Шелест

Шум волн. Плеск. Клокот пены. Не хочу понимать. Близко? Или далеко? Пена разбивается о прибрежные скалы. Тихое, стонущее, чужое: "Хватит..." И снова... Ш-ш-шум. *** —Ты помнишь? Взгляд ввысь, устремленный к небу. —...было холодно, а вокруг ле-е-ес.. Протяжное, на выдохе. Игриво-детское. —...одиноко. Смотрит на меня. —ведь так? И прямо так смотрит, открыто, своими большими изумрудными глазами. Хочется сказать, хоть что-то. И я бы ответил. Сейчас... — всегда ты так, молчишь. Хмурится. Привык к наиграно надутым губам. Словно маленькая. Отвернулась, не рассмеялась, как бывало. Тоже, да? Ты тоже устала? Притворяться. Шумный выдох, падает на траву. Закрывает глаза ладонями. -Люблю. Ветер трепетно, затаив дыхание, едва шелестит складкам платья. -Люблю тебя. Сильнее, прошу тебя, ветер. Прикоснись к ее тонким плечам, погладь шелковистые пряди. Сделай это за меня. *** Тишина. Мертвенно кругом. Разбитые стекла, опрокинутые вещи. Листы бумаг разбросаны на полу. Все неподвижно. Безжизненно. Последний хаос, оставленный человеком. Бледный след его жизни. И Время поглотит его. Неподвижно. Замерло. Страхи рождаются здесь. Однако я не чувствую их, я давно забыл это место. Присутствие. Есть нечто, что повергает меня в необъяснимое, глухое отчаяние. Она. Она у окна. У моего разбитого окна. И несмотря на то что оно мое, Ей оно ужасно идет. Она так же мертва, как это место. Не смотри туда, вниз. Там не самая красивая картина. Она недостойна твоего участия. Ветерок пробрался в комнату, сквозь разбитое стекло окна. Бумаги шевелятся по полу. Покинь это место. *** — Фу-у-у, перестань! — Ха-ха-ха! — Ты ужасно поешь, хватит! Дергаешь руками в воздухе, словно защищаясь от звуков моего голоса. — Но это музыка сердца! And I... Зажимаешь уши руками. — Mузыку нужно чувствовать! Всем сердцем, чтобы петь! А у тебя оно совершенно этого не умеет. Смеется. А уши все-таки закрыты. — Тогда... Подхожу ближе. — Позволь мне разубедить тебя в этом. Медленно поднимаю руку и веду по ее щеке. Она с удивлением раскрывает зажмуренные глаза. Дойдя то подбородка, немного притягиваю ее лицо к себе. Близко. Большие от удивления глаза и чуть приоткрытые алые губы. Эта невинность заставляет меня улыбнуться. Касаюсь губами ее лба. Милый ребенок. Отступаю на шаг назад. — Песня моего сердца. *** — Раньше я не любила закаты. Едва слышно произносишь вслух. Вокруг водоворот вечно спешащих людей. — Но теперь я по-другому к ним отношусь. Остановилась. — Они напоминали увядание жизни. Тихо среди гама улицы. — А теперь смерть для меня означает рассвет. Я не вижу твоего лица. Только затылок с нетающими снежинками на темных волнистых волосах. — И почему только ты выбрал рассвет? Оборачивается, на губах светлая едва заметная улыбка. А на ресницах прикрытых век блестят тихие слезы. *** Белая в утренней дымке роза. Капли росы, серебрящиеся на богатом темно-зеленом стебле. Холодный студеный ключ среди мшистых корней вековых дубов. Танцующие звезды сквозь подвижный от жара костра воздух. Сияние лунного света на бледной щеке забытой куклы. Почти завершенная скульптура творца, прикрытая от чужих глаз в мастерской. Жемчуг на кисти покойного ребенка. Ветер, дышащий на больные усталые веки. Пар изо рта морозным безрадостным утром. Тонкая льдинка на руке, что чрез секунду растает. Касание чернил белизны конверта. Туманное утро над плеском реки. Последний взгляд, вскинутый в прощальное серое небо. Все это — Ты.