Бекхён медленно пробирается по пустому полуподвальному помещению, в темноте натыкаясь на разбросанные вокруг какие-то предметы, очертания которых едва угадывались в слабом свете, и водопроводные трубы. Нервно сжимает в руке рукоятку пистолета, в любой момент ожидая атаки. Где-то здесь, в одной из комнат под огромным хорошо охраняемым особняком находится тот, кого он выслеживал на протяжении долгих трех лет.
Парень хотел было двинуться дальше, закончив осмотр очередного пустого помещения, но его внезапно схватили, начав душить сзади. Пистолет мгновенно выпадает из рук, гулко ударяясь об пол и отлетая на пинковой тяге в сторону, а руки тянутся к рукам, сдавливающим шею.
- Ну, вот мы и встретились, - ему жарко выдохнули на ухо.
Недолго думая, Бек изворачивается и перекидывает через себя нападавшего, надеясь, что тот упадёт. Но противник не оправдывает его ожиданий, приземляясь на ноги. В тусклом свете Бён успевает заметить рыжие кудряшки и неуместную сейчас улыбку до того, как оппонент успевает отшагнуть в кромешную тьму.
- Кто ты? - Бекхён пытается разглядеть его лицо.
- По-моему, это я должен был задать этот вопрос, - озадаченно произносит противник.
Бён не успевает ничего сделать, так как его резко валят на пол, снова сдавливая горло, вжимая в сырой бетон. Только в этот момент он понимает, что сейчас перед ним - тот, кого он искал, Пак Чанёль собственной персоной. Отпихивает того от себя, откатываясь в сторону и резко вскакивая на ноги. Ну что ж... Раз его хотят убить, то надо этому помешать и убить противника раньше. Либо ты, либо тебя. Замечает за спиной Пака свой пистолет и принимает твёрдое решение: подобраться и выстрелить. Но буквально через секунду еле успевает увернуться от удара рыжеволосого.
Удары сыпятся один за другим, оттесняя его к стене и отдаляя от цели. Резко перехватывает руку Чанёля, замахнувшегося для очередного удара, бьёт в живот, заламывая противнику запястье, и в два кувырка добирается до пистолета.
- Неужели ты меня убьёшь? - разочарованно спрашивает Чанёль, глядя прямо в глаза. - Убьёшь меня после всех поисков? Неужто ты меня искал только ради этого?
- Откуда... С чего ты это взял? - голос Бекхёна дрогнул - как Пак мог узнать обо всех его поисках?
- Связи решают любую проблему, малыш. А когда у тебя есть связи даже в ***, то можно знать абсолютно все, - тот снова широко улыбнулся, начиная тихо посмеиваться и наблюдая за реакцией собеседника. - Ну, так что, стреляй. Ты ведь так этого хочешь.
Чанёль стоит перед Бекхёном, выпрямившись и разведя руки в стороны, ожидая выстрела. Бён все также держит пистолет, направив его на младшего. Зачем он это все говорит, чего добивается? Палец перемещается на курок, остальные пальцы крепко сжимают рельефную рукоятку, выпрямленную руку начинает сводить от мышечного напряжения. Мгновение, и Пак стоит вплотную к нему, выбивая пистолет и резко поднимая руки Бёна вверх. До слуха брюнета доносится щелчок, а кожу неприятно холодит металл наручников и водосточной трубы.
- Кто ты такой? Зачем я тебе понадобился? - Чанёль смотрит Бёну прямо в глаза, все ещё сжимая его запястья, несмотря на то, что они уже обездвижены наручниками.
- Неужели... Ты не помнишь? - еле слышно спрашивает Бек, опуская взгляд в пол. А если и правда не помнит? Значит... Все напрасно? Бессонные ночи, потраченные деньги, неоднократные нарушения устава, в конце концов злоупотребление служебными полномочиями и дезертирство. Он столько всего натворил, потакая своим желаниям, навредил стольким людям, что вообще для агента неприемлемо. А в итоге... Его сейчас просто убьют, разнесут ему голову или будут долго издеваться, наблюдая, как он медленно и мучительно умирает.
- Что я должен понимать? Что за загадки? Я тебя спрашиваю, кто ты такой? - рыжик срывается, хватая собеседника за грудки, но тот молчит, глядя куда-то между ключиц напротив.
- Какой же я идиот... - Бекхён не собирается отвечать на поставленные вопросы. Как он вообще мог так ошибиться, понадеявшись на то, что для богатого корейца случайное знакомство и неделя вместе с неприметным соотечественником на одном из лучших курортов Италии будет что-то значить? Тем более уже столько времени прошло.
Расслабляясь, закрывает глаза, перестаёт обращать внимание на боль в руках и спине. Буквально через несколько мгновений его жизнь оборвётся. Не сейчас, так через минуту, две, пять... И вздрагивает, почувствовав тёплое прикосновение к свои губам. Удивлённо распахивает глаза, встречаясь взглядом с Чанёлем, который все так же сдерживает его руки. Неужели вспомнил? Узнал?
