Чужой среди своих

      Пора возвращаться. Отвергнутый, разоблаченный, Полпред, не скрывая серых следов туши на щеках, на глазах открыл дверь в другой мир и сделал шаг за порог, крепче сжав в руках небольшую коробку с вещами и игрушками, будто боясь, что к ней кто-то посмеет прикоснуться. Стоило парню миновать границу, как он почувствовал себя тем щенком, запертым в клетке, — так же тесно и неуютно. Но он думал, что, наверное, здесь ему и место…       Страна Вредных привычек раскрылась перед Полпредом во всем своем «переслащенном» разноцветном великолепии. Кислотные цвета, бросающиеся в глаза, где-то были тусклыми, где-то — покрытыми небрежными каплями краски. Полпред не узнавал страну, в которой заточили его в юношестве. Сколько лет прошло… И хоть кустарники, местами изорванные, не поменяли своих странных, неопределенных, хаотичных форм, а улицы были по-прежнему длинными, всё вокруг казалось чужим, не похожим ни на одно воспоминание. Полпред замедлил ход, посмотрев вдаль. Главная площадь, она же и жилой квартал, и парк аттракционов. Далеко в небо уходило колесо обозрения, пестрели высокие и не очень карусели, различные лавки со сладостями и безделушками и качели. Дорога из рельс и шпал, уходящая от площади куда-то вдаль и ввысь, стиралась в тумане, а выше белого облака виднелся грозный замок, по которому было заметно даже с такого расстояния, что время не отнеслось к нему благосклонно. Ветер принес приторный запах. Он был едва уловимым, но при этом умудрялся быстро надоедать и навязывать желание вдохнуть чистый воздух без примесей и ароматов. Закрыв глаза, Полпред снова видел эту страну знакомой, узнанной, не изменившейся. Но перед ним всё так же освещали путь пыльные фонари, походившие на вкопанные в землю тросточки. Некоторые из них не способны были даже осветить маленький островок вокруг себя, прочие — мерцали и изредка кидались искрами, другие — вовсе погасли.       Вдруг откуда-то послышались очень частые шаги, будто их обладатель передвигался, семеня на большой скорости. Полпред обернулся и стал осматриваться. Подняв взгляд, он увидел огромный часовой механизм, покрытый паутиной циферблат которого не имел ничего, кроме 4-х стрелок, а не 3-х, как в обычных часах, причем, лишняя двигалась беспрерывно в обратном направлении, и чем дольше рядом находился юноша, тем более быстро и нервно она двигалась. По высоте часовой механизм был равен 15-ти таким же, как Полпред. Парень засмотрелся на строгость стрелок и минимализм, но тут же пошарил взглядом по затемненным переулкам.       Из мрака по направлению к нему сбегалось что-то очень маленькое. Это была пара пауков. Полпред взглянул на них, с усмешкой вскинув брови, и отправился дальше изучать страну. Но как только он повернулся к паукам спиной, они быстро увеличились в размерах, став всего на голову ниже гостя, и приобрели человеческие фигуры, сплошь обтянутые чисто-черным материалом, даже не похожим на кожу. Скорее, на резину или пластик. У этих созданий не было очертаний лица и ушей, как у манекенов, а за их спинами извивались черные, как смоль, конечность, напоминающие руки, но очень длинные и не по-человечески изогнутые. Безликие зашипели. Полпред обронил коробку с вещами и, начав медленно отступать, через пару секунд уже бежал через всю площадь. Единственное, что он успел сделать, это спрятаться за одним из треугольных домиков. Затаив дыхание и прижавшись спиной к стене (она же продолжение крыши), парень внимательно прислушался. Шипение прекратилось, а шаги стали постепенно удаляться и стихать. Как вдруг он услышал шорох в траве совсем рядом с собой. Сердце замерло. Холодок прошел по всему телу и начал замораживать руки. Обернувшись, Полпред увидел черного манекена, устремившего на него все 6 щупалец. Внезапно безликий схватил его за руку. Тот попытался вырваться. Запястье окружало что-то холодное, тесное и очень твердое. — Нет! Стой! — внезапно раздался женский голос. — Во имя императрицы приказываю — немедленно снять с него браслет локации! Безликий задержался на пару секунд в недоумении, ведь он всё делал так, как он был запрограммирован, после чего Полпред смог освободиться и, потирая немного поврежденную руку, посмотрел вслед манекену, который вернулся в прежнее обличье и быстро скрылся в тени под мостом.       Парень остался наедине с особой невысокого роста и с хрупкой фигуркой, облаченной в короткое желто-фиолетовое платьице. Эти цвета, в сочетании с белым, также имели и полосатые небрежно натянутые гольфы. Кончики её светлых волос, забранных в два хвоста, были окрашены в розовый под стать пышному банту, завязанному на её шее. Лицо незнакомки было похоже на кукольное, а под правым глазом на щеке виднелось небольшое клеймо в виде трилистника. Но при этих озорстве и легкости образа, девушка обладала очень уверенным голосом и, судя по всему, внушительными правами в этой стране. — Спасибо, — удивленно и тихо сказал гость. — Ты же новенький? — уточнила она. — Не совсем так, — с задержкой ответил Полпред. — Я… — А-а-а, так ты из второгодников! К нам зачастую возвращаются. Уйти гораздо сложнее… Девушка окинула Полпреда любопытным зеленым взглядом и гордо выпрямилась. — Я — наследница престола Страны Вредных привычек! Что нужно делать, когда знакомишься с принцессой? Парень немного склонил голову в знак уважения равному по титулу. — Ты второгодник, но почему я тебя не помню? — озадачилась девушка. Полпред хотел было вытянуться и торжественно воскликнуть, что, мол, он — полномочный представитель Её Величества королевы, но тут же вспомнил, что никакой королевы на самом деле не существует, и он сам себе начальник и подчиненный, сам себе слуга и правитель. А ведь как это гордо звучало там, в стране, ставшей для него и домом, и троном, и местом работы. Да и, зная уже принцессу, это выглядело бы глупо. — Зовут меня Полпредом,. — ответил парень. — Я из Страны Хороших деточек. Принцесса протянула руку, и тот тут же её пожал. — Чувствуй себя как дома, — она поправила кольцо на своем пальце. Полпред даже не знал, хорошо это или плохо — вернуться и продолжить жизнь именно здесь. — Тебя не сильно напугали наши стражники? — Это было неожиданно, но недостаточно, чтобы напугать, — усмехнулся он. — Здесь всё изменилось… — Ты привыкнешь, не волнуйся! — Кстати, — Полпред поднял взгляд. — что такое браслет локации? — Это такой браслет, который надевают стражники на тех, кого заметят за нарушением правил. Через него начинается наблюдение за ним. Часто те, кто появляется на улице тогда, когда не нужно, и приближается, к чему не стоит приближаться, нарушают наш режим, а мы этого не хотим. А теперь идем! — принцесса повернулась к гостю спиной и, махнув рукой, зашагала к большим кружевным воротам. Там, за огромной чугунной оградой, пестрел прекрасный сад. Он манил сочными цветами и одновременно отталкивал изобилием всего, что в нем находилось. Всё казалось каким-то нереалистичным. Яркий солнечно-зеленый газон был будто глянцевым, как и листва на странных кустарниках и их разнообразные плоды: от простых яблок в карамели до чудны́х сладостей, какие человек мог только увидеть в самых невозможных снах. По всему саду гуляли и играли дети разных возрастов, одетые в одинаковую форму из джинсового комбинезона или сарафана и полосатого свитера без ворота. Все они периодически срывали что-то с кустарников и пробовали это на вкус. Кто-то при этом оставался на месте, кто-то прогуливался от дерева к дереву в свете фонарей, а кто-то не вылезал из тени на лавочке. — Ребята! — огласила принцесса. — Идите скорее сюда! — дети стали собираться около нее и Полпреда. Она слегка подтолкнула его вперед. — Это наш новенький! Прошу любить и жаловать! Дети немедленно его окружили и с криками приветствия и радости стали в буквальном смысле его тискать. Некоторые не хотели отпускать его из крепких до боли объятий, другие — со всей «щедростью души» жали руку или осыпали десятками вопросов. Принцесса стояла в сторонке и улыбалась. Юноша сделал резкое движение назад, отстраняя от себя пугающих детей. — Разойдись!!! Но те не желали отставать так быстро. — Мы очень любим гостей! Ты привыкнешь к этому. Сейчас ты можешь перекусить, а потом… — девушка выдернула одну его руку из шайки беспокойных детей и вложила в ладонь что-то, похожее на глянцевую бумажку. -…можешь смело заселяться, — с этими словами принцесса засмеялась и вприпрыжку покинула сад.       Через пару минут недовольства и волнения вокруг Полпреда более-менее стихли, и он окинул взглядом место. Не только в пейзаже можно было найти причудливую красоту. Посередине сада бил разными струями напитков фонтан, построенный на основе золотой фигуры женщины в до неприглядности пафосном наряде и массивной короне. Полпред сообразил, что, скорее всего, эта дама и есть та самая императрица. Но статуя была безликой, и узнать её не представлялось возможным. Парню пришлось приблизиться к фонтану, задрав голову, чтобы хоть немного разглядеть деталь, по которой он бы смог вспомнить немного больше о стране. И это ему удалось, поскольку он заметил вьющуюся прядь, выбившуюся из-под короны. А такая траектория изгиба могла быть только у одного человека… Полпред резко отвлекся от фонтана, когда кто-то, подошедший сзади, вылил на него стакан газировки. Кстати говоря, парню повезло, что она оказалась несладкой. Тот развернулся. — Ты что делаешь! — вскричал юноша и принялся звать стражу. — Я тебя за это в Башню Страха заточу, и не видать тебе солнца! Ребята смотрели на него, как на чудака. Мальчик с опустошенным стаканом захлопал глазами. — Куда.? Полпред вспомнил, чтобы находится не в своей стране, и, чтобы не выглядеть так, как выглядел сейчас, многозначительно спросил: — А что, разве у вас нет Башни Страха? Дети засмеялись. А юноше было не до смеха. Нахмурившись, он сел на близлежащую скамью.       Из тени за парнем наблюдала девочка с русыми длинными косичками. Она была из того маленького числа детей, которые не спешили замучить нового гостя своей необыкновенной гостеприимностью. Сидя на скамейке и сжимая в ручках разноцветную конфету на палочке, она старалась как можно тщательнее рассмотреть парня, похожего на персонажа какого-нибудь детского мюзикла. Особенно её привлекали плетенные ленточки — аксельбанты — спадающие с правого плеча к месту возле сердца. Наконец, увидев, как юноша стал поправляться после «душа», девочка слезла со скамьи, подошла к нему и потянула за рукав. — Привет, — тихо сказала она. — Ты новичок? Полпред с непривычки одернул руку, но тут же встретился с её большими зелеными глазами. — Меня Кнопочкой зовут, а тебя как? — продолжила девочка. Новичок задумался на пару секунд. В этой стране у её жителей вместо имен прозвища, характеризующие их привычки и повадки. — Я еще и сам не знаю, — юноша пожал плечами и поджал губы в досадном выражении лица. — Ты еще не проходил обряд посвящения? — Я недавно здесь, даже осмотреться не успел. — Ты совсем никого не знаешь? — слегка с удивлением и печалью в голосе спросила Кнопочка. — Кроме стражников и принцессы, совсем, — Полпред окинул взглядом толпу гуляющих по саду детей. — У нас есть правило: первый, с кем ты успел познакомиться, становится твоим самым лучшим другом! — Послушай, самый лучший друг, — юноша показал девочке то, что дала ему принцесса. — для чего это нужно? Кнопочка бережно взяла билет из бумажной фольги золотого цвета, сверкающий в сиянии фонарей и отражающий в себе спящий на небе месяц. Посередине него было вырезано «№2». — Эти билеты достались тем, кто очень-очень привык что-то коллекционировать, — девочка отдала билет новому владельцу. — Наш домик под номером «2», — она сунула ручку себе в карман и достала такой же билет. — Носи его всегда с собой. Его нельзя терять… — Видимо, я, и правда, многое пропустил, — задумчиво произнес Полпред. — Скоро привыкнешь, — Кнопочка улыбнулась и протянула своему новому другу конфету, которую всё это время держала в руке. — Держи. С возвращением!

