Огненное безумие

Королевство Эйтх. Два месяца до рождения Аделя. Покои королевской четы. В полумраке комнаты, тишину которой нарушал лишь треск поленьев в камине, измученный длительной болезнью, которую вызвала поздняя беременность, лежал красивый золотовласый мужчина, который из-за габаритов кровати казался совсем крошечным. Он перестал вставать, сильно похудел и осунулся, как будто ребенок, которого носил он под сердцем, выпивал из него жизнь, медленно убивая. Рядом, на коленях стоял его супруг, сжимая худую ладонь своей, пытаясь передать уверенность, что все будет хорошо, хотя сам в это не верил. Лекари разводили руками, не имея и малейшего представления, что можно сделать. Предлагали умертвить плод, но омега отказал. Жизнь нерожденного малыша для него была выше его собственной.  — Эриан, любовь моя, все будет хорошо. Я обещаю тебе. Все будет хорошо… — дрожащими губами, король, а это был именно он, прижался к руке любимого мужа, ощущая, как она холодна. — Ты замерз? Я позову слугу, он жарче растопит камин…  — Фридерик, свет очей моих, позови наших мальчиков. Я хочу видеть их. Хочу дать наказ. Я чувствую дыхание смерти, она совсем рядом. — омега говорил спокойно, как будто у него не осталось слез и он принял свою судьбу. Через пару томительных минут в комнату влетели все семнадцать сыновей и сразу же бросились к любимому младшему папе, который так сильно болел, что больше не мог проводить с ними вечера и читать чудесные сказки, теперь их лишь иногда приглашали в его покои и позволяли немного побыть рядом. Дети безумно скучали. Мальчишки стали забрасывать папу вопросами, а тот лишь устало улыбался, осматривая своих обожаемых сыновей.  — Любимые мои. — заговорил он, когда мальчики наконец успокоились и расселись рядом, то и дело поглаживая папу кто где. Ощущение маленьких ладошек своих деток успокаивало Эри и он забывал о том, что его конец близок. — Кровиночки… Я скоро покину вас, но всегда буду рядом, буду оберегать вас от бед. Нет, не надо плакать, Райда. Прошу, не лей слез, мой солнечный зайка. — младший король с нежной улыбкой погладил пухлую щечку самого маленького из уже рожденных детей, — Я хочу вас попросить, особенно тебя, Кристиан, как самого старшего, не держите зла на этого малыша. — худая ладонь легла на большой живот, спокойно его поглаживая. — Это не по его вине я уйду за грань. Просто мое время пришло, солнышки. — заметив полный плохо скрываемой ярости взгляд старшего сына, Эри засмеялся. — Не надо метать молнии глазами, сынок. Это твой самый маленький братик, ты должен оберегать его. Вы все познали мою любовь, а он, мой бедный малыш, не познает тепла папиных рук. Вас теперь восемнадцать. Восемнадцать самых прекрасных принцев. — голос Эриана совсем ослаб, а его супруг и дети едва сдерживали слезы. Они твердо знали, что плакать при друг друге нельзя. Они все сильные, они справятся.  — Мы обещаем тебе, папочка, что малыш будет окружен нашей любовью. Мы вырастим из него сильного и отважного альфу! — воскликнул Николас, второй сын Эри и Фридерика.  — Ох, родной мой… — тихо засмеялся Эриан, с безграничной любовью и нежностью смотря на второго сына. — Это не альфа. В этот раз я подарю этому миру омегу. Аделиана.  — Его имя будет Адель, Эри. Это мой последний ребенок. А ты мой единственный супруг. — голос короля Фридерика стал бесцветным и полным тоски, его сердце рвалось от боли и страха за любимого мужа. Через два месяца король Эриан оставил мужу бесценный подарок, в виде маленького, постоянно кричащего комочка. Их последнего сына. Старшие дети сдержали данное папе обещание. Маленький Адель был окружен любовью и заботой, но при этом воспитывался в строгости. В три года омегу отдали множественным учителям. В шесть лет он отлично орудовал короткими клинками и мог навалять сверстнику-альфе. В тринадцать освоил все виды музыкальных инструментов. В пятнадцать братья признали, что их маленький Адель достойный принц и они сдержали обещание, данное когда-то папе. Но на свой семнадцатый день рождения омега узнал, что это последний его праздник в кругу старших братьев. Ему готовили не радостную судьбу, которая, впрочем, была предрешена его рождением.  — Дэль, у нас к тебе серьезный разговор. — начал тихо Кристиан, когда младший брат с упоением уплетал второй кусок торта. Из-за проигранной войны их королевство переживало не лучшие времена, а потому день рождения младшего принца праздновали в его же комнате без лишних гостей, но, казалось, Адель был этому рад.  — Что-то серьезное, Крисси? — старший сморщился, не нравилось ему, когда братья звали его детским именем, но младшего не отдернул.  — Более чем. Ты же знаешь, что ты омега. — Адель фыркнул, с насмешкой смотря на брата, а тот лишь вздохнул. — И ты принц. У тебя есть обязанности. Понимаешь о чем я?  — Н-не совсем… — растерянно проговорил Адель, с удивлением смотря на притихших братьев.  — Адель, Крис хочет тебе сказать, что через семь дней у тебя помолвка. С королем Кеетлана. — на помощь кронпринцу пришел его младший брат, Райда, семнадцатый принц.  — Зашибись. — многозначительно протянул омега, глядя на семнадцать альф, которые замерли, ожидая его реакции на новость. — И как давно вы узнали об этом? — Неделю назад. Наши послы принесли нам благие вести, король Кеетлана согласен взять тебя в мужья, и следовательно, больше не имеет претензий к нашему королевству.  — Почему раньше не сказали?  — Мы боялись твоей реакции. — тихо проговорил Салери, третий сын Фридерика и Эриана.  — Серьезно? Семнадцать альф боялись реакции одного омеги, который боготворит каждого из вас? Вы дебилы, дорогие братья. Я не стану закатывать истерик. Хотя, ваше поведение задело меня за живое. Не могли бы вы оставить меня одного? Мне необходимо подумать.  — Прости нас, Дэль. — Кристиан хотел обнять омегу, но тот извернулся, ловко уходя от рук брата, и покачал головой. Он был слишком обижен на этих широколобых дураков, которые так долго держали его в неведении. Тяжело вздыхая, все семнадцать принцев-альф покинули покои младшего брата, при этом все они были похожи на нашкодивших котят.  — Я люблю вас, но вы дебилы. — проговорил Адель, когда двери за братьями почти закрылись. Оставшись один, омега заметался по комнате. Он не был готов уехать. Не был готов стать мужем. Да ладно бы просто мужем! Мужем самого злого и безжалостного существа в мире. Адель сел на кровать и тихо застонал от безысходности. Он попытался представить своего будущего супруга, но выходило страшное чудище с маленькими глазами, большим ртом и зубами-иглами в два ряда. Так же «суженый» имел рост не менее двух метров и волосатое тело, а также, о папочки, детородный орган не менее полуметра! Перспектива была не самой радужной, но Адель дал себе слово, что не позволит себя обидеть, даже такому монстру, которого нарисовала его фантазия.