Дыхание перехватывает, когда Пак подхватывает его за ягодицы, крепко сжимая, притягивая к себе, и снова впивается в его губы. Бекхён запоздало отвечает на поцелуй, обвивая младшего ногами, подаваясь всем телом навстречу жару, ощутимому даже через плотную ткань штанов и пиджака. Не разрывая поцелуя, Чанёль ослабляет и стягивает бабочку с шеи Бёна, поспешно расстёгивает верхние пуговицы, открывая бледную кожу шеи и ключиц, а руками забирается под рубашку, проводя ладонями по напряжённой спине и чуть сжимая. Бекхён сдавленно стонет, когда губы Ёля снова соприкасаются с его губами, а бедра резко прижимаются к его бёдрам, давая ощутить всю силу возбуждения.
Тяжело дыша, все ещё держа раскрасневшегося и взмокшего Бекхёна в своих объятьях, Чанёль заглядывает тому в глаза, словно сможет найти ответы на свои вопросы. И, видимо, находит. Расстегнув наручники, отворачивается от старшего, что-то набирая в телефоне. В тишине слышно только их дыхание и размеренные гудки в трубке.
- Да, это я. Можете быть свободны, сегодня мне ваша помощь больше не понадобится, - медленно разворачивается к Беку, который уже успел привести себя в порядок, а затем подходит и берет за руку. - Пойдём со мной.
Чанёль ведёт Бекхёна по коридорам своего дома, не оборачиваясь, а когда за ними закрывается тяжёлая деревянная дверь, Бек оказывается прижатым к резной лакированной поверхности. Чанни снова забирается руками под рубашку, легко поглаживая напрягшийся живот и стягивая с Бекхёна верхнюю одежду. Целует, просовывая пальцы за пояс брюк. Бекхён обвивает шею младшего, путаясь пальцами в кудряшках.
Подхватив старшего на руки и опустив на заправленную кровать, Чанёль нависает над ним, в очередной раз проводя ладонью по животу, от шеи до пояса, задерживая ее на ширинке.
- Ты подумал, что я забыл, да?
Стягивает с Бекхёна брюки, проводит кончиком носа от колена до паха, от чего дыхание Бека учащается.
- Чего ты медлишь?
Очередное соприкосновение губ, хриплый полустон, Бён вцепляется пальцами в плечи Чанёля, когда тот начинает его растягивать, успокаивающе целуя в шею и висок. Прогибается в спине, когда младший чуть сгибает внутри него пальцы, едва заметно нетерпеливо двигая бёдрами. Уже подаваясь навстречу ласковым рукам и горячему телу, подстраиваясь под ритм размеренных толчков, он отмечает, что Чанёль нежен с ним также, как и раньше. Тот движется в нём, придерживая и постепенно увеличивая темп. Бекхён прогибается в спине, глухо стонет, запрокидывая голову назад, чувствует, как их пальцы переплетаются, а Чанни прижимается к нему всем телом и скользит губами по влажной коже шеи, заглушая собственные стоны в поцелуях и слабых укусах. Прижимает к себе старшего, обнимая, все ещё не распуская переплетённых пальцев, тяжело стонет тому на ухо. Выстанывая имя младшего, Бён кончает и обмякает в руках Чанёля.
***
- Может, всё-таки останешься? - тихо спрашивает Чанёль, наблюдая за одевающимся Бекхёном в тусклом свете солнечных лучей, пробившихся сквозь тяжёлые шторы.
- Прости, я не могу, - сквозь плечо бросает брюнет, через зеркало наблюдая за младшим, раскинувшемся на кровати.
- Вернёшься?
- Не знаю.
- Почему?
- Учитывая то, сколько я натворил, чтобы снова оказаться с тобой... - горько усмехается, а потом приближается к постели и невесомо прикасается к губам Пака. - Но оно того стоило.
***
Через три дня в одной из утренних газет Чанёль прочитает заметку о корейском шпионе, застреленном агентами итальянской безопасности. И буквально через несколько минут в дверном проёме в просторную светлую столовую появится заспанный Бекки. Вытянет из рук Чанёля газету, мотивируя это тем, что читать за едой вредно, быстро пробежится взглядом по строчкам и, усевшись за стол напротив Пака, скажет лишь:
- Хороший парень был. Жаль, погиб плохо.
Уже ближе к вечеру, наблюдая за Бекхёном, раздумывающим над своим ходом, Чанёль отметит, что тот почти не изменился за три года, а потом пробормотав что-то вроде «К черту эти шахматы», сметёт клетчатую доску и стальные фигурки с невысокого столика на мраморный пол и притянет к себе отчаянно вырывающего старшего, намекая, что надо бы наверстать упущенное.
