Ты - моя

       Джокер сидел за столиком в своём клубе и задумчиво смотрел на свой виски. В паре метров от него танцевала Харли. Наверняка как всегда вертела своей упругой задницей и извивалась, как последняя шлюшка, привлекая к себе множество взглядов. Да ещё и этот откровенный наряд. Её запросто можно спутать со стриптизёршей.        В мужчине боролись два желания: повернуться полюбоваться на девушку и забрать её с танцпола, продырявив бошку всем смотревшим на неё.        И, представляя, как какой-нибудь ублюдок подходит к его девушке познакомиться, он всё больше склонялся ко второму варианту.        Джокер улыбнулся, представив, как на танцполе валяется куча мужских тел, девушки в ужасе бегут из клуба, а он стоит с опущенным пистолетом и целует Харли.        От приятных, и не очень мыслей его отвлёк какой-то деловой партнёр, даже имя которого он вспоминал с трудом. Ничем не выделяющийся, глупый жадный придурок. К чему таких запоминать?        Хотя вот на нём-то Джокер и выместит клокочущую внутри него ярость.       — Нравится? — с сумасшедшей улыбкой спрашивает он, кивая на Харли.        — Ещё как, — с опаской, но в то же время неприкрытым желанием отвечает этот ублюдок. Внутри поднимается новая волна злости, но он сдерживается.        Громкий свист слышен даже сквозь грохочущую музыку и девушка, словно собачка, прибегает к хозяину. Хотя почему словно? Она и есть его собачка: любит облизывать его, прибегает по свисту, выполняет команды. Например:        — Тыковка, сегодня ты будешь принадлежать этому человеку, — почти ласково произносит он и ждёт реакции. Обоих.        Без малейшей заминки девушка садится на колени его посетителю и начинает ластиться. Вот только глаза полны презрения. И опять перед ним выбор: наказать за ласки в адрес другого, или за неполное выполнение приказа.        С черномазым всё и так ясно — он труп. Лишь за то, что посмотрел на неё. И никакие слова ему не помогут.        Но реакция Харли на другого слегка смягчила Джокера, а потому он просто убил парня.        Но что делать с Харли?        Она определенно должна быть наказана. Должна, без этого не обойтись.        Мужчина нежно берет блондинку за руку и ведёт в отдельную комнату. Им нужно уединиться.        Закрыв дверь на замок, Джокер ещё некоторое время стоит рядом с дверью и держится за ручку.        — Пудинг, что-то не так? — подходя, мурлычет Харли, прижимаясь к его спине всем телом, обнимая его и спускаясь шаловливыми ручками к паху.        От этих незатейливых действий хочется расслабиться и просто получать удовольствие. Но перед глазами всё ещё стояла сцена, в которой Харли сидела на коленях этого хмыря. Вот только в воображении презрительный взгляд вдруг стал влюблённым.        Джокер скинул с себя руки Харли и, резко развернувшись, схватил её за горло.        — Сладенький, я не понимаю, — слегка хрипло выдавливает девушка.        Она не пытается ослабить хватку. Её руки тянутся к его телу, но не касаются. Боится?        Правильно, его нужно бояться. Всем. Даже этой девчонке.        — Мерзкая шлюшка, — шипит ей в лицо мужчина и бросает на кровать.        От неожиданности девушка не успевает сориентироваться и ударяется ножкой об ободок.        Улыбка исчезает с её милого личика, превращаясь в грустную гримаску, а сама Харли смотрит на Джокера показательно обиженно и непонимающе.        — Прости, прости, прости, — шепчет Джокер, наклоняясь и целуя ушибленное место. — Но ты это заслужила, — рычит он и прокусывает нежную кожу. Из ранки течёт кровь, и мужчина начинает слизывать её. Но красный цвет так идёт его Харли.        — Кексик, я что-то не то сделала? — спрашивает блондинка, заворожённо глядя на действия Джокера.        На подобные ссадины она почти не обращает внимания — искусственно созданный болевой порог позволяет не замечать такую боль. А уж если эти раны от Джокера, то она готова стерпеть все, что угодно.        — Закрой рот, — шепчет он и бьет её по щеке кончиками пальцев. Но тут же хватает за подбородок и впивается поцелуем в её пухлые губы.        — Ты — моя, ясно? — шепчет он, целуя её в шею.        — Ты ведь понимаешь это? — ещё один поцелуй.        — Отвечай, сука, — шипит он и больно кусает ключицу.        — Твоя. Вся, сладенький, — произносит Харли, зарываясь пальцами в жесткие волосы Джокера.        — Лживая сучка.        Мужчина рывками срывает с неё платье и колготки, на секунды отстраняясь от желанного тела.        Свою рубашку он, не задумываясь, рвёт и откидывает куда-то в угол.        Как ему мешает эта чёртова одежда.        Он опускается к груди Харли и начинает играть с соском языком, перекатывая его, слегка прикусывая. Второй сосок он больно сжимает, заставляя Харли вскрикнуть.        — Говори, сука, кому ты принадлежишь? — шептал он, в перерывах между укусами/поцелуями.        — Джокеру. Я принадлежу тебе, Пудинг, — отвечала девушка, дергаясь от особо болезненных укусов. Из нескольких текли тонкие ручейки крови, которые Джокер тут же слизывал.        — Так какого черта ты изображаешь стриптизершу? — рычит мужчина, сдергивая с неё кружевные трусики. Ох, как замечательно они пахнут! И уже такие мокрые.        Он вынимает ремень из брюк и переворачивает Харли на живот.        Первый удар отозвался громким хлопком и шумным выдохом.        — Отвечай, сука, — шипит Джокер, и ещё раз опуская ремень на упругую задницу.        Девушка что-то невнятно пробурчала и слегка выгнулась в пояснице, приподнимая попу.        Джокер отбросил ремень и с силой ударил ладонью.        — Говори внятней.        — Я танцевала для тебя, — плаксиво отвечает Харли и начинает елозить, собирая простыни.        Джокер на секунду закрывает глаза, наслаждаясь ответом. Он верит. Он ей действительно верит.        Перевернув девушку на спину, он забросил её стройные ножки себе на плечи и, стянув брюки и боксеры прижался головкой к её вагине.        — Чья ты? — с наслаждением спрашивает Джокер и, слыша в ответ тихое «твоя», резко входит в неё.        Яйца хлопают от ударов о её задницу, стоны Харли разлетаются во всей комнате, тяжёлое дыхание Джокера заглушает орущая за дверью музыка.        — Чья ты, сука? — вновь спрашивает он и с силой бьёт девушку по заднице.        Вместо ответа блондинка притягивает его к себе и страстно целует.

***

       Джокер сидел и крутил в руках бокал с виски. Харли снова изображала стриптизершу, но его ярость успокаивало то, что девушка не замечает никого, кроме него.        Вот только небольшая обида затаилась в его душе, а потому он оставил Харли Бэтмену.

***

       Проникновение в одну из самых неприступных тюрем? Не проблема для Джокера. Особенно, когда там сидит его любимая игрушка.        — Пудинг!        — Кому ты принадлежишь, Тыковка?        — Джокеру…