***
— Смотри, смотри, принцесса, что у меня есть, — Исин вытянул вперед руки, держа книжку. — Ух ты, а про что она? — глаза Бекхена загорелись интересом. — Это про принца-омегу и короля тирана, который был бесчувственным и злым человеком, но, встретив принца, он влюбился без памяти. Почитаем? — Исин уселся на пол возле камина и показал стоящему Бекхену на место возле себя, но омега смущенно отвел взгляд от друга, — что не так? — Можно…полежать у тебя на коленках? — Бекхен залился краской, а Исин улыбнулся, показывая красивую ямочку на щеке. — Конечно. Бекхен положил голову на теплые колени друга, а тот дотянулся до кресла, стоящего возле них и стянул с него плед, укрыл им омегу и погладил по голове. — Ну что, я читаю? — взяв книжку, сказал Исин. — Угу, — радостно покивал Бекхен. — В одном царстве…***
Бекхен очнулся ото сна и сел на кровати, он был в холодном поту. — Исин, почему ты бросил меня? — он сжал одеяло в кулак и вдруг почувствовал чужой запах. Осмотревшись, он понял, что спальня точно не его. Да и по сравнению с его каморкой, что даже язык не поворачивается назвать комнатой, эту комнату можно было смело называть хоромами. Ну простая среднестатистическая комната. Скинув с себя одеяло, он приподнялся. Оглядев комнату, Бекхен слез с кровати и почувствовал мягкий ворс ковра под собой. — Где это я? Неужели меня похитил маньяк? Хотя какая разница? — рассуждал сам с собой омега. Послышался скрип двери и, обернувшись, омега увидел альфу с подносом, на котором был завтрак. На альфе поверх одежды был надет фартук, а на голове — косынка. Эта картина настолько насмешила Бекхена, что он громко и искренне засмеялся. Хотя после смерти Исина вообще не показывал своих чувств. — Вижу, ты уже проснулся. Как спалось? — альфа поставил поднос на столик, стоящий возле него. Бекхен оторопел от такого обращения к себе. Никто кроме Исина никогда не интересовался его самочувствием. Родители его только ухудшали частыми побоями, куда уж им интересоваться его состоянием. — Хорошо, — Бекхен опустил взгляд в пол, ему было стыдно за свою несдержанность, — спасибо. — Давай хоть познакомимся, что ли, а то как-то неудобно, — Чанель смотрел на омегу, ожидая, что же он скажет, но тот лишь комкал край своей рубашки, — ну, если не хочешь говорить, тогда я буду называть тебя… «Паренек с крыши». — Это ты называешь именем? — возмущенно поднял взгляд омега, а альфа только засмеялся, — не смейся надо мной, — топнул ножкой Бекхен и отвернулся. — Ну не обижайся, — Чанель подошел к нему и, положив руку тому на плечо, попытался посмотреть парню в лицо, но тот отвернулся в другую сторону. — Эх, придётся самому съедать блинчики с шоколадом, — хитро сказал альфа, поглядывая за реакцией омеги, тот поджал нижнюю губу и покраснел. Альфа знал про эту слабость омеги, так как его братишка любил рассказывать ему про своего лучшего друга и постоянно намекать на то, что они прекрасно подошли бы друг другу. Альфа подошел к столику и, взяв блинчик, он откусил кусочек, наблюдая за омегой. Тот медленно подошел к нему. Остановившись, совсем смущенный, он проскулил (а это по-другому назвать нельзя)и жалобно посмотрел на альфу — М-можно и мне один… — Что-что? Я не расслышал, — явно с издевкой переспросил альфа. — Можно мне тоже один блинчик? — покраснев до кончиков ушей, неслышно спросил омега. — Садись уже, горе луковое, — омега насторожился, но все же сел возле альфы. — Кстати, мы так и не познакомились, — он протянул свою руку омеге, — меня зовут Пак Чанель — альфа, 27 лет, работаю в папиной фирме и открыл собственную в Китае. А как мне тебя величать? — Бен Бекхен. Мне 17 лет. Ученик старшей школы — омега, мечтаю стать кондитером… Мечтал, — омега погрустнел, но тут же опомнился, — а где я вообще? И как я сюда