Огни красных фонарей

Одной июльской ночью, в отдаленном районе города негромко жужжала машина, просачиваясь сквозь белый свет уличных фонарей. Из-за этого мошка недовольно вздрагивала, но через какое-то время вновь утихомиривалась, бормоча в такт потрескивающим лампам. Максим возвращался с работы. Из-за длительной задержки он был вынужден ехать домой по темноте. Горький порядком подустал, сегодня у него был напряженный день. Иногда он даже начинал жалеть об отъезде Штирлица. Работать с ним было всяко проще, чем с Джеком. Вдруг автомобиль обрывисто рявкнул и застопорился, прижимаясь к серой обочине. Макс попытался завести машину, но та никак не отреагировала. Хлопнув дверью, он поспешно вышел наружу. Стоило ему поднять крышку капота, как из-под него вырвалось серое облачко дыма. Только этого ему не хватало для полного счастья. Осознав, что с починкой он в такое время один не справится, Инспектор попытался вызвать эвакуатор, но ночью, в небольшом городке это оказалось труднее, чем дозвониться до покойной бабушки Горького. Он тяжело вздохнул. Его совершенно не прельщала перспектива ночевки в сломавшемся автомобиле. Макс огляделся. По правую сторону – невзрачный спальный район, а слева – утопающий в запыленной зелени парк. Немного подумав, Горький набрал номер Гамлета. Дуал ответил практически незамедлительно: - Привет, Макс, - по голосу Наставника было слышно, что тот уже давно спал. – По какому поводу так поздно? – на том конце послышался зевок. Инспектор нахмурился. - Не хотел будить тебя, – Горький не успел договорить, как парень перебил его. - Да ничего. Ну, так в чем дело? – без особого энтузиазма спросил дуал. - У меня встала машина, я сейчас где-то в районе Уэст-Энда, ты не мог бы за мной заехать? – спрашивал он нехотя. Максим никогда не был скуп на помощь, но вот сам о ней просить не любил. - Оу… - протянул Гамлет и ненадолго замолчал. – Уэст-Энд… Это же у черта на рогах, как только тебя туда занесло? - Так ты сможешь помочь? – повисла тишина. Похоже, Гамлет то ли не хотел отвечать, а то ли и вправду не мог ничего сделать. - Ох… Макс, ты же знаешь, что я не вожу, – с огорчением выдал Наставник. - А Жуков? - Я что, так похож на самоубийцу? Идти к нему посреди ночи? – несмотря на то, что бетанец утрировал, голос его звучал вполне серьезно. - И что ты мне предлагаешь? – обескуражено поинтересовался Максим. - Ну… - Гамлет притих. Судя по всему, его предложение Горькому вряд ли понравится. – Есть там один человек. - Мы с ним знакомы? – даже несмотря на усталость, голос Максима звучал заинтересованно. В пределах его максовских эмоций, разумеется, которые, к слову, были мало заметны невооруженным глазом. - К сожалению – да, – на заднем плане было слышно, как парень включил телевизор. Доносившиеся оттуда звуки напоминали Максу песни Баскова. - И кто же это? – подобное заявление удивило Инспектора. Он не припоминал, чтобы кто-то из его знакомых или коллег жил здесь. - Гексли. Он живет в Уэст-Энде и мог бы вписать тебя на ночь, – как-то нехотя выдавил из себя Гамлет. Похоже, он и сам не верил в то, что Максим согласится. - И ты думаешь, что он меня впустит? – со свойственным ему скептицизмом спросил парень. - Ну, во всяком случае, я спрошу, – тяжело вздохнув, ответил Наставник, предчувствуя долгий тяжелый разговор с Советчиком. - Вы общаетесь? – подобное развитие событий удивило Макса. Нет, он, конечно, знал, что его дуал довольно общителен, но не думал, что настолько, чтобы терпеть своего квазитождика. - Немного. Максим задумался. Последняя их встреча с Томасом закончилась не самым лучшим образом, и Горький сомневался, что Советчик захочет его видеть. Но сейчас у Инспектора особого выбора не было, так что он предпочел просто согласиться. Во всяком случае, это лучше ночевки посреди дороги. Через несколько минут телефон взволнованно затрещал. Это был Наставник. - Ну, что ж. Это было трудно, но он согласился, – с победным облегчением подвел итог Гамлет. - Не стоило унижаться, тем более перед дельтийцем, – после этих слов Максим поймал себя на мысли, что рассуждает, словно какой-то расист. Представив Достоевского в виде темнокожего раба, тот задумался. - Мог бы и поблагодарить! – с наигранной обидой выдал Гамлет. – В любом случае, сейчас он за тобой зайдет. И пожалуйста, постарайся не слишком сильно на него давить, ладно? Он ведь тоже не в восторге. - Спасибо. - Обращайся! – судя по интонации, Наставник