Усатый, полосатый, единственный...

- Нееет! - все, что успевает прокричать Сэм, когда во вспышке яркого света исчезает не только ведьма, но и его старший брат. Ослепленный и оглушенный как от свето-шумовой гранаты, он может проморгаться только спустя пару минут и сквозь слезящиеся глаза видит цветастую длинную юбку ведьмы, исчезающую в дверях и куль смятой одежды на месте, где только что стоял его брат. К его большему шоку, когда он пытается протянуть руку в направлении "останков", из одежды вырывается большое оранжевое пятно и, словно огненный шар, вылетает из помещения. В соседней комнате тут раздается истошный визг старой ведьмы и грохот мебели, звон посуды, падающей с полок, и крики: - Уйди! Уйди! Отстань, сатана! В то же мгновение, Сэм подрывается с пола и в два прыжка оказывается в дверях столовой, где ведьма, будто сойдя с ума, крушит все вокруг, вертится и пытается что-то сбить со своей спины. Крича, ругаясь и даже, кажется, по-звериному рыча, она то тянет руки за спину, то резко ударяется о мебель и стены, но в этом клубке Сэм мало что успевает различить, пока в одно мгновение та не поворачивается к нему. В руке у нее ведьмовской мешочек и она заносит над ним вторую ладонь с растопыренными пальцами и загнутыми ногтями, открывает рот на перекошенном от боли лице и явно собирается произнести новое заклинание. Сэм реагирует мгновенно, вскидывает заряженный антиведьмовскими пулями револьвер и делает выстрел прямо в голову. Ведьма вздрагивает и замирает, широко открыв глаза и рот. Между косматых бровей совсем неаккуратная кровавая дырка. Через секунду она падает лицом вниз на пол и замирает. Сэм выдыхает и видит картину, которая сразу многое проясняет. Хотя и вопросов зарождает еще больше. На спине ведьмы, как сказочный горб, вцепившийся когтями всех четырех лап, торчит кот. Он еще и зубами крепко держится за загривок ведьмы, да с такой зверской мордой, что Сэму хочется сделать шаг назад. Не знал, что коты бывают такими свирепыми. И здоровый же кот, он, конечно, в них не спец, но это явно крупный экземпляр. Рыжая шерсть дыбом по позвоночнику, хвост, что щетка у трубочистов, клыки и когти в боевом режиме и глубоко в одежде - а наверняка и в теле - ведьмы, а глазища... огромные зеленые глазища с расширившимися зрачками охотника, нагнавшего жертву. И тут до Сэма доходит. - Ох, черт, Дин! Кот в ответ рычит угрожающе, как трансформаторная будка в жаркий день, но зубы не разжимает. - Дин? - зовет еще раз Сэм. Он почти уверен, что это его заколдованный брат, но пока не ясно, остался ли у него человеческий разум. Кот похоже тоже в шоке, и ответ на этот вопрос придется выяснить позже. Где-то вдалеке слышится вой сирен. - Твою же... надо убираться! Сэм заталкивает револьвер за пояс и опасливо приближается к грозному животному на спине мертвой ведьмы. Вот бы еще знать, что с ним делать. Но уходить надо прямо сейчас или придется разбираться с полицией, а тогда никто не даст ему поймать и расколдовать кота, прежде чем кто-то что-то нехорошее с ним сделает. Сэм в полуприсяде приближается к коту и, вспомнив что-то про обращение с кошками, крепко берет его за загривок. - Тише, тише, - словно усмиряя дикое животное, - Сэм почти не надеется, что Дин превратился в тихого домашнего пушистика - он тянет его за шкуру вверх, и Дин, на удивление, подчиняется, разжимает зубы и отцепляет когти. На местах, где они вонзались, остаются маленькие дырки, местами с красными пятнышками. Вот зверюга-то, поражается Сэм. Но чего он ждал от Дина? Этот тигр небось считает, что это он завалил ведьму. Сэм поднимает кота и понимает, что тот весит