***
Утром его будит мягкая рука мамы и её голос: — Неужели ты снова, малыш, полчаса летел к озеру, чтобы посмотреть на закат, и вернулся поздно? Гарри что-то невнятно бурчит, но улыбается, услышав смешок мамы. — Это всё Корсика, ей там очень нравится. На упоминание своего имени дракон приоткрывает один глаз, но осознав, что ничего интересного не происходит, снова проваливается в сон, перед этим хвостом легонько шлёпнув хозяина по животу, чтобы не обманывал маму. Энн смеётся, поглаживает сына по волосам, после говорит, что пойдёт на рынок за продуктами, и уходит. Гарри нехотя встаёт, будит Корсику, похлопав её по спине, после чего идёт кормить их драконов: бежевую маленькую, но быструю Лайлу мамы, синего ледяного Найта Джеммы и свою кофейного цвета большую и спокойную Корсику. Ещё маленьким дракончиком она больше предпочитала лежать на плечах у Гарри, обернув хвост вокруг его груди, пока тот читал или рисовал, чем яростно размахивать крыльями и играть в догонялки, как это делал Найт. Корсика и сейчас остаётся спокойной, так же, как и дружелюбной, она стала настоящим взрослым драконом: крупной формы, с гладкой, переливающейся бежевой чешуёй, длинной гордо выгнутой шеей и огромными остроконечными крыльями. Её морда так же оканчивается шипами, а, если бы не добрый взгляд ярко-зелёных глаз, острые клыки в пасти могли бы напугать любого незнакомца. Люди часто говорили, что дракон перенимает характер хозяина, и, что ж, Гарри не мог отрицать их с Корсикой сходство. Когда через час возвращается Энн, выражение её лица не такое весёлое, как обычно, а взгляд выражает обеспокоенность. — Сегодня ночью снова было ограбление, — выдыхает женщина, опускаясь на стул у деревянного обеденного стола, и кладёт на него корзинку с продуктами и склянки молока. — Снова набег в дом богатого человека, на этот раз семейство Пруэллов. — Ну конечно, что им красть у бедных? — фыркает Джемма и старается скрыть огонёк ликования в глазах. — И как у них это получается, когда богачи охраняют дома так, как король не защищает свою корону? — спрашивает Гарри, раскладывая продукты. Его вопрос остаётся без ответа.***
Язык пламени яркой лентой полощет небо и растворяется в свежести недавно проснувшегося утра. По рядам зрителей проходит испуганный вздох, а потом люди начинают аплодировать, посчитав, что вырвавшаяся полоса огня была запланирована. Хозяин маленького красного огнедышащего дракона натягивает вожжи и хлопает животное по спине, прекращая последующие залпы. Рядом стоящие наездники ухмыляются, но предостерегающе кладут руки на спины своих драконов. Любой другой зритель не заметил бы этого, но Гарри, внимательно следящий за происходящим на арене, конечно, не пропускает ни одной мелочи. Окружающие его люди взволнованно переговариваются и подпрыгивают на местах от нетерпения, а Гарри только и ждёт выхода наставника участников. Луи появляется, как и всегда: смотрит свысока, держит осанку и только взглядом заставляет холодок пробежаться по спине. Рядом вышагивает Бертан, недружелюбно посматривая на участников и других драконов, но держится так же высокомерно и смотрит свысока, как и хозяин. Они выходят на середину, а молодые парни и девушки отводят своих драконов к краям арены, как и зрители, задержав дыхание от предвкушения и азарта. За Луи и Бертаном в центр выходит молодой маг, выглядя совсем не представительно со своими растрёпанными чёрными волосами, искрящимися озорством карими глазами и небольшой ухмылкой на губах. Он изящно взмахивает тонким запястьем, и над ареной появляются огненные кольца, ряд шпик и другие невообразимые препятствия для драконов, а зрители ликуют, аплодируют и кричат. Гарри совсем не поддаётся этому чувству азарта, а лишь, нахмурив брови, наблюдает за каждым движением Луи: за его напряжённым лицом, когда он повторяет правила новичкам; за его строгим взглядом, которым он одаривает нетерпеливо размахивающих крыльями драконов; за повелительно взлетевшей рукой, означающей начало соревнования. Спустя пару мгновений, и уже над ареной, будто касаясь крыльями облаков, кружат