попал? — Так получилось, что я спас тебя и привез к себе, — ответил альфа. — Спасибо, — Бекхен смущенно улыбнулся и робко обнял его. Так прошла неделя. Омега не ходил в школу, говоря, что его там могут найти родители. Чанель понимал, что Бекхен боится их, но запускать учебу — это не выход, поэтому предложил Беку перейти на домашнее обучение. На следующее утро Бекхен проснулся от приятного запаха кофе и цветов. Открыв глаза, паренек увидел возле себя большой букет и записку. — Как это мило, — прочитав записку, Бекхен положил ее под подушку, чтобы никто ее не нашел, — это все, конечно, хорошо, но Чанель столько всего для меня сделал, а я его даже нормально не поблагодарил, — омега ходил по комнате, раздумывая как отблагодарить альфу, — о, придумал. Все альфы любят поесть. Значит, я приготовлю ему что-нибудь, — Бекхен, полный оптимизма, пошел к двери. Открыв ее, он огляделся. Ведь за все те дни, что он жил у Чанеля, он сидел в своей комнате и выходил только в ванную. Обои тут были приятного кофейного цвета. Кремовые шторы закрывали большие окна во всех комнатах. Найдя кухню, Бекхен обрадовался. — Ну я-то решился приготовить, но ведь я даже не знаю, что… А это что? — омега обратил свое внимание на окно, на котором стояли книги. Подойдя к окну, он взял одну книжку и понял, что в книжке рецепты, — то, что надо. После долгих размышлений омега выбрал шоколадный пирог. Найдя у Пака все необходимое, он начал готовить лакомство. — Ну вот, а теперь все это в духовку, — Бекхен направился к печи, поставил нужное время на таймере и со спокойной душой пошел отмывать кухню от муки. Что-что, а аккуратность — точно не его стиль. Домыв кухню, он услышал шорох. Это был точно не Чанель, тот приходит и тишина улетучивается из квартиры, а тут тихо постукивают по полу, как будто маленькие лапки. Выглянув из-за угла, Бекхен был готов увидеть что угодно, но все его ожидания были впустую. Перед собой он увидел большого черного кота, который смотрел на него такими же удивленными глазами. — Ты, наверное, голоден, — Бекхен протянул руку и почесал котика за ушком. Тот промурлыкал и подошел к своей миске. Бекхен нашел корм и насыпал его в мисочку, и сел на пол, поглаживая пушистую шерсть котика. Когда на столе было уже все готово, а часы показывали пять вечера, домой вернулся Чанель. Он почувствовал приятный запах еды и улыбнулся. Сняв кеды и ветровку, он взял букет роз в руку и пошел на кухню, где был слышен разговор юной омеги. — С кем тут наш Бекки разговаривает? — зайдя на кухню, парень увидел как Бекки сидит на полу и играется с котом. — Ой, — Бекхен тут же спохватился и поднялся. — О, вы нашли общий язык с Чонином, — улыбнулся Чанель и протянул букет смущенному парню, — это тебе. — За что? — Бекхен взял букет и зарылся носиком в него, вдыхая приятный запах роз. — Чтоб ты часто улыбался, — альфа умилялся этому нежному созданию, — у тебя очень красивая улыбка, Исин всегда говорил, что мы похожи. — Откуда ты знаешь Исина? — Бекхен вздрогнул и уставился на альфу, который поймал кота и поглаживал его. — Он мой брат, — альфа вздохнул, — он часто рассказывал про тебя, — Бекхен задумался и вспомнил маленького и пухленького мальчика, с милыми щечками и ушками. — Ты тот пухленький мальчик, который забирал Исина с садика? — Да, — альфа отпустил кота, который уже зло рычал, и, набрав в вазу воду, забрал у омеги цветы и поставил их в нее. — Ничего себе, ты так изменился, — Бекхен осмотрел Пака, а потом улыбнулся. Чанель помыл руки и сел за стол. Бек сел напротив и пожелал приятного аппетита. Они кушали в тишине. Изредка посматривая друг на друга. В воздухе витал приятный запах цветов, вперемешку с запахом горького шоколада и кофе и молочного с лесными орехами. Так прошел месяц. Бекхен учился на дому, готовил