***

      Дни и вечера в Стране Вредных привычек полны беспричинного веселья, от которого порой кружится голова, и утомительного безумия. А ночи здесь тихие… Даже несмотря на то, что здесь почти отсутствуют какие-либо правила, дети чаще всего, как должно, спят по ночам, за исключением тех, чьи привычки имеют круглосуточную предрасположенность. Впрочем, их не так много… Но ведь дети не могут покорно заснуть в первую минуту, как оказались в постели, поэтому разговоры между собой и рассказы длятся как минимум до полуночи. Сейчас в домике №2 глубокой ночью царит тишина, сквозь которую иногда слышится сонное дыхание. На 20-ти двухъярусных кроватях незаметно ни одного движения. Полпред тоже не хотел лишний раз шевелиться. Но он и не спал. Несмотря на желание, наконец, увидеть коллекцию снов, мысли не давали ему этого сделать, что-то нашептывая и заставляя погружаться в них всем своим сознанием.       Повернувшись так, чтобы в поле зрения оказалось окно, юноша на несколько секунд потерял фокус, сосредоточившись полностью на своих думах, коих было сотни, но все они пролетали так стремительно, что он не мог поймать или удержать ни одну из них. В первую очередь Полпред решил перебрать то, что произошло с ним за этот вечер. Постепенно перед глазами начали мелькать кадры, захваченные памятью совсем недавно. Панорамы главной площади, скрытые в черном лики стражников… Его приключения начинались не так уж и весело. Но этого стоило ожидать тому, кто несколько лет жил в идеальной стране, где каждый уголок сиял чистотой и порядком, где все беспрекословно были готовы соблюдать единые правила для всех, подразумевающие дисциплину и менее жесткие меры.       В общем и целом эта страна со своими особыми законами стала наполовину незнакомой для Полпреда, и ему придется уживаться в ней заново. Что уж говорить о детях… С переворотом в стране меняются и её жители. Теперь все они носят одну простенькую форму, различающую жильцов домов по цветам. Еще в саду Полпред смог найти только 4 цвета. Но не только это изменилось в детях. Юноша заметил, что абсолютно у всех в этой стране один цвет глаз — любые оттенки, но основным пигментом был зеленый. Узнай он смысл этого цвета, возможно, ему бы это открыло не одну дверь.       После такого краткого знакомства с миром, после ударной волны приветствий, после того, как душ помог избавиться от вылитой за шиворот газировки, Полпред чувствовать себя, мягко говоря, неудобно. Он даже не горел желанием посвящения, которое должно случиться с ним в ближайшее время. Юноша отвернулся к стене и закрыл глаза.

***

      Ночь, как это обычно бывает, пролетела незаметно. Но в течение нее Полпред успел стать участником сна, где он что-то долго и старательно писал, а по столу ходил кот, которому нередко выпадал шанс провести хвостом по лицу занятого хозяина, словно кистью. Однако спустя какое-то время эти прикосновения становились более и более ясно ощущаемыми. И они остались, когда сон вовсе пропал, а Полпред уже готов был открыть глаза. Наконец, до конца проснувшись, юноша увидел над собой лица детей, но они тут же отпрянули от него. — Доброе утро! — детские голоса поприветствовали его наперебой. — Привет! Полпред сел на кровати и, ответив тем же, заметил, что дети почему-то хихикают и улыбаются, глядя на него. — Как спалось, новенький? — свесив ноги со второго этажа кровати напротив, спросил мальчишка. Юноша предпочел принять вопрос за риторический. Он с подозрением скользнул взглядом по лицам детей. — Что вы так смотрите на меня? На мне узоров нет, и цветы не растут… — своим обыкновенным голосом негромко произнес Полпред. — Нет-нет, всё хорошо, — с насмешками или фальшиво-серьезной интонацией отзывались они. — Всё нормально, правда… — Да, не волнуйся, всё в порядке. — Держи, — к парню подошел мальчик с вешалкой и коробкой. — Раз ты один из нас, ты должен надеть это. На плечиках висел такой же костюм, как и у всех ребят этого домика. Он был незатейливым и одновременно отлично соблюдал нормы страны, удобства и в особенности нрава жителей. Хоть характеры у них самые разные, и найдешь двоих детей, у кого он был бы одинаковым, в большинстве своем все они простые и очень энергичные. Может быть, это и есть причина их неаккуратных причесок и неумытых от шоколада мордашек. Вот и костюм под стать: легкий джемпер раскрашен чередующимися белыми и желтыми полосами, а короткий джинсовый комбинезон отличался большим карманом на груди. Основные детали формы не впечатлили Полпреда, потому что он уже успевал представлять, как на нем будет смотреться эта спец-одежда. — Это обязательно? — заранее зная ответ, по-кошачьи капризно спросил парень и, увидев, как мальчик уверенно закивал головой, взял атрибуты одежды и покинул комнату. Лишь только в ванной Полпред понял разгадку этих загадочных улыбок, насмешек и странные прикосновения сквозь сон. Подойдя к зеркалу, он увидел у себя нарисованные черной акварелью усы, так называемые «Велосипедный руль»*. Кстати говоря, ему повезло, что краска хорошо смывалась теплой водой, но тем не менее, он жалел, что в этой стране у него нет прав. — Я не выйду, и не просите. — Да выходи уже. — А это прописано в конституции страны? — В чем.? Через пару минут в комнату вернулся эдакий старшеклассник, нарядившийся в садик на детский утренник, помимо того, в натянутых до самых коленей белых гольфах и черных зашнурованных ботинках. Полпреду казалось, что он даже в невыносимых платьях королевы чувствовал себя более комфортно. «Ко всему можно привыкнуть, » — фыркнул парень и поправил лямку комбинезона. — Другое дело! — встретили его детские голоса. «Да, абсолютно другое, незнакомое и незаконное дело, » — в мыслях ответил им новоиспеченный. Юноша молча вернулся на свою кровать. Сверху, со второго этажа, показалась русая голова девочки. — Завтрак — у нас дело необязательное, так что можешь не торопиться, — произнесла Кнопочка, спустившись по лестнице, села на одну из ступеней и принялась складывать в ладошках длинные белые ленточки. — Ты… умеешь завязывать бантики? Юноша странно посмотрел на девочку. — Просто принцесса мне каждое утро плетет косички. А вчера она сказала, что сегодня будет занята… — Кнопочка подняла глазки на парня. — Ты поможешь мне? Полпред понимал, что, если он не согласится прямо сейчас, действие на нервы будет продолжительным. — Особенного мастерства не обещаю, — он приподнялся и протянул руку за ленточками. Девочка улыбнулась и, спрыгнув в лестницы, повернулась к нему спиной и собрала русые локоны с плеч назад. — Только ленточки нужно прямо в косички вплетать. — Угу… Юноша, попутно вспоминая что-то из этого простого, но многообразного искусства, стал бережно разделять слегка вьющиеся волосы на пряди и переплетать их между собой, как принято. Конечно, у Полпреда не получалось аккуратно с первого раза, (косички выходили где-то на ушах или на затылке) поэтому ему приходилось переделывать каждую, но тем самым он тренировался, и Кнопочка терпеливо относилась к этому, стоя спокойно, пока тот плетет ей новую косичку. Наконец, спустя какое-то время девочка могла полюбоваться своими косичками с пышными белыми бантами. — Спасибо! — воскликнула она. Полпред проводил взглядом девочку, вприпрыжку убегающую куда-то из комнаты, и перевел взгляд на стены в поисках чего-то. — Узнать бы, который час… — Когда проснулся, тогда и утро, — ответил кто-то из детей. — Мы никогда не знаем, сколько времени. У нас часов нет. — Нет часов? — вскинул брови Полпред, вспомнив про часы, которые он всегда носил с собой. Осмотрев пол, он нашел среди мешков, свертков и ящиков, де хранилась мелочь, интересующая детей, заядлых коллекционеров, под кроватью коробку со своими вещами и игрушками. Достав её и поставив к себе на колени, юноша вытащил темно-синий фрак, в котором явился только вчера в Страну Вредных привычек, и пошарил в карманах. Однако ничего, кроме золотого билета-пропуска, он не нашел. Отложив фрак в сторону, Полпред с тяжелым сердцем стал проверять коробку вещь за вещью, внимательно встряхивая каждую. Но и картонное дно оказалось пустым. Парень медленно поднял голову и бросил взгляд на наблюдающих за ним детей. — Ты что-то потерял? — Нет, но кто-то, в свою очередь, приобрел… — негромко, но твердо произнес он. После некоторого молчания он снял с воротника сложенной рубашки брошь в виде кружевной бабочки и приподнял над собой. — В честь новоселья я хочу сделать подарок своим новым друзьям и соседям! Результат не заставил себя ждать. Тут же с кровати напротив соскочил мальчишка лет 12-ти с надорванным рукавом и ссадиной на щеке и, подбежав к Полпреду, стал тянуть руку к сверкающей штучке. — Попался! — тот взял его за воротничок. — Часы фамильные. — Я не крал! Клянусь! — жмурясь, взвился мальчишка и схватился за руку Полпреда. — А кто крышкой под утро щелкал? Тоже не ты? — парень немного повысил голос. — Нет, не я! Не брал я! Только гравировку посмотрел! — Откуда тебе известно про гравировку?..

