Jesse's Inner Monologue

--- Хрен его знает, как оно все так быстро получилось. Ни с кем я так быстро не сдружился в этом забытом Богом городе, как с Кэссиди. Даром что видел я его в тот день пять минут до драки, и полчаса – после. В тюрьме уже. А ведь он даже слушал, что я там говорил. Запомнил ведь про кондиционер. Давно меня никто не слушал. По-настоящему. Быстрее, чем с Кэсом, я только с Тюлип сдружился в свое время. Впрочем, сдружился – неправильное слово. Хотя бы потому, что уже через несколько часов после знакомства мы уже трахались. Предварительно удрав от копов. А вот с Кэсом не получилось. Хотя бы потому, что когда он пришел (зачем, интересно?), я был в отключке из-за ебаного Генезиса. Кстати о Генезисе. Хуже всего в моей ситуации было то, что Кэсом и Генезис заинтересовался. Причем его добрая часть предлагала тихо вздыхать по Кэссиди до конца наших общих дней, а злая требовала немедленно отодрать Кэссиди на алтаре. Желательно в окружении трупов врагов. Ну или просто очень жестко – мол, Кэс все равно восстановится, так давай оторвемся на полную катушку. Добрая от этой перспективы начинала тихонько рыдать. Я с ней был солидарен. Здравствуйте, я Джесси Кастер и у моего раздвоения личности – раздвоение личности. Сколько это личностей получается? Впрочем, хрен знает. Никогда не был силен в математике. Будущему священнику не пристало забивать голову всякой мирской хренью. А когда стало ясно, что я не будущий священник, было уже поздно вычислять иксы в уравнениях. --- Что я больше всего люблю в Кэссиди – так это его чувство юмора, чтоб его. Ночь, церковь, сидим, бухаем. И тут Кэс тяжело вздыхает, выдерживает драматическую паузу и признается мне, что он вампир. Я поржал. Ну, смешная же шутка была. А он ведь не шутил, блядь. А я, конечно, охренел до конца своих дней от того, как он загорелся. Но потом, когда оклемался немного – когда мы оба оклемались – понял, что мне как-то насрать, кто он там – вампир, оборотень или лепрекон. И стал искать в шуточках Кэса двойное дно. Ну, долго искать и не пришлось. Ночь, церковь, сидим, бухаем. И тут Кэс выдает на мои излияния по поводу того, что все меня достали, а Тюлип со своими закидонами – особенно – – Ну так давай потрахаемся и тебе легче станет! И ухмыляется ехидно. Ну, судя по его охреневшему взгляду, когда я оторвался от его губ, он явно не ожидал, что в этот раз я восприму его шуточку – шуточку ли? – всерьез. – А давай. Надо сказать, что отошел от шока Кэс быстро. Он вообще отходчивый. – Что, прямо в церкви, падре? И снова ухмыляется. Ну что за дурацкие вопросы. Впрочем, больше дурацких вопросов той ночью Кэс не задавал. Ему не до этого не было. --- Проснулся я от того, что Кэс ненавязчиво пытался выпутаться из моих объятий. – Куда собрался? – И тебе доброе утро, падре. Поссать бедному ирландцу можно? – Чтоб через пять минут был здесь, – бросаю я, не открывая глаз и с неохотой отпуская Кэса. – Да я смотрю, ты любишь обнимашки после секса. – Я много чего люблю. Твои пять минут пошли. Кэс возвращается через три минуты, и, посмеиваясь, сообщает мне, что я не закрыл церковь на ночь. – Будь другом, заблокируй дверь скамейкой, – никогда не думал, что буду так страстно желать спать на полу и отказываться с него вставать. – А на ключ не проще? – я прямо вижу, как Кэс вскидывает скептически бровь. – Проще. Но если ты хочешь проснуться через пару часов от истошных воплей Эмили.. Судя по тому грохоту, какой производит Кэссиди, в ближайшие пару часов через дверь даже сам Господь Бог не сможет зайти. – Ты так обнимаешь меня, как будто, блядь, сожрать хочешь. – Как иронично слышать это от вампира. Ты против? – Нет. ---