You are my own lighthouse

Будильник, быстрый завтрак, занятия, домашка, подготовка к очередным тестам, перекусы, кровать появляется перед глазами только после полуночи, сон без сновидений — и снова все по кругу. Эдмунд не жалуется — ему попросту некогда. Появились ненужные мысли- займи голову работой! Вся эта рутина была ему привычной, впиталась в кожу, втерлась в кости, так же как и частые пробуждения от редкого, спокойного сна в больницах или в мед.кабинетах института. Легко потеряться, заблудиться в нескончаемом, однообразно-сером лабиринте жизни, не правда ли? Вот и младший Пэвенси потерялся. Парень возвращался с дополнительных занятий поздно вечером, ближе к десяти. Домой идти он не особо-то и хотел, вернее, в квартиру Питера. Потерялся, полностью и безнадёжно… « — И что мне дальше делать?» — спрашивал он себя, но ответа так и не находил. Шныряя по достаточно ярким улочкам с картонным стаканом пряного чая в руках, он пытался надышаться таким приятным, свежим воздухом. В голове мимолётом появилась поговорка «Перед смертью не надышишься». Ухмыльнувшись своим усталым мыслям, он все же вышел на дорогу, что ведёт прямиком к уютной квартирке брата, старательно огибая все подозрительно-темные переулки района. Стуча в дверь черноволосый ненароком задерживает взгляд на своём сжатом и местами перебинтованном кулаке — результат одной крупной драки между факультетами — старший точно отчитывать его будет… Спустя пару секунд за дверью послышались торопливые, тяжелые шаги — он зол, точнее обеспокоен до боли в животе. Дверь открылась, впуская в помещение прохладный осенний воздух вместе со студентом. — Ну и где ты так долго был? — Гулял. — А ну стоять! — прокричал блондин в спину другому, что тот с легким ужасом и недоумением застыл на месте, буквально врос в паркет. — Что с рукой? Опять подрался? — Не опять, а снова. — буркнул Эд, на что его собеседник лишь закатил глаза, что при искусственно-ярком свете казались темнее обычного. — Постой, — сзади раздался нежный, немного хриплый голос. Кто-то потянул за край висящей на теле младшего, словно балахон кофты, и он в одно прекрасное мгновение очутился в тёплых объятиях брата. — Все будет хорошо, Эд, все будет хорошо…- Питер невесомо поцеловал его в белый, как праздничная скатерть, лоб и посмотрел брату прямо в глаза. И именно тогда, Эмунд понял, что куда бы он не пошёл, в каких лесах бы не потерялся — он всегда найдёт дорогу обратно домой, в дом, что состоял из нежных запахов хвои и кофе, из старых черных кед и свитеров, из тёплых, как май, обьятьев. Перед ним сейчас стоял его собственный маяк — светлые пшеничные волосы, словно фонарь в ночи манили к себе, а голубо-лазурные глаза приняли свой цвет от морских волн, что бились о берег. Да, верно, он никогда не пропадёт с таким братом, даже если захочет.