***
Жизнь Ким Сокджина круто перевернулась с ног на голову. И если раньше этот ранимый омега исправно ходил на работу и был просто лапочкой для своих родителей, то сейчас он катается на мотоциклах, ходит в клубы и поёт так, что в лёгких заканчивается воздух. А всё почему? Да просто надо соответствовать имиджу своего альфы, который по воле судьбы оказался главой мафии. Говорите, чуда не бывает? В жизни Ким Сокджина оно бывает всегда, но почему-то не в его пользу.***
Сокджин устало садится на стул и тяжко вздыхает. Наконец-то ушёл последний пациент, и врач может вздохнуть спокойно. Эта работа часто выматывает и совсем не нравится Сокджину. Но родители непреклонны и не хотят видеть своего сына никем, кроме доктора. Устало потерев переносицу, Ким косится на настенные часы и понимает, что крупно опоздал на важную встречу, а значит, будет очередной выговор. В жизни у Сокджина было всё. Он считался очень милым и красивым омегой. В университете за ним табуном бегали альфы, намереваясь нагнуть неприступного омегу. Но Сокджин не любил всех нынешних альф, которые хотели от омег лишь одного — секса. Неужели удовлетворение похоти намного важнее истинных чувств? Неужели сейчас, в современном мире, все уже забыли, что на самом деле значит «любовь»? Сокджин вновь вздохнул и начал медленно собираться. Раз он уже опоздал на встречу, значит, можно не спешить. Сняв халат и надев очки, без которых он не видит дальше собственного носа, омега прощается с коллегами и выходит на свежий воздух. Запах различных медикаментов улетучивается из лёгких, уступая место запаху дождя. Сокджин любил дождь, особенно его специфичный запах. Для омеги он пах совсем иначе, из-за чего многие считали его странным. Но Киму было всегда плевать на чужое мнение. Поплотнее закутавшись в куртку, Джин пошёл в сторону дома, надеясь, что успеет до дождя. Дождь — это конечно хорошо, но вот перспектива намокнуть — не устраивает. Но похоже удача сегодня не на его стороне, ибо через несколько минут небо оглушил раскат грома, а потом хлынул настоящий ливень. Сокджин мысленно чертыхнулся и забежал под крышу какого-то старого здания и стал ждать, когда дождь прекратится или хотя бы стихнет. Краем глаза он заметил движение, но не придал этому значения. В следующую секунду его хватают за талию и прикрывают рот рукой. Джин шипит и кусается, пытаясь вырваться из крепкой хватки. — Да тихо ты! Никто убивать тебя не собирается, — хрипит голос, а Сокджин судорожно понимает, что влип, ибо запах дождя, исходивший от этого незнакомца был сильнее, чем на улице. Невольно Ким успокоился, а затем вообще расслабился. Запах всё ещё не давал нормально дышать, а сильные руки, обнимающие омегу за талию, заставили Кима расплавиться в объятиях незнакомца. — Умница, — усмехается похититель, а затем убирает руку со рта и разворачивает омегу к себе. — Как зовут? — незнакомец расплывается в улыбке, а Джин понимает, что влип, когда увидел милые ямочки на щеках. — Ким Сокджин, — автоматически отвечает омега, заглядывая незнакомцу в глаза. Судя по запаху, он был альфой… причём очень сильным альфой. На пару минут холодный воздух в здании, где они скрылись, привёл омегу в чувство, и Ким резко оттолкнул альфу, намереваясь бежать, но его снова крепко хватают и прижимают к себе. — Тихо. Я не причиню тебе вреда. Просто сиди тихо, — и снова этот хриплый голос, который почему-то убаюкивает и даёт какую-то умиротворенность. — Кто ты? — через несколько минут спрашивает омега, окончательно расслабившись в объятиях незнакомого альфы. — Позволишь переночевать — скажу, — просит незнакомец, а Джину хочется смеяться, ибо он соглашается, не понимая сколько бед на него свалилось, когда он решил приютить его у себя.***