довольно заулыбался. Попрощавшись с дуалом, Горький стал дожидаться. Вскоре где-то неподалеку блекло мелькнул лучик света, и к Максиму подошел невысокий парнишка с ярко-рыжими спутанными волосами, немного завивающимися на самых кончиках. Одежда на нем была домашняя: какие-то незамысловатые шорты с футболкой, на плечах – потрепанная джинсовая куртка, а в руках – небольшой фонарик. Томас с заметным холодком поприветствовал парня, а затем не спеша направился в сторону своего дома, жестом приглашая Максима пойти следом. Пройдя пару невзрачных дворов, они оказались у подъезда с синей, немного облупленной дверью. Гек пошарил по карманам куртки в поисках ключей. Его лицо исказило испуганное удивление. Инспектор скептично посмотрел в сторону Томаса. Неужели этот дурак забыл ключи? Но сунув ладонь в карман шорт, рыжий с облегчением вздохнул. - Думал, что забыл, – после этого он открыл подъездную дверь, пропуская Горького вперед. Подойдя к лифту, Максим глянул в сторону плетущегося сзади Томаса. - На каком этаже ты живешь? - На пятом, – глядя куда-то в сторону, ответил Советчик. Макс лишь нажал кнопку вызова, не обращая внимания на немного раздраженного Томаса. Войдя в спустившийся лифт, Гексли ткнул в затертую кнопку с пятеркой и сделал поспешный шаг в сторону стенки. Выглядело, словно он пытался слиться с окружающей средой. Со стороны это смотрелось крайне забавно. Горький ради интереса безотрывно наблюдал за ним, что заставляло Гека нервно оглядываться, будто бы он ехал вместе с серийным убийцей. Как только двери лифта распахнулись, Советчик тенью юркнул из узкой кабинки и направился в сторону квартирной двери. Из-за соседней же раздавалась громкая музыка. - Знаешь, иногда мне кажется, что там живет Гюго, – как-то внезапно для самого себя выдал парень. Квартира Гексли оказалась небольшой, но светлой и, на удивление Максима, чистой. Прихожая выглядела абсолютно нейтрально, а вещей в ней было немного. - Ты здесь один живешь? – спросил Горький, глядя на матовые обои. - Да, - Томас немного помедлил. Он уже успел разуться и стоял, в ожидании глядя на Инспектора. Наконец, когда тот снял обувь, Гек немного взволнованно спросил: - Чай будешь? Максим пожал плечами. - Можно. Рыжий кивнул и удалился, очевидно, в сторону кухни. Горький неспешно прошел следом, рассматривая окружающую обстановку. В переходе между кухней и коридором висела маленькая полочка, заставленная полным изданием “Гарри Поттера”. Максим с приятным для себя удивлением оценил сборку. Тем временем Томас уже расставил кружки и включил чайник. Горький посмотрел на висящие на кухне круглые часы. Стрелки лениво показывали половину второго. Садясь на предоставленный Советчиком стул, Максим поинтересовался: - Почему не спал-то? Поздно ведь, – он вновь перевел взгляд на часы. Гек, разливая уже закипевший чай по кружкам, вздохнул. - Некогда, – ответил парнишка, протягивая Инспектору чашку. – Вот. Кивнув, Максим взял ее в руки. От чая приятно пахло чем-то пряным. Томас же уселся напротив него, откровенно пялясь, но ни слова не говоря. Может, он просто задумался о чем-то, а может, у Горького были очень интересные очки. Наконец, он выдал: - Кровать у меня одна, - он немного помедлил. – Я посплю на полу. Максим повел бровью. Какая ироничная самоотверженность. Комната Советчика уже не выглядела столь нейтрально, как прихожая или кухня. Сиротливо прижавшись к стенке, стояла кровать, накрытая персиковым пледом с длинным ворсом, а посреди комнаты лежал круглый ковер. Но вовсе не эти обыденные вещи привлекали внимание Горького. В центре компьютерного стола стояла швейная машинка, вокруг которой лежала целая куча маленьких коробочек, всевозможных катушек с нитками, ленточек и прочей фурнитуры. На стуле же покоилось смявшееся платье из какой-то легкой ткани. - Ты шьешь? – Макс был искренне удивлен. Вот за каким делом, а за шитьем он Томаса уж точно не представлял. На это ведь нужно столько сил и усидчивости. - Ну, немного. Меня попросили. Но сейчас я уже ничего шить не буду – машинка слишком сильно шумит, не хочу тебе мешать, – он задумался. – Хотя, может, прошью вручную на кухне. - Ты просто опять оставил все на последний момент? – после этих слов Инспектор чуть заметно улыбнулся. Гексли же нахмурился. Решив не разжигать очередной конфликт, Горький подошел чуть ближе к Томасу, из-за чего тот испуганно шарахнулся от него. Макс же кивнул в сторону платья. - Я могу взглянуть? Чуть