гордые сияющие великолепием и силой драконы. Они поражают своей грацией, а наездники восхищают выдержкой и силой влияния на животных. Драконы издают рёв восторга или поражения, они взмахивают мощными крыльями и толчком отправляются в объятия неба, они выпускают залпы огня или морозят воздух, они великолепны, и, возможно, только это может отвлечь Гарри от Луи. Проявив ловкость, смекалку, силу и власть, состязание побеждает высокий широкоплечий юноша с тёмно-синим драконом, привлекающий внимание плоской пастью и гладкой, без единого шипа, чешуёй. Гарри замечает, как молодой маг посылает победителю ласковую улыбку, как остальные участники сжимают от разочарования кулаки и как Луи гордо смотрит на победителя. Награду в виде мешка денег выносит Бертан, он чуть склоняет голову в уважении перед победителем и разжимает пасть, опуская мешок прямо перед ногами парня. Тот благодарно улыбается и хочет погладить дракона по голове, но гордый Бертан резко отстраняется и, рыкнув на победителя, подходит к Луи. Зрители, с улыбками на лицах, поднимаются со своих мест, чтобы отправиться праздновать завершение состязания, а Гарри ищет потерявшихся в толпе маму и Джемму. Вместо этого взгляд цепляется за тоненькую бледную девушку, сидящую недалеко от самого Гарри. В ней он узнаёт Феин — их соседку, последний год страдающую от болезни, на лечение которой требуется много денежных средств, и их, конечно, у её семьи нет. Гарри с сочувствием обнимает взглядом её худенькую фигурку, едва видную на фоне крупных мужчин и полных женщин, и переводит взгляд на арену. Он видит, как сестра направляется к Эштону, одному из участников, который ей давно нравится, а мама спускается на арену, чтобы поговорить с Луи и заодно поздравить победителя. Их с Луи мамы дружат давно: в детстве они целыми днями бегали по полю и собирали цветы, позже узнавая их лечебные свойства; в подростковом возрасте плели друг другу цветочные венки и обсуждали, что наденут на весенние танцы на главной площади, а уже став замужними женщинами, вместе отправили мужей на поиски Камней Венетус, после чего вместе пережили горе утраты, когда им сообщили, что их мужья не вернутся. Энн просто обожала Луи и всегда оставалась после соревнований, чтобы поделиться впечатлениями, а заодно и сообщить о своём следующем визите в дом Томлинсонов. Гарри пошёл домой один, размышляя, почему так случилось, что он почти не знаком с Луи.***
Редкие голубые всполохи тонут в красном огне неба, вдалеке переползающем в сочно-синий, а в озере отражаются ранние капельки звёзд, когда Корсика решает, что хочет вернуться домой. В этот момент Гарри бродит по небольшому лесу недалеко от озера, собирая целебные травы. Его руки покрываются маленькими ссадинами и болят, а глаза слипаются от усталости, но в мыслях чётко появляются названия цветов и их свойства. Перед собой он видит маленькие жёлтые цветы с чёрными стебельками — «Чёрноглазая Сьюзан. Очищает раны». Под руку попадаются крупные голубые лепестки с маленькой жёлтой точкой посередине — «Лолиус. От гриппа». Вдалеке виднеется полотно фиолетовой травы, которую Гарри встречал только в этом месте — «Трицирс. Повышает стойкость к болезням, но ядовит для драконов. Схож по цвету с азаном, съедобной травой». Свой дар в лечении он получил от мамы и развил его, летая с Корсикой в разные уголки их королевства, собирая цветы и общаясь со старыми магами. Сейчас он является самым молодым лекарем в их королевстве, но, правда, ещё не очень востребованным, пока есть его мать. Он хочет стать лекарем драконов, так как их болезни не были изучены так хорошо, как всё, что связано с человеком, и к тому же он готов признать, что хорошо ладит с животными. Кажется, единственным существом, готовым помешать его становлению великим лекарем, является Корсика, потому что она начинает громко завывать, тем самым упрашивая Гарри вернуться домой. — Сейчас, сейчас, — бормочет парень, чувствуя жжение в пальцах от колючего стебля Илизианского кактуса. Когда его корзинка наполняется нужными травами, Гарри забирается на спину