***
Письмо. Обычная бумага с аккуратно выведенными буквами, которые складываются в слова. Слова. От которых сердце рвётся на куски, а душа предательски плачет. Алистер с ухмылкой разворачивает пергамент, на котором стоит печать. Её печать. Он уверен в том, что она все ещё любит его. Он надеется, что она попросит аудиенции с ним, а он как истинный король напишет, что слишком занят делами государства и у него совсем нет времени на каких-то простолюдинок. Он читает строки, и ухмылка сползает с бледнеющего лица. Каждая строка отзывается в груди гулким ударом окаменевшего сердца. Встает из-за стола и долго смотрит вдаль, обдумывая каждое слово, написанное ей. Она уже не та. Не та, которая плакала на его коронации, не та, которая тихо умоляла его не жениться на нелюбимой женщине, просто потому, что так требуют толстосумы. - Элисса - шепчет он, вглядываясь в темное небо. - Элисса Хоу - повторяет он, как будто пробуя на вкус каждую букву. Руки сжимаются в кулаки до побелевших костяшек, на лице изображается гримаса отвращения и ярости. Он с диким криком скидывает все со стола. Бумаги пропитываются красным вином, будто кровью. Его кровью, которую он не раз проливал на поле боя. Кровью, которую она вытирала с его лица, шепча нежные слова. На стол падают две капельки. Горьких и соленых одновременно. Горьких от того, что он не смог остаться с ней, что он был так слеп и глуп тогда. Что он решил поступить по закону, а вернее что он не послал куда подальше всё и не сбежал, когда она перед самой свадьбой приходила к нему и просила не делать ошибок больше. В дверях стоит она. Та самая нелюбимая женщина. Она заламывает пальцы в попытке что-то сказать ему. Она видит, как он тяжело дышит. Дышит как загнанный зверь, попавшийся в ловушку охотников. Как зверь, которого вот-вот должны отправить на растерзание еще большим хищникам, чем он сам - людям. - Алистер - чуть слышно шепчет она. Он поднимает на нее красные опухшие глаза. Глаза, полные ненависти и такой боли, как будто его сердце вырвали и растерзали, смеясь в лицо. - Пошла вон - рычит он, отводя взгляд. - Пошла вон! Он кричит так громко, насколько может и насколько ему позволяет душащие слезы. Она уходит в слезах, но ему все равно. Он не любит ее. Он ненавидит ее всем своим нутром, всем своим окаменевшим сердцем, всей своей жалкой душой. Обессилено падает на каменный пол и из груди рвется крик отчаянья. Последние слова перед тем, как душащие его слезы, наконец, хлынули по щекам. Он прижимается спиной к стене и просто смотрит в потолок. В никуда. Бессмысленно и безнадежно. Тот романтичный парень, которого когда-то знали и любили издает последний вздох в теле нового Алистера, и кажется даже сердце перестает биться. Красная роза. Его подарок в знак любви и преданности той, что спасла всех от Мора, давно засушенная и бережно хранящаяся у него, в знак памяти о том, что было светлого в его никчемной жизни. Розу, которую она вернула на свадьбе тому, кого любила всем сердцем. Цветок падает на пол рядом с ним, такой же сухой и безжизненный, как и он сам. Их больше нет. Ничего больше нет. Холодный воздух встретил женщину, когда она вошла в королевские палаты. - Вы хотели меня видеть? - с почтением и неким сожалением спросила она. - Да, Винн. Позволите? Вина? Женщина аристократично наклонила голову и прошла на указанное ей королем место. Она тяжело вздохнула и опустилась на мягкий стул, словно её должны были растерзать. - И что же желает знать Его Величество, сподобившись пригласить столь незначительную фигуру? - женщина изящно взяла бокал, протянутый ей королем и немного приподняв, отпила сладко - горький напиток. - Командор… - выдохнул мужчина, вглядываясь вдаль и нервно сжимая бокал. - Она счастлива - коротко ответила магесса. – Эллиса, наконец, за все свои страдания возымела награду, которую для некоторых не предписал Создатель даже в грезах - ребенка. Король резко обернулся к ней и сжал бокал так, что тот треснул, пуская мелкие нитки по когда-то благородному стеклу. - Но она... - выдавил из себя король, прежде чем бокал окончательно рассыпался на сотни осколков по холодному каменному полу. - Мне нечего больше вам поведать, мой король, поэтому прошу простить меня, - женщина поднялась со стула и, поставив бокал, вышла, взглянув на окаменевшее лицо собеседника, оставив его, наедине со своими когда-то загаданными желаниями...***