вполне прилично и держать его вот так, на вытянутой руке, неудобно им обоим. Но черта с два он возьмет иначе этот шерстистый кошмар в таком состоянии. Кот, то есть Дин, прижимает уши к голове и громко шипит на Сэма, угрожающе растопырив лапы. - Я понял, я понял, - оправдывается Сэм, - как хрустальную вазу... айда в машину. Почти бегом и с котом на вытянутой руке он покидает старый дом. Свободной рукой в последнее мгновение подхватывает остатки гардероба брата с пола и мчится к Импале, стоящей на задней подъездной дорожке. Когда он с трудом открывает водительскую дверь, рыжий зверь вдруг резко мявкает и ловким приемом кото-ниндзи вырывается из руки. Рыжая вспышка и нет кота, Сэм паникует ровно две минуты, которые бегает вокруг машины, пока не замечает пушистый хвост, торчащий из-под переднего сидения. Дин дома. Слава кошачьим богам. Всю дорогу до бункера Сэм не рискует заговорить с братом или даже музыку включить. Оба они в шоке и еще не известно, кто сильнее. Рыжий хвост исчезает под сидением целиком почти сразу, и долгое время остается только догадываться о нескольких вещах: как кот туда поместился целиком, есть ли ему там, чем дышать, и будет ли он вылезать... когда-нибудь. До Лебаннона три часа дороги. Дин вылезает через два, сначала долго таращится на Сэма зелеными глазищами прямо с коврика, будто хочет его прожечь взглядом насквозь, а потом неохотно перебирается на сидение. Садится на пассажирскую сторону и превращается в большой шерстяной шар. Куда у него подвернулись его лапы не понятно, это просто грозный помпон с ушами, который при неправильном обращении может и руку отъесть. - Дин, мы обязательно разберемся, - где-то на полдороги решает пообещать ему Сэм, но кот медленно поворачивает к нему голову и смотрит так раздраженно-снисходительно, как на умственно отсталого, что Сэм замолкает до самого дома. Сам он всю дорогу пытается вспомнить, в каких из так тщательно перечитанных им книг бункера он видел описания способов снятия заклятий. По приезде в бункер, Сэм загоняет Детку в гараж и, заглушив мотор, молча открывает коту пассажирскую дверь. Кот исчезает в ту же минуту в неизвестном направлении. Все что остается Сэму, это пару минут побегать по гаражу и позаглядывать под антикварные машины в поисках брата. Куда в этих запутанных катакомбах может занести испуганное животное, думать не хочется. Как его искать, тем более. Но подходя к коридору, ведущему в кухню, Сэм вспоминает, что Дин - это не испуганное животное. Здесь в бункере он хозяин, человеком ли, котом - не важно. И об этом красноречиво напоминает грохот посуды. Тот беспорядок, который они оставили на кухне после завтрака сегодня утром, в большей своей части уже на полу, хорошо, что стеклянная посуда там не валяется в осколках. Дин хозяйственный и бить чашки не стал, только расшвырял ковши, сковородки, да опрокинул бутылку недопитого пива. Оно теперь капает с края металлической стойки, собирая внизу желтую чуть пенную лужу. Сам кот торчит кверху задницей в раковине и, судя по чавканью, пьет воду из оставленной там посуды. Сэм смотрит на задранный рыжий хвост и чуть косолапые задние лапы и не знает, смеяться ему или плакать. Дин заканчивает пить, спрыгивает с раковины и бесцеремонно покидает кухню, пройдя у Сэма между ног, как турист под Эйфелевой башней. Сэму остается беспорядок на кухне и в голове. Вопрос, за что хвататься в первую очередь, не встает, когда в животе громко бурчит. Прибирается он быстро и уже минут через десять задумчиво стоит перед открытым холодильником и думает о хлебе насущном. Обычно его голова такими вещами занята не сильно, потому