***

В этой комнате нет ничего, кроме высокой железной стремянки. Даже стены скрыты за тяжелыми, плотными шторами четырех цветов от самого потолка до пола. Стражники привели Полпреда и мальчишку сюда вслепую, со связанными руками, поэтому сейчас, когда повязки были сняты, они и предположить не могли, где находятся, кроме как в помещении. Виновники стояли в центре залы, мысленно вешая вину друг на друга, но никак не на себя. — Эх, вы!.. Что мне с вами прикажете делать? — с эхом вздохнула принцесса, сидя на стремянке и подперев голову рукой. — Ужасно. Ужасно банальный случай! Не стыдно? Мальчик ссутулился, разглядывая паркет, в то время, как Полпред смотрел на девушку несколько исподлобья. — Нет, ну, с тобой всё понятно — ты отстаивал свое, — махнула она рукой на юношу. — А ты-то зачем отпирался? М, Ювелир? Мальчуган готов был провалиться сквозь землю. А принцесса всё продолжала, спустившись с лестницы и приближаясь к виновникам. — Ты ведь знаешь наши законы: легко пришло, легко и уйдет. — Ну… просто они мне… так нравились… — вполголоса пролепетал он. — Ты знаешь, мне тоже очень понравилось кое-что… — девушка как бы невзначай пробежалась глазами по ценителю «машин времени», пока тот изучал интерьер залы, словно пытаясь что-то понять. — Но есть предметы, которыми лучше не пользоваться без разрешения. Понял? Ювелир приподнял голову и посмотрел в лицо принцессы. — Да, Ваше Высочество. — А теперь слушай мою команду, — сказала она во всеуслышание. — с этой минуты и до рассвета вы вдвоем находитесь в изоляции. Всё понятно? — Да, Ваше Высочество… — Славно. Стража! Увести. За спиной началось движение. Но стоило манекенам приблизиться к провинившимся, Полпред «ожил» и обратился к принцессе. — Я бы хотел остаться. Много времени не займу. — Время в нашей стране не играет роли, которую ты ему навязал, — ответила девушка и тут же отозвала безликих. — Стража. Уведите Ювелира в изолятор и ждите вызова. Стражники беспрекословно завязали мальчику глаза черной лентой и вывели его из помещения. Огромная тяжелая дверь закрылась за ними, побуждая эхо пробежать по периметру комнаты, раствориться в воздухе, невидимой пылью осесть на пол и уже остаться здесь навсегда. Принцесса вздохнула, медленно расхаживая вокруг юноши. — Я неодушевленный в твоем понимании, или мне показалось? — с привычной загадочностью начал Полпред. — Если бы показалось, ты бы не пожелал остаться. И давай соблюдать субординацию. — Зачем? Ведь мы одного ранга. — Вот только ты забыл, что находишься в моей стране, и то, кем ты являешься, хоть трижды королевой, здесь не имеет никакого значения. Ты пешка и пешкой закончишь. — Значит, для тебя я шахматная фигура? — Да, в этом роде. Кукла, персонаж… Но не отчаивайся! — сказала принцесса, остановившись прямо перед лицом юноши. — Таких, как ты, сотни. — В самом деле? — Полпред серьезно посмотрел ей в глаза. Но девушка молчала и тоже не отводила взгляд. — Тогда скажите мне, Ваше Высочество… Что Вы скрываете? Зачем Вы пытаетесь обмануть? — Кого? — Саму себя. Ведь я сразу понял, какая Вы. — И какая же? — Вы еще ребенок, которого когда-то обидели. Чтобы больше Вас не трогали, Вы отталкиваете всех, но я-то знаю: Вы хотите, чтобы Вас признали и полюбили. Только почему у Вас этого не получается? — А разве ты не такой же? — чуть потупив взор, ответила принцесса. Повисла пауза. Девушка и юноша смотрели друг на друга, пока первая не решилась разбить тишину. — Вопросы задают, чтобы получить ответы, — Полпред решил вернуться к начальной теме. — В таком случае, ответь мне. Чего ты хочешь добиться? — Правды. Принцесса повернула камень в кольце, что и послужило сигналом. В помещении явились два стражника. — Уведите прочь… — вполголоса, почти шепотом приказала девушка, отвернувшись. Полпреду завязали глаза. Дверь вскоре хлопнула у нее за спиной. Комната снова наполнилась тишиной. Девушка, чувствуя на себе этот колючий, пристальный взгляд камеры наблюдения, решила отойти в дальний угол так, чтобы стать для нее незаметной. Она устало опустилась, прислонившись к стене, на пол, медленно выдыхая. По щеках скользнули слезы.

***

Повязка снята. Полпреда встретили серые, холодные стены. Холодными они казались, потому что с первым шагом за порог бетонной коробки, становилось очень неуютно. Кто-то, предположительно, стражник, толкнул юношу в спину, и решетчатая дверь со скрипом захлопнулась и заперлась на замок. В помещении было мало света. Солнце с трудом просачивалось через маленькое окошко величиной в вытащенный бетонный блок и смешивалось с тусклым светом фонаря в коридоре, судя по всему, какого-то здания, в котором и находились эти камеры. Да, здесь было много таких комнат, но, как видно сквозь решетку двери, изолятор напротив пустовал. А вот Полпред был не один. Главный виновник дня сидел в уголке, рассматривая в руках украденные часы, бережно открывая и закрывая крышку, играя с цепочкой и смотря, как она сверкает в скудных лучах света. Заметив Полпреда, мальчик встрепенулся. — Зачем мы здесь? Юноша понимал, что это наказание за небольшой скандал, но, по его мнению, оно было слишком суровым для такого пустяка. Может, кому-то это надо… Но только кому и что? Вопросов всегда больше, чем ответов. — Не знаю, — кратко ответил он. Ювелир обнял коленки. — Что с нами сделают?.. — испуганно произнес ребенок. — Не знаю… — тихо выдохнул Полпред. Он осмотрелся. Пленников окружали только сплошные стены с одним окошком, которое явно было слишком маленькое, чтобы через него пролезть. — Должен же быть хоть какой-то выход, — в голос заговорил Полпред. Парень подошел к двери и, немного высунув руку, повернул к себе большой железный замок, пытаясь что-то рассмотреть в скважине. После нескольких минут, не приведших ни к чему хорошему, он сел за стенкой возле двери и посмотрел на мальчика. — Ювелир, кажется? — тот кивнул. — Ты давно живешь в этой стране? — Да, давно… Откуда-то подул холодный ветер, заставив пленников немного поёжиться. — А как ты сюда попал? — Я… Я не помню. — А раз ты здесь давно, скажи, ты помнишь, когда начала править эта королева? — У нас императрица… Она всегда правила. Вдруг в комнату залетел какой-то комочек. Полпред недоверчиво его поднял. Это был клубок из ленточки. Размотав, юноша прочитал сделанную угольком записку: «Бесполезно.» Парень выглянул из-за стены, но никого в коридоре не было, а вот пленница в соседней комнате исчезла из поля зрения. В ленточку был завернут уголек, что и сделало её тяжелее для полета. Полпред стер надпись о пол и хотел уже написать ответ, но вдруг ветер дунул с новой силой и буквально вырвал ленту из рук юноши. — Отойди подальше, — чужой детский голос заставил парня прислушаться. — Там ветер, простудишься. Голос донесся за стеной. Он понял, что в соседней комнате тоже кто-то есть. — А откуда он дует? — спросил некто помладше и, судя по звукам шагов, всё же отошел. — С Лощины Забытых игрушек… — С Лощины?.. А правда, что там еще живут люди? — Правда. Там живет Правда. Полпред насторожился и прислонился к стене, стараясь вникнуть в разговор. — Совсем одна? — Да. — А кто она? — Правда? Я не знаю. Нам говорили, что это строгая-престрогая женщина, которую очень давно выгнали из страны. — За что? — Она играла детям колыбельные, от которых они не могли уснуть, а если и засыпали, им снились кошмары. Они становились совсем другими, они больше не верили в сказку. — Ой, я не хочу, чтобы она пела! А Правда не придет к нам ночью? — Нет, не бойся. Она не… Голоса резко замолчали. Полпред чуть приблизился к двери и, увидев расхаживающего стражника, быстро вернулся на прежнее место. Прислонившись головой к стене, чтобы это выглядело, как простое безделье, юноша ожидал продолжения разговора. Но вместо него он услышал скрип открывающейся двери и вскоре то, как она захлопнулась. Детей из соседней комнаты увели, вышел срок их наказания, как понял Полпред. Если бы не стражники, они могли бы продолжить разговор, а юноша узнал бы гораздо больше. Но и полученных сведений было достаточно. Он обернулся и посмотрел на Ювелира, который клевал носом от скуки. Подросток тоже обратил на него внимание. — Надеюсь, ты понимаешь, о чем я собираюсь тебе рассказать, — негромко начал Полпред. Мальчик на секунду задался вопросом, но, когда собеседник мотнул головой в стороны комнаты за стеной, он удивленно распахнул светлые глаза. — Ты знаешь Правду? — Нет. Я только собираюсь её узнать. Ювелир, опираясь руками о пол, немного подтянулся к Полпреду. — Но это может быть опасно! — Почему может? Я уверен, что это опасно, но что я могу поделать? Ты лучше, чем переживать за меня, скажи мне вот что: знаешь ли ты, где находится Лощина? — В лесу около замка Ее Величества, около дерева Вечности, за… — Можешь не продолжать, — перебил мальчика Полпред. — Ты любишь приключения? — А как мы выберемся отсюда? Юноша осмотрелся. На полу не было ничего, кроме уголька, а стены вообще не оставляли шансов на спасение. Одежда на пленниках тоже мало чем могла помочь. Но тут Полпред вспомнил, что при мальчике есть еще одна вещица. — Ты должен вернуть мне часы. Ювелир посмотрел на юношу искоса. — Пойми, тогда мы сможем сбежать, — шепотом добавил Полпред. Подросток достал из кармана часики и вложил их в ладонь парня. Тот открыл крышку и взглянул на циферблат. Он бережно держал механизм в руках несколько минут, не смея отвести с него взгляда. Так не хотелось расставаться с этими царапинками. Ведь каждая имела свою особенную историю, от которой можно как заплакать, так и засмеяться. Смотря на них, юноша ощущал, как разочарование разъедает сердце, словно когда передаёшь свою любимую игрушку кому-то другому и лишаешься всякой надежды ещё хоть раз увидеть её. К нему присоединилось чувство опустошённости. Сложно было принять это решение, но ещё сложнее сделать это своими руками. Полпред крепко сжал часы в ладони. Повисла волнительная тишина. Ювелир наблюдал за юношей в полном недоумении, а тот даже не решался поднять взгляд. Внезапно, обмотав цепочку вокруг ладони, Полпред размахнулся и со всей силы ударил часы об стену. Еще раз. И еще. Несколько трещин покрыли циферблат своей паутиной, и этого было достаточно, чтобы как следует надавить и вытащить стекло. Устроившись в углу, юноша так и сделал, осторожно сложив осколки около себя. При таких повреждениях механизм продолжал жить, часы на последнем дыхании отсчитывали секунды. Полпреду казалось, что тиканье теперь походило на болезненное хрипение. Он не мог этого слышать. Поэтому, взявшись за основания стрелок двумя пальцами, ощутив, как они подрагивают, парень резко снял их со столбика, тем самым перекрыв часам дыхание. Используя минутную стрелку как отвертку, он вскрыл заднюю сторону циферблата и вытащил сердце времени — часовой механизм. Эти маленькие шестеренки, цепочки, батарейки — крохотные работники, которые приводили в движение стрелки. Свой особый маленький мир на ладони. И мир этот необходимо уничтожить. Сердце часов было навсегда остановлено, когда Полпред лишил его датчиков энергии. Теперь в руках он держал бесполезный комок металлических деталей какого-то конструктора или пазла. Через несколько секунд и он был разобран по частям. Но прямо на глазах механическое сердце превращалось в универсальное изобретение, с помощью которого проходить сквозь стены и попадать в совершенно другое пространство представлялось не то, что возможным, а самым легким путем.

