Игра

"If you bleed I bleed the same If you're scared I'm on my way Did you run away, did you run away, I don't need to know, If you ran away, if you ran away, come back home. Just come home" (syml - where's my love)

- Айт, какого хрена? Айтварас роняет из рук гель для душа, который скользит по полу душевой кабины к его ногам. - Хортица, я польщен, конечно, но не совсем понимаю, что ты забыла в моей ванне, - агент не пытается хоть как-то прикрыться, справедливо полагая, что всё, что можно было, хакер давно разглядела. Хортица сверлит его возмущенным взглядом, но природное смущение оказывается сильнее, и девушка с покрасневшими щеками пулей вылетает из помещения. - Полотенце бы могла подать, на худой конец, - кричит ей вслед Айтварас, выключая воду. Ирка, донельзя серьёзная, устраивается у него за столом с вечным лэптопом на коленях и выстукивает что-то на клавишах: пальцы двигаются слишком быстро, чтобы отследить текст, и только в стеклах очков отражаются колонки ярко-зелёных кодов на чёрном фоне. - Ну, что такое? – он вытирает влажные волосы полотенцем и прячет за этим занятием лёгкую улыбку, потому что его хакер всё еще розоватого оттенка. - Где ты был сутки назад вечером? – у Ирки в голосе – напряжение, и пальцы на руке чуть вздрагивают, когда она убирает с лица мешающий кудрявый волос. - Это допрос? – Айт прищуривает глаза, раздраженно отбрасывая мокрое полотенце в сторону, и садится напротив неё. - Я вопрос задала, - напряжение звенит, срываясь в высокую ноту, и Хортица откидывается на спинку стула, как будто случайно заводя руки за спину. - Я тоже, - Айтварас взглядом следит за направлением её рук, и ему совсем не хочется думать, что за поясом у его хакера спрятано оружие, - не стоит в детский сад со мной играть. Подозреваешь – скажи прямо. - Ответь, пожалуйста, - запрещенный приём. Как же он ненавидит, когда она просит: именно из-за того, что никогда не умел сказать ей "нет". - Летал домой, - Айту не хочется ей врать /ни разу не хотелось/. - Билеты с самолёта остались? Хотя, что я спрашиваю, - Ирка отводит взгляд, усталым жестом проводит по лбу. Хортица знает, что он никогда не возвращается домой под своим именем. - Пропали файлы важные с жесткого диска центральной базы, - хакер жует губы, не решаясь продолжить, - я нашла инфу о вводе съемного носителя именно с нашего подразделения днём раньше. Все были на месте... - Кроме меня, - заканчивает за неё и начинает барабанить пальцами по столу, - то есть файлы пропали, и целые сутки никто, никакая последняя скотина, не спохватилась, что чего-то нет? Что же там такого неиспользуемого, но слишком важного? - Засекречено, - обрубает сразу Хортица и уже более мягким тоном продолжает, - наша база была всего лишь пунктом хранения, не более. - Сколько? – он должен был бы спросить, через какое время под его окнами возникнут черные джипы, и из их недр выскользнет одетый в защитную форму десант с оружием наперевес, которое они будут применять только в самых крайних случаях /читай, во всех сразу/. Он не уточняет, но Ирка понимает. - Операция только готовилась, когда я выезжала. Ты особо ценный агент, - он морщится на этих словах, - так что начать хотели по-хорошему. Айт задумчиво кивает; стандартная операция захвата – сначала подозреваемого елозят лицом об пол, а после появляется добрый вроде дядя в деловом костюме и сладким голосом вытаскивает всю интересующую информацию. Только вот прокол вышел: он эту схему знает от и до, сам не раз был сладеньким дяденькой, что только леденец в зубы не пихает. - Айт, - ему с самого начала не нравится просящая интонация её голоса, - ты должен рассказать им, куда пропадал. - Нет. Айтварас будто закрывается, поднимает все щиты, превращаясь в неприступную для любого крепость, что будет стоять, пока не рухнет. - В любом случае никто, ни единая душа в этом ебучем агентстве не должна узнать, где находится моя мать, ты меня поняла? – ей не впервой видеть его таким: опасно балансирующем на грани, где любой шаг в сторону воспринимается как личная угроза и повод стрелять без предупреждения, - мне повторить? Но ни разу это не было направлено против