Как Бонни и Клайд

Бэтмен был слишком занят, когда Дик сказал, что психи делят территорию. Он не нанимался нянечкой к чокнутому клоуну. Максимум, что он был готов сделать для своей омеги - это закрыть его в Аркхем до полного исцеления. Но отчего - то Джокер упорно сбегал из больницы, причиняя урон Готэму и психике самого Брюса. Когда с второсортными гангстерами было покончено и Гордон, молча, пожал его руку, он, наконец, смог вернуться домой. С приходом Дика, а затем и Джейсона с Барбарой, его дом преобразился. Альфред с радостью обслуживал теперь уже большую Бэт-семью. Самому Брюсу доставляло удовольствие видеть всех вместе. Хотя, конечно, вслух он бы в этом не признался. Ведь он герой-одиночка. Дик первым запал в его сердце и оставил незаживающий шрам, когда через два года после того, как взял себе имя «Робин» решил, что способен работать в одиночку. Затем его место занял безбашенный и ещё более неуправляемый Джейсон, бывший уличный вор-карманник и дочь комиссара. Решившая, что расхаживать в сшитом плаще и латексе по ночам весьма забавно. Поначалу он не доверял им. Старался абстрагироваться и на патрули брал с неохотой. Но затем Джейсон, рискуя жизнью, защитил Альфреда, ставшего жертвой налёта грабителей, а Барбара в одиночку раскидала его противников, когда он был ранен. Так они стали настоящей семьей, и Брюс готов был за них убить. А они в ответ были беспрекословно преданы ему, какое бы решение он ни принимал. Дома было тихо. Барбара ещё не вернулась из отпуска: бывшая супруга Гордона выходила замуж в Метрополисе, и Барбара стала свидетельницей. Джейсон должен был быть на патруле вместе с Диком. Порой ему казалось, что эти двое существуют лишь для того, чтобы добить его нервные клетки. Посему горящий свет в гостиной его удивил. И как оказалось позже, дурное предчувствие было верным. Дик выглядел напуганным, он был весь в крови, и даже с такого расстояния Брюс смог рассмотреть, как дрожат его руки. Ведь как бы ни хорохорился Дик, он всего лишь семнадцатилетний мальчишка. Но то, что он увидел за фигурой Грейсона, выбило почву у него из-под ног. Дик не нашёл ничего лучше, чем приволочь его сюда. И теперь чёртов клоун истекал кровью на его обеденном столе, а сам Дик беспомощно взирал на это. — Почему не вызвал скорую?! Дик дёрнулся в сторону Брюса, по его щекам струились слёзы. Пройдёт два года, прежде чем он обрастёт панцирем из цинизма и станет жестоким, и озлобленным. — Он сказал, что хочет умереть рядом со своей Бонни. Они забрали Харли и я растерялся. Там была женщина, не похожа на военную, но явно какая-то шишка. Я слышал, как она отдала приказ ликвидировать его. Но так же нельзя и я... Брюс сжал плечо Дика и кивком указал на дверь. — Я справлюсь сам. Займись своими ранами и скажи Альфреду, что нужны медикаменты и бинты. Юноша покорно кивнул и удалился, напоследок бросив жалобный взгляд на окровавленное тело. Брюс знал, что когда-нибудь клоун допрыгается. Всегда есть кто-то, кто сильнее, хитрее и опаснее тебя. Быть королём преступного мира не просто, особенно когда многие не считаются с тобой лишь из-за биологического статуса. До него доходили разные грязные слухи, мол, что Джокера не раз и не два пытались подмять под себя находчивые альфы и всегда была бойня, и реки крови после того, как ненормальный клоун вновь и вновь отстаивал свою территорию. Но в этот раз всё вышло из-под контроля. И Бэтмен знал имя ошибки Джокера. Белокурая бета Харли Квинн. Подле неё клоун терял концентрацию. Любовь убивает, и Бэтмен знает это на собственном горьком опыте. След от кинжала Талии до сих пор ещё до конца не зажил. — Нам вернули наши пули сполна. Джокер шепчет бессвязный бред и смеётся, подле него приторный запах становится невыносимым. Брюс с детства ненавидел кондитерские. И то, что его омега обладает таким запахом - это плевок судьбы. До того, как в помещение заходит Альфред со всем необходимым, он успевает наслушаться бесконечного потока бреда из уст его «второй половинки», и еле подавляет в себе желание собственноручно положить конец страданиям психа, свернув тому шею. Альфред действует быстро и точно, с профессиональностью полевого хирурга, которым никогда не был. Он извлекает пули, зашивает раны, а сам Брюс держит Джокера за руку, словно они сопливая влюблённая парочка. Пару раз тот выныривает из забытья и, останавливая свой замутнённый взор на Брюсе,пошло присвистывает и заливисто смеётся. Альфред на это не реагирует, в то время как сам Брюс еле сдерживается. Когда всё заканчивается, Джокер проваливается в сон. — Как мне следует поступить с вашим гостем, сэр? В одной из параллельных вселенных, где ему не приходится носить маску и вершить правосудие, у его омеги чёрные волосы и пронзительные голубые глаза. Его омега улыбается ему вполне адекватной улыбкой, и они счастливы, по-своему. Но всё это пустые грёзы. — Позаботься о том, чтобы наш гость был доставлен в Аркхем. Альфред хмыкает, но не говорит ни слова. — Он выжил? Дик застаёт его возле двери, ведущей в его спальню. Он уже переоделся и принял душ. — Ублюдок живуч, как таракан. Дик с облегчением выдыхает. — Знаешь, Брюс, на мгновение я захотел, чтобы он умер. Дик преподносит это как постыдную тайну, горькая правда в том, что сам Брюс порой так же страстно желал, чтобы клоун перестал дышать, или и вовсе тогда утонул в чане с кислотой. — Поверь, в этом городе нет человека, который не мечтал бы вышибить ублюдку мозги. И они смеются, долго и горько. Потому что прекрасно знают, что в этом городе есть, по меньшей мере, два человека, которые не дадут этому случиться. На следующий день находящийся ещё под обезболивающими и дезориентированный клоун благополучно отправляется в Аркхем.