***
Микаэль давно любил Юичиро. Любил настолько, что одно упоминание о мальчишке сводило его с ума, а от возникшего в голове силуэта дрожали колени. С двенадцати лет и до восемнадцати он молчал, пытаясь усмирить чувства, сделать хотя бы так, чтоб они не терзали и без того с трудом бьющееся сердце обращенного. Но все тщетно. И ему просто пришлось смириться со своей «влюбленной» участью. И вместе с тем, его сковал голод. Холодными цепями, из которых его может освободить только позволивший выпить своей крови Юи, но он не заикался об этом. Просто хотелось, чтобы военный не зацикливался на этом, не считал главной проблемой, которую «необходимо-решить-прямо-сейчас». Мика улыбнулся. Сидящий рядом с ним парнишка выглядел радостным, с удовольствием поедая такое восхитительно-вкусное в жаркий день фисташковое мороженое, иногда предлагая небольшие кусочки вампиру, умоляя хотя бы попробовать и вспомнить детство. Но Хякуя-старший лишь молча качал головой. Возможно, Юичиро и сам позволил бы пить его кровь, если бы не один случай, изменивший их отношение друг к другу. А, конкретно, отношение Юи к Мике. Случайно услышав то, как блондин тренируется к признанию, парнишка решил, что тот хочет его оставить. Фраза «нет, я лишь хочу тебя, Юи-чан», решила все. Глядя на собеседника, ошалело моргая, вампир сперва закрыл руками лицо, а после осел на пол, провожая взглядом выскочившего из ванной мальчишку. Не то он хотел ему сказать. «Я лишь хочу тебя, Юи-чан, попросить об одном одолжении. Дай мне свою кровь. Подари мне ещё несколько счастливых дней жизни, будучи рядом с тобой». Но все закрутилось неожиданно и глупо, нелепо, словно в дешевом романе для женщин-домохозяек, в которых девушки находят свою судьбу рядом с тем, кого знают почти всю свою жизнь, но перед этим им предстоит пройти множество препятствий для достижения окончательной цели. Он не знал, как начать разговор. Понятия не имел, как вести себя и что делать, куда скрыться от прожигающего насквозь взгляда изумрудных глаз. Мика так желал провалиться под землю, вернуться на два дня назад и передумать, сказать, чтобы он никуда не приглашал мальчишку, лучше бы все осталось так, как было, плевать, что пришлось бы дальше терпеть, скрывая злость и ревность под обворожительной улыбкой. Но сердце все сказало за него: «я хочу увидеться с тобой завтра в парке, ровно в два часа дня. Мне нужно кое-что тебе сказать». — Мика? — полный нежности голос Юи — и сознание Микаэля уже не с ним. Оно где-то в эйфории, бросив своего хозяина наедине со своим кошмаром. Самым прекрасным кошмаром. — А? — опешил вампир, когда ладонь в перчатке легла на его плечо. — Тебе нехорошо? Может, пойдем домой? — зашептал черноволосый, стараясь не привлекать внимание проходящих мимо них парочек. Мика пожалел, что местом встречи выбрал именно парк. — Нет, Юи-чан, все в порядке, — покраснев, он отвел взгляд от брюнета. — Я просто хотел кое-что тебе сказать. Молчание. Секунда, две, три. Ничего не происходит, только недоумевающий взгляд из-под неестественно длинной для него челки. — Стань для меня всем. Одним целым, моей душой, сердцем… — Мика говорит осторожно, подбирая более подходящие слова. Ему страшно, он смотрел в изумрудные глаза. И он знал, что больше не может сдерживать чувства внутри: — моей любовью, Юи-чан. Юичиро замолчал. Его сердце билось в десятки раз сильнее просто от того, что Мика сидит перед ним. Алые глаза наполнены прозрачными слезами, губа дрожит и тот её прикусывает, невольно обнажая клыки. Сжав в ладони кулон-ключик, замочек от которого висел на шее Микаэля, Юи снял его, разглядывая серебряную цепочку, поблескивающую в солнечных лучах. — Эй, Мика, — выждав десять секунд, черноволосый поднял голову, твердым голосом продолжая говорить: — зачем ты говоришь мне это? — Юи… — Я не хочу слушать от тебя подобных вещей, — прыснув в кулак, Хякуя бросает ключ на землю. Звон раздается эхом в его ушах, и он делает шаг к выходу из парка, поправляя расстегнутую пуговицу на форме. — Я никогда не думал подобного о тебе. И в твоем случае тоже не стоит. Мика, прости, — слова эхом и болью отдавались в его голове. Прикусив нижнюю губу, оставив на ней небольшую алую ранку, блондин поднял голову, с надеждой глядя на стоящего напротив юношу. Но тот молчал. Даже не смотрел на него. Лишь в миг, когда черноволосый отвернулся и