неё. Айт вздрагивает от резкого пиликающего звука, что исходит из по-прежнему открытого ноутбука, и Хортица с трудом переключает внимание, и её пальцы порхают над клавиатурой. Его слова продолжают эхом отзываться в голове. - Они на подходе, - Хортица с хлопком складывает ноут в тонкую полоску и сиротливо прижимает к себе, будто это единственная вещь, что её сейчас занимает, а не его ответ, что она ждёт с замиранием сердца. Айт буквально мгновение вглядывается ей в глаза, будто мысли раскрывая: и невозможность сказать, где был, и желание защитить семью и не подставлять её саму, и это всё нависает над ним дамокловым мечом. Иркина проблема в том, что она понимает его слишком хорошо. - Если нужна будет помощь, - голос её хрипит почему-то, и она прочищает горло, прежде чем продолжить, - лови. Ему в руки падает маленький наушник без проводов. - Он чистый, без прослушки, - Хортица смотрит на запястье, где прячутся неожиданно массивные для её тонкой руки часы, и Айт понимает, что пора, - мою личную частоту знаешь. Айтварас понятие не имеет, как скоро снова увидит своего хакера, и его рука ложится на её плечо уже у самой двери. Он заправляет ей особо упрямую прядь за ухо и неожиданно даже для самого себя прижимается сухими губами к виску. Ирка замирает на мгновение, наслаждаясь близостью, и отстраняется, сверкнув мимолетной улыбкой. - Не размякай. Айтварас бесшумно прикрывает за ней дверь – защелкивать замок он смысла не видит. *** - Группа захвата О-33, вы на месте? – голос у Татзльвума чересчур деловой и сухой, будто наждачка, и проведи им вдоль кожи – до самого мяса дойдешь, - повторяю вопрос: вы на позиции? Связь трещит и шипит, будто это не новомодные приспособления, а полностью откуда-то из военной эпохи вытащенные, когда каждое слово несколько раз повторять приходилось. Предложения там коверкаются в частотах и радиоволнах, и дай боги, из каждого хотя бы по слову разобрать. Занимайся она этим – подразделение слышало бы каждый вдох на той стороне провода. - Да сделайте вы что-нибудь со сраной связью! – шеф срывается, за весь долгий день наконец-то срывается, голос его грохочет над просторной комнатой подобно грому, и задумавшаяся Хортица заметно вздрагивает. Спрятанный под волосами миниатюрный наушник упорно молчит. - Связь наладить, местоположение определить, - Татзльвум восстанавливает показное спокойствие, только синеватая жилка на виске его пульсирует слишком быстро, показывая, чего ему это стоит. Ирка отбивает по клавиатуре неохотную дробь и потягивается, лениво скользя взглядом по экрану, когда над ухом звучит голос шефа. - Хортица, приказ не ясен? Хакер со стуком опускает стул на четыре ножки, оглядываясь на нависшего над ней мужчину. - Или вам что-то известно? – Татзльвум прищуривает глаза, на мгновение сверкнув стеклами очков в дорогой оправе, и Ирка засекает пару строк, зеркально отраженных перед самым его взглядом. Она не знает, зачем ей факт того, что шеф ведёт ещё и зашифрованную переписку, но понимает, что он ждёт её ответа, а она замерла, задумчивым взглядом уткнувшись в его галстук. - Просто я не совсем понимаю собственную задачу, - Хортица замолкает было, но он поднимает брови, и она будто нехотя добавляет, - сэр. Последнее слово звучит в её исполнении как "я всего лишь выказываю уважение вашему званию, но никак не вам". - Что именно вам не ясно? – Татзльвум делает вид, что не замечает замерший коллектив вокруг, взгляды которого выражают кое-где злорадство, а где-то и неприкрытую жалость к коллеге, смеющей перечить самой-главной-заднице-в-агентстве. - Мне не ясно, почему я сижу здесь, вместо того, чтобы заниматься непосредственно тем, что прописано в моём договоре, - возможно, Ирке не стоит так открыто нарываться, но наушник упрямо молчит, мобильник полон сообщений, но всё не тех, и ей уже порядком надоедает после каждого чувствовать глупую надежду, - под которым, кстати, ещё и ваша подпись стоит, сэр. Например, той же настройкой связи. - В мой кабинет через две минуты, Хортица, - Татзльвум отворачивается и спокойным шагом уходит, будто ничего не произошло; только хакер замечает его сжатый кулак в узком