High by the beach

And i blink and i'm lost It's a twisted triangle...

- Дааа. Не так я представлял себе первый день нашего отпуска. - Говорит Бэкхен девятый раз за утро, сидя на плетеных ротанговых стульях в кафе. Терпение Чондэ кончилось где-то в районе седьмого. - Господи. - Вымученно стонет он и потирает ладонями потное лицо. Лед в стакане с кофе мелодично постукивает о стенки. - Да закрой ты уже свой огромный рот. Бэкхен только ухмыляется. На веранде душно и все вокруг блестит от яркого света. Они не снимают солнцезащитных очков, продолжая привычно переругиваться с тех самых пор, как вышли из автобуса в Пусане и оставили сумки у стойки администратора в небольшом отеле напротив. - Там хотя бы кондиционеры есть? Чондэ сдавленно застонал. До заселения оставалось два часа. Бэкхён ныл об этом весь предыдущий месяц, методично изводя Чондэ и Чунмена даже в постели, после того, как восстанавливал дыхание. Одним ранним утром, завязывая перед зеркалом галстук, Чунмен не выдержал. - Тебе дадут отпуск? - Он бросил взгляд на Чондэ, лениво потягивающемуся на кровати. Бэкхён уже двадцать три минуты торчал в душе - Чондэ засекал. - Отвези его к морю, а то он не успокоится. Я всё оплачу. Чондэ уперся локтем в матрас, подпёр щеку ладонью: - Да, мне дадут отпуск. И всё в порядке, у меня есть сбережения. Чунмен снял с плечиков пиджак, неторопливо надел, поправляя лацканы и воротник рубашки. Чондэ молча наблюдал за ним, пока Чунмен не подошел к нему ближе, склонившись для поцелуя, давая ему пространство для активных действий. Он шумно выдохнул, когда Чондэ погладил его член через ткань брюк, легонько сжимая и бормоча в губы: - Так, а что это у нас тут? - Мне нужно выходить. - На лице и в голосе Чунмена отразилось сожаление. - Не теряй настрой до вечера. И поговори с Бэкхёном. Чондэ хмыкнул. Можно подумать Бэкхён сам не поднимет эту тему в сто пятнадцатый раз. Спустя два ледяных кофе подряд и перекуса на двоих, Чондэ отправляет Чунмену сообщение в каток. По хорошему он должен был сделать этот как только они приехали, но у него не было настроения. Чунмен перезванивает сразу же. - Все в порядке? - Настолько, насколько это может быть в порядке рядом с Бэкхёном. - Кисло говорит Чондэ, а Бэкхён мурлычет в трубку приветствие, прижимаясь щекой к его щеке. Чунмен тихо смеется. На стойке регистрации Бэкхён забирает обе ключ-карты, мстительно оставляя Чондэ тащить его дорожную сумку. Номер на удивление просторный, с окнами, выходящими на тенистый парк, светлые занавески колышутся от сквозняка. Бэкхён разувается у порога и прыгает на застеленную кровать - матрас пружинит, словно волны. - Я первый в душ. - Чондэ ставит сумки посреди номера, вытирает покрасневшее лицо. Бэкхён лениво жмурится, не обращая на него внимания. Он присоединяется к нему чуть позже, после того, как Чондэ стоит под душем, намыливаясь гелем из одноразовых упаковок - скользит ладонями по расслабленному телу, выбритому подбородку, обхватывает ладонью мягкий член. - Ты же не так себе представлял первый день отпуска. - Чондэ откидывает голову на плечо Бэкхёну, позволяя ему засасывать кожу шеи. - Да. - Усмехнулся Бэкхён и поцеловал Чондэ за ухом, продолжая ритмично сжимать и поглаживать его между ног. - Как минимум, между нами сейчас должен стоять Чунмён. Чондэ застонал, упираясь ладонями в кафельную стену, покрытую конденсатом. Облизал пересохшие губы: - Если я упаду в обморок, я тебя прикончу. К вечеру они выходят, чтобы поужинать в одной из местных забегаловок - Чондэ пробует морского огурца и жареных на решетке креветок, заказывает два бокала светлого пива. Они пьют, глядя на сгущающиеся сумерки, разговаривают, изредка касаясь друг друга руками под столом. Утро в Пусане свежее и просоленное, пахнет морем, водорослями и горячим пляжным песком. Чондэ отодвигается от Бэкхёна, привычно улегшегося рядом с ним и закинувшего на него ноги, посмотрел на пустующую по соседству