помедлив, Советчик выразил свое согласие. - Эм, да, конечно. Инспектор взял в руки платье. Ткань была полупрозрачной и струящейся, а длинная юбка состояла из множества слоев. - И кто же попросил тебя сшить это? – Горький перевел взгляд на Советчика, тот в первый момент растерялся от подобного вопроса, но быстро нашелся. - Да так, знакомая одна попросила, – он чуть мотнул головой, откидывая мешающую челку. - Томас, я конечно не швея, но я и не идиот. Только слепой не поймет, что верх у платья сделан явно не на девушку. - Ты что, думаешь, что это мое платье? – Советчик попытался непринужденно засмеяться, но врать у него получалось из рук вон плохо. Затем, он умолк, опустив взгляд. – Отдай его, пожалуйста. Горький передал платье в его руки. - С одним условием, – негромко, но отчетливо заявил Инспектор. Советчик удивленно поднял на него глаза. - Надень его. - Что? – Гек чуть не поперхнулся от такой наглости. - Надень его. - Тебе что, недостаточно увиденного? Хочешь поставить меня в еще более неловкое положение? Может еще бетанцам показать, ну так, для полноты картины! – Томас начинал заводиться, но Горький оставался спокоен и непреклонен. - Нет. Я просто хочу, чтобы ты его надел. Насупившись, Советчик осторожно подошел к Максиму, словно тот мог в любой момент укусить, забрал платье и направился к двери. - Куда ты? – Полюбопытствовал Горький. - Ну, ты же хочешь посмотреть на меня в платье, - съязвил Гексли. - И зачем ты уходишь? – трудно было понять, шутил он или нет. Любые слова из уст Макса звучали серьезно, словно приказы, исполнение которых даже не обсуждается. - Мне же нужно переодеться, - он с удивлением остановился, прижимая шифоновое платье к груди. - Так переодевайся. – Инспектор говорил так, будто происходящее в комнате было верхом обыденности. - Здесь? – в голубых глазах читалось искреннее непонимание. - Да. А в чем проблема? – Максим сделал шаг в сторону парня. – Или тебе помочь? Гек резко отрицательно замотал головой. - Ладно-ладно, только не приближайся! – после этого он отвернулся к стенке, стягивая с себя футболку. В рыжей голове кружился вихрь самых разных мыслей, но все они были связаны с одним человеком, который сейчас стоял позади парня, прожигая взглядом его бледную, покрытую мелкими веснушками спину. На самом деле нельзя было сказать, что Томас и Горький враждовали, вовсе нет. Более того, какое-то время они даже общались. То были школьные годы, когда хочешь ты или нет, но в течение нескольких лет тебе приходится посещать определенное заведение, которое точно так же посещают определенные лица. И по странному стечению обстоятельств эти двое и вторглись в жизни друг друга. Все началось со случайного столкновения в школьном коридоре. Невысокий и яркий парнишка приглянулся угрюмому Максиму и тот стал наблюдать за Советчиком. Томаса, в свою очередь, это пугало, и тот, заметив, что Инспектор часто и безотрывно смотрит в его сторону, старался никогда не ходить один. Но, так или иначе, знакомство этих двоих было неизбежно. Впервые они заговорили, когда Гексли прогуливал очередной, до безумия скучный урок географии. У Максима же было двухчасовое окно, что и позволило этим двоим вновь встретиться, но уже без лишних ушей и глаз. Первым заговорил Горький. Его забавляла поддельная уверенность в голосе Советчика, хотя по его лицу было видно, что тот напуган. Инспектор достаточно быстро прояснил ситуацию, не желая спугнуть парнишку. С этого момента и началось их общение, которое, к сожалению, оборвалось в связи с выбором разных университетов и грандиозной ссорой за день до выпуска. Но прошли годы, они уже не школьники и не студенты, но общение так и не удавалось возобновить. Гексли, с грустью вздохнув, вернулся в реальность. Конечно, врать самому себе - дело глупое, и он прекрасно понимал, что питал симпатии к Горькому, но как же ему не хотелось этого признавать. Даже сейчас он согласился на столь постыдную просьбу. Хотя, попроси его об этом кто-нибудь другой, и Гексли наверняка бы отказал, но не в этом случае. Платье действительно село на Советчика как влитое. Он обернулся. - Ну? Ты доволен? – сам же Гексли, судя по выражению лица, доволен не был. - Почему ты боишься подходить ко мне? - С чего ты взял, что я боюсь? – Гек удивленно захлопал глазами. – Просто не хочу, – после этих слов он вновь отвернулся и начал снимать платье. На самом деле это вовсе не было страхом, нет. За время общения он