***

Колдовской час. Ночь укрыла черным одеялом страну, рассыпав по нему миллиарды осколков разбитого зеркала. Тишину нарушала лишь ночная жизнь мотыльков и сверчков-скрипачей. Прохладный ветер блуждал по улицам, а в комнате стало совсем мало света, что можно было едва разглядеть друг друга. — Я не пойду, я боюсь! А вдруг нас поймают? — Ювелир сел как можно теснее в угол. — Приключение без риска не приключение, — тихим, но твердым голосом заговорил Полпред, решив воспользоваться старым способом работы с детьми. — Значит так, либо ты идешь со мной, — он посмотрел подростку в глаза. — либо остаешься здесь. Совсем один… Мальчик молчал, периодически пряча взгляд, но потом все же вымолвил: — Я… я остаюсь. Юношу такой выбор ничуть не смутил. Отреагировав легкой усмешкой, он как можно тише открыл дверь смастеренным ключом и, посмотрев по сторонам, выскользнул из комнаты, успевая заглядывать в другие, соседние. Удивительно, но детей здесь было совсем немного. В основном, все они спали, прижавшись друг к другу или свернувшись калачиком поплотнее, чтобы сохранить частички тепла в холодную жуткую ночь. Жуткой она была, потому что с неба пристально смотрела на страну бледная с голубоватым оттенком луна, словно созывая на свой свет всех призраков и колдунов, какие только здесь существуют. Полпред, ориентируясь по желтоватым огням фонарей, медленно шел по коридору, вглядываясь под потолки, чтобы не наткнуться на камеру наблюдения. За спиной протяжно завыл ветер. Юноша обернулся. Тем, в темноте, что-то скрипнуло в конце коридора. Раздались тихие, но частые шаги. Душа стала заячьей. Полпред немедленно осмотрелся, ища глазами открытую комнату, чтобы можно было спрятаться, но таковой не было. Все наглухо заперты, а терять драгоценные секунды на вскрытие замка не хотелось. Шаги стали совсем близко, и из темноты к юноше вышел… Ювелир. Парень не слышно глубоко выдохнул и, подняв взгляд на мальчика, улыбнулся. — Ты сделал правильный выбор, — шепнул одними губами он и взял подростка за руку, чтобы он как-нибудь не разрушил план. До желанного выхода в виде лестницы вверх оставались считанные метры, но вдруг из-за угла, куда коридор разветвлялся, показался черный силуэт. Бежать некуда, кроме как назад, но до открытой камеры уже было приличное расстояние. Беглецы немедленно отступили во мрак и прижались к стене в надежде, что свет от фонарей достаточно тусклый, чтобы можно было остаться незамеченными. Ювелир поднял голову на Полпреда. Ощутив на себе взгляд, тот посмотрел на мальчика и увидел на его лице выражение, которое поясняло, в каком бедственном положении находятся беглецы. С замиранием сердца, едва сдерживающего свой бешеный ритм, они стали наблюдать за стражником. Тот показывался лишь наполовину. Простояв немного, он минул проем и скрылся. Это позволило сделать долгожданный выдох. Попутчики снова двинулись в сторону выхода. Но не успели они пройти и двух метров, как из параллельного коридора вышел второй манекен. Он остановился в проеме и медленно повернулся. И пусть у него совсем не было очертаний лица, казалось, он во что-то пристально вглядывался. Через пару секунд он резко двинулся прямо на пленников. Заметив это, они сорвались с места в обратную сторону. Хорошо, что коридор был не единственный, но и заблудиться в них гораздо проще. Петляя и выбирая самые запутанные ходы, пленники не останавливались ни на секунду. Путь их оборвался, когда они увидели перед собой высокую сплошную стену. Звуки погони становились всё ближе и ближе и вскоре раздавались так громко, что казалось, стражники уже за спиной. Теперь бежать действительно было некуда. Ювелир прижался к руке Полпреда и, трепеща, спросил: — Что они хотят сделать с нами?.. Юноша ничего не ответил, не хотя усугубить положение напуганного ребенка. Он только сжал в ладони его руку. Внезапно со стороны коридора что-то гулко громыхнуло, зашипело, словно после взрыва. Пленники отошли подальше, не отпуская друг друга. Через несколько секунд уже все стихло, будто ничего и не было. Медленно высунувшись из-за угла, беглецы увидели двух безликих стражников, которые лежали на полу в своих человекоподобных обличьях без движения, чему очень удивились, ведь они выглядели так, будто кто-то их усыпил. В воздухе стоял очень резкий и острый запах. Закашлявшись, после чего задержав дыхание, пленники обошли манекенов и направились к выходу. Полпред же озирался по сторонам, проникая взглядом в камеры. — Мы вернемся домой? — хныкнул Ювелир, плетясь впереди. Но ответа не последовало. Мальчик также не слышал шагов, а только какой-то щелкающий звук. Он обернулся. Полпред остановился возле одной из камер и, опустившись на колено, старательно дергал самодельным ключом в замочной скважине. — Что ты делаешь? — шикнул Ювелир. — Надо скорее бежать! Нас могут поймать! — Их нельзя здесь оставлять, — спокойным тоном ответил Полпред, сняв замок, открыл дверь и всмотрелся в темноту. В дальнем уголке сидела маленькая девочка, напоминающая своим треугольным светлым личиком, своей ровно уложенной короткой стрижкой и большими глазами фарфоровую куколку. Обуянная детским недоверием и молчаливым страхом, она смотрела на незнакомца и крепко прижимала к себе плюшевого белого кролика. Юноша приблизился на пару шагов. — Как тебя зовут? Девочка не отводила глаз от Полпреда. А тот будто наблюдал в калейдоскоп замершую картину, стеклышки которой неизвестный художник окунул в палитру, когда рисовал зимний пейзаж. Тихо колышущаяся, незамерзшая гладь воды. В волнах отражалась пушистая снежная поляна и то, как дрожали, звенели о чем-то близнецы созвездий, и внимательно наблюдал принц ночи, едва закрываемый маленьким силуэтом Полпреда. Какая-то магическая метель шептала что-то на своем, никому не понятном языке, но девочка не произнесла ни звука. Знак того, что пора поторапливаться, заставил Полпреда продолжить начатое. Он приблизился к девочке и, увидев, что она не подает признаков паники, сначала протянул ей руку. — Не бойся… После того, как девочка поняла, что ей ничего не угрожает, и несмело дотронулась до ладони, Полпред, беспокоясь о времени, быстро увел её за собой.