Квартира Сокджина небольшая, но уютная. Ким снимает мокрую куртку и просит ночного гостя пройти внутрь. Тот оглядывается по сторонам, останавливаясь на фотографиях, висевших на стене. Берёт одну рамочку и долгое время гипнотизирует её взглядом. — Твои родители? — спрашивает парень, а Сокджин кивает. — Ты похож на них. «Конечно похож. Я ведь их сын», — хочет съязвить Джин, но лишь продолжает молчать, терпеливо ожидая, когда «гость» закончит. — Милый… совсем, как сейчас, — улыбается тот, показывая пальцем на детское фото омежки с утренника, где он был одет в костюм доктора. Сокджин думает о том, что в следующий раз спрячет эти снимки куда подальше. Незнакомец заканчивает осмотр, а затем поворачивается к Сокджину, спрашивая, где ванная. Ким указал нужное направление, а потом спокойно вернулся в гостиную. Что. Он. Чёрт. Возьми. Делает?! Почему он пригласил совершенно незнакомого альфу к себе домой? А что если это маньяк или извращенец какой-нибудь? Размышления омеги прервали тихие шаги, отчего тот вздрогнул и поднял взгляд. Запах дождя усилился, ядом проникая в лёгкие. Парень стоял с голым торсом и полотенцем на бёдрах, которое так и грозило упасть, открыв обзор на всю мощь альфы. Сокджин сглотнул, а потом попытался отвернуться. Но взгляд невольно прошёлся по сильным рельефным рукам, на которых были многочисленные татушки, красивые пальцы, которым омега позавидовал, ибо у него они были совсем кривые, великолепный торс, а также небольшая рана сбоку. Стоп! Рана?! Сокджин не заметил её раньше. Где он успел её заработать? — Ты ранен, — испугался омега, приближаясь к альфе и проведя пальцами по коже, отчего незнакомец вздрогнул. — Да ну. Мне не впервой. Я слишком часто получал раны, чтобы чувствовать боль, — отмахнулся тот, а Сокджин даже слушать не стал, судорожно ища аптечку. — Садись, — приказывает Джин, и на удивление тот слушается. Омега аккуратно осматривает рану, отмечая то, что она ещё свежая, а значит… Холодок пробежал по телу. Значит тогда за ним кто-то гнался? Поэтому он прятался? Щелчок перед лицом заставил Кима вернуться на землю. — Эй, ты чего завис? Врач, что ли, ты, спрашиваю, — объясняет альфа, а Ким лишь кивает, продолжая и дальше обрабатывать рану. Парень наблюдает за омегой и отмечает для себя, что конкретно выбил себе все мозги. Гребаный идиот. Зачем? Зачем спрашивается он спас этого омегу? Теперь из-за этого будет куча проблем. Но что-то не дало Намджуну пройти мимо, и он спас этого паренька, который так аккуратно и заботливо «склеивал» его заново. Когда за ним гнались те ребята, он даже не заметил, как его ранили. Так быстро бежал, что даже боли не почувствовал. Когда с раной было закончено, Сокджин перевязал её и довольно оглядел свою работу. — Всё. Теперь, как новенький, — улыбается Джин, а затем осекается. Лицо альфы слишком близко, а запах сводит с ума. Тёплые губы касаются подбородка, медленно поднимаясь выше и цепляясь к губам. Нетерпеливый язычок скользил по небу, щекоча пирсингом внутри. «Бунтарь» — отметил про себя Сокджин. Он был удивлён и шокирован одновременно. Его только что поцеловали. И кто спросите вы? Альфа, которого он знает каких-то жалких несколько минут. Незнакомец через некоторое время отстраняется и довольно облизывает губы. Смотрит прямо в глаза растерянному Сокджину и улыбается. — Спасибо за всё, — благодарит тот, а затем встаёт с места, надевая футболку и куртку, которая, к слову, безнадёжно была испорчена. Сокджин всё ещё был в состоянии «загрузки», но моментально пришёл в себя, когда входная дверь закрылась, а в квартире вновь повисла тишина. Только одно крутилось в голове. Какого хрена?***
