Второй ученик

Барад-Дур. Небольшой богато украшенный гобеленами и картинами зал. Мраморный камин, столик с резными ножками, хрустальная ваза с фруктами, графин вина. Два кресла, обитые бархатом. В одном сам дух Тёмного повелителя, клубится и переливается туманом, походя на высокую фигуру. В другом сидит его супруга: тонкий стан, бледная кожа, золото мягких кудрей, зелень глаз и невесомая улыбка на коралловых устах. Аволет-ан-Каин*, Сокровище Саурона, о существовании которого мало кто знает за пределами Мордора. За её креслом — идеально прямой, как трость, стоит Первый ученик Повелительницы, Готмог. Перед ними шеренга из восьми орков. Хотя орками их ещё сложно назвать, скорее орчата. Ни один из них ещё не участвовал в битвах и набегах, не знал женщины. Самому старшему было всего двенадцать, и встать в ряды воинов, а значит и стать полноправным орком, он сможет только через год. А пока он гордо выпячивает грудь и пытается грозно скалить клыки. В былые времена орочьи дети могли сражаться и охотится на людей и эльфов сразу, как только их руки становились достаточно сильными, чтобы удержать топор. Но вот прошла уже пара тысячелетий, как Тёмная Повелительница издала закон, по которому до тринадцати лет орки не могли быть ни воинами, ни лазутчиками, ни шахтерами. Все остальные профессии были для них открыты. Орчата не могли стоять спокойно: все переминались с ноги на ногу, раздували рёбра, напрягали мышцы, пытаясь показать себя во всей красе. Они знали, что от этого дня будет зависеть вся их будущая жизнь. А Госпожа, глядя на это, лишь мягко улыбалась. Тот, кто был самым старшим, звался Гуал*, и его все знали как сына великого воина. Он стоял первым. Мору было всего десять, и он завидовал старшему товарищу черной завистью. Орчата были выстроены по росту и возрасту. Мор был в ряду почти последним. После него стояли только два жалких полугоблина, все время трясущиеся и противно клацающие своими маленькими острыми зубками. После Гуала стояло четверо одиннадцатилеток. Третьего по счету Мор знал. Это был Баг, живущий у небольшого мутного озерца в пещере рыбака. Сам Мор жил неподалеку у семьи охотника. В детстве Мор и Баг дружили. Сейчас на дружбу не было времени. Госпожа наконец встала, подошла к шеренге, прошлась мимо кривых морд, вглядываясь в каждую внимательно, без малейшей тени отвращения. Орчата провожали ее восхищенными взглядами. Она была выше их всех, а потому ей приходилось приподнимать орочьи лица за подбородки своими тонкими длинными пальчиками. Когда очередь дошла до Мора, тот не смог сдержать дрожь. Его тело не знало женских прикосновений до сих пор, а материнская ласка из далекого детства забылась уже давно. А это была не просто женщина. Это была супруга самого Тёмного Властелина, волшебница с телом эльфийки и душой чужеземки. Все кто был до Мора выдержали нежные прикосновения госпожи довольно стойко, лишь слегка заливаясь румянцем, а Гуал ещё и похабно ухмыльнулся. Но стоило нежным пальцам коснуться грубой кожи Мора, а черным глазам встретиться с яркой зеленью колдовского взгляда, как у бедняги невольно вырвался полу-стон, полу-всхлип. Молодые орки посмотрели на товарища с нескрываемым презрением, а Готмог, всё ещё стоящий за спинкой одного из кресел, прыснул себе в кулак. Мор поспешил опустить голову, пряча свой недостойный взгляд. «Надо же, какой чувствительный юноша попался, nin meleth*.» Мор не сразу понял, кому принадлежит столь властный сильный голос, прокатившийся по залу мягким бархатом. А когда понял, чуть не упал на колени. Сам Темный Властелин видел, как жалкий орк взглянул на его жену не как на Госпожу и Повелительницу, а как на обычную женщину. И подобного неуважения Он не простит. Но тонкие пальцы продолжали настойчиво держать за подбородок, вынуждая поднять голову. Прошло несколько мгновений, прежде чем Мор вновь решился посмотреть на Черную Королеву… Аволет-ан-Каин улыбалась ему мягко добро, без издевки. — Он ещё юн, nin ar*. Подобное ему простительно, я полагаю, — певучий, нежный голос Госпожи потряс молодых орков не меньше властного баритона Господина. Повелительница зашагала дальше вдоль шеренги и, закончив осмотр, вышла в середину зала. «Моя жена решила выбрать одного из вас к себе в ученики. Вы все — дети великих воинов, и все в своё время лишились родных. А потому вас некому обучать военному ремеслу. Но тот, кого выберет Королева, будет в будущем удостоен чести вести мои легионы в бой. И сейчас Повелительница Мордора выберет достойнейшего из вас.» Аволет-ан-Каин взяла со столика пергамент и, посмотрев на него, заговорила: — Я задам вам несколько вопросов. Прошу ответить честно. Мне надо оценить способности каждого из вас. И когда мальчишки уже начали перебирать в голове всё оружие, которым они умели владеть, прозвучал вопрос, которого не ожидал никто: — До скольких каждый из вас умеет считать? Мор похолодел от страха. Он и раньше не смел мечтать стать избранным, с его то небольшим ростом и сухими мышцами, а теперь и последняя надежда разбилась вдребезги. Радовало