***

По мановению созданного из механизма ключа, который играл роль этакой волшебной палочки, все птенцы были вызволены из клеток. Полпред, взяв на себя ответственность за их молчание о побеге, за считанные минуты нашел выход из лабиринта коридоров и вывел детей снова навстречу мерцающему небу и сладковатому ветру. После того, как освобожденные разбежались по своим домам, нашим героям оставалось незаметно пройти по улицам к нужному пути и не попасться стражникам. Сокрытая под звездным куполом страна была тихой, как никогда. Ни единого звука. Даже ветер, бесшумно заметая за беглецами следы, гулял по площади медленно, незаметно, стараясь ничего не задеть: ни веточки дерева, ни фигурных флюгеров, ни даже редкого облака — своими большими светло-дымчатыми крыльями. Птицы прятались в кустарниках, укрывающих Полпреда и Ювелира простынями теней, и боялись издать малейший шорох. И только месяц наблюдал за беглецами со строгостью и тревогой, точно отец — за сыновьями, решившимися на рискованный путь. Измерив крадущимися шагами площадь и главные улицы, они утонули в холодном облаке, отделяющем страну и ее обратную сторону. Краски резко потемнели и выцвели. Беглецы размерено шествовали по железнодорожному серпантину. Казалось, вот он — край света! По обеим сторонам от дороги облако разрасталось в глубину и в ширину и, вскоре создавалось впечатление, что нет ему ни конца ни края и что, стоит ступить в него, тут же провалишься, как в рыхлый снег, и падение, словно полет, будет бесконечным. Клубящаяся вата нависала стеною даже спереди, из-за чего дорогу можно было разглядеть только со следующим шагом. Издалека слышался монотонный, ровный шум на одной ноте, глухой и в то же время плотный, будто что-то его отяжеляло. Ювелир, шагавший первым, обернулся к Полпреду и, указав рукой в сторону, откуда доносился шум, воскликнул: — Нам туда! И парень, озираясь по сторонам, последовал за ребенком. Когда беглецы оставили за плечами еще несколько десятков метров, они подняли взоры наверх и в следующую секунду поняли, что просто не способны сдвинуться с места или даже отвести глаза. Перед ними шумел, подобно грому вечной грозы, огромный водопад. Величайшая стихия тяжело обрушивалась куда-то вниз. И именно «куда-то», потому что-то, обо что волны разбивались, невозможно было увидеть из-за непроглядного тумана, поэтому была ли это земля, река или океан, ущелье — юноши могли только догадываться. На падающую воду мягко ложился лик месяца, который был единственным источником света. От воды тянуло прохладой и свежестью. Водопад завораживал и тянул к себе могучим рёвом. Подойдя чуть ближе и взглянув вниз, можно было увидеть бездну своими глазами. Холодные искорки на чёрном, но чистом небе, крутые скалы и громыхающие потоки бесконечной воды — всё это создавало впечатление, что ты находишься за гранью реальности, время остановилось, и вот ты на пороге входа в другой мир. Кажется, ты летишь вместе в потоком, и ноги невольно становятся ватными. В такой миг совсем неважно, что холодные брызги окропляют тебя с ног до головы, ты тянешь руку, желая дотянуться и ощутить мощь природы, познать хоть часть той великой силы, что не подвластна ни одному человеку. Но стоило поднять взоры выше, как беглецы почувствовали себя маленькими, точно песчинки, перед грозно возвышающимся замком. На фоне резких скал, покрытый ночным мраком, он казался совершенно черным, будто кто-то вырезал на синем полотне угловатую, острую фигуру. На самой высокой из башен развевался желтеющий флаг с уловимыми очертаниями на нем черной короны. Это был замок императрицы,. имени которой Полпред не знал. — Ювелир, — обратился он к мальчику, не отрывая взгляда от дворца, — расскажи мне об императрице. — Госпожа Аноров редко приходит к нам. Она очень любит быть со стражниками… Впрочем, это и была причина того, что об императрице почти ничего неизвестно. Дорога поднималась прямиком ко дворцу, но путь беглецов лежал иначе. Сойдя с рельс, они прошли по узкому выступу в скале между каменной стеной и стеной мощного потока воды. Там за водопадом скрывалась огромная пещера. Удивительно, но за пару часов наши герои успели повидать три разных мира, и этот стал четвертым. В стороне от скрипучих рельс авантюристов встречал боевой наряд непроходимой чащи. Помимо гула водопада слышались посторонние звуки: шелест кустов, хруст листьев и веток под ногами, какие-то крики птиц или иных существ, шепот ветра… Ночь уже не казалась такой притягательной. Однако не менее таинственной, только тайна эта заставляла что-то холодное прикасаться к спинам желающих ее узнать. Лес был настолько мрачный, что казалось, будто каждое дерево или ветка следит за тобой. Земля скрывалась в бесконечном тумане, едва можно было разглядеть, куда ступаешь, пробираясь на ощупь. Черный купол растворялся вдали, создавая ватную границу, до которой невозможно было дотронуться. Как бы близко ты не подходил, она всё больше отдаляется от тебя, словно какие-то неведомые силы хотят скрыть от твоих глаз горизонт. На выжженной ветви дерева, привязанная грубыми узлами из потрепанных веревок, висел кусок доски. Надпись, старая, потускневшая, гласила: «Лощина Забытых игрушек». Для тех, кто ни разу не слышал об этом месте, ожидание увидеть красивый и милый мир игрушек разбивается в пух и прах. На самом деле лес переполнен грязными, уродливыми и искалеченными куклами и такими же плюшевыми зверьками, которые повсюду развешаны на деревьях. Здесь их более трех сотен. Некоторые из детских игрушек, от которых давно отреклись их хозяева, способны вселять страх. Большинство кукол висят на деревьях целыми кучками, но есть и игрушки-одиночки, вид которых наиболее ужасен. Покрытые пылью, однорукие или одноногие, смотрящие в никуда пустыми глазницами или стеклянными зрачками… А ведь никто намеренно не делал из них монстров… Но почему-то эта коллекция вызывает мистический ужас, а игрушки воспринимаются как нечто живое и враждебное. Их прилипчивые глаза словно неотступно следят за каждым вашим шагом. Беглецы, не зная, сколько времени прошло с тех пор, как затих шум водопада, пробирались по лесу рядышком друг с другом, обратив лица к земле. Ночью белеющие силуэты брошенных игрушек выглядят очень жутко и печально, вместе с тем. Поэтому лицезреть эти пейзажи не улыбалось. Молчание решил нарушить Полпред, осмелившись обвести взглядом сирот. — А откуда все эти… — он говорил полушепотом, словно боясь привлечь внимание, -…игрушки? — Говорят, что после того, как дети слушали музыку Правды, они приходили сюда и оставляли все свои игрушки, — вспоминая «легенду», ответил — Кстати… зачем ты хочешь ее найти? — Я бы рад рассказать тебе, но ты не сможешь понять. Просто поверь мне на слово: так будет лучше для всей страны, — голос парня стал тверже. — Почему? Вопрос остался без ответа. Беглецы замерли и навострили уши. Откуда-то позади, среди задымленных стволов и мертвых кукол, доносился шорох листвы. Ломались ветки. Из-за черных деревянных тел показался белый огонек. Юноши отступили на пару шагов, крепко взявшись за руки. Тусклый луч обошел низкие кроны, отчего поползли паутиной тени и силуэты, утонул в облачных сугробах, измеряя их глубину и выдавая всё движение внутри, подобное заматывающемуся шерстяному клубку. Огонек становился все ближе и ярче с каждой секундой, также и шелест, характерный для того, как если бы некто шел, крадучись. Луч выбрал Полпреда и Ювелира в качестве мишени, поймав их в свой свет, точно прожектор, и никуда уже не двигался. Юноши закрыли поле зрения ладонью, когда источник стал совсем близко. Луч опустился от лиц и замер, вместе с ним затихли шаги. Перед беглецами стояла та самая девочка с черными, как смоль, волосами и светло-голубыми, проникающими в душу глазами. Как и пару часов назад там, в подземелье, она молчала, сливаясь с фоном игрушек. Она смотрела на юношей, припустив фонарик. — Так это же она! — удивился Ювелир. Полпред подошел к ребенку и попытался получить хоть какой-нибудь ответ. — Ты шла за нами всё это время? — ответа не последовало. — Почему ты молчишь? Подай хотя бы знак… — Она не говорит, — подытожил Ювелир. Полпред повернул голову к мальчику. — Никогда?.. — Никогда. — Ты немая… — юноша перевел немного печальный взгляд на девочку. Девочка не кивнула, не помотала головой. А только опустила глаза. Повисла болезненная тишина. Полпреда только что уверили в том, что стране не суждено услышать голоса этой фарфоровой статуэтки. Бедное дитя не может общаться нормально… Но одно поражало юношу. Серьезность и сила в глазах ребенка — эти черты вселяли уверенность, что статуэтка не сломлена. И это не могло не вызывать уважения… Откуда-то с севера дунул ветер, шевельнув тощие ветви, и с дерева упала кукла, подняв ворохом туман. Девочка встрепенулась и машинально приблизилась на пару шагов к Полпреду. Через пару секунд она приняла предложение взять юношу за руку, и уже трое отважных продолжили путь в глубь лощины. Где-то совсем близко слышался плеск. Путавшийся под ногами туман давно рассеялся, и можно было шествовать более уверенно, не боясь упасть в глубокую яму или стать пленником ловушки. Кто знает, что за опасности подстерегают человека в этой лощине. Окинув взглядом окрестность, юноши решили следовать за звуком, пока не набрели на небольшую, струящуюся вниз по склону реку, через которую был проложен мостик. На том берегу, среди тонких кленов и берез, в глаза бросался могучий темно-бурый ствол. Казалось, чтобы обнять его, необходимо было двое-трое человек. Когда девочка увидела дуб, что-то в ее сердце щелкнуло, и она, освещая дорогу фонарем, ускорила шаг. Переглянувшись, юноши последовали за ребенком. Но стоило им только взойти на мост, как отовсюду раздалось шипение и свист. От неожиданности девочка выронила фонарь прямо в воду, и стало совсем темно. Уже через секунду ребенок сорвался с места к своим друзьям и попытался с силой дернуть их за руки вниз. Были бы юноши в курсе происходящего… Сразу же послышались два негромких вскрика. Молниеносно разрезав воздух, в их плечи вонзилось по чему-то острому и тонкому, как игла. Это были часовые стрелки. На месте ран чувствовался странный жгучий холод. Одновременно с тем голова закружилась, а слабость связала своими тяжелыми цепями всё тело. Девочка, чудом избежавшая оружия, спряталась за деревом и тихонько высунулась. С сожалением посмотрев на теряющих сознание друзей, она поняла, что спасти их теперь слишком поздно. Из темноты леса горели несколько пар красных внимательных огней. Девочка сжалась и даже боялась дышать. Шаги, шорохи, звуки какой-то проделываемой работы… Когда всё это растворилось в ночной тишине, девочка нашла в себе силы выглянуть. Стражников поблизости не наблюдалось. Мост пустовал, словно никого на нем никогда и не было. Девочка закрыла себе рот ладонью. «Забрали…» — тревожно проснелось в голове. Она поднялась на мостик и осмотрелась. Сверху как будто давила мертвая тишина, несмотря на то, что обратив лицо к небу, где исчезали концы паутины веток, девочка увидела кружащуюся черную птицу. Небо было единственным источником света. В зеркальных осколках звезд девочка смотрела на свое отражение. Оно было прямо противоположно тому, что написано на детском лице, но в точность передавало чувства и эмоции. Тот же ураган бушевал во взгляде ребенка… Внимательно окинув взором лес, чтобы убедиться в отсутствии стражников, девочка решила для себя: во что бы то ни стало, надо идти дальше. Сойдя с моста, она подошла к ближайшему клену и, вынув из кармана ленточку, привязала к его ветви плюшевого длинноухого кролика, которого всё это время носила с собой. Попрощавшись с голубыми стеклянными глазками, девочка без оглядки прошла несколько метров в темноту лощины, пока не обернулась на резкий шелест. Где-то во мраке в десяти шагах от нее, между деревьями быстро мелькнул невысокий силуэт. По мере его отдаления шелест стихал…

***

Первыми встретили очнувшегося Полпреда вопросы «что произошло?» и «где я нахожусь?». Сосредоточившись на своих физических ощущениях, юноша понял, что лежит на чем-то твердом и гладком, предположительно, полу, причем, приковывает его к поверхности чувство какого-то каменного холода в руках и ногах. Всё тело налилось свинцом. Невозможно не то, что пошевелиться, парень с усилием открыть глаза, как тут же в них ударил сочившийся из высокого окна свет. Медленно отвернув голову, Полпред нашел в себе силы приподняться на руках и осмотреться. Он находился посреди просторной залы в черно-белых тонах между двумя огромными колоннами, которые могли бы сравниться с тем могучим деревом в лощине… А что же произошло там, в лощине? Пожалуй, это был самый сложный вопрос из всех. Не продержавшись и минуты в таком положении, парень упал на спину с еле слышным выдохом. Несмотря на то, что в голове всё заволокло туманом, он осознавал, что был схвачен стражниками. Об этом ему рассказал интерьер помещения — залы дворца. Полпред снова попытался встать спустя пару минут. На этот раз попытка оказалась более удачной. Ему удалось даже подняться на ноги. Слегка покачиваясь, юноша старался освоиться. Слабость всё ещё сказывалась на нем, и ноги невольно подкашивались. Прошло некоторое время, прежде чем он решился сделать первый шаг. Но этого ему не требовалось. В дверном проеме слева появился один из манекенов, к странному внешнему виду которых Полпред уже не чувствовал страха. Теперь это была неприязнь, пришедшая с обличением в существах врагов. Стражник имел белую полоску в виде треугольного воротника, что, вероятно, свидетельствовало о его королевской службе. К слову о самой правительнице. После того, как стражник приблизился к Полпреду и, на удивление, не прикоснувшись к нему, принял положение у него за спиной, в дверях напротив появилась высокая девушка в текстурном платье с двойной пышной юбкой в пол, благодаря которой создавалось впечатление живой шахматной фигуры. Такие же черные рукава, длинные, свободные, напоминали крылья. На фоне высоко поднятого воротника выделялся белый тонкий бант наряду с блондинистыми волосами, аккуратно, но пышно забранными на затылке. Прическу украшал пион соответствующих общей композиции цветов. На груди на цепочке висел кулон в виде стеклянной сферы, закованной в треугольные грани, смыкающиеся и образующие острую, строгую конструкцию. Полпреду казалось, что он попал в немое кино, несмотря на присутствие звуков. Императрица шла со всей присущей ей важностью, отражаясь в начищенном паркете. Полпред продолжал изучать её взглядом и вскоре поймал себя: он не чувствовал ничего, что обычно чувствует человек при встрече с Аноров, самой влиятельной персоной. Конечно, юноша машинально спросил о том, чего больше всего хотел знать. — Что Вы сделали с детьми? — Полагаю, тебя не учили правилам этикета во дворце, — утвердительно проговорил низковатый голос. В паре метрах от него Аноров остановилась. — Что нужно делать, когда знакомишься с императрицей? Парень начал ощущать себя на месте той девочки Саши, которой не так давно задал вопрос — «что нужно делать, когда знакомишься с королевой?». От этого Полпреду пришлось сдержать смех и отвести глаза. Сделав еле заметный выдох, он вспомнил: от него ждут ответа, а то, что говорила Саша, на сей раз не подходило. — Здравствуйте, — неуверенно проговорил Полпред, но стражник немедленно толкнул его так, что парню-таки пришлось исправить неловкое приветствие на поклон. Повисла пауза. Когда же юноша выпрямился, он набрел взглядом на абсолютно черные глаза императрицы. От них внутри разливался какой-то холод. Полпреду становилось не по себе, но не смотреть в бездну с вьющимся дымом, которая затягивает всё на своем пути и обретает новые силы, он почему-то не мог. — Как это понимать? — приподняла бровь Аноров. — Видите ли, я никогда еще не встречал импе… — начал было оправдываться Полпред, но правительница его перебила. — Речь не об этом. Какая же сила побудила тебя бежать из нашей прекрасной страны, да еще и в лощину, прихватив с собой мальчишку? — голос раздавался эхом в пустом зале. — Я… — стражник пихнул юношу в спину, как бы исправляя. Тот вздохнул. — Ваше Величество,. я не обязан посвящать Вас в это дело. — Какая дерзость… Ты понимаешь, что если мне не понравится хоть один твой писк, я прикажу расправиться с тобой наиболее подходящим образом? — Аноров произнесла это с каменным лицом и ровным голосом, но от этого становилось жутко и холодно вдвойне. Полпред старался держаться как можно более мужественно, но молчал. — Ответь мне на один вопрос, — начала императрица. — Что вы забыли в лощине? — Придет время — Вы сами всё узнаете. Вы так и не сказали мне: где дети? — Успокойся, мальчишка за этой стеной… — императрица указала куда-то вправо, после чего тут же насторожилась. — Постой. Ты сказал «дети». Значит, их было несколько? — она перевела взгляд на стражника. — Негодники! Как вы могли упустить их?! Аноров стремительно сняла перчатку и сделала резкий пас рукой в сторону стражника. Если бы Полпред замедлил хоть на долю секунды и не подался влево, его постигла бы та же участь, что и манекена. Обернувшись через пару мгновений, юноша увидел за спиной окоченевшую белую, почти прозрачную, фигуру. Стоило ему только прикоснуться к голове стражника, как тот тут же потрескался самым хрупким образом и осел на пол тонкими, покрытыми инеем, стеклянными осколками. Полпред хотел было развернуться к императрице с выражением страха на лице, но чувство внезапно отступило, а его место заняло осознание того, какое на самом деле чудовище держит под контролем страну, которая запомнилась парню детством и юностью. — Совсем от рук отбились, — констатировала Аноров, надевая перчатку. Полпред понял, какой опасности подверг успевшую спастись девочку, и немедленно замолчал, спокойно обернувшись. — Отвечай! — голос уже звучал в сторону юноши. — Кто еще был в лесу? — Я и так уже сказал лишнего, — интонация приобрела ту же окраску, что и у правительницы. — Ты еще ответишь… — в сверкании очей и приглушенном голосе Аноров читалась тихая ненависть. Императрица на шаг приблизилась к Полпреду и посмотрела ему в глаза. На ее лице промелькнула тень ухмылки. Аноров ничего не ответила. Она лишь удалилась к тому входу, откуда явилась. Дверь захлопнулась за ее развевающейся шелковой накидкой, и буквально через минуту в зале раздался молодой, но очень сильный голос, показавшийся юноше знакомым. — Именем Её Императорского Величества приказываю — немедленно начать Обряд Посвящения! Вот тут Полпреду стало не до шуток. Он никак не хотел лишаться памяти, и уж точно не хотел становиться таким же повернутым на определенных странностях, как и все дети страны. Два служащих при правительнице стражника появились в зале и начали достаточно быстро приближаться к Полпреду. Юноша принялся отступать, но, когда за его спиной оказалась стена, он в отчаянии понял, что бежать некуда. Безликие надели на его запястья тяжелые кандалы и, крепко, до боли повели за руки прочь из помещения. Когда повязку с глаз сняли, Полпред увидел окружающую его обстановку кинозала. Среди множества рядов и кресел выделялось одно в третьем, приходящееся как раз на самую середину огромного, пока еще пустующего экрана. Кресло было оснащено пятью ремнями: по два на подлокотниках и один, обеспечивающий положение головы так, чтобы зритель просмотра избежать не смог. Собственно, несмотря на всё нежелание и сопротивление последнего, стражникам в конце-концов удалось накрепко пристегнуть его к креслу. Полпред понимал, что совершает величайшую ошибку второй раз, но теперь путь назад был отрезан, а дорога впереди зависит только от того, кто по ней пойдет — Полпред или безымянный раб страны.

