дверь и зашел внутрь. Девушка резко распахнула глаза и быстрым движением приподнялась на локтях, сразу же начиная осматривать помещение, в котором очнулась. Это была обычная палата. Сама она лежала на кровати, рядом расположилась прикроватная тумбочка, на которой стоял кувшин и стакан с водой, а в углу палаты притулилась вешалка, где висел белый халат.

***

      В горле пересохло, Кравцова захотела пить. Но стоило ей лишь попытаться подняться, как голова закружилась, хорошо, что Саша успела схватиться за край кровати и не упасть. Все же кое-как дойдя до тумбочки, она осушила стакан воды и направилась к вешалке, чтобы надеть халат. Дверь в палату была похожа на тюремную: металлическая с маленьким окошечком в центре. Девушка подошла к двери и со всей силы дернула ее. Заперта, ну кто бы сомневался. Тогда она посмотрела в окошко. В коридорах было на удивление пусто и тихо. Обычно в это время тут полно врачей, охраны...       «Что-то не так, – поняла Саша. – Что-то происходит…».       Неожиданно из-за угла вышел охранник и направился в сторону ее палаты. Кравцова отскочила от двери как раз в тот момент, когда мужчина открыл ее. Сердце Саши заколотилось в бешеном темпе. Зачем он пришёл? Что ему нужно? Войдя, охранник закрыл за собой дверь и как-то странно посмотрел на напуганную девушку, при этом улыбаясь.       – Владлен Петрович попросил посмотреть, пришла ли ты в себя, – заговорил он. – Вижу, что пришла. Это хорошо, я думаю, ты не будешь против, если мы немного развлечемся? – закончив, мужчина начал приближаться к Александре, пока та не оказалась прижата к стене. Резко схватив ее за талию, он начал притягивать девушку ближе, попутно пытаясь снять халат и задрать ночнушку.       – Какого черта?! Отпусти меня, не трогай! – закричала Саша и стала отбиваться от негодяя, однако силы были не равны: тот был гораздо сильнее и не обращал внимания на ее сопротивление.       «За что мне такое наказание? Сначала смерть друзей, потом опыты, а теперь меня просто изнасилуют?», – ужаснулась Кравцова. Попытки вырваться были бесполезны, слезы градом полились из глаз, когда мужчина стал тащить ее к кровати. Девушка продолжала кричать, но, похоже, бестолку. Она думала, что уже все потеряно, как вдруг дверь распахнулась.       – Что тут происходит? – раздался властный мужской голос. На пороге стоял Вадим, и его лицо выражало неописуемый гнев. Он смотрел на эту картину, как охранник, держа Сашу за запястья, пытается кинуть ее на кровать, а она в свою очередь зовет на помощь, плачет и вырывается. Охранника тотчас охватил страх: Уваров был из тех людей, кому не следовало переходить дорогу, а если он зашел сюда, значит не просто так. Быстро отпустив Кравцову, мужчина отошел и стал поправлять форму.       – Чтобы через минуту тебя здесь не было, – тем же суровым тоном процедил Вадим. Не стоя на месте ни секунды, охранник сорвался с места и покинул комнату.       – Даже спасибо не скажешь? – обратился теперь уже к Кравцовой парень.       – Спасибо, – ответила она, вставая с кровати и поправляя почти сорванный халат. – Хотя подожди, за что спасибо? За то, что ты меня сюда притащил, сдал Колчину? Или может быть за то, что на мне теперь опыты ставят?       – Хотя бы за то, что тебя только что не изнасиловали, – ответил Вадим и легонько улыбнулся.       – Да что ты? Небось вы с Колчиным собрались таким образом проучить меня? А ты потом решил стал героем. Как благородно!       – Нужно было думать о последствиях, когда переходила на другую сторону. Ты знала, что предателей не прощают.       – Серьезно? Я выбрала другую сторону потому, что не хотела жить в мире, который будет находится под властью больного ученого и его шавок! – прошипела Саша.       – Следи за языком, ты не у себя дома, чтобы так разговаривать.       – Все равно рано или поздно ты поймешь, что был не прав! Такой жизни никто не захочет. Она в ваших фантазия, все сказочно, а в реальности это будет кошмаром. Пока не поздно, пожалуйста, Вадим, оглянись, подумай, нужно оно тебе или нет. Я знаю тебя, ты не такой, ты лучше всего этого, и тебе здесь не место!       – Уже поздно! Благодаря моему покойному брату вирус выбрался из лаборатории и сейчас находится где-то в усадьбе. Кто знает, когда его разобьют. Но когда это случится, все, кто там есть, умрут, постепенно, но все же. Так что мой тебе совет: смирись с поражением. Ты ничего не сможешь изменить, поэтому лучше спокойно сиди тут и не ищи проблем.       Глаза Кравцовой расширились. Вирус в школе? Это невозможно, там же дети! Кто-то уже мог его разбить, тогда зараза начнет распространяться… Неужели все действительно закончится вот так – победой «Ингрид»? Пока Саша погрузилась в свои мысли, Вадим повернулся и почти вышел из комнаты.       – Нет, Вадим, пожалуйста, не уходи, не бросай меня! – выпалила девушка и вцепилась в руку Уварова. Ей было страшно. Все изменилось. Скоро начнут умирать люди, помочь им сможет только вакцина, которую они, конечно же, не получат, потому что цель Колчина – мир, где слабые должны умереть. Над ней скорее всего продолжать ставить опыты, пока это возможно, а после просто убьют. Единственным близким для Саши человеком оставался Вадим, который даже сейчас умудрился спасти ее. В эти минуты Кравцовой хотелось кинулся ему на шею, крепко обнять, прижаться, вдохнуть манящий запах, поцеловать в такие родные губы. Но было не то время и не та ситуация.       Парень с удивлением посмотрел на руку Александры, удерживающую его, и перевел взгляд на ее лицо. Она с мольбой глядела на него. Уварову даже стало жаль девушку, возможно, ему тоже захотелось обнять ее, поцеловать и никому не отдавать, однако это было невозможно.       – Мне надо идти, прости, – сказал Вадим и, вырвав свою руку, вышел из палаты, не забыв громко хлопнуть дверью. Саша тут же стала тарабанить по ней руками.       – Вадим! Нет, пожалуйста, открой, прошу тебя! Не оставляй меня, Вадиииим! – кричала девушка вслед уходящему Уварову, но он даже не повернулся, скрывшись за поворотом.       Конечно, Вадим слышал ее крики, и его сердце предательски сжималось, но отступать было поздно. Все решено: заражение начнется максимум через сутки, и план «Ингрид» наконец-то придет в действие. Отогнав ненужные мысли, парень направился дальше по коридору.

***

      После ухода Уварова минуло, должно быть, несколько часов. Точно Александра не знала, сколько времени прошло, но одно она знала точно – надо выбираться отсюда. Еще есть надежда, что вирус не распространился, необходимо только предупредить кого-нибудь в школе, постараться хоть что-то сделать. Бездействовать опасно – неизвестно, что взбредет в голову старому идиоту. Нужно было действовать быстро. В голове девушки уже оформился план побега, оставалось лишь дождаться, пока кто-нибудь из охраны зайдет к ней, чтобы принести еду. И буквально, как по заказу, через пару минут в коридоре послышались тяжелые шаги берц, приближающиеся к ее палате.       «Вот он, мой билет на свободу», – решилась Кравцова. Долго не раздумывая, она схватила кувшин, стоящий на столе, и спряталась за стену. Дверь открылась, и вошел уже другой охранник с подносом в руках. Не успел он сделать и пары шагов, как девушка со всей силы ударила его кувшином по голове. Мужчина упал на пол, держась за кровоточащую рану. Воспользовавшись моментом, Саша схватила поднос, который при падении уронил охранник, и нанесла еще пару ударов. Когда он потерял сознание, она взяла ключ от своей палаты и выбежала наружу, не забыв запереть дверь.       