Он всегда верил.

      Ему слишком тепло. Нет чужих стен, чужих голосов, чужих мнений, чужих лиц, чужих рук. Ничего нет. Насколько он считал себя жалким и мелочным, что он чувствовал тепло лишь, когда вокруг него никого нет? Лишь когда вокруг него пустота, он испытывал искреннее счастье, настолько настоящее, что оно доводило его до слез.       Он снова чувствует тени в комнате, даже не открывая глаз. Он боится поднимать веки, свои тяжёлые, налившиеся свинцом веки. Будто прижимающие его глазные яблоки своей массой к мозгу. Невероятно противное ощущение. Ему снова приснился он. Поднявшись с больничной кровати, немного прихрамывая, он направился к рядом стоящему столику, где лежал открытый дневник. «Знаешь, моя жизнь стала пустой, бессмысленной. Таблетки мне уже не помогают, какое-либо лечение для меня казалось самой настоящей шуткой, ведь все бесполезно. Каждый день ко мне заходит врач, который часто у меня спрашивает: "Ты кушал? Как себя чувствуешь?". Этому бородатому дяденьке с мелкими морщинками на лбу и добрыми яркими глазами действительно было не все равно на меня. Я так часто рассказывал ему о тебе, на что он искренне улыбался и трепал мои неухоженные волосы. Он ничего не отвечал на это, считая моего воображаемого друга частью моей болезни, но это не так.       Родители, друзья — все давно позабыли меня, считая, что я уже мертв морально и потихоньку угасаю физически. Шел уже четвертый год мучений и настоящих бессонных ночей. Я так часто вспоминал тебя. Смотрел в окно, где все уже успел рассмотреть за это долгое время и думал. Думал о тебе. В моих снах ты такой яркий и лучезарный, с карими глазами и милой квадратной улыбкой. Может, мы уже виделись? Нет, не в моих снах, да и не в реальности. Возможно, в другом мире? Как же глупо звучит, но я не перестану в это верить. Мне хочется тебя увидеть. Почувствовать твое тепло и крепко-крепко обнять. Почему ты мне снишься уже четвертый год, как я болен? Впрочем, неважно, я рад, что хоть кто-то со мной рядом. Если бы я был здоров и не лежал здесь, я отправился хоть на край света, лишь бы увидеть тебя. В моих снах ты так часто смеешься и говоришь мне очень приятные слова: "Держись! Ты сможешь. Ты сильный. Я рядом с тобой". Мне кажется, именно благодаря этим словам я живу. Вновь вдыхаю воздух, который я за необходимый источник жизни вовсе не считаю. Ты даришь мне ту самую надежду на жизнь. Иногда я не понимал, зачем ты это делаешь, но я не задавался лишними вопросами и не нагружал свою голову. Я просто плыл по течению, каждый раз просыпаясь с улыбкой на лице, потому что вновь увидел там тебя, в своих абстрактных и столь идеальных снах, где мы снова сидим на той скамье в цветущем саде под проливным дождем. Шел четвертый год, десятое число третьего месяца и я опять за окном замечаю одну и ту же картину: красочный яркий родной город, в который я никогда больше не выйду. Никогда не вдохну свежий воздух в маленьком сквере напротив моего дома, никогда не почувствую аромат жареных блинчиков за поворотом от моего университета и никогда не увижу тех, кого я считал близкими и родными для меня людьми. Жаль, мне очень жаль, что я снова лежу в этой ничем не примечательной палате и ничего не могу поделать. Обычные серые будни превратились для меня в жестокую пытку, но я держусь. Я обещал тебе, что я смогу, и, как ты говорил: "Будь сильным!" я им буду. Я до сих пор помню свой первый сон с тобой: парнишка со светло-русыми волосами в полосатой толстовке смотрел на меня так, будто мы уже очень давно знакомы, с такой заботой, с такой искренностью. Смешно звучит, но ты мой спаситель. Мой кислород, который помогает мне жить».       