His need.

Это даже не прихоть. Необходимость. Желание причинить как можно больше вреда, на уровне потребности. Как дышать. Почти осязаемое. То, что отдаётся ноющей болью где-то под рёбрами, мешая вдохнуть. Именно поэтому он бьёт кулаками о стену. Ещё. Больше. Так нужно. Чертовски-блять-необходимо. Просто разбить грёбанные костяшки до мяса, до крови на гладкой поверхности. Чистой, до омерзения. Это отрезвляет. Совсем немного. Ровно настолько, чтобы отпало желание размозжить себе голову. (Красный бы неплохо смотрелся с его светлыми волосами). Алкоголь успешно заглушает всё остальное. Но и его иногда недостаточно. Как сегодня. И он режет. Нет, не запястья. Ещё не совсем чокнулся. Просто продольные полосы на ногах и предплечьях. Смотря на алые капли, медленно текущие из ран. Кристально чистые. Почти красиво. Почти не больно. Слишком много этого как-же-я-его-ненавижу почти. Вдруг захотелось убежать. Куда угодно, хоть в треклятый ад. Там ему самое место. Стало жутко от собственного смеха. Каркающего, (через чур хриплого для его 23), холодного и какого-то…пустого что-ли. Пугающе пустого. Он бы наверное сравнил его со смехом смертельно больного. Такой же безнадёжный. А ведь и правда. Мысли множатся в голове, словно раковые клетки, причиняя почти физическую боль. Всё его существо было завязано на этой блядской боли. И рядом никого. Снова. Только он, сидящий в луже собственной крови, неспособный даже перейти на диван в гостиной. Кричать. Громко и отчаянно, чтобы слышали все. Помогитеятакбольшенемогу. Но он не издаёт ни звука, всё больше наслаждаясь своей агонией. Слишком привык ко всему этому. Всё слишком слишком. Краткое описание его жалкой жизни. Хотя, можно ли назвать это жизнью? Он не знает. Его жизнь полетела в Тартар после…Чёрт. Отвращение к себе накатило с новой силой, ведь он так отчаянно пытался…пытался что? Забыть-растоптать-навсегда-выбросить-из-головы. Но тщетно. Они снова в его, и без того воспалённом, мозгу, стоит лишь опустить веки. Её глаза. Словно шоколад. Обжигающе горячий. Сладкий до неприличия. И взгляд от которого коробило. Жуткий коктейль из боли, отчаяния и бесконечной обречённости. Казалось, это сейчас потопит его, накроет с головой. Поглотит, не оставив ни следа. Но он всё ещё сидел на полу в коридоре своей маленькой квартирки в центре Лондона, который так просто живёт без неё. И он существует вместе с ним. Расслабился, пытаясь отключить голову. Слушая стук сердца, набатом отдающийся в ушах. Проваливаясь в объятия Морфея. Стук в дверь. Слишком громкий в полупустой квартире, он эхом отдавался от стен. Дремоту как рукой сняло. Юноша был слишком удивлён, чтобы встать. Он не помнил, когда в последний раз у него были гости. Стук повторился. На негнущихся ногах (наверное, нужно было остановить кровотечения) блондин прошёл в прихожую, медленно открыл дверь. И чуть не задохнулся. Это просто не-может-быть-правдой сон. Он моргнул. И ещё, пытаясь прогнать это наваждение. Но наваждение исчезать не собиралось. Стояло и смотрело на него глазами, цвета шоколада. Теми самыми невъебенно-важными. Её глазами. А во взгляде недоумение и какая-то слишком отчаянная надежда. Ненормальная для здорового человека. И он был уверен, что в его глазах сейчас можно прочитать тоже самое. Юноша понял, что стоял почти не дыша, только после того, как теплые руки сомкнулись где-то в районе поясницы. И стало так просто. Будто не было этих бесконечных месяцев. Будто зима не была такой обжигающе холодной, а лето – таким удушливо жарким. Словно по его позвоночнику разливается лава, даря извращённое удовольствие. Он отмер. Вцепился в её хрупкие плечи, сильнее прижимая к себе. Так, что её рубашка насквозь пропиталась кровью. До хруста в рёбрах. До тихого всхлипа. Плевать. Ему это нужно. До одурения необходимо. Словно она была его стеной, о которую он снова и снова разбивал кулаки, была его лезвием, что так легко вспарывало бледную кожу, была той самой чертовски-блять-нужной болью, пропитавшей каждую клетку тела. Его потребность. Эти объятия душили их, словно силки. Они медленно убивали друг друга, нанося всё новые порезы, разбиваясь о собственные стены, понимая что делают только хуже, только больнее. Без возможности остановиться. И это правильно. Это нужно. Необходимо. Нужнонеобходимоправильно. Чертовски слишком...