Натаниэль Хоу спешил в Башню Бдения. Он давно не видел супругу и сильно скучал по ней. По всем срокам у них с Элиссой должен был появиться ребёнок. «Создатель, он стал отцом!» От одной мысли об этом на сердце становилось теплее, а улыбка невольно появлялась на лице. Загнав две лошади и отдохнув всего несколько часов в придорожной таверне, лучник, наконец, достиг своей цели. Рассветное весеннее утро было холодным. Туман мелкими капельками оседал на лёгкие доспехи Хоу. Пахло цветами. Высокая башня сейчас напоминала огромный замок из серого камня. Когда-то захудалая крепость превратилась в военную резиденцию Серых Стражей. Тихо перекликались между собой караульные. И уже в рассветных сумерках сновали слуги, крестьяне, маги. Слышны были окрики солдат и лязг оружия. Башня жила по своим неизменным правилам. Хоу улыбнулся - он дома. Лошадь под ним устало понурила голову и фыркнула. Мужчина похлопал её по взмыленной шее и направил в ворота Башни. Сердце Натаниэля тяжело билось в груди, словно перед боем, однако, он жаждал увидеть свою возлюбленную и ещё одного маленького члена семьи. Элисса спала, обняв подушку мужа. Возле их супружеской кровати стояла колыбель, в которой сладко сопела дочь. Дверь тихонько скрипнула, и в комнату осторожно вошёл мужчина. Он долго смотрел на спящую женщину, а потом, стараясь не шуметь, подошёл к колыбельке. Натаниэль улыбнулся при виде розового личика его малышки. Он стащил с руки кожаную перчатку и коснулся нежной бархатистой щёчки младенца, тут же отдернув холодные пальцы. Маленькая Хоу поморщилась и чмокнула. Натаниэль посмотрел на руку, которая замерла возле сердца. Оно в груди колотилось как птица в клетке - это маленькое существо их с Элиссой ребёнок. То, о чём они так долго мечтали. Переведя свой взор на жену, он с минуту всматривался в столь любимые и знакомые черты лица. Не желая тревожить ее спокойный сон, он быстро скинул мокрые доспехи, на которых пятнами осела дорожная пыль и, присев на край ложа, он наклонился к чуть приоткрытым губам женщины и, легонько коснувшись их, невольно улыбнулся. - Натаниэль… - не открывая глаз, позвала Элиса, и сладко улыбнувшись, почувствовала на своей шее теплые губы любимого. Она запустила пальцы в его влажные темные волосы и блаженно выдохнула, почувствовав запах родного мужчины. - Здравствуй, милая, - шепнул он в поцелуй, женщина лишь тихонько вздохнула и открыла глаза. – Видит создатель, как же я скучал по тебе. Некоторое время он сидел на краю и просто обнимал ее, то и дело вдыхая родной и знакомый аромат. - Она прекрасна – наконец нарушил тишину мужчина и вновь взглянул на колыбельку. - Как и ты, любовь моя. Спасибо тебе. Элисса улыбнулась в ответ, но промолчала, лишь сильнее прижавшись в груди мужа. Он окинул взглядом небольшую чистую комнату: все осталось по-прежнему, но потом его взор упал на стол, где он заметил аккуратно свернутый пергамент с печатью королевского двора Денерима. - Что ему нужно? - Хоу отстранился от супруги и, нахмурившись, посмотрел ей в глаза. - Он просил аудиенции… - немного смутившись, произнесла Элисса. Хоу быстро поднялся с кровати и начал молча измерять комнату шагами, при этом скрестив руки на груди, то и дело, поглядывая на злосчастный пергамент. - Когда он оставит нас в покое? - прошипел он, пытаясь говорить как можно тише. – Не будь он королем, я бы пустил ему стрелу в глаз. - Натаниэль, милый, послушай - Элисса встала перед ним, взяв за запястья скрещенных рук и посмотрев в глаза. - Я с тобой, и ты должен доверять мне. Мы - семья, а то, что прошлое преследует нас до сих пор не моя вина... Мужчина тяжело выдохнул и, раскрыв объятья, крепко прижал к себе жену: - Я больше всего на свете боюсь того, что вернувшись после долгой разлуки, я просто не найду тебя здесь ... Женщина слышала, как гулко стучит сердце в груди мужчины. - Если нам только сбежать вместе, - тихо проговорила она и улыбнулась. - Хотя, хватит бегать и от прошлого. Я уже дала ответ. С этими словами, Элисса Хоу нехотя выпуталась из объятий супруга и, взяв пергамент со стола, скомкала его и швырнула в горящую пасть камина, наблюдая, как печать на черном пепле сгоревших надежд каплями стекает по поленьям.