недовольной Корсики, и тогда уже она, рассекая крыльями облака, не успевшие убежать с горящего закатного неба, возвращает их домой. На удивление Гарри, мама не спит, а ждёт его с кружкой горячего травяного чая. — Это от усталости, милый, знаю, что сегодня у тебя был загруженный день, — ласково объясняет Энн и взглядом просит сына присесть. Гарри ждёт обычного пересказа её беседы с Луи после соревнований, но она заводит разговор на другую тему. — Луи сказал, что собирается организовать набор наездников, — медленно начинает женщина. — Думает, что пора обновить команду. Я сказала, что тебя это может заинтересовать, так как ты очень близок со своим драконом, — Гарри чуть не выплёвывает чай и удивлённо поднимает брови. — Луи проявил интерес к тому, что у тебя Корсиканский остророг, сказал, что почти с таким видом не встречался, — осторожно добавляет Энн. Гарри хмурится, а его мама тяжело вздыхает. — Милый, так у тебя появятся новые знакомые, может, друзья. Плюс, это будет интересно. — Мам, это глупое занятие, — возражает Гарри. — Я даже не представляю, как Корсика будет пролетать сквозь кольца и огибать препятствия. Да и себя в роли ловкого победителя я тоже не вижу. — Но зато ты лучше всех можешь найти подход к дракону, — мягко замечает Энн. — А разве не это самое важное для наездника? Решающим фактором становится Корсика. Неожиданно для Гарри, она не только не против участия в соревнованиях, а даже очень желает этого, судя по её восторженной реакции, когда Энн снова заводит разговор о наборе. Под натиском Корсики, мамы, сестры, которая присоединяется чуть позже, и своего тайного желания постоянно видеть Луи, Гарри сдаётся и спустя неделю отправляется на набор. Стоит раннее свежее утро, а трибуны кажутся непривычно пустыми, когда Корсика приземляется на середину арены, где уже находятся будущие профессиональные наездники. Под внимательным взглядом присутствующих, Гарри спрыгивает со спины дракона и оглядывается. Он видит своего весёлого соседа Найла и его маленького Ирландского Зелёного дракона Жи, рядом с ними стоит Эштон, парень, который нравится Джемме, у его ног спит крупный Длиннокрыл Красный, а на песке арены сидит рыжеволосый Эд, знакомый Гарри со школы, и поглаживает по спине своего Огненно Опалового дракона. На этом заканчивается круг знакомых Гарри людей из всех здесь присутствующих, поэтому он приближается к трём парням и легко вливается в их компанию. В один момент, когда Найл утверждает, что его дракон может съесть всё, что угодно на этом свете (— Неправда, Хоран, это невозможно! — Но ведь только вчера Жи слопал целый мешок угля!), как во двор выходит Луи в тёмной накидке поверх костюма, и все разговоры тут же прекращаются. Луи медленно достигает середины арены, а за ним шествует Бертан и молодой маг. Они выглядят необычно, даже странно: чёрные горделивые фигуры в это ясное свежее утро, но при этом создают картину таинственности и строгости. Они втроём останавливаются перед присутствующими, создавшими полукруг вокруг них, и Луи, оглядев учеников колючим взглядом, начинает: — Те, кто пришёл сюда похвастать своей силой и ловкостью, прошу найти выход из арены, потому что мы не для этого собрались, — он говорит звонко и отрывисто, прожигая ребят холодным взглядом. Никто из присутствующих не решается лишний раз вздохнуть, а уж о том, чтобы что-то сказать или уйти — и речи не может быть. Луи ещё раз обводит взглядом ребят, и его вид выражает уже удовлетворение. — В таком случае, доброе утро. Меня зовут Луи, для вас — тренер Томлинсон, и в течение длительного времени, я буду вашим наставником, если вы, конечно, пройдёте набор, — тут он делает небольшую паузу, чуть приподняв изогнутую бровь. Маг рядом с ним не может сдержать улыбки, и она рвётся наружу, сверкая белизной и неожиданным дружелюбием. — Прежде чем вы запрыгните на своих драконов и продемонстрируете свои умения, в коих я, конечно, не сомневаюсь, мне бы хотелось, чтобы вы всё же удосужились запомнить то, что я вам скажу, — Луи произносит эти слова таким тоном, что никто из находящихся