Сокджин надеялся, что увидит этого альфу вновь, но все попытки были тщетны. Он даже несколько раз пробегал мимо того здания, но всё безрезультатно. Тот исчез, словно и не было его в скучной сокджиновской жизни. С того момента жизнь Ким Сокджина снова вернулась в нормальное русло. Но каждый раз что-то не давало ему покоя. Такое чувство, будто он упустил что-то важное. Следующая знаменательная встреча произошла в клубе, куда Сокджин решил пойти с друзьями, чтобы расслабиться. Алкоголь лился рекой. Впервые Джин позволил себе напиться в хлам. Омега, соблазнительно покачивая бёдрами, пошёл на танцпол, привлекая многих свободных альф, желающих покуситься на невинность омежки. Сокджин не знал или просто забыл, что течка началась раньше срока. Сладкий аромат привлекал альф, которые были не прочь откусить кусочек. Алкоголь полностью окутал сознание омеги. Сокджин приметил одного альфу, стоявшего к нему спиной и проковылял до парня, игриво обнимая того со спины. — Идём танцевать, красавчик!***
Намджун всегда обходил такие заведения стороной. Уж слишком много желающих выпить и провести одну ночь в компании незнакомого альфы или омеги. Ким пришёл сюда только для того, чтобы посредник передал кое-что важное. Стоило только альфе зайти в клуб, как в его нос тут же ударил запах алкоголя и наркотиков. Намджун усмехнулся. Такая жизнь явно не для него. Уж слишком жалкое существование ведут эти размалеванные и развратные подростки, готовые раздвинуть ноги перед каждым. Неожиданно сладкий запах лаймового пирога проник в лёгкие, дурманя и терзая сознание. Намджун, как завороженный шёл по запаху, надеясь найти его источник, но на его плечо легла тяжёлая мужская ладонь. Ким сразу же очнулся и вспомнил по какому поводу пришёл. Развернулся к собеседнику и тут же принял товар, при этом тщательно осмотрев клуб на наличие слежки. И вот в голову снова ударил сладкий запах, который находился совсем уж близко. Хрупкие руки обхватили Нама за талию и томный шёпот донёсся до уха. — Идём танцевать, красавчик. Намджун вдыхает приятный запах лаймового пирога и прикрывает глаза. Мысленно даёт себе подзатыльник, что вообще пришёл в этот клуб сегодня. Неужели этот течный омега не знает, что творит, когда так сильно прижимается к незнакомому альфе? От одного прикосновения Намджун уже завёлся, а от запаха так вообще крышу сносит. Ким хмыкает и разворачивается к омеге, намереваясь наказать, но тут же осекается. Ким Сокджин собственной персоной, словно голодный волк липнет к жертве и закусывает пухлые губы. От одного такого вида спокойного на вид омеги, Намджун удивляется. «Неужели этот течный омега не понимает, как это опасно?» — думает Джун, а затем чувствует, как умелые пальчики начинают расстегивать его куртку и нагло проникают под футболку. Ладони Джина горячие, как и сам омега. Тот проводит тонкими пальчиками по великолепному торсу и хитро поглядывает на альфу, который от наслаждения прикрыл глаза. — Нравится? Я могу ещё лучше, — произносит омега, а Ким мысленно чертыхается. Будь проклят тот день, когда он пришёл в этот долбанный клуб, когда встретил этого омегу и когда поддался своим инстинктам, жадно принюхиваясь к аппетитной шейке. Сокджин мысленно усмехается, а потом опускает ладонь ниже, сжимая возбуждённый член через ткань кожаных штанов. — Ты хоть понимаешь, как это опасно? — рычит Ким, а тело уже всё горит от предвкушения заполучить этого