лишь то, что и остальные явно занервничали. Не дождавшись ответа, Госпожа прошла в начало шеренги. — Гуал, ты знаешь цифры? — Немного, ghero*, — мальчишка склонился в почтительном поклоне. — И до скольких умеешь ты считать? -До… десяти, ghero. Получив ответ Королева пошла дальше. — А ты, Гожд? — До десяти, Повелительница. — Баг? — Тоже так, Ваше Величество, до десяти. Не больше. Все, кто стоял перед Мором, говорили, что умеют считать до десяти. В какой-то момент он и сам решил назвать эту загадочную цифру, дабы не показаться хуже других. Но потом устыдился и в сердцах поругал себя за жалкое желание наврать Госпоже. — Мор? Он и не заметил, когда очередь дошла до него. Помедлив мгновение, Мор склонился в поклоне и тихо ответил: — До пяти, Ваше Величество. Орченок думал, что сейчас он вновь почувствует презрительные взгляды сородичей или услышит издевку Повелителя Саурона. Но ничего такого не произошло. Госпожа пошла дальше, будто ответ Мора ничем не отличался от слов остальных. Закончив с цифрами, Госпожа вновь вернулась к столику и взяла вазу с фруктами. Все уже хотели выдохнуть, думая что экзамен на этом закончен, когда Королева подошла к самому последнему гоблину и приказала: — Посчитай. Несчастный поднял испуганный взгляд на Повелительницу. Он тоже сказал, что считает до десяти. А теперь не понимал, что от него хотят. — П… Простите, Госпожа? — пропищал он. — Посчитай, сколько фруктов в вазе, — терпеливо повторила чародейка. Гоблинёнок молчал. И через минуту, и спустя две. В конце концов Королева отошла от одного несчастного и подошла к следующему. Второй полугоблин выглядел не таким испуганным. Он сказал, что умеет считает до трех, и теперь явно радовался тому, что не соврал. Когда Королева протянула ему вазу, гоблинёнок отсчитал в ней ровно три фрукта, тыкая в них корявым черным пальцем, и оскалил маленькие зубки. Повелительница одарила его ответной мягкой улыбкой. Мор был следующим. Он уже успел успокоиться, а потому легко и быстро отсчитал в вазе свои пять фруктов и склонился в глубоком поклоне. Дальше было хуже. Ни один орк, стоящий между Мором и Багом не смог отсчитать больше пяти фруктов. Когда очередь дошла до Бага, Королева неожиданно прошла мимо него и направилась сразу к Гожду. Тот досчитал до четырех и сбился. Темная Госпожа уже не улыбалась и не скрывала еле различимого разочарованного вздоха, от которого все орчата в шеренге вздрогнули, как от взрыва. Остался один Гуал. Госпожа протянула ему вазу. Старший орк краснел, бледнел, надувал щеки, но как ни старался, дальше семи сосчитать не смог. Вновь вздохнув, Госпожа направилась к Багу. — Я знаю, что ты умеешь считать, Баг. И не только до десяти. Королева вновь вернулась к столу и уселась в бархатное кресло. — Теперь ответьте на последний вопрос и будете свободны, — все затаили дыхание, ожидая очередной каверзной загадки. — Кто из вас владеет луком, шаг вперед. И тут Мор понял, что это его день. Пользоваться луком среди орочей военной элиты было не принято. Он считался оружием лазутчиков и трусов, не способных вступить в ближний бой. А потому никто из детей великих воинов даже не думал брать в руки такое презренное оружие. Никто, кроме Мора. Ведь он жил в семье охотника и, как приёмыш, был вынужден учиться всему, чему учились его названные братья и сестры, и работать со всеми наравне. Если не больше. А какой же охотник не умеет пользоваться луком? Подождав пару мгновений, Мор глубоко вздохнул и широко шагнул вперед. В зале повисла гробовая тишина. Казалось даже огонь в камине перестал трещать и затих, дожидаясь вердикта Повелительницы Мордора. Ещё мгновение и вдоль каменных стен Темной Твердыни поплыл нежный голос. — Ну что ж. Пусть будет так, — Королева поднялась с кресла. — Отныне ты, Мор, сын Кнора, будешь моим учеником. Вторым, после Готмога. После оглашения вердикта, Аволет-ан-Каин повернулась к Первому ученику, что-то сказала ему на непонятном языке и вышла на балкон, скрытый за алой бархатной шторой. Тень Саурона скользнула за ней. А Мор все стоял, не смея пошевелиться. Ему казалось, что время вокруг остановилось. Он смотрел, как Темный Властелин скрывается за тяжелой тканью, как Готмог приказывает вошедшим стражникам схватить рычащего Гуала и заточить его в темнице за премерзкие мысли и взгляды в сторону Её Величества, как эльфы-слуги убирают фрукты и вино, уводят орчат из залы. Одна из эльфийских дев останавилась рядом с Мором и предложила проводить его в новые покои. Он пошёл за ней, а в голове бурлила смесь из предвкушения, фантазий и страхов перед завтрашним днем. Теперь Мор — Второй ученик Темной Повелительницы. И одна эта мысль переполняла маленького орка радостью. Он будет великим полководцем. Он станет верным слугой. Но он не знал, что спустя восемь лет Мордор падет. Барад Дур будет разрушен. Дух великого Саурона на долгие века исчезнет из Средиземья. Его Кольцо будет уничтожено, его страна — разорена. Его жена взята в плен… Но об этом пока что никто не знает. Никто, кроме самой жены Великого Саурона.