кушать и каждый день получал цветы от Чанеля и легкий поцелуй в щечку. Медленно Бекхен влюблялся в своего спасителя, но боялся, что Чанелю он не нужен. Подходили дни течки и омега нервничал. Его дважды пытались изнасиловать, но ему дважды везло. А тут он жил под боком у взрослого альфы и понимал, что рано или поздно, но это должно случиться. — Чонин, что же мне делать? — спросил омега у кота, а тот непонимающе смотрел на парня. — Понимаешь, у меня скоро омежьи дела… Я не знаю, что мне делать, — Бекхен поднялся с мягкого ворсистого ковра пепельного цвета. Выйдя из гостиной, он затеял стирку. Взяв корзину для белья, мальчишка направился в комнату альфы. Утром Чанель поехал на работу, так что Бекхен без стука вошел в комнату. У альфы было все аккуратно, в отличие от Бекхена, хоть он и омега, но в его спальне царил хаос. Взяв подготовленную и сложенную на край кровати одежду, парень опустил ее в корзину. Уже собираясь выходить, он заметил, что на столе стояли фотографии в рамочках. Поставив корзину на пол, он подошел к столу. На фото был Исин. С одной стороны его обнимала тетушка (так он называл мать своего лучшего друга), а с другой его отец, они все счастливо улыбались. А на остальных такие же счастливые Чанель и Исин. — Исин был тихим, но милым ребенком, — Бекхен повернулся и встретился взглядом с альфой, его глаза были полны слез. — Да, — Бек опустил голову, — я все еще не могу отпустить его, — тихо прошептал и выдохнул, когда парень обнял его. Одна рука легла на талию омеги, а вторая гладила по голове. Запах молочного шоколада и лесных орехов ударил в нос и альфа понял, что если он не уедет, то не сдержится и сделает непоправимую ошибку. Его мальчик постепенно открывался ему и он не хотел терять между ними эту тонкую нить. — Мне нужно уехать на неделю, — тихо шепчет Пак, — поможешь мне собрать вещи? — Конечно, только сначала загружу машинку и помогу, — Бекки взял корзинку и пошел в ванную. Закинув вещи в машинку и включив ее, Бекхен вернулся и принялся помогать мужчине собирать вещи. — Завтра утром я съезжу в магазин и закуплюсь, чтоб ты не выходил на улицу, — Чанель улыбнулся и закрыл чемодан, — поспишь со мной? — Да, — Бекхен часто спал рядом с Елем, его до сих пор мучили кошмары, а рядом с ним Бек чувствует себя защищено. Но Бек никогда не спал в комнате Чана и боялся, что течка начнется раньше из-за природного запаха альфы. — Тогда иди в душ и в кроватку, — потрепав мальчика по голове и улыбнувшись, Чан принялся расстилать постель и зашторил окна. Искупавшись, омега надел большую чанелевскую футболку и вернулся в комнату. Но то, что он там увидел, заставило его тихонько рассмеяться. Чанель спал на одной части кровати, а Чонин сопел, улегшись ему на грудь и положив лапу в открытый рот. Он прилег на краешек кровати и задумался. А что же дальше? Не всю же жизнь он будет жить у Чанеля. У него должна быть любимая омега. Семья. Но омега не хотел никому отдавать альфу. Как Чанель и говорил утром, он поехал в магазин и купил продуктов. Бекхен начал разбирать пакеты, в то время как Чанель пошел к себе. — Чанель, можно? — омега тихонько постучал в дверь. — Да-да. Заходи. — Я хотел спросить… А ты кого-нибудь любишь? Альфа замер, не зная, что ответить. — Бекхен… Я… — В этот момент зазвонил телефон. — Да? Да, конечно. Через пятнадцать минут я уже выезжаю. Встретимся в аэропорту. Давай, — он сбросил вызов. — Тебе уже пора? — огорченно спросил омега. — Да, — грустно усмехнутся альфа, застегивая чемодан. И поволок его в коридор. — Ну, не скучай. И никому не открывай дверь, я приеду через неделю, — поцеловав омегу в макушку, Чанель вышел из квартиры. — Я буду скучать, — шепотом сказал омега. Грустно вздохнув, он закрыл дверь и пошел на кухню, чтобы приготовить себе