рукаве пиджака. - Я знаю, что ты была у него. Ирка всей душой не любит его кабинет, слишком уж неприятный: просторная кожаная мебель, огромный стол, на котором бумаги сложены в идеальном порядке, и репродукции картин, смотря на которых можно подумать, что их владелец – либо гений, либо больной /она больше склоняется ко второму/. - Где и у кого? – она не сдерживается, тут же отвечая, реагируя на фамильярное "ты", и замирает около порога, не совсем представляя, имеет ли она права сесть или будет лучше, если её задница останется стоять. - Да ты присаживайся, - Татзльвум ничем не показывает, что она опять забыла добавить "сэр", и приглашающе машет рукой в сторону дивана, доставая из шкафа два низких стакана и маленькую бутылку с виски, - не напрягайся, мы всего лишь поговорим. Ирка не хочет разговаривать с ним, она даже не хочет находиться здесь, её единственное желание – услышать знакомый усталый голос в наушнике. - Я осведомлен, что ты была у Айтвараса за пару минут до группы захвата, - он сосредоточенно разливает алкоголь, будто разговор ведётся о покупке новой служебной машины, а не потенциальном преступнике, - объясняться будешь? - Меня там не было, - она встречает его взгляд своим и недрогнувшей рукой принимает на четверть заполненный стакан. - Я знаю, насколько превосходно ты справляешься с зачисткой нежелательных файлов, - Татзльвум усмехается и, легко дотрагиваясь до её стакана, провозглашает тост, - чтобы виновные получили по заслугам. - Даже если бы я была там, - Хортица не отвечает на пустые слова, одним махом заливая в себя весь алкоголь разом, и под его ошарашенным взглядом облизывает губы, - разве у вас есть доказательства? - Нет, - шеф откидывается на спинку дивана, расстегивая нижнюю пуговицу пиджака, и закидывает руку на спинку, - ни одного. - Тогда я не вижу смысла этого разговора. И я хотела бы вернуться к исполнению моих прямых должностных обязанностей, - Ирка чувствует, что снова скатывается в неприкрытое хамство, и добавляет осторожное, - сэр. - Знаешь, чего я не люблю? Наглых выскочек, думающих, что они умнее всех, - Татзльвум наклоняется вперёд, оказываясь в опасной близости от неё, а у Хортицы внутри всё закипает, потому что она чувствует его алкогольное дыхание и тяжёлый запах его парфюма, и ей неистово хочется плюнуть прямо в его самодовольное лицо, - один наш хакер все-таки уловил следы затирки данных в некоторых местах на прослушке: нечеткие, конечно, ты самый настоящий профессионал, но что-то там есть. - Знаете, чего я не люблю? – Ирка улыбается, расслабленно, напоказ, но пальцы её, спрятанные в длинные рукава очередной рубашки, с мясом выкручивают внутреннюю пуговицу, - людей, лезущих в моё личное пространство. Будь у неё пистолет – выстрелила бы, не задумываясь. Будь у него хотя бы шанс допросить её с пристрастием, он бы тоже долго не раздумывал. - Тебе, повезло, девочка, что о тебе так пекутся сверху. Иди и выполняй приказ, потому что мне абсолютно всё равно, чего хочешь ты, - Татзльвум каменеет лицом, а когда Хортица стоит на пороге его кабинета, готовясь закрыть за собой дверь, добавляет, - будь осторожнее, милая, возможно, кто-то уже задумался, почему сильные мира сего так упрямо хотят оставить тебя здесь, под жестким контролем. *** - Объект обнаружен, - торжествующий голос из-за соседнего стола эхом отдаётся у неё в правом неспрятанном наушнике, и сердце её ухает куда-то вниз, - повторяю, объект обнаружен. - Переместить группу захвата, немедленно, - Ирка знает, буквально чувствует, как Татзльвум улыбается и смотрит в её сторону, смотрит так, что у неё затылок начал бы дымиться, будь у шефа лазерный взгляд. И когда из динамиков под потолком доносится грубый мужской голос, прерывающийся треском связи, Хортица еле заметно вздрагивает. - Шеф, группа на месте, ждем приказа. - Начинаем операцию. На большом экране напротив появляется дрожащее изображение с камеры одного из группы захвата, что торопливо строятся перед низким зданием в спальном районе, а Ирке предчувствие колет подреберье, будто что-то сейчас произойдёт. Визг тормозных покрышек слышится сразу во всех наушниках в помещении, противный