Он перелистывает страницу старого дневника с затертыми страницами и останавливается писать, опять рассматривая город за окном, рассуждая о чем-то про себя, прежде чем снова начать высказывать свои мысли на бумаге. В палате витал противный запах лекарств, который парень вовсе не чувствовал. Привык. Он часто пытается услышать малейший шорох его мыслей или стук чужого сердца, но не слышит ничего. Почему он не видит его здесь, в реальности? Почему только во снах? Тени на стенах пугают его, потому что эти тени — проекция того парня на сетчатке его глазного яблока. Он все еще не слышит его, не видит. Он так часто хотел закрыть глаза, уши, перестань дышать, перестать чувствовать что-либо. У него создавалось ощущение, что тот убивает его с восходом солнца. Он считал, что тот человек мертв, пока он жив. Он будет жив, пока тот парень не услышит: «Теперь я здесь надолго, Тэхен.» Он начинает сходить с ума… «Я понял, что надо чаще улыбаться, быть хорошим для всех, ценить моменты. Это не из-за моей болезни, а из-за того, что это может исчезнуть завтра. Я живу с депрессией достаточно давно, поэтому я часто нахожу себя в прострации, обдумывающим свою жизнь снова и снова. Помню однажды в моем по счету девятнадцатом сне ты сказал: „Не доверяй всему, что видишь, ведь соль тоже выглядит, как сахар“. Знаешь, а я прислушался. Припоминаю, как однажды я неловко себя чувствовал, ведь я не знал твоего имени, а ты так часто говорил: „Чонгук, милый стеснительный Гуки“, на что я каждый раз надувал губы и складывал руки, как маленький ребенок. Как я поцеловал тебя в первый раз тогда, под дождем, в двадцать третьем сне, я прекрасно помню этот сон и его номер. „Тэхен, я люблю тебя“, произнес я тогда, а ты был так сильно смущен, что резко отвел взгляд, позже улыбнулся, а я увидел эту улыбку, чему был очень рад. Как мы держались за руки, вдыхая аромат растущих вокруг белых роз. Та скамья под красивой ажурной аркой была предназначена только для нас, а я и не догадывался. Какой же я глупый».       Парень зажмурил глаза и начал плакать. По бледным щекам катились горячие слезы. Руки начинали трястись, но он продолжал писать. У него весь день было странное предчувствие, как будто что-то должно случится. Он начал думать, с кем могло случиться несчастье, и обнаружил, что всех, кого он так боялся потерять, уже потерял. Он не трогал никого и всегда внушал себе одни и те же мысли: «Ради Бога, запрись в своей голове и не выходи оттуда, стань узником своего подсознания и четырех стен своей комнаты. Ты потерял всех.» Юноша доводил себя мыслями до болезненной пульсации задней части головного мозга, что появилось чувство, будто голова сейчас взорвется от недостатка человеческого тепла, восполнить который не сможет никто, ведь никогда ему все равно не будет достаточно. Только сны с ним и спасают его. Только его ненастоящие виртуальные объятия заставляют жить. Он устал. Устал видеть его образ перед своими глазами. Тот парень со сна здесь, но его точно здесь нет. И никогда не было. Он - плод его воображения в этой реальности. Он сводит его с ума, заставляя чувство одиночества душить его по ночам своими ледяными морщинистыми руками. Он хотел бы сбежать от этого и поскорей погрузиться в сон, чтобы снова увидеть те любимые глаза. Как бы он хотел себя возненавидеть, потому что до того любимого человека не дотянутся. Его не существует здесь. «Я пытался быть сильным. Пытался быть им, но, прости, я слишком слаб… Я хочу снова чувствовать твою улыбку, твои объятья. Хочу жить с тобой, целовать каждую минуту, вдыхать аромат твоей кожи. Снова видеть тебя в моих снах. Пожалуйста, прости меня, я слабак».       Он вытирал слезы рукавом больничной одежды, каждый раз еле вдыхая душный воздух. Ему было больно, тяжело, но он продолжал писать корявым почерком. Он верил, что сможет. Парень желал вдохнуть как можно глубже и забыть, что жил когда-то, ведь проще выломать себе руки, чем признать то, что ты на самом деле всегда для всех был лишним. Никчемным. Ненужным. «Я боюсь, что мы не встретимся вновь. Мне все равно, пусть это будет сном, выдумкой. Но я хочу быть рядом с тобой».       Минуты казались вечностью, но его ничего не останавливало. Руки начали неметь. Ему хватило сил написать ту самую последнюю фразу: «Мы же увидимся снова? Ты будешь рядом, Тэхен?»

***

Мы вновь встретились. Я снова рядом, Чонгук.