Побег из Праги

14 мая 1997 Сегодня весь вечер гуляла по Вышеграду. Наверное, всегда так бывает: живешь рядом с чем-то, а бываешь там редко. Просто постоять рядом с собором, посмотреть сверху на Влтаву, сверкающую огнями, пройтись не спеша по темному парку с древними статуями - необычайно волнующе даже для демона. И туристов было мало. Не люблю их: они спешат, щелкают своими никонами, шуршат картами и теряются. А сейчас у меня в памяти только тишина и запах магнолий. И предвкушение чего-то по-настоящему прекрасного. Спокойной ночи, Лили. 15 мая 1997 Утром, собираясь на работу в дядин магазинчик, долго смотрела на себя в зеркало. После вчерашней прогулки глаза сверкают больше, чем обычно. У людей не бывает такого ярко-зеленого цвета, поэтому прячу их за карими линзами. Так проще. Зеленые волосы спрятать сложнее, но они легко вписываются в пражское разнообразие - дреды, ирокезы, парики, разноцветные локоны - я выгляжу почти своей в толпе. Осталось привести в порядок только кожу, она сегодня не слушается меня и за ночь приобрела нефритовый оттенок. Это ничего, нас с детства учат менять цвет кожи на человеческий. В нас течет кровь речных демонов, но мы приспособились жить среди людей и стараемся не сильно выделяться. Нечасто стою за прилавком, но сегодня как раз такой день. Дядя Меджуто уехал за очередной партией товара, а я скучаю: то гляжу в окно на пасмурное небо, то сортирую неразобранные травы. Мальва, дурман, шалфей, тимьян.. На полке есть несколько книг: "Травник", "Знахарские рецепты", "Трактат о вечной жизни", иногда приходится готовить мази и бальзамы по рецептам из них. Кстати, о вечной жизни. Колокольчик на входной двери звякнул, пришел один из наших постоянных клиентов. Он приходит к нам не за тем, что можно выставлять на прилавок на всеобщее обозрение. И дядин магазин процветает вовсе не на травках и цветочках, простите за каламбур. Я смущенно улыбаюсь ему, он мне нравится. - Чудесно выглядишь, pet, - он внимательно смотрит на меня, деловито втягивая носом воздух. Эту его привычку я заметила уже давно и знаю, что так он делает, будучи в хорошем настроении. - Спасибо, Спайк, - кажется, я зеленею от удовольствия, но беру себя в руки и копирую себе цвет его лица, бледнее, чем мой обычный. Он слегка улыбается, понимая причину разноцветья моей кожи, но ничего не говорит об этом. - Как обычно? - аккуратно упаковываю его заказ. Выхожу вслед за Спайком из магазина, чтобы подольше побыть с ним. Дождь кончился, и на улице совсем стемнело. Спайк достает сигареты, я прикуриваю от его зажигалки. Мы стоим и минут двадцать треплемся о ничего не значащих вещах: о тучах, которые заволокли небо на весь день и позволили ему выйти на улицу раньше, о Миле Йовович из "Пятого элемента", который недавно показывали в кинотеатрах, даже о краске для волос. Я иногда подумываю стать блондинкой, а Спайк в этом разбирается, судя по цвету его волос. Разбирала занятный рецепт на латыни с использованием корня Тагаса, когда вернулся дядя Меджуто. Привез на своем фургончике корешки, травки и другие необходимые для здорового питания и вечной жизни вещи. Заглянул в холодильник, одобрительно кивнул: "Молодец, пять литров крови. Вампир?". Киваю и отворачиваюсь, чувствую, как зеленью вспыхивают мои щеки. 21 июня 1997 Ох, что-то плохое случилось.. Совсем нехорошее, и связано со Спайком. Пусть сумбурно, но я напишу. Вчера я с Агнехошоатц, моей кузиной, ездила в Чешский Крумлов, на Праздник Пятилепестковой Розы. Каждый год его посещаем и нам ничуть не надоедает, как будто переносимся в прошлое: средневековые костюмы, рыцари, кукольные сказки, фокусники и музыканты. Когда это случилось, мы ждали полуночный фейерверк на центральной площади. Со стороны площади Согласия начали кричать люди. Несколько испуганных человек пробежало мимо нас. Помню, как недоуменно посмотрела на меня Агне, а потом мы увидели