что есть Дин и волшебным образом появляющаяся в холодильнике еда. Точнее был Дин. Теперь Дин - это карликовый тигр - на спине, хвосте и лапах у него оказывается есть полоски чуть более темного рыжего оттенка, - который сидит теперь между ног у Сэма перед открытым холодильником и осматривает владения свои на предмет, чего бы сожрать. Чем питаются коты, Сэм знает только в теории. Он как-то всегда был больше по собакам специалист. Пушистое чудовище удается поймать налету, когда Дин пытается запрыгнуть на среднюю полку холодильника. Если он там похозяйничает, то точно все вывалит на пол и лишит их остатка съедобной провизии. Чтобы отвлечь, Сэм ставит его на пол и перед ним блюдце, куда наливает молока из большой пластиковой канистры. Дин сидит и не шевелится, и Сэм может поклясться, что смотрит на него как на идиота. Сэм вздыхает и разводит руки: - Что? Ты кот. Чего ты ждал? Кот в ответ залезает на разделочный стол и садится перед своей чашкой с недопитым кофе, которую оставил утром. У Сэма закрадываются мысли насчет его раннего вопроса о том, осталось ли сознание человеческим или стало кошачьим. - Кофе я тебе наливать не буду! - указывает он на пушистого брата пальцем, выплеснув остатки кофе в раковину и налив в чашку молока, - не знаю, что делает с котами кофеин, но если ты начнешь тут еще и по потолку бегать, я съеду. Кот фыркает и пьет молоко из чашки, ныряя своей мордой в нее почти целиком. Когда он поднимает морду, на ней красуются потрясающие молочные усы и Сэм не в силах сдержаться. Он смеется долго и заразительно, а Дин довольно жмурится ни разу не оскорбленный тем фактом, что смеются над ним. Потом долго умывает усы своей крупной лапой с ярко-розовыми подушечками, натираясь так, будто его двести лет не мыли. Ровно до того момента, как Сэм распечатывает бекон. Что? Не пиццей же кота кормить? Салат он тоже есть не будет, рыбные консервы они уже прикончили, а кормить животное чипсами не гуманно. Да и вряд ли жрать будет. Или будет? Сэм не знал, но бекон оказался единственным съедобным для кота продуктом в данный момент. Даже яиц нет, черт подери. Дин был не против бекона, и Сэм долго от него отмахивался, пока искал, куда положить длинный мясистый кусок, прежде чем кот выхватил его из руки и зачавкал прямо там, на столе. - А свинтусом ты так и остался, - беззлобно проворчал Сэм, ставя на огонь сковородку. Себе бекон он пожарит и тосты сделает. Ну и что, что десять вечера, завтрак может быть когда угодно, если сильно хочется и твой брат превратился в кота. И кофе надо сварить, очень много кофе. Ночь будет длинная, и чтения у него впереди полно. Пока он жарил тосты, из пачки пропала еще одна ленточка бекона. Все, что он успел заметить, это рыжий хвост в дверях и смешные задние косолапки с розовыми пятками. По полу тянулся длинный жирный след. Где болтался Дин следующие пару часов, Сэм не знал, но очень хотелось верить, что тот не собирался теряться или застревать где-нибудь в подземельях. Может быть, он отправился осматривать свои владения с применением новых кошачьих способностей, а может быть, охотился на какую-нибудь бункерную живность. Хотя за столько лет жизни в нем они ни разу не видели ни мышей, ни крыс, даже мух не было. Когда Сэм допивает третью чашку кофе и по сухости в глазах чувствует приближение утра, кот бесшумно материализуется перед ним на столе рядом с экраном ноутбука. Сэм готов поклясться, что таким пыльным Дин до этого не был. Явно занимался исследованием потаенных мест. В подтверждение его мыслей кот громко чихает и фыркает. - Я пока ничего не нашел, но почти уверен, что где-то видел