***

В глубине лощины, окруженная кольцом дыма (кстати говоря, эта опушка была единственным местом, где туман укутывал землю до самого утра), ютилась маленькая деревянная избушка с немного накренившейся крышей, каменной трубой и сплошными, без единого отверстия, кроме двери, стенами. Ставни напрочь отсутствовали. Некоторые бревна, из которых состоял дом, выглядели так, будто готовы рассыпаться на куски при любом неловком движении. Всё имело очень старый и потрепанный вид. Но это не остановило девочку. Она только ускорила свой шаг и вскоре, подбежав к избе, не раздумывая, постучала в дверь. На пороге показалась высокая, худощавая женщина. Она всплеснула руками, увидев девочку. Казалось, она потеряла дар речи. В следующую секунду женщина счастливо засмеялась вместе с ребенком и крепко-крепко её обняла. На глазах у обоих проступили слезы. А объятия не прекращались. Они не знали, что имеют право на счастье спустя столько лет. — Как ты выросла… — с трепетом прошептала женщина, едва справляясь с собой. Внезапно откуда-то с высоты донесся резкий, противный крик какой-то птицы. Подняв лица к небу, встретившиеся ощутили панику. — В дом! Скорее в дом! — встревожилась женщина и немедленно завела ребенка в избу, закрыв дверь. Сквозь тонкие деревянные стены было слышно возрастающий шорох со стороны лощины. Дыхание затаилось. Через минуту дверь задрожала, защелкало что-то в проеме, потом резко замерло. В щели около стены мелькнул черный высокий силуэт, и раздался до боли знакомый баритонистый голос: — Быть вам вместе до скончания веков! Женщина ощутила тяжесть в ногах, но она все-таки вместе с девочкой бросилась к двери, начав ее толкать, колотить по ней руками с криками о помощи, но все попытки были бесполезны. Связка ключей звякнула уже где-то вдали.

***

— Твое имя. — У меня нет имени. — Твое звание. — Часовщик. Подданный Страны Вредных привычек №9. Класс коллекционеров. Обстановка вокруг юноши сменилась. Он находился во дворце принцессы, в самом сердце страны. В том же помещении с закрытыми тканью стенами. Именно она отвечала за порядок жизни населения и сейчас должна была ознакомить нового гражданина с едиными правилами. Но вместо этого девушка взяло небольшое зеркало и спустилась с лестницы к парню. — Довольно театра, — улыбнулась она. Тот поднял на принцессу глаза. Они сияли чистым изумрудным цветом, как и у любого жителя страны. — Не понимаю, о чем Вы, Ваше Высочество… — вполголоса проговорил он. — Неужели ты сам в это поверил? Она поднесла к его лицу зеркало. В своем отражении он увидел, как его зеленый цвет тускнеет, поглощается темнотой, становится совсем черным и, наконец, обретает привычный карий оттенок. — Так вот в чем дело… — Полпред машинально коснулся лица, будто не веря, что это происходит с ним. Он перевел взгляд на принцессу, сомнение снова омрачило его лицо, когда он увидел летний цвет ее глаз. — Почему я должен тебе верить? — Ах, — выдохнула девушка, — это мой родной цвет глаз, не пугайся. Юноша впервые за все приключение улыбнулся. — И обряд тоже ты подделала? — Ну, конечно! — воскликнула она. Полпред немного насторожился и задался вопросом, что заставило девушку поступить подобным образом, ведь в лучшем случае это грозило ей наказанием и лишением должности. В худшем — кто знает, на что еще способна Аноров. — Но зачем? Принцесса тихонько засмеялась, после чего вынула что-то маленькое из кармана и запустила в камеру наблюдения, назойливо глядящую из-под потолка. Удостоверившись в том, что она больше не держит контроль над действиями и словами, девушка обернулась, и в следующую секунду парень услышал ее мягкий, но уверенный голос.

https://myzuka.fm/Song/3715908/Kristen-Bell-Santino-Fontana-Love-Is-An-Open-Door Kristen Bell feat. Santino Fontana — Love is an Open Door

— Я устала от дверей и замков на пути, Но удача вдруг свела с тобой! — Я думал о том же, потому что… — оживился Полпред и решил восполнить этот дуэт. — С юных лет мечтал я своё место найти, Я примерял на себя маски, как шут цирковой. — Но со мной… — на цыпочках прошлась принцесса к одной из стен. — Но с тобой, как с собой был… — он машинально пошел за ней. — И был мил! — подмигнула девушка, смеясь. — И пусть мир от нас далеко, — голоса слились воедино, — Сможем мы Вместе открыть замок!.. — принцесса резко дернула за синюю штору. Ткань упала на начищенный паркет, открывая вид на огромный стеллаж книг точно такого же цвета, как и их покрытие. — Вместе открыть замок… Они улыбнулись, делая встречные шаги, и вскоре были уже в четверти метра друг от друга. Их песня приобрела манеру игры, будто они стали знакомыми нескольких лет. — Невероятно! — Что? — Нам суждено было… -…встретиться! — Ты читаешь мои мысли! — воскликнул юноша и подхватил с девушкой следующую строчку. — Один подумает, другой сказать спешит! — они коснулись друг друга пальцами, словно дети. — Желание! Еще одно! У этого совпаденья Есть лишь одно объясненье: Мы с тобой друг друга спасли. — Позабудь… — Позабудь… — Нашу прошлую грусть, — К полёту под небеса ты готов? — Нам нужно… Вместе открыть засов!.. — на этой секунде они одновременно сорвали все оставшиеся шторы со стеллажей. Вместе открыть засов…

***

Императрица горделиво восседала на троне. Выражение ее строгого лица сделалось еще мрачнее, ведь она смотрела в серебряное зеркало, через которое всегда осуществлялось ее наблюдение за всеми объектами страны, где имелась камера. Глаза и уши Аноров были практически повсюду. Сейчас императрица, едва держа себя в руках от нарастающей ярости, смотрела в стекло и вместо залы дворца принцессы видела сплошную черноту. — Скрыться от меня решила… — прошипела Аноров и с силой швырнула зеркало об пол. Даже не взглянув на осколки, правительница грозно вскричала: — Стража!!! Тут же в зале появились двое стражников королевской службы. — Властью, данной мне, обвиняю принцессу Страны Вредных привычек и Часовщика в измене и приговариваю к казни! — черные глаза Аноров гневно замигали белым, как лампочки при коротком замыкании. — Разыскать их немедленно! Привести во дворец!

***

— Но как ты узнала, что в зале буду именно я? — Сестрица всегда была с тобой, а потом прибежала, мне все рассказала. — Сестра? — Ты уже знаком с ней. Дверь в помещение открылась, и навстречу шагнула девочка с золотистыми волосами, переплетенными в не очень идеальные косички. Эту манеру Полпред узнал сразу. И каково же было его удивление узнать в «первом друге» сестру принцессы. — Кнопочка.? — Это ты! Как хорошо, что ты не стал одним из них! — ребенок подбежал к юноше и крепко обнял его. Полпред даже не отстранился. Он понял, что начало кое-что проясняться. Осуществить ключевую цель — сбежать из изоляции — помогла именно Кнопочка, ведь кто, если не она, усыпил стражников? Вот только одно осталось непонятно: если ленты девочка занимают свои места в косах, то кто был отправителем записки там же, в камерах? Внезапно Полпреда охватила тревога, стоило ему лишь только вспомнить встреченные детские лица. — Ювелир!.. — воскликнул он, как только в сознании всплыл мальчик, участь которого сейчас известна одной Аноров. Как любой переживающий страх за другого, парень невольно сделал шаг в сторону выхода, но принцесса остановила юношу за плечо. — Постой. Ювелира сейчас не спасти. Но ты не бойся. Я знаю, что делать… Вдруг со стороны выхода послышались шипение и быстрые приближающиеся шаги. — Это стража! Я не могу управлять королевскими стражниками! — воскликнула девушка. — Кнопочка, убегай скорее, прячься в моей комнате! Мы обязательно вернемся. — Но я хочу с тобой! Мне страшно, — девочка крепко схватила сестру за руку. — Пойми, маленьким девочкам нельзя туда, тебя могут заметить. Беги в комнату и веди себя тихо. В противном случае… ты знаешь, что делать, — девушка вежливо отстранила от себя ребенка и поцеловала его в щечку. — Обещай мне быть умницей. — Обещаю, — кивнула Кнопочка. Все они прильнули к стенам, и как только в залу ворвались стражники, они ринулись прочь из дворца на всех возможной и невозможной скоростях.