их. Вампиров в их демоническом обличье ни с кем не перепутаешь, они шли целой толпой. Девять или десять вампиров и среди них Спайк. Он шел под руку с девушкой в длинном черном платье. Агне потащила меня подальше в переулок, пусть мы сильнее и выносливее, чем люди, но с вампирами нам не тягаться. Пить они нас, конечно, не будут, но под клыки попадаться лишний раз не хотелось. Смертью от них разило за километр, похоже, у них получился свой собственный праздник кровавой розы. Вампиры медленно прошли недалеко от нас по узкой улочке к выходу из города: демоница звонко хохотала, каблучки постукивали по брусчатке, Спайк с довольной усмешкой слизывал кровь с пальцев, двое волокли с собой полумертвого подростка.. Агне и я вернулись на площадь, посмотрели на напуганных и пострадавших людей, около двадцати тел вынесли из театра, в котором вампиры устроили резню. Мы ровно относимся к людям, по возможности не пересекаемся с ними и не ищем контактов, демоны сами по себе. Люди едят животных, вампиры едят людей, c'est la vie. Но сейчас мне стало их жаль, они слабы и беспомощны, как разменные котята. Фейерверк, к нашей досаде, отменили. Вернулись домой под утро, влетело от дяди, он переживал за нас всю ночь. Узнав про происшествие, он разволновался еще больше, сказал, что из-за убийств теперь будут преследовать всех демонов Праги. Ерунда какая. Но теперь заснуть у меня не получается, поэтому я решила все записать. Надеюсь, у них получилось скрыться. 30 июня 1997 Говорят, что в Смихове видели охотников на демонов. Мы усилили меры предосторожности: теперь дядя открывает магазин только вечером, в те часы, когда большинство людей уже готовится ко сну. Я была в подсобной комнате, где хранятся запасы трав и прочие лекарственные штуки, и собиралась домой, было уже поздно. Услышала, как дверь отворилась, выглянула в магазин, а там Спайк. Молча положил на прилавок деньги и ожидающе уставился на дядю Меджуто. Тот отрицательно покачал головой и, подтолкнув обратно купюры, отвернулся. Спайк скорчил рожу, буркнул что-то типа "Кровавый ад" себе под нос и еще раз положил кроны перед дядей. - Убирайся отсюда!, - рявкнул дядя. - "Тебя мы кормить не будем!" Вампир слегка усмехнулся или оскалился, и превратился в.. маленький ураган? Стол опрокинут, а сам дядя прижат к стене отвратительным желтоглазым демоном с огромными клыками. - Я только возьму то, что мне нужно и уйду, - прорычал он. - Ей нужна кровь. Не смей меня останавливать. Он отбросил дядю в сторону, забрал из холодильника кровь и ушел. 1 июля 1997 Сегодня магазин закрыт. Дядя в ярости. Выходила сегодня из дома минут на двадцать – купить хлеб и овощи. Дольше опасаюсь, для демонов сейчас наступило опасное время. 6 июля 1997 Вчера первый день, точнее, ночь, когда я выходила на работу на пару часов. Возвращалась домой в третьем часу, и - святые кошки! – наткнулась на Спайка! Он поджидал меня недалеко от моей улицы, к тому же не один. Девушка с ним, в черном, сначала я подумала, что она спит, потом – что она мертва, оказалось, она без сознания. Спайк просил убежища, не угрожал, нет, он был очень вежлив. У него было такое отчаяние в глазах, что он зашел бы ко мне, даже если я была против, но именно из-за этого взгляда я пустила их по собственной воле. Его спутница была явно не в себе: спутанные волосы, неподвижность, ожоги на теле и ужасные раны на ладонях, похожие на стигматы, она совсем не была похожа на ту яростную кровопийцу, которая прошла мимо нас на празднике. «Она.. Друсилла.. Она заболела, - Спайк поймал мой испуганный взгляд. – Я объясню позже». И он объяснил – после того, как мы уложили ее на диванчик в гостиной. Они скрывались на заброшенном заводе в районе Черного моста, три ночи прошли спокойно, но потом они пришли за ними. Охотников было слишком много, Друсиллу схватили и распяли на кресте, она чуть не сгорела от прикосновения к