прекрасно понял, что Горький ни за что не причинит ему вреда, проблема была не в этом. Если так можно выразиться, проблема была в оцепенении. Советчик просто не знал, как ему себя вести, будучи с конфликтером наедине. Это ощущение довольно часто обрушивалось на него в детстве. Вдруг, Томас почувствовал, как холодные ладони легли на его, уже оголенные, плечи. Он вздрогнул, попытавшись резко обернуться, но тонкие пальцы Максима с настойчивостью впились в кожу парнишки. Затем, Горький наклонился к шее Гексли, обжигая ее горячим дыханием, но при этом ничего больше не делая, словно Инспектор ждал чего-то. Голос Гексли задрожал. - Что ты собираешься делать? – в рыжей голове уже проносились ужасающие сцены из передач, вроде “Час Суда” или “Экстрасенсы ведут расследование”. - Я не сделаю ничего, пока ты сам об этом не попросишь, – мягко сказал Инспектор. Гек застопорился. Он просто не знал, как ему себя вести. Еще час назад он был в обиде на Горького и даже не хотел пускать его на порог, а теперь совсем разомлел в его руках и блеял, как провинившийся первоклассник перед учителем. Это ужасно раздражало Гексли, Макс прекрасно доминировал над ним, а сам парень просто терялся, в глубине души искренне сожалея о собственной инфантильности. Иногда он с обидой думал о том, что будь он виктимом, ему было бы гораздо проще включиться в игру Горького. Наконец, после нескольких секунд неловких раздумий, Советчик решил хотя бы попытаться, а не беспомощно сожалеть о несбыточном. - Пожалуйста, – тихо, еле слышно произнес Томас. - Громче, – сказал Максим, чуть надавливая на плечи и прижимая его к стенке. - Пожалуйста, – парень продолжал шептать, блаженно прикрыв глаза. - Я не слышу, – настойчиво говорил Горький, стягивая с Советчика мешающее платье. Гексли смущенно насупился, но повторил в третий раз. - Пожалуйста, Максим, прошу Вас, – теперь голос звучал четко и ясно, даже громче обычного. После этого Горький коснулся губами шеи Томаса, медленно покрывая ее поцелуями, плавно переходя к засосам, а от них и к укусам. Советчик же тихо вздыхал, опираясь руками на стенку. Горький поглаживал оголенные плечи, опускаясь все ниже, переходя на грудь, а затем на живот. Вдруг он скользнул руками в шорты к Геку, из-за чего тот сдавленно охнул. Максим продолжал свои поглаживания, укусы, и прочие не менее странные ласки, из-за чего Томас безостановочно шептал, как проклятый: - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Вдруг, Макс резко отстранился, на что Советчик испуганно обернулся. Горький же отошел в сторону, усаживаясь на стул. Рыжий уставился в недоумении. Инспектор же хищно улыбнулся. - Думал, все будет так просто? – после этого он бросил взгляд себе под ноги, а затем снова посмотрел на Гека. - Подойди. Сглотнув, парнишка робко подошел к Максиму. Горький довольно улыбнулся. - Теперь садись на колени. Советчик послушно опустился в ноги к Инспектору, уже с некой надеждой глядя на конфликтера. - Вытяни перед собой руки, – после этих слов Максим взял со стола широкую ленту и крепко связал ей между собой немного дрожащие руки Гека. Инспектор приподнял лицо Советчика за подбородок, всматриваясь в голубые глаза. - С этого момента ты будешь называть меня своим Хозяином, каждый раз, когда мы будем наедине, – Максим замолчал, чтобы удостовериться, слушает ли его Гексли. Парнишка же глядел на него, как зачарованный, внимая каждому слову. Да и сам Инспектор, по правде сказать, все сильнее и сильнее погружался в создаваемую ими игру. Ведь именно этот человек был для него столь желанным, с их нелепого школьного знакомства и до этого самого момента. Горький продолжил: - Если захочешь, чтобы я остановился, то ты должен сказать “дедлайн”. Это твое стоп-слово. Ты понял? Гексли же увлеченно произнес: - Да, Хозяин, – он уже не думал ни о конфликте, ни об их прошлой ссоре. Все это казалось таким незначительным и глупым пережитком прошлого, мешавшим им возобновить общение. Наконец исчез так пугавший Советчика ступор, ведь он смог найти в себе смелость, чтобы расслабиться и позволить Горькому перейти черту их нелепой, странной и давно порушенной дружбы. Сейчас он просто замер и ждал, когда Максим сделает с ним хоть что-нибудь. Внутри все сводило от нетерпения, а в шортах уже давно стало тесно. Максим же поднялся со стула, снимая с себя черный ремень. Советчик довольно улыбнулся, ерзая на месте от нетерпения. Эта ночь обещала быть очень долгой.