завтрак. С самого утра Бекки чувствовал себя плохо. Голова кружилась, тело горело, а запах Чанеля был везде и так возбуждал. Кое-как приготовив завтрак и поев, Бекки пошел в свою комнату. Но не дойдя до нее всего пару шагов, он завалился в комнату альфы и упал на кровать, тихо постанывая. Началась. Омеге стало дурно, тело свело болью, а между ног намокло. Раздевшись, мальчик забрался в кровать и укрылся, принимая позу эмбриона. Эта течка слишком болезненна для такого хрупкого парня. Через время омега уснул. Ему снился Чанель. В одних штанах, с мокрыми волосами и прожигающим взглядом. Некогда карие глаза, превратились в черные дыры, в которых Бекхен видел не только звезды, но и чертей, которые плясали самбу. Глубоко вздохнув и сев в кровати, мальчик захныкал. Погладив ручкой животик, омега поднялся и пошел в ванную. Приведя себя в порядок и вернувшись обратно, он поменял постельное белье. Дни тянулись медленно. С каждым днем Бекхен чувствовал себя все хуже. На четвертый день он даже подняться не мог, так и лежал, пялясь в потолок. Запах Чанеля стал еще сильнее и Бекхен думал, что он сходит с ума. Но когда в дверях спальни появился альфа, Бен дернулся и натянул одеяло на себя. Чанель вдохнул запах и улыбнулся, проходя к окнам и открывая их. — Как ты, Бекки? — ласково, почти шепотом. — Плохо, — Бекхен краснеет и опускает голову. — Голоден? Кивок. — Сейчас приготовлю. Кивок. Чанель поднялся и пошел на кухню. Хоть в штанах ему уже было тесно, но он терпел. Он не имел права посягать на невинное тело мальчишки. Хоть это и его омега, Бек не признал его. Чанель так задумался, что чуть не проворонил ужин. Он быстро выключил плиту и принялся раскладывать на тарелки еду. Он вздрогнул, когда тонкие ручки обняли его со спины. — Ты так и не ответил на тот вопрос, — тихо прошептал Бен, сжимая пальчиками толстовку и жмурясь от резкой боли в животе. — Люблю, — так же тихо ответил парень, — тебя люблю, — развернувшись в объятиях мальчишки, Чан поднял его лицо за подбородок, — а ты? Ты же чувствуешь нашу парность? — Д-да, — голос задрожал, щеки покраснели, глаза прикрылись. Альфа с минуту полюбовался таким прекрасным явлением, а потом поцеловал. Робко, нежно, совсем невесомо. Омежка вздрогнул, а потом выдохнул, перенося руки с талии на шею своего альфы. Чанель покрыл легкими поцелуями сначала верхнюю губу, потом нижнюю. Отстранился, посмотрел на розовые приоткрытые губки и снова припал к ним. В этот раз целуя напористо и страстно. С губ юнца слетел первый стон, который потонул в поцелуе, и альфе сорвало крышу. Он подхватывает свою омегу под бедра и потащит в спальню, продолжая страстно целовать. Миг — и они оба лежат на кровати, тяжело дышащие и раскрасневшиеся. Чанель навис над телом, жаждущим ласки, и прошелся пальцами по нежной ножке. Бекхен скулил. Парень поднял свои глаза на свою пару, продолжая вести пальцами вверх. Касаясь самых нежных участков кожи. Тело омеги напряглось, пальчики вцепились в простынь, а с губ срывались тихие полустоны-полукрики. Футболка слетела с юного тела, а пухлые губы коснулись шеи, провели поцелуями по ключицам, засасывая кожу, вызывая новые порции стонов. Пальцы нежно провели по животу, пересчитали ребра, коснулись напряженных сосков. Бекхен стонал. Просил сделать что-нибудь с этой болью. Но Ель не спешил. Он покрывал поцелуями каждый миллиметр фарфоровой кожи, а когда дошел до низа живота, уткнулся носом в основание маленького, аккуратненького члена, с красной головкой и выступившей смазкой. Бекхен зарылся пальчиками в густые волосы своего мужчины и громко застонал, когда губы Пака поцеловали весь ствол, а потом альфа языком прошел по головке, надавливая кончиком на самые чувствительные места. А потом полностью заглотил, смотря на своего омегу