нужное заклинание, надо в записях Магнуса покопаться, - пытается завести диалог Сэм, но кот ему не отвечает, как очень хотелось бы. Поговорить бы сейчас с настоящим Дином. Дин-кот сидит перед ним большой и пушистый, как фарфоровая кошка-копилка на старых фотографиях. Сэм замечает, что шерсть у него не слишком длинная, но очень густая и такая ровная, будто ее подстригли или причесали. Дин всегда следил за своей прической, да. Не хочется думать о брате, как о животном, несмотря на его внешний вид. Ровно до мгновения, когда Дин говорит "Мяу". До этого момента Сэм не знал, что коты бывают басистыми, он слышал только истеричные вопли кошек по ночам, когда шарился по кладбищам, а те были высокими и визгливыми, будто их режут, хотя скорее все было наоборот. Да, Сэм знает, отчего так орут кошки, а подобная мысль о Дине заставляет его улыбнуться. Интересно, в округе осталась бы хоть одна не оприходованная кошечка, выпусти он его на волю? А потом Лебаннон и окрестности заполонили бы маленькие рыжие микро-тигры. Сэм давит улыбку, а Дин чему-то хмурится, если так можно назвать суровую кошачью морду со странно оттопыренными усами и полуприкрытыми глазами. - Что? - интересуется у него Сэм. Кот тяжело вздыхает и что-то объясняет ему на своем кошачьем. - Мяу! - Ты опять есть хочешь? - Мяу! - еще более раздраженно и громко. - Пить? Спать? Играть? Чего? - Мяяяу! - широко разевая пасть и привстав на задних, чтобы Сэму было лучше слышно, отвечает Дин. - Я не понимаю, - разводит руками Сэм, поворачивает к нему ноутбук, - вот, можешь текстом набрать. Кот смотрит на него как на идиота, потом вниз на свои лапы и опять на Сэма. - Карандаш? - предлагает Сэм. Дин не выдерживает, но не закатывает глаза, только потому, что коты этого делать не умеют. Чуть порыкивает и уходит в коридор, разочаровавшись в брате и всем человечестве вместе взятом. Спустя пять минут из пустых коридоров раздается громкий, протяжный басистый мяв. Потом еще один из другого угла, и еще, и еще. Вскоре это уже похоже на скорбную песнь обиженных и обездоленных. Кот тянет ноты и переходит на разные тональности. Сэм закрывает уши. - Хватит орать, ты мне мешаешь! - кричит он в коридор. На мгновение все замолкает. Не успевает Сэм выдохнуть с облегчением, как "песня" раздается со стороны зала с картой, где, оказывается, потрясающая акустика из-за высокого потолка. Дин стоит где-то не на виду, но точно в точке концентрации эха и громкости. То, что он воет, уже больше похоже на кошачью кавер-версию "Smoke on the water". Хотя в ноты он по-прежнему не попадет. Сэм швыряет свой ботинок в том направлении с криком: - Достал уже, певец хренов! Для тебя же стараюсь! Слышится быстро удаляющийся скрежет когтей по каменному полу и наступает тишина. Ровно на десять минут. Теперь мяв слышится из другого коридора и из-за ритмичности и громкости больше похож на сигнализацию. С такими нотками нетерпеливости и даже слегка отчаянья, что Сэм начинает беспокоиться. Вдруг все-таки где-то застрял? Не садист же он, в конце концов. Недолгие поиски по звуку приводят его в коридор, где кот Дин сидит перед закрытой дверью туалета с истинным страданием на морде. - О, господи... - Сэм накрывает лицо большой ладонью. Сэм не уходит далеко, прячется за угол сразу после того, как раскладывает на полу возле унитаза несколько листов газеты. А что? Не песочек же ему тащить в бункер. В туалете подозрительно тихо уже очень долго и он не выдерживает, осторожно подкрадывается и заглядывает в открытую дверь. Кот сидит абсолютно неподвижно на странице газеты со спортивными новостями, склонив голову вниз, и... читает? Челюсть