***

Сумерки купались в водопаде и путались в тонкой, шелестящей дымке под ногами. Путь принцессы и Полпреда лежал через Лощину Забытых игрушек, и вскоре их поиски закончились, как только среди пристально глядящих деревьев показался сильный, крепкий дуб. Крона казалась ужасно тяжелой, а ветки прогибались под количеством сомкнутых на них замков самых разных форм и размеров. — Прошу любить и жаловать Дерево Вечности, — весело произнесла принцесса. — Всё это, конечно, хорошо, — Полпред оглядел местность впереди себя, — но только мы не ради дерева сюда пришли. Девушка улыбнулась и, взяв юношу за руку, повела за собой. Там, с северной стороны, под опекой короля лощины стоял маленький домик с покосившейся крышей и трубой, откуда шел слабый дымок. Полпред, получив от принцессы кивок со смыслом: «Смелее!» — пошел к дому и, обнаружив, что ставни наглухо захлопнуты, обратился к двери. На проушинах висел огромный рыжий замок, устрашающий своей массивностью, но это Полпреда не испугало, ведь он ясно помнил о своем уникальном изобретении. Достав из кармана ключ и вставив его в замочную скважину, юноша затаил дыхание. Что произойдет, если у него не получится, если сломается ключ, если замок, к примеру, заколдован, ведь от этой страны все можно ожидать? Полпред решил отбросить тянущие назад сомнения и начал осторожно проворачивать изобретение в механизме. Раздался скрежет, но ключ не дошел до конца. Юноша выдохнул и решил применить силу. Ключ глухо затрещал, потом что-то щелкнуло, и справляться с ним стало удивительно легко. Полпред подергал замок и вскоре благополучно снял его с петель совсем. Стоило ему тихонько толкнуть дверь, как она тут же поддалась, и юношескому взору представилась нищая комнатушка. У камина сидела женщина с черными длинными волосами и серовато-белой, как снег, кожей. В глаза сразу бросались острые скулы. Облачена она была в дымчатое потрепанное платье, что напомнило Полпреду о королеве Страны Хороших деточек, которая находилась практически в таком же плачевном состоянии, несмотря на то, что запертая избушка отличается от холодной Башни Страха. Юноша столкнулся с такими ощущениями, будто кто-то взял его сердце в руку и беспощадно сжал. Набрав больше воздуха, чтобы позволить себе справиться с чувством, Полпред продолжил рассматривать помещение, пока его глаза привыкали к слабому свету огня. Женщина грела руки возле камина, сидя в каком-то скелетированом кресле, а рядом с ней, положив голову ей на колени, дремала молчаливая девочка-статуэтка с короткими волосами, точь-в-точь похожая на нищую. Парень невольно дрогнул, поняв смысл сходства. Дверь выдала его скрипом, и тот вынужден был войти на порог. Нищая подняла на незваного гостя голову, и тогда он обратил внимание на ее тусклые сине-серые, настолько светлые, что почти белые, глаза. — Вы Правда? — даже забыв о приветствии, с ходу спросил юноша. Женщина только торжественно кивнула. — Как долго мы Вас искали. Пожалуйста, — он говорил спокойно, но в его голосе чувствовалась буря. — выслушайте… — Разве я что-то могу сделать? — внезапно перебила его Правда. — Зря ты пришел сюда… Возвращайся в страну, пока стражники не схватили. — Что я должен сообщить миру? Какую весть передать?.. Женщина подняла пару веток с пола и бросила их в огонь. Помолчав немного, она ответила, глядя в камин: — Скажи им, что я молода и красива!.. — Постойте, Вы всё неправильно поняли, — позади послышался голос принцессы, и они с парнем уже вдвоем закрыли закрыли за собой дверь, точно давая понять, что никуда не уйдут, пока не достигнут цели, — мы не такие, как они. Мы хотим всё поменять. И только Вы можете нам помочь. Странники подошли ближе к Правде. Увидев принцессу, она оглядела обоих с ног до головы и, остановив взгляд на юноше, произнесла: — Принцесса и так нарушила строжайший запрет являться в лощину, впрочем, как и ты, но я всё же спрошу… Кто ты? — Полпред. Правда посмотрела парню в глаза и помотала головой. — Это неправда… Но всё-таки я вижу, что и ты не один из них. Юноша на миг потерял способность говорить. Женщина мягко провела ладонью по волосам девочки, дремлющей у нее на коленях, и та медленно открыла глаза. — Ты слышала, милая? Мы поможем им, верно? Мы всем поможем… Не бойся, — совершенно иным, ласковым тоном произнесла она. Девочка поднялась и оглядела Полпреда и принцессу своими голубыми глазами. Внезапно в них промелькнула звездочка, и девочка слегка растянула бледно-розовые губки с светлой улыбке. — А я и не боюсь, мамочка, — внезапно послышался аккуратный, хрупкий голосок. Полпред впервые узнал, что значит восторг. Юноша с искрящимися глазами по зову сердца присел на колено перед ребенком и, сжав его ручки в своих, почти что прошептал: — Ты… ты говоришь… — душа внутри содрогалась, а на лице сияла радостная улыбка. Девочка, не раздумывая, потянулась к Полпреду, в следующую секунду крепко обняла его за шею и замерла. Этого было достаточно, чтобы понять ребенка… — Почему ты молчала все это время? — Аноров запретила мне говорить до тех пор, пока я не встречу маму… — Это был не просто запрет, — пояснила Правда. — Она лишила ребенка голоса. Она была уверена, что мы больше никогда друг друга не увидим. — Больше.? — переспросила принцесса с тоской в голосе. — Да… — ответила женщина. — Мы жили в прекрасной стране. Дети были свободными, общались, играли, при этом не причиняя никому вреда: ни себе, ни друзьям. Все были такими подвижными, веселыми, не знали стражников. Они могли радоваться целый день. А я могла играть для них целую вечность… — Постойте, — вмешался Полпред, — так Вы вовсе не играли детям колыбельные, после которых они забывали привычное счастье? — Нет, но… однажды я была вынуждена так поступить. Аноров заставила меня сыграть свою музыку наоборот. Она сказала, что, если я не сделаю этого, моя дочь станет одной из пленных детей… Я ей поверила. Как я могла не поверить родной сестре? Это единственный человек, распознать ложь которого я не могу. А она не сдержала своего истинного слова. — Так, императрица — Ваша сестра? — изумился юноша, — Вы же абсолютно разные люди. — Младшая. Несколько лет мы одни скитались по свету, чтобы найти место и не умереть без крова. Мы вместе создали эту страну… Я была уверена, что она всегда будет для меня поддержкой и опорой не только, как сестра. Выходит — ошибалась… — Нет причин для страха и печали, — отозвалась принцесса. — Правда, — она выделила это слово, — еще возьмет свое, уверяем. От нас зависит судьба всей страны. — Судьба всей страны… Да вы же дети! Идите сюда, — Правда подвинулась ближе к камину, освобождая место для героев, — идите ближе. О том, что я вам расскажу, нельзя говорить громче хода часов… Принцесса, Полпред и даже живая кукла, устроившись на коленях последнего, собрались вокруг женщины и с вниманием устремили на нее взоры. Правда подняла чугунный котелок и закрыла им огонь в камине. Из отверстий в ней еще лился мягкий оранжевый свет, рассеивающийся во мраке, словно пена. Сердце в предвкушении чего-то запретного, но волшебного, начинало то замирать, то подскакивать от восторга. Правда коснулась потертого воротника платья и из-под него на ладони вытащила кулон в виде ключа, держащийся на цепочке на ее шее. — Там, во дворце сестры, спрятан сундук. Не большой, не маленький. Не белый, не черный. Не пустой, не наполненный. В том сундуке под замком несколько лет лежит скрипка. Только с помощью нее мы сможем защитить страну от Аноров… Атмосфера тайны сохранилась еще с полминуты, пока голоса принцессы и Полпреда, прозвучавшие одновременно, не нарушили тишину: — У меня есть план. Дверь со скрипом отворилась, и герои вышли на воздух. Правда, сделав свой первый за столько лет шаг за порог дома, подняла лицо к небу и вдохнула лесной холод. — Не думала, что когда-нибудь снова смогу увидеть звезды… — почти шепотом сказала она, любуясь сияющим полотном и россыпью звезд, будто пытаясь что-то в них прочитать. Принцесса ласково улыбнулась женщине. Полпред на мгновение потерял бдительность, заметив весьма необычную деталь: глаза девушки, также обратившиеся к небу, засияли, отразили все мерцающее изобилие. Казалось, они стали его земным продолжением, маленькими частичками космоса. Полпред и не предполагал, что лоскуток звездной долины сейчас поселился и в его глазах, а ведь, стоило ему посмотреть в темень лощины, как внимание принцессы переключилось на Полпреда. В это время Правда зрительно изучала местность от одного дерева к другому, ловя на себе тысячи стеклянных взглядов. Ее сердце охватывали тоска и ужас. Внезапно ее взор пал на белоснежного плюшевого кролика, одиноко висящего на ветви. Среди посеревших, пришедших в негодность кукл, он сильно выделялся. Женщина сразу всё поняла. Правда подошла к этому дереву, бережно отвязала от него игрушку и протянула своей дочери. — Не спеши взрослеть, милая. Оставайся такой, какая ты есть, — девочка заулыбалась и прижала к себе кролика, а женщина поцеловала ребенка в лоб. Подняв голову через пару секунд, Правда заметила робкую тень улыбки на лице юноши. Она шагнула к Полпреду и поймала момент, чтобы заглянуть в его карие глаза. Её же взгляд приобрел оттенок сострадания. Женщина коснулась плеча юноши и тихо произнесла: — Детство — это то, что мы потеряли во времени, но ты можешь сохранить его в душе… Если ты так этого хочешь, почему не решаешься себе этого позволить? Есть люди, которые тебе улыбаются, и остаётся ощущение, что тебя отогрели в тёплых руках. Это как раз то, чем Полпреду запомнилась Лощина Забытых игрушек.