до зубного скрежета, и черный хромированный мотоцикл врывается на все экраны, поднимаясь на заднее колесо и стартуя вдоль по улице. - Задержать, немедленно, - улыбка стирается с лица Татзльвума, и он весь подается вперёд, - Хортица, раз тебе так хочется выполнять условия своего договора, марш настраивать эту говно-связь. Ирка не ожидает от шефа ничего подобного, но удивления не показывает, покорно поднимая свой зад, чтобы пройти через всю комнату в самый край, каждый сантиметр которой заполнен техникой для отслеживания. - Хортица, - Ирка успевает только присесть на новое место, и чуть было не подпрыгивает, когда включается скрытый наушник, и сквозь помехи она слышит голос Айта, - говорить можешь? Ирка кидает беглый взгляд в сторону шефа, который неосознанно делает пару шагов вперёд, оказываясь ещё дальше. - Да, - она пробегается пальцами по клавишам своего ноутбука, открывая подробную карту нужной части города, где яркая красная точка быстро движется по направлению к центру. - Направлять сможешь? – у него голос звучит на грани отчаяния, но Хортица отгоняет эти мысли, мысленно выстраивая маршрут, - нужна пристань у южных складов. - Поворот через пятьсот метров, - она складывает руки замком, чтобы уткнуться туда губами, и любой, кто смотрит в её сторону, может только подумать, что она всё ещё переживает за своего бывшего агента, но никак не что она до сих пор продолжает вести его. - Спасибо, - облегчение выливается на неё огромным потоком, и ей улыбка растягивает губы. *** - Выстройте возможный маршрут, куда он может направляться, - Татзльвум злится: уже две машины с его силовиками лежат перевернутые, ещё одна полыхает, а большая часть мотоциклистов безнадежно отстает, зажатая двумя фурами. Хортица кидает беглый взгляд на покрасневшую шею шефа и прячет усмешку в кулаке. Айтварас в быстром темпе продвигается к месту назначения, и она надеется, что у него там припрятана хотя бы легкая шхуна, на которой он красиво уплывёт в закат. - Судя по траектории, весьма запутанной, он следует к воде, - Шен впервые за всё время подаёт голос, до этого внимательно прослеживая путь беглого агента по экрану. Ирка невольно кидает в его сторону злой взгляд, но заставляет себя успокоиться, - даже со всеми её умениями она и не надеялась перехитрить лучшего аналитика агентства. - Перекрыть все возможные варианты выхода к пристаням, - Татзльвум давно уже ждёт вывода Шена, полностью полагаясь на знания последнего, и теперь расслабляется, будто Айтварас уже не представляет угрозы, - киньте туда все силы, если придется. Этот гаденыш нужен нам. Хортица скользит взглядом по маршруту, где тревожно мигают спешно перемещающиеся отряды подкрепления, мысленно проводит сразу несколько линий. Черт возьми, она так привыкла, что машина сама автоматизирует маршрут, что теперь, когда ей приходится делать это в своей голове, чтобы не поднялась тревога, - она теряется, путаясь среди переплетений улиц и групп оперативников. - Ира? – Айт редко называет её по имени, на её памяти это происходит от силы пару раз, и это действует лучше любого стимулятора – нужная траектория мысленно ложится на карту. - На перекрестке налево, срежешь через кольцевую, там как раз по скорости оторвешься, - она поднимает голову, успевая заметить, как Дина, недалеко сидящая, чуть поворачивает голову в её сторону, прислушиваясь. Хортица досадливо прикусывает губу. - Шеф, видим его, - стараниями Ирки связь перестаёт трещать, а оперативник очень громко говорит, и его слова гремят в каждой голове, на которой надеты наушники, - сокращаем расстояние. - Убавьте звук, неужели не догадаться? – Татзльвум предчувствует скорый конец и весь подается вперед, надеясь собственными глазами увидеть захват объекта. То, что происходит дальше, Хортице долго будет сниться в кошмарах, и она бы всё отдала, только бы этого эпизода не видеть, только бы из памяти его стереть. Короткая пулеметная очередь пробивает бензинный бак мотоцикла и горючее масло веером по дороге разлетается, Айтварас ещё пробует притормозить, кое-как выровнять вихляющую машину, но заднее колесо спускает, и его заносит на самых незначительных