медленным шагом направился прочь, Мика услышал его тихое: «все равно ты хочешь быть со мной только из-за моей крови». Остаток дня прошел как обычно: скучно и неинтересно. И, если раньше парень мог развлечься с помощью видеоигр, то сейчас ему не помогало совершенно ничего. И он, пустоголовый идиот, считал, что сумеет завоевать сердце того, кому он даже не нравится как парень? Для них это, скорее, была самая обыкновенная симпатия, простая любовь, вызванная семейными узами, и никак иначе это не назовешь. И лишь для Мики она была чем-то большим. Для него эта любовь носила имя «надежда». Обиднее всего было именно то, какова причина признания именно для Юичиро. Да, Мика страдает от того, что хочет выпить его крови, да просто потому что ему хочется этой манящей алой жидкости, отдающей по запаху прожженным металлом, но он старается молчать, изредка перебиваясь кровью с заботой относящейся к нему Крул. Он молча посмотрел на себя в зеркало и тяжело вздохнул. Красные глаза вновь наполнены слезами. Ну вот куда их деть? Он не знает. Панический страх вновь охватывает его с головой и вампир понимает, что его душу словно сдавливают в тисках, ежесекундно выпуская по струе крови. Ему хочется покончить с этим. Уничтожить в себе все отголоски ревности к каждому из друзей Юичиро, придушить проклятую ненависть к себе, слабаку, который не способен быть тверже. Тверже хотя бы к самому себе. Тудум-тудум. И сердце начинает биться быстрее, с новой силой гоняя кровь по венам. Она шумит, бурлит, медленно нагреваясь и Мика ощущает это «на собственной шкуре». Вдох-выдох. Он не знает, как успокоиться. Напряжение внизу живота и сухость в горле не дают ему здраво мыслить. Дрожащие руки двигаются сами и, набрав пальцами выученный много лет назад номер, юный вампир прикладывает к уху динамик мобильника, в котором почти сразу услышал такой любимый голос. — Мика? — Юи-чан, мне очень плохо. Ты не можешь приехать ко мне прямо сейчас? Десять секунд тишины и, ответив «ладно», Юи бросает трубку. Красноглазый прижимает к пылающей груди телефон и откидывается на спинку кресла, надеясь лишь на одно: чтобы парнишка и правда пришел к нему. И пришел совершенно один. Гость не заставил себя долго ждать.***
— И как тебя угораздило-то? — еле слышно проворчала Крул, положив влажную марлю на лоб блондина. Тот улыбнулся ей, обнажив кончики клыков. — Я знала, что ты… — кашлянув, она перешла на шепот. — Сходишь с ума по Юичиро-куну, но чтоб настолько? Мика судорожно выдохнул и закатил глаза. Знала бы она, какова причина тому на самом деле, и все бы не обошлось простым причитанием. В голове промелькнула мысль о том, что девушка немедленно бы со всей своей силы дала ему хороший подзатыльник, дабы мозги «встали на место». — Не знаешь, где он сейчас? — проигнорировав вопрос, заданный ему, красноглазый чуть приподнялся, опускаясь спиной на подушку. — Как раз-таки знаю, — пробурчала Третья. — Видела его с той девицей. Как её… Шиноа Хиираги? Глазун оповестил меня об этом, но я не хот… Эй, Мика, стой, куда ты?! Сердце будто бы застыло, а кровь вновь вспыхнула, будто от вылитого масла в костер. Сорвавшись с места, он бежит по знакомой улице, полупустой, но тем же лучше для него. Парк недалеко, но ему настолько плохо, что ноги практически не держат, голова мало что понимает, но он пытается. Старается идти, придерживаясь руками за холодные стены. «Убью, обоих уничтожу», — он повторяет это с каждым шагом все быстрее и быстрее. И вот, две знакомые макушки. Та самая скамья, то самое фисташковое мороженое в руках Юичиро. Он подходит все ближе и ближе, но не торопится. Ему хочется все услышать. До единого вздоха. — Признался? Так прямо? — удивленно воскликнула Хиираги. — В том-то вся и проблема, — почесав за ухом, черноволосый чуть опустил голову. — А ты, Юи-сан? — А что я? Ляпнул первое, что пришло в голову и ушел. Да и дело-то вообще не в этом. Девушка посмотрела на его лицо. Мике на секунду показалось, что в её глазах отразилась боль. — В чем тогда? — Я сделал ему больно, — вампир услышал, как Юичиро стягивает со своих рук перчатки, а после одну за другой кидает на асфальт. — Я сделал то, чего боялся больше всего на свете. Мне известно, что Мика голодает и ему нужна кровь, я хочу дать её ему, но мне так страшно. Он дорог мне больше всех на свете, — мальчишка поворачивает голову, а на его щеках блестят прозрачные струйки. — Я люблю его сильнее, чем кого бы то ни было. Она лишь улыбнулась. Тепло и нежно, а после, положив руку на голову Юи, она заботливо погладила его, сказав лишь несколько слов: — Просто дай ему то, что необходимо вам обоим.***