нему. Шаманы успели наложить проклятие на Друсиллу, прежде чем Спайк чудом освободил ее. Теперь это убивает ее, медленно и мучительно, не заживают раны, нет ни сна, ни аппетита, только боль и безумие. Спайк чувствует, что охотничье кольцо вокруг них сжимается, им надо бежать из Праги, из Европы, куда-нибудь подальше. «Нам уже давно надо было уехать отсюда, вампиры периодически меняют места своего обитания, особенно когда начинают привлекать к себе много внимания. Дру, - Спайк нежно смотрит на спящую девушку, - любит играть со своими жертвами, и иногда чересчур увлекается. Я должен был это предвидеть». Неожиданно он садится рядом и берет меня за руки: «У меня есть план. Ты поможешь мне, Ундина?». Я уже писала, что он мне нравится? Друсилла жалобно стонет во сне, Спайк пытливо вглядывается в мои глаза, и я медленно киваю. План очень простой: уехать отсюда как можно дальше. Спайк рассказывает про Саннидейл, городок в Штатах, со своей собственной адской пастью, энергия которой сразу вылечит его возлюбленную. То, что он любит ее, видно сразу, и тут хоть зазеленейся, мне он не достанется. Хотя, я, конечно, и не надеялась. Кто я такая? Во мне зла и на убийство котенка не хватит. Самолетом добираться удобнее и быстрее всего, но такой способ не подходит для вампиров: от солнца в самолете не спрятаться. Остается путь по морю: попасть во Францию, в порт Гавр, откуда в Нью-Йорк ходят грузовые корабли. Завтра мы со Спайком идем добывать тачку, достаточно вместительную, чтобы хранить в ней запасы крови на путешествие из Праги во Францию. 7 июля 1997 Спайк уже давно присмотрел подходящий гараж, и в третьем часу мы выдвинулись из дома, напоив предварительно Друсиллу одурманивающим отваром из ромашки и рога трусильфана. Она, конечно, и так почти все время спала, но одну и в сознании ее оставлять было опасно. Уже приближаясь к гаражу, Спайк обеспокоенно посмотрел на меня: "Ты точно справишься? Твой вид не силен в драке, ты знаешь". Я решительно кивнула, изо всех сил стараясь скрывать волнение - на самом деле я совсем не была уверена в своих способностях. Моей задачей было пробраться по канализации до гаража, проникнуть в него, незаметно пройти мимо охраны и открыть дверь изнутри, где Спайк будет ждать меня. Путь по канализации прошел без происшествий. На полу гаража были стоки для воды от мытья транспорта, которые я нашла, минут пять бродив под зданием, задрав голову. Прислушалась - тихо, сбросила с себя платье - единственную одежду, которая была на мне, и хорошенько сосредоточилась. Для начала я покрасила себя в серый цвет, цвет тени, выбралась из люка и огляделась - никого. Камера в ближайшем углу - я медленно двинулась к стене и сконцентрировалась на изучении ее цвета. Мне повезло, что это был не кирпич, краска была светлая и однотонная. Среди нас есть талантливые особи, которые могут менять цвет кожи и волос мгновенно и в любые цвета, покрываться рябью, полосами и узорами, но я к их числу не отношусь. Двинулась вдоль стены к выходу. В следующей комнате увидела двоих: один сидит в кресле спиной ко мне перед телевизором, в котором крутят какое-то юмористическое шоу, второй, светловолосый, похожий на шведа, стоит с чашкой у окна. Из освещения – одна настольная лампа, чему я бесконечно рада. Вздохнув поглубже, шагаю в комнату, тщательно следя за своей кожей и бесшумно пробираясь также вдоль стены к коридору, который вел к двери и к Спайку. Наконец добралась до выхода, аккуратно отодвинула засов, приоткрыла дверь, Спайк наготове проскользнул и замер, удивленно щурясь. Он смог почувствовать и разглядеть меня своим по-вампирски обостренным зрением, но я все равно оставалась для него тенью, а не четкой фигурой. Шепнула: "Двое". Он понял, и крадучись, двинулся в сторону людей. Мы со Спайком одновременно заглянули в комнату, и он прошипел сквозь зубы: «Долбаная тревожная кнопка! Они не должны нажать