Мотивация

— Поверить не могу, что ты уговорил меня на это, — бурчал Какаши сквозь маску, по привычке держа руки в карманах и пытаясь выглядеть как всегда — устало и равнодушно. Майто всегда брало за живое это невольно унижающее хладнокровие старого друга. Но только не сегодня. Сегодня он знал, что хладнокровие наиграно, и даже удача теперь не спасёт его вечного соперника. — Какой там бишь счёт-то? — упорно глядя мимо Гая, спрашивал Хатаке, прислоняясь к стене тесной подсобки и почувствовал холод. То ли голая стена была такой промёрзшей к ночи, то ли по спине всё-таки бежали предательские мурашки. Кажется, даже где-то между пепельно-серых, по-мальчишески непослушно торчащих волос уже катились капельки пота. — Ты никогда не следил за ним, — ухмыльнулся Гай, скрестив руки на груди. — Так что не отводи тему и не заставляй меня ждать! Какаши вздохнул. Давно стоило порвать с этим чёртовым обычаем ставить условия. Он знал, что рано или поздно это закончится плохо — и вот пожалуйста! Но сам себе с удивлением дзёнин не переставал задавать вопрос: «Зачем, зачем, Какаши, ты пришёл сюда сегодня?! Мог бы выставить Майто дураком, заставив его прождать тут всю ночь!.. Кто бы упрекнул тебя в том? Уж точно не совесть. А теперь — какого же мнения о тебе теперь будет этот самодовольный идиот?..» Но ответа на вопрос у него не было. Может, он и сам тайно желал этой запретной близости, и что-то внутри него всё-таки радовалось подвернувшейся обязанности сдержать слово?.. Нет, чепуха, конечно. Вздохнув снова, Какаши покорно опустился на колени. Стоит ли говорить, что в подобной ситуации опытному синоби бывать не приходилось? Какаши и в книжках-то о таком не читал — старик Дзирайя хоть и был известным извращенцем, за один намёк на мужчин от Жабьего Мудреца можно было и рассенган схлопотать. — Чего ты там возишься? — проворчал Майто Гай, но стоило Какаши взглянуть на него снизу вверх своим сердито-усталым взглядом, как и он, залившись краской, отвёл взгляд, тщетно пытаясь продолжать выглядеть гордо и независимо. — В конце концов, не я виноват, что ты проспо-ори-ил… На полуслове Гай резко выдохнул, невольно вцепившись в волосы друга — так внезапно Какаши стянул с него зелёные обтягивающие штаны и обхватил губами головку. Хатаке придерживал наполовину поднятую маску рукой, но по хватке на волосах несложно было догадаться, что Гаю сейчас совсем не до его вечно скрываемого лица. Повторив движение и убедившись в том по очередному придыханию товарища, он уже смело завернул ткань на переносицу. — Чёрт подери, в чём дело? — дрожащим шёпотом зашипел Гай от нетерпения, выгибаясь в спине и зажмурившись, вжимаясь затылком в твёрдую стену. Не ответив, Какаши взял глубже, старательно пряча зубы. И получалось у него с трудом, потому что губы дрожали — и вовсе не от унижения, которого он к собственному удивлению не ощущал. Это было новое чувство, но Какаши старался о нём не думать. А как не думать, когда у тебя во рту, мать его, член?! Не каждый день такое бывает. Но Какаши даже не испытывал отвращения, и это его пугало. Но ещё больше пугало дзёнина нарастающее где-то в глубине наслаждение процессом. Не в силах противостоять ему, мужчина, упершись руками в стену с двух сторон от бёдер Гая, придвинулся ещё, и чувствовал уже, как недлинный, но толстый и твёрдый член упирается в дальний край нёба, а на языке пульсирует прижатая жилка. Гай не просил большего. Лишь дышал быстро и прерывисто, боясь издать лишний звук, а звуков в его груди уже накопилось достаточно. И совершенно по своей инициативе Какаши коснулся рукой горячей мошонки друга. Сверху раздался стон, и Какаши резко соскользнул с члена, оставляя на стволе тянущуюся за губами слюну. Другой рукой он, не сдерживая себя дольше, потянулся к собственной ширинке и спустил штаны, высвобождая отвердевшую плоть. — Что ты… — хотел было удивиться совсем уже раскрасневшийся от возбуждения Гай, но вопрос его закончился стоном, когда Какаши снова опустился губами до основания. Внезапно Гай сам подвинулся глубже. Рефлекторно вздрогнули мышцы гортани, и Какаши закашлялся бы, если бы Гай дал ему время перед следующим толчком, но он не дал, и сенсею оставалось только глубоко втянуть носом воздух и опустить свободную руку на собственный член. А толчки продолжались, всё быстрее и быстрее, сопровождаемые стонами Гая. У Какаши теперь не было времени глотать слюну, и она скопилась в его рту, всё обильнее увлажняя член, теперь свободно проскальзывавший в глотку и обратно. А сам он тем временем, уже почти совсем забывшись от волны ощущений, таких знакомых и новых одновременно, ловил стекающие с губ капли и, смазывая ими свою плоть, ускорялся в такт движениям Гая. Спустя несколько толчков Майто уже срывался на рычание, и Какаши, едва перенося темп разошедшегося от волнения сердца, начинал едва слышно постанывать. — Ксо! — неожиданно крикнул он, в последний раз толкнувшись и, вытащив, кончил. — Да, мать твою, — прошептал Какаши, когда горячие капли густой белой жидкости брызнули в глаза за секунду до его собственного оргазма.

***

— Никто ещё не отсасывал мне с таким томным взглядом, — тяжело дыша, почему-то смущённо усмехался Гай, сползая в бессилии по стенке на пол. — Иди нахер, — опустив маску, беззлобно отозвался Какаши, сидевший напротив и утиравший лицо от спермы. — Оттрахал в рот соперника — и думаешь, выиграл противостояние? В ответ Гай засмеялся. — А может, это было мотивацией, чтобы впредь ты серьёзнее относился к нашему соперничеству? Теперь ты точно не сдашься без реванша, чёртов лентяй! — Мотивация? — воскликнул Какаши, и волосы на его голове, казалось, зашевелились в ярости. — За такую мотивацию, Майто, тебя бы в задницу отыметь! — А ты отымей, — с вызовом заключил Гай, блеснув в полумраке подсобки фирменной ухмылкой. Он придвинулся вплотную к нахмурившемуся и будто чего-то застыдившемуся Какаши, предварительно закрыв глаза и, приподняв маску друга, наощупь поцеловал его в горячие губы. — Обязательно отымею, — прошептал Хатаке во влажный рот Майто.