Чисто

      Кем ты стал - круговорот мудака в прогнившей реальности.       Почему у женщины рядом ребенок плачет, если должен смеяться?       Почему я сижу в кресле самолета, а не дома, пытаясь вскрыться?       У Мирона мертво внутри, пусто и совсем тихо: кладбище. Он садится в кресло самолета рядом с женщиной в голубом и с ребенком, он садится и знает, что этот полет почти равен сроку. Где-то смеется Порчи, возмущается Ваня, спит Мамай - Мирон где-то в другом мире, где есть только мурашки и женское голубое пальто. Идут люди с фальшивыми улыбками, везут тележки и запах дешевых духов.       Рыба или мясо - а ты ни то, ни се, совсем иссох.       Почему мальчик рядом читает про мертвых бабочек и называет это "сказками"?       Почему я лечу в Берлин, а не бегу от прошлого - присутствие инстинкта саморазрушения?       Мирона трясет. Он берет журнал, смотрит статьи и считает страницы. Женщина в голубом берет мясо и говорит о том, что ее ждет муж в Германии, женщина в голубом берет сердце Мирона и пилит его пластиковыми приборами. Где-то сверху говорит диспетчер о неисправности, а Мирон сам настолько неисправен, что затыкает уши берушами и натягивает на лицо маску спокойствия. Пристегните ремень безопасности - создайте иллюзию защиты от неизбежного. Это не поможет. Эффект Плацебо.       Кораблекрушение - судна внутри тебя разбиваются прямо о порт.       Почему женщина обнимает кислородную маску, а не свалившегося на пол ребенка?       Почему я не чувствую пальцев и тела, но люди в форме спасателей говорят, что все отлично?       Мирон ищет взглядом кого-то из тех, кто "больше, чем семья" - но видит только машины скорой помощи и кучи мертвых тел. Мирону предлагают, почти всучивают плед, но Мирон отмахивается и кутается в окровавленное женское голубое пальто - нихуя не тепло и трясет. Женщина уже без голубого пальто плюется кровью на дне изломанного самолета, под ее каблуками лежит искалеченный труп ребенка; Мирона тошнит, он встает и бредет вперед к выходу в город. Крушение у самого аэропорта - ирония.       Шум и огни Берлина - ты без вещей и в голубом пальто, заляпанном кровью.       Почему у женщины без голубого пальто были красивый маникюр и куски плоти под ногтями?       Почему я хочу найти тех, кто ехал чуть позади, а нахожу ебаного Хинтера?       Хинтер ждет Мирона у аэропорта - он знал о самолете, но не знал, жив ли Федоров. Дима видит Мирона и срывается с места, с точки невозврата. На плечах Мирона руки Шокка и подкладка голубого пальто, Мирон кутается в объятия и шелковую ткань. Мирон плачет - мертвые бабочки из сказок ребенка ломают ребра. Кто-то фотографирует их и начинает свою коллекцию. Мирона ведут на выход и сажают в такси, Мирона обнимают и сажают на член. Бедра болят - Мирон хватается за чужие плечи и шипит - нет соломинок.       Тошнотворный ком в горле - ты его кислотой не выжжешь, сердством для стирки нутра не выведешь.       Почему лицо женщины без голубого пальто меняется на лицо мужчины с пальцами художника?       Почему я трахаюсь вместо того, чтобы просто кричать в углу?       У Мирона внутри яд. В новостях говорят про крушение самолета, и Мирон отчетливо видит лицо мужа женщины, бывшей в голубом пальто - на нем радость. Мирон отчетливо видит лицо Шокка - на нем сочувствие и жалость. Подавится пусть. Мирон встает на ноги и не приходит в себя, тело трясет, и он может только плотнее укутываться в женское голубое пальто - Хинтер говорит выкинуть его, но боится выкинуть Мирона, потому что пятна на ткани - пятна на душе Мирона. Леопард.       Если разбежаться, то можно остаться на месте - ты дома и больше не уйдешь - удушье.       Почему отрицая боль, Хинтер грызет твои вены, целуя капилляры?       Почему я сворачиваюсь в калачик, и меня сразу кладут в печь?       В шкафу Димы столько скелетов, что совсем не осталось чистых рубашек, и Мирон вешает туда же окровавленное голубое пальто. Чисто.