Сэма падает вниз, видимо, слишком громко, потому что в то же мгновение Дин уже смотрит на него, саркастично подняв бровь, или как эти усы-антенны на лбу у котов называются. Сэм захлопывает рот и сматывается. Спустя пятнадцать(!) минут рыжий засранец покидает помещение, а Сэм еще долго уговаривает себя, уничтожая последствия, что это же Дин, он Сэму все детство подгузники менял и пришла пора оплатить столь серьезный долг. Теорию с чтением подтверждает то, что больше всех пострадала статья о предварительном туре выборов в президенты. Остаток утра, дня... да черт его знает, короче, следующие несколько часов проходят благотворно. Сэм обнаруживает в изъятых Хранителями у Магнуса записях нужное заклинание, и оно, к его облегчению, без подвохов и плохих последствий. Просто возвращает в первоначальную форму всех заколдованных несчастных. То, что нужно. Только надо съездить в город за кое-какими ингредиентами, да заодно и еды купить. Как только магазины откроются, потому что оказалось, что опять наступила ночь. Сэм решает завалиться спать на пару часов, потому что миссия почти выполнена, да и за рулем сидеть будет немного проще. Он идет по коридору, громко зевая и потягиваясь, а проходя мимо комнаты Дина, заглядывает в открытую дверь. Рыжий кот сидит на своей кровати, задрав заднюю лапу над головой, и вылизывает свои мохнатые причиндалы. Сэм отпрыгивает за дверь, покраснев до кончиков ушей. Он закрывает руками лицо, а потом вспоминает, что журнала с сисястыми азиатскими красотками рядом не валялось. Значит, можно считать это мытьем перед сном. От души отлегает. Но не до конца. Спать в итоге это не мешает. Мешает кошачья беготня по коридорам бункера. Никогда бы он не смог подумать, что кошки, грациозные и ловкие создания, ниже воды, тише травы, скрытные-убийцы-в-ночи могут так топать! Хотя, это же его брат. Чему он удивляется. Он тоже скрытный-убийца-в-ночи, но только когда его миссия - это охота, а не желание вывести Сэма из себя за рекордно короткие сроки или куда-то деть не потраченную за день энергию. А не забыл ли он кофе на столе? На следующем вираже мимо комнаты Сэма Дин, кажется, пробегает по стене. Забыл... Сэм тихо cтонет и накрывается подушкой, еще некоторое время пытается заснуть, но теперь ему мерещится, будто кто-то смотрит на него в упор. Он поднимает подушку и видит в темном проеме приоткрытой двери две здоровенные зеленые фары. Такой яркости, что джедайский меч стыдливо меркнет в уголочке. Хочется сказать "чур меня" и сыпануть в них солью. Но фары моргают и прищуриваются. Теряют свое потустороннее свечение, и вот уже рыжий разбойник Дин выходит на свет ночной лампы в комнате. Сэм убирает подушку с головы и подпихивает под затылок. К нему пришел брат, а это что-то да значит. Он молча наблюдает, как Дин мягко и абсолютно бесшумно почти крадется к его кровати. Так насторожено, будто боится получить вторым ботинком по ушам. Сэм осторожно похлопывает ладонью по одеялу, на котором лежит, и не знает, спугнет ли его сурового старшего брата такое проявление заботы и участия. Он ведь столько натерпелся за сегодня, бедолага. Превращения это очень серьезный стресс для кого угодно. Даже для Дина Винчестера, как бы он и не старался казаться самоуверенным и нахальным даже в звериной шкуре. У кота чуть виноватый вид, когда он запрыгивает на край кровати и скромно присаживается, поджав лапы. - Ну, что? - спрашивает Сэм, - не спится? Дин опускает глаза вниз. - Бедняга, - с трудно сдерживаемой нежностью говорит Сэм и осторожно проглаживает рукой по затылку и спине кота. Он очень мягкий и теплый на ощупь. Как большая