***

Всё повторялось. Тот же дворец, та же зала и, самое главное, та же императрица. Полпред снова стоял в середине этого неуютно-просторного помещения, имея терпение пронзающего его холодного взгляда. — Неужели сам пришел? — с ядовитой усмешкой произнесла Аноров. — А где же принцесса? Сбежала? — Должна прибыть с минуты на минуту. — Будем дожидаться её, или примешь казнь в гордом одиночестве? — усмешка не хотела исчезать с лица императрицы. — Начать можно и без нее, но в одиночестве быть я тоже отказываюсь. — Как будет угодно, — она фальшиво улыбнулась. — У тебя ведь есть право на последнее желание. — Я ведь говорил, что придет время, и Вы узнаете всё сами, — Полпред на зло Аноров продемонстрировал свою фирменную улыбку и сделал шаг в сторону. Королевские двери для приема гостей, которые находились всё это время за спиной юноши, не спеша открылись. Во дворец мирной, но твердой походкой вошла фигура, способная сравниться только с образом самой императрицы, при этом являясь полной её противоположностью. Она держала за руку свою маленькую копию. Аноров, потрясенно нахмурив брови, поднялась с трона и спустилась на пару ступеней вниз. — Ты?.. — Помнишь меня? Помнишь родную сестру, которую ты жестоко предала и лишила всего, что у нее было? — Зачем ты явилась сюда? Думаешь, у тебя хватит сил, чтобы сразиться со мной? — Нет, — Полпред взял за руку девочку, образуя трио. — У нас хватит сил. — Какая несусветная чушь… Посмотрите на друг на друга. Упрямый шут, детский ночной кошмар и его недоросль. Очевидно, вы слишком самоуверенны. — А по-моему, дело в Вас, — вмешался Полпред. — Разумеется. Против меня и моих стражников вы бессильны. — У Вас нет стражников. — Что? — У Вас нет стражников! — юношеский голос стал твердым, как никогда. Аноров немедленно обратила взор на все входы и выходы. В каждом из них некогда стоящие смирно королевские безликие лежали без движения. Через пару минут тишины императрица вернула внимание на героев и обожгла их ухмылкой. — Вы ведь знаете, что это мало что решает. В это время из-за двери одного из выходов Кнопочка, ютящаяся в тесной проеме, пыталась открыть легендарный сундук, в котором находилось их главное спасение. Замок никак не хотел поддаваться изобретенному Полпредом ключу. Через секунду тот хрустнул, и Кнопочка вытащила из замочной скважины только половину ключа. Надо было действовать по-другому. Ключ, предназначены специально для этого ларца, находился у Правды, а значит и сундук необходимо было отдать, непосредственно, ей. Кнопочка выбежала за порог поближе и, что есть силы, толкнула сундук в сторону женщины. К счастью, он остановился в метре от нее. При виде ларца, императрица поняла, что незваные гости настроены более, чем серьезно, и это не могло ее не тревожить. Правда немедленно открыла сундук своим ключом и достала оттуда блестящую скрипку. — Посмотрим, что ты скажешь на это, — произнесла Правда и, установив скрипку на плече, смело начала скользить по струнам смычком, рождая музыку, побуждающую к сильным действиям, к энергии и стойкости. Это был своеобразный гимн тем людям, кто бесстрашно взял судьбу страны в свои руки. Глаза Аноров замигали белым, цвет дрожал и меркнул, по лицу бегали блики. Кристаллическая сфера в её кулоне дала трещину, откуда тут же вырвался луч света. Императрица едва не потеряла равновесие, невольно отступая назад. — Прекратить! Немедленно! — яростно закричала Аноров. — Хватит! Правда продолжала настойчиво лить музыку, повышая и понижая тональность, играя с нотами, озаряя дворец различными поющими сочетаниями под самый купол. — Я сказала, хватит!!! — срывая голос, разозлилась императрица и, стремительно сбросив перчатки, сделала направленный пас. Ледяная молния пронзила руки Правды, и они быстро стали покрываться инеем, белеть и сыпаться, как стекло. Женщина готова была заплакать с досады. Но скрипку, которую она успела подбросить перед этим, поймала дочь. Девочка растерялась, сжимая в ручках инструмент, но тут же услышала голос мамы: — Ты сможешь. Помнишь, как я тебя учила? — нежно и уверенно сказала Правда. — Давай! Девочка решительно кивнула маме и, положив скрипку на плечо, без срывов и дрожи в юных ручках продолжила победоносную композицию. Императрица стиснула зубы. Её кулон терял частички минута за минутой, озаряя всё вокруг острыми лучами, а по лицу Аноров пошла трещина, как по фарфоровой кукле. Она занесла руку и отправила в девочку разряд. Ему бы хватило одного мгновения, чтобы превратить ребенка и скрипка в горстку стеклянной пыли, если бы Полпреда не было рядом. Юноша в последний момент успел ринуться к девочке и закрыть её, тем самым приняв всю магию на себя. Казалось, в сердце вонзилась сотня осколков, заостренных, словно иглы. Сжав в ладони на этом месте свитер, Полпред упал на колени. Девочка хотела было прекратить игру, но она понимала, что, если остановиться, победы никому не видать. Кнопочка за дверью закрыла рот ладошкой. Холод жег парня изнутри, весь он сильно побледнел, но он собрал все оставшиеся силы, поднялся на ноги и выпрямился. Правда, видя работу своей дочери, не могла оставаться в стороне, даже несмотря на свое бессилие. Она окликнула Полпреда. — Ты в порядке? — Да, — без промедления ответил он. — Возьми ключ. Сможешь попасть в медальон? Юноша мысленно прицелился, но тотчас же перевел взгляд за спину императрицы и слегка улыбнулся Правде. — Есть идея получше. За троном кралась принцесса. Девушка нашла в себе смелость и ловкость, чтобы за долю секунды подскочить к Аноров, схватить кулон и как можно более резко дернуть за него, напрочь сорвав с цепочки. Но принцесса понимала, что идет на риск. Императрица внезапно развернулась и ударила её всем зарядом, который всё это время копился в её руках. Девушка вскрикнула, потеряв равновесие, но тут же вскочила и, обнаружив, что начинает постепенно превращаться в стеклянную фигуру, кинула медальон друзьям. Полпред стал тем, кто его поймал. Сжав кулон в руках, юноша с ужасом наблюдал за тем, как девушка с надеждой смотрит ему в глаза, улыбается, и тут же эта улыбка перестает быть живой, окутываясь стеклом и замерзая под инеем. Полпред перевел взгляд на Аноров. — Я знаю последнее желание! — воскликнул он, осознав, сколько всего произошло по вине колдуньи, и с силой разбил медальон об пол. Разлетевшись на кусочки, он излучил такой свет, что даже смотреть стало больно. Когда же сияние пропало, все открыли глаза и увидели, что возле трона, как раз там, где в последнюю секунду стояла императрица, сидела огромная ворона с белым оперением на голове. Птица издала свой фирменный крик. — Аноров, — всплеснула ручками Кнопочка и вышла из укрытия. — Ну, конечно! Ворона! Ворона! Птица каркнула и, поднявшись в воздух, улетела прочь из дворца, скрывшись в предрассветной пелене неба. — Прощай, сестра, — сказала Правда вслед вороне, — надеюсь, ты найдешь свое место… Юная скрипачка опустила инструмент с плеча и выпрямилась. — Получилось… — произнесла она вполголоса, положила скрипку на пол и, подбежав к Правде, крепко обняла её за шею. — У нас получилось, мама! Мы победили! Женщина ощутила тепло в закоченевших руках и уже без боязни так же крепко прижала к себе дочь. — Магия пропадает. Мы, и в правду, победили! Замок на двери темницы дворца, некогда намертво примерзший, растаял, и теперь можно было свободно выйти на долгожданную свободу. Этого и был достоин Ювелир. Мальчик выбежал из темницы, а по коридору к выходу, к солнцу и свету его вело счастье… — Смотрите! — Правда показала на стеклянную фигуру принцессы. Иней на ней таял, стеклянная клетка становилась всё менее и менее заметной. Полпред молча, неотрывно наблюдал за тем, как девушка снова оживает на его глазах, как её взгляд, улыбка, смешные золотистые кудри — снова обретают цвета и привычный блеск. Бездушная, хрупкая статуэтка снова могла дышать и дарить всем тепло и радость, разве это не прекрасно? Полпред глубоко вздохнул, но последствия победы дали о себе знать. Юноша, почувствовав острую, пронзающую все тело боль, схватился за сердце и опустился на колени. Но даже так было слишком тяжело терпеть жгучий холод, и Полпред подался назад. Принцесса подбежала к юноше и села возле него. — Боже мой, ты в порядке? Что с тобой? — после чего обратилась к остальным. — Помогите, с ним что-то не так! Почему магия не пропала? Почему? Все собрались возле Полпреда. Он всё еще был бледен, как снег. Дышать было трудно, при каждой попытке сделать вдох легкие обдавала вьюга. — Холодно… — только и смог произнести парень. Девушка коснулась его лица. — Как лед… — в страхе пролепетала она и оглядела друзей. — Заколдованное сердце, как известно, не спасти… — тихо ответила Правда. На глаза принцессы навернулись слезы. — Этого не может быть! Я не верю! Должен же быть хоть какой-нибудь способ. Я всё сделаю… — перешла на шепот девушка, смотря на Правду с мольбой. Юноша медленно закрыл глаза. Принцесса тут же затрясла Полпреда за плечо. — Нет, смотри на меня. Только не засыпай, пожалуйста, Полпред, я тебя умоляю, смотри на меня… Парень слабо устремил взгляд на девушку. А она даже не замечала, что её рука сжимала его руку. — Существует только один способ, — продолжила Правда. — Замерзшее сердце вернет то, что никогда не стареет, то, что наполняет жизнь смыслом, то, что делает счастливой не только тебя, но и других, то, что делает мир лучше и добрее, то, что является и чудом, и наградой… — Я знаю, что это… — прошептала принцесса и наклонилась ближе к лицу Полпреда. Девушка с трепетом в сердце коснулась губами его щеки. Полпред ощутил, что от этого поцелуя по его телу разлилось тепло, наполнило каждую его клеточку. Руки стали привычно мягкими, лицо обрело привычный румянец, глаза — привычную искру, а сердце… Сердце стукнулось, избавившись от стеклянного кокона, и восстановило свой привычный темп. Первое, что сделал Полпред, это отблагодарил принцессу обаятельной улыбкой. — Спасибо, — произнес юноша и сел. Дети, всё это время без дыхания наблюдающие и переживающие больше всех, услышали голос Полпреда и радостно его потянули к нему юные ручки, желая охватить полностью, передать всю свою любовь. — Быть может, теперь, — смеясь, говорила девушка после того, как юноша поднялся на ноги, — мы можем познакомиться по-настоящему? — Полпред, — позвала его Правда, — как тебя зовут? — Вячеслав, — ответил он. — А вот это действительно так, — улыбнулась женщина. — А я — Маша, — представилась принцесса. — Я знал, — после некоторой паузы произнес юноша и улыбнулся.

http://xmusik.me/s/23673154-Vyacheslav_Manucharov_i_Mariya_Volkova_-_Ledi_Sovershenstvo/ Вячеслав Манучаров и Мария Волкова — Леди Совершенство.

— А меня Аней зовут! — послышался голосок Кнопочки. — Очень приятно, — Слава перевел взгляд на девочку, которая помогла одержать победу над императрицей одной только скрипкой. — А тебя? — Аврора, — скромно произнесла девочка. — Аврора… — повторил юноша и посмотрел вдаль, где светился румянцем рассвет.

***

К счастью, способ оживить заколдованное сердце страны тоже существовал. Способ был единым для всех сердец, но в этот раз Правде предстояло передать детям всю любовь через пение скрипки. Все стояли на открытом балконе дворца принцессы. Все молчали в предвкушении волшебства, настоящего, доброго, несущего свет и радость в душу любого: и ребенка, и взрослого. Правда положила скрипку себе на плечо и торжественно вознесла смычок. Уже следующее мгновение наполнилось чистым голосом этого инструмента. Он долетал даже до самых отдаленных уголков страны, стучался в каждое окно, проносясь на крыльях ветра, дарил тепло, наливаясь солнцем и малиновыми лучами всё больше и больше. Дети, услышав знакомую, милую сердцу музыку, выходили из домиков, собирались возле дворца и с удивлением смотрели наверх, туда, где играла Правда. Вскоре удивление на детских личиках сменилось восторгом и ликованием. А в это время книги в разноцветных переплетах искрились и выпускали яркий фейерверк со страниц, каждый из огоньков которого вернется в сознание ребят, позволив им побыть детьми подольше. — Юра, а помнишь, — обратился Слава к Ювелиру. — ты как-то спросил меня, почему ты можешь верить мне? — Это уже неважно, — улыбнулся мальчик. — Главное, что, поверив тебе, я поступил правильно.

http://iplayer.fm/song/11622497/Vozhatye_-_my_fantazyory_my_rodom_iz_detstva/ Вожатые — мы фантазёры, мы родом из детства!