кровать и зевнул, потягиваясь. Он отправляет Чунмену фото - взъерошенные волосы, сонный взгляд, краешек розоватого уха Бэкхёна. Хочет дописать что-то вроде "Жаль, что ты не с нами", но тормозит момент, когда Бэкхён просыпается следом за ним и целует в подбородок. - Пойдем на пляж? Они завтракают на берегу, у самой кромки воды, игнорируя шезлонги в оборудованной зоне. Чондэ щурится, глядя на солнечные блики на поверхности - море прозрачное у самого берега, тихое и спокойное, видно песчаное дно. Бэкхён рассказывает истории со своей работы, Чондэ смотрит на свое отражение в его солнечных очках и смеется. Он сидит на берегу даже когда Бэкхён кидает рядом с ним футболку и шлепанцы, погружаясь в воду в ярких шортах, а после ныряет и отфыркивается, плеснув водой в сторону Чондэ. Пляж начинают заполнять прибывающие люди - семьи с детьми и девушки в откровенных купальниках, парни неподалеку натягивают волейбольную сетку. Бехён отплывает на глубину - туда, где уже виднеются чьи-то потемневшие от воды макушки, и Чондэ ворует его очки, растягивается на песке, вслушиваясь в крики чаек, смех и радостные визги. Ему так спокойно, впервые в жизни, и Чондэ хочет разделить это спокойствие вместе с Чунмёном. Чондэ просыпается, когда этот идиот стоит над ним, наклонившись так, чтобы стекающая по телу вода капала на лицо. - Ну хватит. - Чондэ швыряется в него песком и переворачивается набок. Бэкхён смеется - солнце сияет вокруг его головы словно нимб: - Я принес тебе зонт. Не спи тут, иначе сгоришь. Он потягивается всем телом, выставляя напоказ рельефный плоский живот и линию ягодиц. Какие-то отчаянные девчонки по-соседству от них свистят и улюлюкают - Бэкхён улыбается им своей дурацкой квадратной улыбкой. Чондэ фотографирует море и стройную, чуть покрасневшую от солнца, фигуру Бэкхёна, когда тот играет в волейбол, и не пишет Чунмёну как он скучает. Вечером они вновь приходят к морю - темнеет достаточно, чтобы они могли уйти дальше, вдоль береговой линии к скалам. В руках у Бэкхёна черный целлофановый пакет из ближайшего супермаркета с двумя бутылками макколе, спрайтом и нарезанной соломкой вяленой рыбой. У Чондэ рюкзак с пледами и несколькими упаковками бенгальских огней. Они молчат, полные впечатлений и легкой грусти, пока не ополовинивают первую бутылку. Бэкхён прижимается плечом к плечу Чондэ, тяжелый и горячий после дневного солнца. - Что мне сделать? Шепот Бэкхёна не слышно за шумом, с которым море бьется о скалы, но Чондэ будто чувствует его всей кожей. Он поворачивает голову и целует его в макушку - в мягкие растрепанные волосы - словно говоря: всё в порядке. Они выпивают еще немного, а потом жгут огни у воды - теплое море облизывает ступни и щиколотки, крупная галька под ногами гладкая и обкатанная. Бекхён зажигает еще по одной палочке фейерверков, а потом прижимается губами к улыбающемуся рту Чондэ, втягивая его в жадный мокрый поцелуй. Приливная волна бьет их под колени, и Чондэ открывает глаза. Он не заметил ничего - ни как закрыл их, ни как они с Бэкхёном отошли дальше от берега, поглощенные поцелуем и касаниями, ни как прогорели бенгальские огни, с шипеньем опустившиеся в воду. Они стояли вжимаясь друг в друга, и Чондэ медленно стянул с Бэкхена футболку, а потом потянул за собой на берег, раздеваясь сам и не отрывая от него воспаленного блестящего взгляда. Во второй раз вода обжигала - они шли против накатывающих волн держась за руки, шаг за шагом погружась по бедро, по пояс и выше, пока море не вытолкнуло их к поверхности, словно пробки. Чондэ откинул с лица мокрые волосы. Бэкхён притянул его к себе за руку и вновь поцеловал, больно укусив за нижнюю губу. - Тебя нужно выебать. - Выдохнул он в приоткрытый от болезненного стона рот и лизнул его горячую влажную изнанку. - И наказать. Чондэ тяжело дышал, вцепившись Бэкхёну в плечи и обхватив его ногами за пояс. Бэкхён продолжил: - Завтра приедет Чунмён. Он этим займется.