мускулистая матерая плюшевая игрушка. Кашемировый зверь. Сэм тихо смеется, когда Дин чуть прогибается под следующее движение рукой, и гладит его еще долго, сам от того успокаиваясь и испытывая ужасно несвойственный прилив любви и нежности к заколдованному существу под его рукой. Все-таки, каким бы Дин не был котом-гуляющим-сам-по-себе, он все равно всегда оставался по-настоящему ручным. Для тех, кого он на самом деле любил. Засыпая, Сэм чувствует, как тяжелый теплый кот залезает ему прямо на грудь и сворачивается там в тугой клубочек. Низкочастотной басистой вибрацией отдается в груди почти беззвучное урчание, пока оба они не проваливаются в сон. Просыпается Сэм на самом краю своей кровати, потому что поперек оставшихся двух третей лежит кот, вытянувшийся в полный рост на спине и смешно сложивший передние лапки на груди. У Дина на мохнатом пузе, оказывается, есть белое пятнышко, а спит он с такой довольной мордой, будто слопал во сне огромный кровавый стейк и запил тазом молока. Не успевает Сэм потянуться и сесть на кровати, как кот тут же вскакивает и исчезает в неизвестном направлении. Направление выясняется довольно быстро, потому что из туалета раздаются звуки, будто кто-то, скребя когтями, пытается обрушить кафельную плитку со стены на результаты трудов своих. Перед отъездом они опять завтракают, но бекон, к сожалению, уже кончился. Кусок куриной грудки, что Сэм нашел в дальнем углу морозилки и аннигилировал для Дина в микроволновке, кот долго и с усердием "закапывает" когтистой лапой прямо на столе, явно давая понять, чем он ЭТО считает. - Не будешь есть, посажу тебя на кошачий корм! - Сэм грозит ему надкусанным куском тоста, сидя перед ним с чашкой кофе, - сухой! Дина это не пронимает, и он утаскивает второй тост со стола. Сэм сомневается, что он причинит вред коту, но и не уверен, что Дин его съест в итоге. Может быть, просто вредничает, чтобы позлить брата. Что может сделать кот Дин, чтобы отомстить Сэму, задумываться не хочется. В город они едут вместе, сначала затариваются едой, а потом и по травам отправляются. Сэм заходит в небольшой магазинчик и то и дело поглядывает на улицу через стекло витрины на припаркованную у обочины Импалу. Хозяин магазина уходит собирать его заказ в кладовую, а Сэм с интересом наблюдает за котом Дином. Он не садист, поэтому не стал закрывать окна в машине в такой жаркий день. Дин выбрался наружу и уселся как древнеегипетская статуя прямо на крышу Детки. Сидит там теперь большой, огненно-рыжий, довольно жмурится и светится ореолом пушистой шерсти, как второе солнце. Открывает глаза и поворачивает голову только тогда, когда мимо дефилируют девчонки в мини-юбках, долго провожает их хитрющим взглядом. Этот радар у Дина не сбить никакими заклинаниями. Сэм улыбается этой картине ровно до того момента, как на улице раздается громкий лай и кот не подскакивает на крыше. Дин тут же встает на все четыре лапы, выгибает спину дугой и шипит. Шерсть встает на его спине динозавровым гребнем, а хвост превращается в грозный флаг бегущей в атаку армии. Огромный ротвейлер выскакивает из-за стоящей рядом машины и одним прыжком забирается на капот Импалы, вторым прыжком он уже на крыше и у Сэма почти случается инфаркт от зрелища, как здоровенные собачьи челюсти смыкаются прямо перед мордой Дина. Только Дин вместо того, чтобы испугаться или отпрыгнуть, вцепляется в пса выпущенными когтями и взвывает сиреной похлеще морского катера. С визгами и рычанием кошаче-собачий клубок падает с крыши Импалы в тот момент, когда Сэм, побросав все, выскакивает на улицу. Он не успевает совершенно ничего, даже