соблазнительного мальчика. — Я знаю, что опасно, но я хочу тебя. Неужели ты не чувствуешь, что мы истинные? — бормочет Джин, а затем прижимается к горячему телу ещё сильнее, чувствуя, как альфа постепенно сдаётся под таким напором. Намджун срывает все печати запретов. Хватает омегу под попу и немедленно ведёт в комнату, где никто не сможет украсть его прелесть. Когда на двери щелкает замок, Намджун кидает омегу на кровать, а сам с силой срывает с себя футболку. Резко подходит к парню и проводит языком по сладкой шейке. Сокджин стонет, просит ещё, а Намджун усмехается. — Сегодня ты точно охрипнешь, а завтра даже ходить не сможешь. Знаешь на что ты подписался? — «даёт» последний шанс Намджун, прикусывая кадык и одной рукой гладя бугорок через ткань узких джинсов. — Знаю. И поэтому хочу… прямо здесь и сейчас. Я хочу тебя, — шепчет Ким, а потом притягивает Джуна к себе и целует, цепляя языком пирсинг. — Нафига эта металлическая штука тебе во рту? — стонет Ким, отстраняясь и позволяя Намджуну вылизывать его шею. — А тебе не кажется, что сейчас неподходящий момент, чтобы обсуждать такие вещи? — Намджун срывает футболку с омеги и кидает в общую кучу. Берёт в рот набухший сосок и прикусывает, изредка касаясь языком, задевая колечком. — Теперь ясно зачем, — стонет Ким, а затем прикрывает глаза, чувствуя, как из зада сильно льёт, требуя большой и толстый член альфы в себе. Намджун скидывает джинсы вместе с бельём с худых ножек омежки и любуется, вдыхая умопомрачительный запах. По бёдрам обильно стекает смазка, отчего Сокджин сильнее раздвигает ноги, буквально прося и требуя его взять. Джун избавляет себя от кожаных штанов вместе с бельём. Проникает сразу двумя пальцами внутрь; двигая ими на манер ножниц и ища заветный комочек нервов. Сокджин стонет и изгибается, прося ещё, но Ким вытаскивает пальцы, не в силах больше терпеть и пристраивается сзади. — Держись, Сокджин. Меня зовут Ким Намджун. Теперь ты знаешь, какое имя нужно стонать, — усмехается альфа, а потом входит в омегу на всю длину, сразу попадая по простате. Ким хрипит, сжимая белую простынь в руках, а Намджун втрахивает Джина в кровать, отчего та неприятно скрипит. Запах омеги усилился, полностью отключая разум альфы. Намджун трахает омегу ещё быстрее, срывая с пухлых губ сладкие стоны. Джин хрипит. Голос больше не в его власти. Он цепляется за перила кровати, чувствуя, что разрядка уже близка. Ким выходит из тела омеги, услышав разочарованный вздох, но потом переворачивает парня на спину и снова резко входит, заставляя Джина кричать ещё сильнее. Одной рукой Ким проводит по бедру, а второй берёт возбуждённый член и надрачивает в такт своим толчкам. Ритм постепенно становится всё быстрее, а разрядка приближается. — Намджун, — простонал Ким, обильно кончая на простынь. Намджун чувствует, что уже тоже на пределе, а затем последний толчок, и он глубоко кончает внутрь омеги. Джин моргает, пытается прийти в себя и чувствует, как внутри увеличивается узел. Началась сцепка, но Ким ни капли об этом не жалеет. Намджун — его истинный. И пускай он пьян и завтра ничего не вспомнит, он всё равно не пожалеет. Уже слишком поздно о чём-то жалеть.***