Куда бежать девушка не знала. Эту часть лаборатории она помнила плохо и шла, полагаясь лишь на внутреннее чутье, надеясь, что ей удастся выбраться живой. Все коридоры были одинаковы, Саша постоянно сбивалась, путалась. Она боялась, что ее побег обнаружат; здесь она была зверем, загнанным в угол, и могла рассчитывать только на себя. От каждого шороха ее сердце уходило в пятки, руки начинали предательски трястись. Кравцова не понимала, почему в коридорах так пусто: охрана отсутствовала, как будто ей специально давали возможность уйти. Или с ней хотят поиграться перед тем, как убить? Вдруг послышался какой-то шум, доносящийся с конца коридора, куда как раз и направлялась беглянка. Саша поняла – нужно бежать, причем быстро. Что бы ни происходило, ее могли поймать. Девушка быстро кинулась по коридору и свернула за угол, но не успела пройти и метр, как увидела тени людей, которые к ней приближались. Александра завертела головой, пытаясь найти укрытие, и ее взгляд упал на находящуюся прямо перед ней дверь. Долго не раздумывая, Саша аккуратно начала открывать ее и проходить спиной внутрь, стараясь как можно тише закрыть за собой створки. Стоило девушке пойти дальше, как ей в голову уперлось дуло пистолета. Земля моментально ушла из-под ног, руки задрожали, и единственная мысль, которая пронеслась в ее голове, была: «Неужели это конец?». В этот момент вся жизнь пронеслась перед глазами, вспомнилось все плохое и все хорошее. Кравцова поняла, что проиграла; все было зря, смерть многих была напрасной. И сейчас, стоя на краю жизни и смерти, она подумала: «Если умирать, то только смотря смерти в лицо!». Александра вскинулась, и ее глаза расширились от удивления. Перед ней стоял Виктор Поляков, который наставлял на нее пистолет, а позади него – напуганные до ужаса Авдеев с ребенком на руках и Максим с Лизой.       – Александра Викторовна? Что вы тут делаете? Что с вами случилось? – опуская пистолет, с беспокойством начал расспрос Виктор. Оно и понятно, девушка находилась не в лучшем состоянии: в больничном коротком халате, с синяками по всему телу, она еле стояла на ногах.       – Это долгая история, Виктор Николаевич. Смотрю, вам тоже есть, что рассказать, – Саша поняла, что Поляков оказался здесь не случайно. Скорее всего, его тоже удерживали насильно, но как тут очутились дети? Столько вопросов, на которые нужны ответы, однако сейчас не до того. Нужно было выбираться немедленно.       – Да, – ответил мужчина. – Поговорим, когда вырвемся отсюда. Нужно уходить, быстро! – скомандовал он и открыл дверь, пропуская всех вперед. Шаги в коридоре стихи. Все вместе они побежали к лифту, который, как оказалось, находился не так далеко. Повезло, что хоть кто-то знал, как выбраться из этого места! «Неужели весь этот кошмар закончится, и мы уйдем живыми?». Просто не верилось. Глаза всех присутствующих засияли от облегчения. Но, к сожалению, продлилось оно не долго. Стоило маленькой компании спуститься в подземелье, как раздался чудовищный взрыв. Они еле сумели ухватится за стены, чтобы удержаться на ногах и не упасть. Взрывы на этом не прекратились, их становилось все больше. Начался обвал, с потолка посыпались, заваливая проход, камни. Оставаться на месте было опасно, учителя и ребята ринулась к камину, который являлся выходом из подземелья, однако летящие сверху обломки могли с легкостью кого-нибудь задеть и убить.       – Дальше идти опасно, быстро сюда!       Виктор увидел колонны уже рядом с выходом; их толком не коснулось повреждение, поэтому за ними можно было укрыться. Поляков потянул Сашу за руку и спрятался, вместе с Авдеевым с друзьями и ребенком, следом за ней. Все только успели накрыть голову руками, как раздался самый мощный взрыв: камни полетели в разные стороны, попадая по рукам, поднялась жуткая пыль, дышать стало невозможно, и на миг показалось, что это конец.