обежать машину, как кот и собака уносятся с места драки и скрываются за поворотом. Сэм бежит за ними и думает только о том, что, не смотря на свою огромную любовь к животным, не будет колебаться и пристрелит этого пса, если тот что-то сделает с Дином. Потому что такой собаке раз плюнуть задрать пусть и крупного, но все же кота. Он может убить не его питомца, а его брата. И от этого сердце с ужасом колотится в груди. Улица, куда он сворачивает, уже пуста, где-то вдалеке раздается собачий лай, и Сэм уже на грани отчаянья. Он бегом возвращается к магазину, выхватывает пакет с травами из рук хозяина, в обмен напихивает пригоршню денег, даже не посчитав. Через секунду он уже сидит за рулем Импалы и колесит по близлежащим улицам в поисках своего Дина. Его брата-кота. Минуты растягиваются в десятки, потом в часы. Сэм ездит взад и вперед по тем же местам и спрашивает из открытого окна прохожих, не видели ли они большого рыжего кота. Все пожимают плечами и сочувственно кивают на рассказ о пропавшем животном. Только никто ничего не видел и не знает. До самого вечера Сэм ведет поиски. Рассматривает каждое дерево, заглядывает в каждый темный переулок, за мусорные баки и в канализационные решетки. Долго зовет Дина на заброшенной стройке и в парке. Оставляет совершенно незнакомым людям номер своего мобильного телефона на случай, если они увидят его пропавшего рыжего разбойника. К закату, оранжевому как апельсин, он почти теряет всякую надежду от мыслей, что могло произойти, о том, как беспечен был он, оставив Дина одного на улице, как слишком доверял ему даже в обличии животного, вместо того, чтобы позаботиться о безопасности. О многом корит себя, припомнив даже нездоровое питание. Последними местами, куда он едет, становятся центры по отлову животных. В одном из них ему сообщают, что сегодня поймали одного рыжего кота и передали в приют. Сэм почти подпрыгивает от затеплившейся надежды. Врывается в офис приюта сразу с расспросами, не дав служащей там женщине и рта раскрыть. - Здравствуйте! Мне сказали у вас кот! Может быть, мой кот! Сказали, что сюда его отвезли сегодня. Когда на улице подобрали! Пожалуйста, мне очень нужно знать! - Какой кот? - Такой, рыжий, большой, - жестикулирует Сэм, объясняя на пальцах, - с зелеными глазищами, ехидной мордой и... и лапками такими задними... кривыми, - он показывает пальцами полукруги диновых кошачьих ног, - и хвостом! Женщина ухмыляется. - Хвостом, говорите? Пойдемте, посмотрим. Она встает из-за стойки и неспешно отправиляется в зал с клетками для животных, ведя за собой нетерпеливого и ужасно нервничающего хозяина несчастной животины. Сэм разве что сзади ее не подталкивает, пока не входит в зал и не ужасается количеству кошек, сидящих по клеткам этого зала. Двухэтажная тюрьма тянется через всю комнату и до самого окна. Разномастные и разновозрастные кошки и коты сидят, спят и орут со всех сторон нестройным хором. Среди голосов, однако, не слышно знакомых басистых напевов "smoke on the water". Ему попадается несколько рыжих котов, и каждый раз сердце ёкает в груди, пока кот не поворачивает морду, и Сэм не понимает, что своего котяру он узнает в лицо и это точно не он. Почти расстроившись, он добирается до окна и застывает там перед клеткой, в которой окаменевшей статуей сидит большой рыжий забинтованный кот. Совершенно не шевелится и безучастно смотрит в решетку отсутствующим взглядом. Две лапы в бинтах и ухо в запекшейся корочке крови. И даже не глядя в эти почти стеклянные хризолитовые глазищи, Сэм знает, кто сидит перед ним. Ком подступает к горлу и Сэм с силой выдавливает из себя: - Дин. Кот оживает в то же мгновение как по волшебству, вспыхивает клубком шерсти, подпрыгнувшим на лапах, и громко мяучит прямо в решетку и лицо Сэма. Таращится, будто уже успел решить, что больше никогда не увидит брата и не надеялся на встречу. - Ух, ты, - говорит женщина, - узнал же, бестия. Значит точно ваш. - Конечно, мой, - отвечает с горячностью Сэм, уже открывая дверцу клетки. Дин выпрыгивает из нее сразу на руки Сэму и вцепляется в рубашку на плече передними лапами, трется головой и мордой Сэму в шею и мурчит, как трактор с пробитым глушителем. А Сэм прижимает его к себе, обнимает пушистого гуляку и нарадоваться не может. - Вот это любовь, - говорит женщина рядом, правда как-то без эмоций на самом деле. Смахивает несуществующую слезу, - ща расплачусь. Вам бы поводок ему купить что ли, раз по улице гуляете. - Что? - Сэм смотрит на нее, не делая попыток снять с себя Дина, пусть тот и вцепился слегка когтями в кожу. Не потому что хочет боль причинить, а чтобы его и ломом теперь от Сэма не отодрали. - Он собаку покусал, его чуть ее хозяин не пристрелил, прохожие остановили... - Это собака чуть его не сожрала, это был чертов ротвейлер! - завозмущался Сэм. - Не знаю, не знаю. Я только слышала, что он погрыз собаку, а потом вцепился в пожарного, который его со столба снимал. Если бы не толстая огнеупорная куртка, - она покачала головой, - бедняге бы пришлось швы накладывать. А так швы на куртке, а ваш бойцовый кот у нас. - Он не бойцовый, он очень даже домашний. - Ага, сторожевой, не иначе, - усмехается снова она, - ладно, пойдем, подпишешь бумажку и можешь топать домой со своим тигром. Так Сэм и делает. Подписывает все, что нужно, и, не снимая своего тигра с плеча, отправляется домой. Дин всю дорогу сидит на спинке переднего сидения, прямо возле спины Сэма, облокотившись сложенными передними лапами ему на плечо и уткнувшись мордой в его затылок. Сэм знает, что кошки так не делают, а Дин будет оправдываться потом, что приступ "девчачьих" нежностей у него случился на кошачьей половине сознания. Ну да, конечно, так ему все и поверили. Но это тепло и ужасно приятно. Теперь у них есть лекарство от проклятья, которое нужно только приготовить. В пакете на сидении рядом лежат три пачки бекона, упаковка толстенных стейков, полдюжины пива и новая канистра молока. Тигр будет голоден, тигров надо кормить, тогда они будут мягкими, урчащими и совсем ручными. Даже в человеческой форме. А еще Сэм теперь знает, чем пригрозить Дину, если тот будет слишком громко орать свои песни. Уже через час приготовлений в бункере, Дин во вспышке света и ворохе одеял - ну не с голой же задницей ему являться миру - превращается обратно в человека. Сэм сгребает его в охапку с пола алхимической комнаты и уводит в душевую бинтовать покусанные ротвейлером руки. Всю дорогу они эмоционально обмениваются впечатлениями и переживаниями, приукрашивая все шутками. И про газеты, и про песни, и про пожарного. Сэм успокаивается только к ужину, когда его разбойник с разодранным ухом сидит перед ним за столом и с усердием пилит кровавый стейк забинтованными руками. Когда Дин отправляет большой кусок в рот, он закатывает глаза и кажется вот-вот послышится басистое низкочастотное урчание. Когда Сэм открывает ему новую бутылку пива и Дин улыбается, кажется, эту вибрацию Сэм чувствует всем телом. Так он и сидит там и улыбается с нездоровым чувством умиления. Но только потому, что еще не знает, что пропавший утром тост был превращен в мелкую крошку и распределен тонким слоем под его одеялом, а газетная статья про президентские выборы скромно прячется под комодом.