хищным взглядом. Тело прошибло током и Бек не сдержал громких стонов. Чанель довел мальчика до исступления, незаметно проталкивая в девственную дырочку два пальца. Пока Бекки отходил от первого в своей жизни оргазма, Чанель целовал Бена и медленно растягивал. Бекхен скулил, отвечал и сжимал в себе уже три пальца. Альфа действовал медленно и нежно. Но, когда пальцы задели ту заветную точку, а с губ его мальчика слетело «да возьми ты меня», крышу унесло окончательно. Одним резким движением Пак заполнил Бена, попадая по нервам и выбивая дух из Бекки. Мальчишка схватился за простынь и выгнулся в спине, запрокидывая голову назад. Чанель замедлился, наклонился к изгибу шеи, вдохнул запах молочного шоколада и впился зубами, начиная медленно двигаться. Юноша вскрикнул и сильнее сжал простынь. Зализывая метку, альфа увеличил темп, руками сжимая тонкую талию. Комната пропиталась запахом секса, шоколада и пошлыми громкими стонами и шлепками мокрых тел. Бекхен сходил с ума, вдыхая этот взрывной коктейль и слыша такие пошлые звуки. Альфа возносил мальчика до небес грубыми толчками, сильной хваткой на талии и языком, который дразнил уже болевшие от возбуждения соски. — Чанеель, я…ааах…я скоро, — выдохнул Бен, и, содрогнувшись всем телом, кончил. Послышался утробный рык и Бек почувствовал, как его заполняют до краев. Чан вышел из расслабленного тела и лег рядом. Он обнял подрагивающего Бекки и принялся целовать щечки, нос, глаза, губы, шею, ключицы, зализывать метку и вести ладонью по животу, растирая сперму, легко касаясь опавшего члена. Тот дернулся и медленно затвердел, а Пак провел пальцами от яичек к сжатой дырочке. Бекхен заскулил и легко дернул ножкой, когда в него погрузились два пальца, надавливая на разбухший нерв. Чан уткнулся носом за ушком и вдохнул запах своего омеги вперемешку с его, улыбнулся и задвигал пальцами быстрее, безостановочно задевая простату и надавливая на нее. Бекхен громко закричал и выгнул спину, кончая и моментально засыпая. Альфа укрыл их одеялом и прижал хрупкое тело к себе. Теперь никто не посмеет тронуть его мальчика. Вечером альфа проснулся от шума на кухне. Сладко потянувшись и заметив, что его малыша нет рядом, он направился на шум. Зайдя туда, первое, что бросается в глаза, так это его омежка в его же рубашке. Она большая, и немного сползает с хрупкого плечика. Бекхен готовит кушать, тихо напевая песенку, а потом разворачивается к Паку и улыбается. Чанель подходит и обнимает свое сокровище, целуя в макушку.5 лет спустя
— Папочка, давай быстрей, — подгонял Бекхена маленький Сехун. — Не могу, мне тяжело. — Ну давай же осталось пару ступенек и мы наверху, — тянул маленький альфа папу за руку. — Какие вы медленные, — взяв мужа на руки, и понес на вверх. Сехун бежал впереди родителей. Они не часто выбираются сюда, но Се нравиться бывать тут. Они добирались до могилы Исина, как вдруг увидели там альфу с бронзовой кожей. — Кай? — не поверил своим глазам Бекхен, а Чанель нахмурился. — Ой, Бекхен? — так же удивился Кай, замечая брата Исина и маленького альфу. — Что ты тут делаешь? — Пришел на могилу любимого. Знаешь, сейчас вспоминая прошлое, я понимаю каким я был дураком. Не обращал на него внимания, но прошлого не вернуть, — альфа вздохнул и встал с присядок, — ну ладно, я пойду. До встречи. — Папочка, а кто был этот дядя? — ухватился за штанину брюк, спросил Бекхена малыш. — Я тебе как-нибудь потом расскажу, — взъерошив макушку Сехуна, сказал Бекхен. Побыв немного у могилы, Чанель с Се решили сходить за водой, так как сынок захотел пить. А Бекхен, оставшись один, улыбнулся через слезы. Были слышны только шепот ветра и шуршание листвы. — Спасибо тебе за все, — улыбнувшись, сказал Бекхен. Поднявшись, он пошел за своими альфами, вытирая слезы.