Сокджин медленно открывает глаза, а затем резко садится на месте. Голова кружится, как волчок, а во рту пустыня. Всё тело болит, а горло неприятно хрипит. Джин пытается встать, но тут же садится обратно, застонав от боли. Задний проход болит так, что будто пожарный гидрант туда запихнули. Омега пытается вспомнить, что случилось вчера, но на удивление он помнит всё до последних деталей. Клуб. Алкоголь. Намджун. Течка. Сцепка. Намджун. Намджун?! Джин мечется по комнате, вспоминая, что Джун принёс его в квартиру, а дальше, как в тумане. Омега мечется по квартире, но не находит никого. Пусто. Даже записки не оставил. Неожиданно Сокджину становится больно. Ким чувствует себя отвратительно. Им воспользовались и бросили. Но зачем тогда альфа привёз его в квартиру? Отплатить за восхитительную ночь? Слёзы невольно потекли по щекам, а на сердце, как и в душе наступил мрак. А ведь Ким думал, что нашёл своё счастье, но похоже теперь его счастье заключается лишь в одном — заботой о ещё не родившемся ребёнке. Сокджин ходил в больницу и проходил обследование. Он беременный. Уже две недели. С того самого дня прошло уже две недели, а от Намджуна ничего. Сокджин ещё надеялся, что когда-нибудь они снова встретятся. Что судьба снова даст им шанс, но видно нет… Всё так же пусто.***
Прошло пять месяцев. Животик заметно округлился и стал приносить дискомфорт неопытному родителю. Но Джин всё также трепетно любил своего кроху. Ещё не родившегося, но такого родного. Сокджин уже перестал думать о Намджуне. Прошлое — не вернуть. У него есть настоящее… с малышом, а значит всё будет хорошо.***
Знаменательный день случается через две недели, когда поздно ночью в квартире раздаётся звонок. Сонный Сокджин ворчит о том, что честным людям спать не дают и осторожно передвигается по коридору, словно пингвин. Он добирается до двери и глядит в глазок. Никого. Может дети решили пошутить? Ким тяжко вздыхает и открывает дверь. — Что вам нужно но… — прерывается Сокджин, во все глаза уставившись на ночного гостя. Намджун стоит у дверей, держа в руках ромашки и пакет апельсинов. — Привет, Джин, — улыбается Намджун, а Сокджин, в этот момент, хочет убивать медленно и мучительно. А ещё целовать и обнимать до потери пульса. Он… вернулся. На глазах омежки выступили слёзы, которые он неуклюже начал вытирать рукавом кофты. — Ты… дурак, — заплакал Ким, прижимаясь к альфе. — Самый большой дурак на свете. Намджун не отрицает, а только бережно обнимает своего омегу. Теперь он может жить счастливо и готов дать это счастье своему любимому и малышу. — Я люблю тебя, пушистый комочек, — смеётся Ким, отмечая про себя то, что круглопузый Джин в одном шерстяном свитере выглядит очень мило. Омега смущённо улыбается и вытирает оставшиеся слёзы. — А мы едим много, поэтому такие и пушистые.***
Намджун лежит на кровати и гладит своего омежку по волосам. Они смотрят друг другу в глаза. Им не нужны слова. Лишь взгляды и прикосновения. — Кто ты? — спрашивает Ким, а Намджун не понимает. — Что ты имеешь в виду? — Ну ты обещал, что скажешь кто такой, а я взамен переночевать тебя пустил, — напоминает Сокджин, поглаживая любимого по руке. Намджун тихо смеётся, а затем берёт ладошки омеги и сжимает в своих ладонях. — Я — главарь одной крупной мафии. Бывший. Повисла тишина, а Намджун уже подумал, что шокировал этим своего малыша. Он вполне ожидал такой реакции и был к ней готов. — Да ну? Это же здорово! Меня трахал сам главарь мафии. Прям чувствую себя героем боевиков, — воскликнул Джин, а Намджун удивился. Какой же всё-таки удивительный омега ему достался. Сокджин почувствовал, как пинается их малыш. — А вот малыш согласен, что это здорово. Будет хвастаться какой у него папка, — рассмеялся Ким. — Ему всегда всё здорово. Вы же едите много. Моего бюджета вне закона точно не хватит для прокормления двух самых больших ртов в мире.Счастье есть везде. Неважно какой формы, цвета, запаха. У каждого есть своё персональное счастье. И даже у пушистого комочка Ким Сокджина.