на нее, отвлеки одного, Ундина!» Святые кошечки и котятки! В голове никаких мыслей, а только противный тягучий страх! Спайк рычит, и я поневоле делаю пару шагов в комнату, понимая, что проявляюсь, в панике не контролируя свою окраску. Охранник застывает на месте, когда видит обнаженную девушку в трех шагах от себя. Я подбегаю к нему, всхлипывая и подвывая, разворачиваю его спиной к проему, боковым зрением вижу, что мой сообщник молниеносно перемещается к сидящему на кресле человеку. Швед обалдело сжимает меня в объятиях, проводит влажными ладонями по моей голой спине, чуть заикаясь, начинает о чем-то спрашивать, даже не замечая в полумраке моей зеленой кожи. В этот момент сзади него волшебно-дьявольским образом возникает Спайк и также сжимает охранника в своих объятиях, тот также всхлипывает, а я обалдело смотрю, как клыки прокалывают кожу и медленно входят в шею, туда, где испуганно бьется жилка, охранник наконец разжимает руки, обмякает, и мои ноги подкашиваются, я тут же опускаюсь на пол и вижу, что перед телевизором лежит коротышка с широко распахнутыми мертвыми глазами. Чувствую, что меня начинает потрясывать от пережитого волнения. Спайк дает мне руку и помогает подняться. "А ты ничего, - он ухмыляется и оценивающе обводит меня взглядом. - Справилась". А я.. Я же стою перед ним абсолютно.. О, кровавый ад! Я прямо таки ощутила, как от стыда и неловкости щеки начинают зеленеть ярко-весенним цветом только что распустившихся тополиных листочков. Пока вампир разбивал камеры наблюдения, крушил пульт управления в соседней подсобной комнате и выключал для надежности свет, я торопливо натягивала платье. Дальше все прошло в соответствии с планом: Спайк выбрал фургончик с холодильником, кажется, Пежо. Мы заранее решили, что отгоним автомобиль на противоположную сторону Праги, поэтому уехали в сторону аэропорта, оставили Пежо недалеко от кладбища и пошли в сторону метро. Ночь выдалась холодная. Я все еще чувствовала себя неловко и молчала. Спайк шагал рядом, дымил сигаретой, и вдруг снял свой кожаный плащ и накинул на меня. Я удивилась, но потом поняла, что он почувствовал, как опускается температура моего тела. От этого стало еще более неловко: он чувствовал меня! Потом я почувствовала его запах, исходящий от плаща - сигареты, алкоголь и что-то еще, заглушающее эти два резких аромата, невероятно притягательное. "Наверное, это запах самого Спайка, - подумала я. Незаметно потерлась щекой о воротник, втянула воздух и наткнулась на темный взгляд вампира. Он так пристально смотрел на меня, что я отвернулась, стараясь, чтобы моя кожа не стала снова зеленой от смущения. От ходьбы, плаща и особенно от запаха и взглядов Спайка я согрелась и успокоилась. Было уже больше пяти утра, скоро должно было взойти солнце, и нам пришлось торопиться. 15 минут едем до Карловой площади, оттуда домой пешком 20 минут. Буквально перед первыми рассветными лучами мы ввалились в квартиру. Спайк сразу направился к Друсилле, но заходить в комнату не стал, остановился на пороге, всматриваясь в затемненную шторами комнату. Все было тихо, ее фарфоровое лицо неподвижно белело среди подушек, Друсилла была в забытье. Не без сожаления скинула плащ, прошла на кухню, мечтая о горячем кофе, и, ничего не успевая понять, оказалась прижатой к стене Спайком. Не могла пошевелиться, неожиданно его губы на моих губах, я от удивления и неосознанно от желания раскрыла их его языку навстречу, выгнулась в его объятьях, он целовал меня властно и так сильно, и также внезапно отстранился, оставив меня с дрожащими ногами и затуманенным взглядом. 8 июля 1997 Следующей ночью они уезжают. Друзилла выглядит получше и, прислонившись к своему возлюбленному, смотрит на меня и хныкающе спрашивает: - Спайк, кто это? - Это наша грин карта, luv. Я смотрю вслед черному Пежо и впервые за несколько десятков лет не могу выровнять цвет кожи.