Если бы Хякуя верил в «Бога» и возносил к нему мольбы, то первое, о чем бы он попросил, были бы взаимные чувства и счастье для Юи. Каждый день он с удовольствием заканчивал бы молитвой, стоя на коленях, лишь бы это срабатывало и во время прогулок его дорогой и любимый парень встречал бы юношу с широкой улыбкой на лице. Но ему известно, что молитвы не работают и счастье необходимо зарабатывать собственными силами. Однако… Однако он совершил самую жестокую ошибку в его жизни. Проклял себя, возлюбленного и все из-за собственной жадности, поглотившей его. Он не подумал о том, что почувствует зеленоглазый после признания. Мика был уверен во взаимности. — Мика, постой! — услышав голос Юи, блондин повернул голову. Тот уже стоял всего в двух шагах от него, хотя ещё секунду назад показалось, что голос его звучал намного дальше. — Давай поговорим. — О чем? — вампир улыбнулся и по его щекам потекли слезы. Ничего не нужно, ему уже достаточно того, что он услышал. Объятия, в которые был заключен красноглазый, несли в себе тепло, что ему так не хватало. Запах любимого тела, сводящий с ума голос, говорящий что-то, чего от переизбытка эйфории Микаэль не услышал. А в конце простое, но такое важное «люблю». Может, Бог все-таки есть? И, просто за страдания Мики, он решил наградить его? Вдруг ему пришла в голову мысль разорвать все нити страданий и боли и протянуть одну-единственную, короткую, однако нужную для них обоих. — Ты до сих пор голоден? — подал голос зеленоглазый. — Немного, — соврал Мика. — Если хочешь… — Юи мягко улыбнулся, а на его щеках появился румянец. — Я дам тебе своей крови. Только там, где нас никто не увидит. Это будет слишком стыдно даже для меня. — Эй, Юи-чан, — подумав с секунд двадцать, спросил блондин. — Ты умеешь плавать?***
— Только понежнее будь, ладно? — хохотнул брюнет, усаживаясь на колени юноши. — Это мой «первый раз» все-таки. Забавно было понимать, что о таких местах Мика знает куда лучше Юи. Освещенный луной небольшой кусочек пляжа, на котором нет ни души. И все для них. Огромная ива, склонившая свою крону прямо над изумрудной водой с проблесками серебра, от которого казалось, будто вода светится. Завораживающе. Сидя под деревом и опустив ноги в воду, Хякуя-старший усадил на свои колени парнишку, заставив того снять с себя рубашку. Тело его выглядело ещё прекраснее, чем он представлял: без единого изъяна, гладкая и безумно красивая кожа. Даже несмотря на то, что он достаточно сильно загорел, разгуливая без футболки по парку или пляжу. Прикоснувшись носом к шее, вампир ощутил, как по спине брюнета пробежали мурашки. Усмехнувшись, он открыл рот, вонзая острые, холодные клыки в свою жертву. Юи зашипел. Обхватив пальцами плечи Микаэля, он с силой сжал их, а после застонал, когда по мелким кровоточащим ранкам скользнул шершавый язык. — Ты слишком милый, Юи-чан, — прошептал Мика, обнимая как можно крепче. — Говоришь как будто впервые влюбившейся девчонке… — ещё сильнее покраснел брюнет. — Ну, я почти попал в точку. Ай! — юноша вскрикнул, когда его ударили по макушке. Захохотав, Юичиро ещё несколько раз ударил его, уже слабее, но был опрокинут в теплую воду. Нависший сверху Мика, глядя в изумрудные глаза, провел ладонью по гладкой щеке парня, а затем нежно поцеловал его. Отдавая все свои чувства, сердце и душу. Наверное, после этого он все-таки будет молиться Богу в благодарность. И за себя, и за Юичиро. Они — словно герои дешевого романа для женщин домохозяек. Те же чувства, та же причина любить. Нелепые ситуации и поступки на грани глупости. Но у них есть нечто, что позволит остаться счастливым. Искренние чувства, страх и боль, что они смогли преодолеть. — Эй, Юи-чан, — вампир приобнял его и поцеловал в щеку, потеревшись о покрасневшую кожу кончиком носа. — Я люблю тебя. Безумно люблю. — Я т-тоже тебя… — стесняясь, пробурчал брюнет. — Ну, люблю. Подняв голову к звездному небу, Мика улыбнулся, прижимая к себе покрасневшее «чудо». — Я так рад, что все это закончилось… — И началось заново? Блондин засмеялся. — Ну, да. Только теперь мы счастливы вдвойне.