неровностях. Звучат ещё выстрелы, будто держащий в руках оружие не знает, когда именно надо остановиться, и последнее, что они видят, - взметающийся в воздух мотоцикл с темной фигурой на нём и сплошную волну жара, что идёт навстречу объективу. Ирка невольно вскакивает, когда взрыв звучит по помещению, эхом отдаваясь сразу в двух её наушниках, и подносит руку к губам, всё вглядываясь в экран, что идёт шипящими помехами, - камера выключается от взрывной волны. Она медленно опускается на своё место, дрожащими пальцами ведёт по лицу, натыкается на очки и аккуратно снимает их, чтобы положить на стол. И этот стук разносится по агентству подобно грому. - Кажется, Хортица, вы поражены не меньше моего, - никто не понимает, почему побледневший шеф обращается именно к хакеру, но никто не решается хотя бы слово произнести, - попробуйте связаться с группой, выяснить, есть ли погибшие. Он не уточняет, с какой стороны погибшие, но Ирка понимает всё и так, и горбится в своём кресле, закрывая лицо руками, - ни разу в жизни ещё ей настолько не хотелось не выполнять прямой приказ. *** Он привычно уже вскрывает замок /она меняет место жительства, но замок как будто тот же/ и проскальзывает в тишину квартиру, прерываемую только шумом воды из ванной. Айт аккуратно прикрывает за собой дверь, и только подрагивающие пальцы выдают его тревогу. Когда она выходит с намотанным на волосы полотенцем, он нервно меряет шагами комнату, и Ирка почти сталкивается с ним, выворачивая из-за угла. Она сначала нервно пятится назад, напрягаясь в ожидании ударов, от которых придется уклоняться, и тянется за оружием, но потом приходит узнавание. Хортица на деревянных ногах делает пару шагов в его сторону, потому что вот так, издалека, она не верит своим глазам, ей бы притронуться, осознать, что это не шутка. - Ты, блять, издеваешься? – это примерно то, что он ожидает услышать, и губы его растягивает слабая улыбка. Не будет же она говорить, что просыпается по три раза за ночь, потому что ей всё тело его, распластанное и окровавленное, на асфальте видится, потому что ей несколько раз снилось, что она всё сделала правильно, и он добирается до чертовой пристани, а наутро ей приходится опрокинуть в себя полрюмки корвалола. Потому что она всё пилит и пилит себя, потому что это её вина, только её. - Ты ебанный ублюдок, ты не мог хотя бы намекнуть, что жив? Ты не мог пожалеть мои ебучие нервы и не травить мою жизнь? Айт думает ровно секунду, чтобы после сделать шаг вперёд и прижать её к себе, обнимая. - Извини меня, - шепчет, поглаживая ей спину, дотрагивается сухими губами до кожи где-то рядом с ухом и прижимается щекой к её макушке, - извини. Хортица сначала упирается, пытаясь вырваться, гнев назревает в ней, готовый выплеснуться наружу истерикой, но после утыкается носом куда-то в район его ключицы и затихает, вдыхая слабый аромат его кожи, всё не решаясь даже самой себе признаться, что подсознательно подозревала что-то подобное с самого начала, но отказывалась верить. Ирке же всё кажется, что это сон и что она сейчас откроет глаза в спальне, где из окна будет литься серый предрассветный свет, и снова потребуется успокаивающее литрами поглощать. Когда объятия становятся совсем уж неприличными, Айт отстраняется и улыбается широко впервые за долгое время. - Мне очень хочется забрать кое-что важное. Точнее, кое-кого, - его рука вздрагивает, приподнимаясь, будто снова желая притронуться к ней, но замирает на полпути. Хортица поднимает брови, будто не понимая, будто не замечая его непроизвольного жеста, а когда он выразительно кивает в её сторону, она упрямо вскидывает подбородок вверх: - Я тебе не чемодан. И весь вид её – маленькое полотенце на волосах, что сбилось в сторону, раскрасневшиеся щеки, веснушки на носу, которых прикрывают очки с толстой оправой, - вызывает в нём единственное желание: на плечо её забросить /пусть ругается, сколько хочет/ и просто уйти. Вместо этого он целует её, наконец-то по-настоящему целует, сильно прижимая к себе и путаясь пальцами в волосах, с которых окончательно сползает полотенце. И Хортице хочется, что это мгновение длилось вечно.