на арене и не подумал бы упустить хоть одно его слово. Луи внушает уважение и лёгкий страх. — Повторюсь, что состязание — это не способ лишний раз показать свою силу и власть над драконом. Разумеется, это не погоня за золотом. Настоящие наездники — это люди, демонстрирующие взаимоуважение между всадником и драконом; это психологи, способные чувствовать все намерения животного; это искусные мастера, ставшие одним целым с ним. И на состязании вы должны проявить себя именно как истинные наездники. После своей долгой речи Луи поворачивается к магу, и снова обращаясь к ребятам, говорит: — Этот молодой человек рядом со мной — Зейн Малик, повелитель колец и препятствий для драконов, — по рядам участников пробегает волна смешков, и сами Луи с Зейном улыбаются. — А на самом деле, вам лучше с ним не шутить — перед нами самый могущественный маг во всём королевстве, а тут он оказался просто, чтобы по старой дружбе помогать мне. Зейн, прошу. Маг кивает, после взмахивает рукой, и над ареной, как и на соревновании, появляется ряд препятствий, только на этот раз не такие опасные: кольца шире и без огня внутри, а вместо острых шпик из земли вырастают высокие деревянные прутья. Драконы в предвкушении начинают хлопать крыльями, а у наездников загораются глаза. Только Гарри сильнее прижимается к Корсике и чувствует холодное волнение, прошедшее по телу. — Я не прошу вас с блеском пройти препятствия, — произносит Луи, складывая руки на груди. — Покажите мне вашу любовь к полёту. В течение следующего часа наездники выполняют задание Луи, и полётом некоторых Гарри действительно наслаждается: красивая гибкая девушка со странно-сиреневым цветом волос (видимо, воспользовалась магией или сильно красящими травами) преодолевает препятствия на своём розового цвета изящном Французском Аристократе, так, будто это является самым увлекательным и лёгким делом, которым она когда-либо занималась; Найл со своим маленьким Жи будто живут ради азарта и друг друга, а Эд предугадывает все движения своего дракона до того, как тот только успевает о них подумать. Когда приходит очередь Гарри, его сердце грохочет в груди, а ладони неожиданно оказываются потными. Корсика легонько пихает свою морду ему в живот в качестве ободрения, и парень слабо улыбается, запрыгивая на её сильную спину. Погладив дракона по шее, он даёт ей понять, что готов к полёту, и Корсика одним мощным рывком взмывает в небо. Утро выдалось безветренным, но от взмахов больших красивых крыльев дракона, Гарри чувствует, как порыв ветра сдувает кудри с его лба, а слёзы в глазах застилают взор. Но они всё же не мешают ему увидеть бескрайний океан чистого неба и окунувшихся в этот простор, стоявших друг за другом, как братья-великаны, снежных вершин гор; он видит свежие зелёные луга с маленькими белыми и чёрными точками — овцы и коровы; он видит блестящие пятна озёр и светлые полосы песка, а далеко-далеко, едва доступное человеческому глазу, расстилается синее море. Гарри ненадолго засматривается и предоставляет Корсике полную свободу в полёте. Она плавно балансирует между потоками ветра и облетает препятствия, дожидаясь, когда Гарри укажет ей, что делать. Парень опирается грудью о длинную шею дракона, похлопывает по её левому боку, после чего Корсика сразу же поворачивает в указанную Гарри строну, набирает скорость и, сделав рискованную дугу вниз, пролетает прямо над деревянными прутьями, едва касаясь их концов. После Гарри поглаживает верхнюю часть её шеи, до куда может дотянуться, и тогда Корсика взмывает над всеми препятствиями, делает крутой поворот и пролетает сквозь кольца. Гарри чувствует, как дрожит её тело от восторженного рёва, поэтому позволяет ей повторить проделанные трюки, и после этого она, осознав, что парень уже устал от виражей, опускается на землю. Когда Гарри на дрожащих ногах спрыгивает с дракона, только тогда вспоминает, что это был набор, и им с Корсикой надо было показать что-то более зрелищное и захватывающее, но потом на ум приходит мысль, что его дракон не любит делать что-то опасное без какого-либо повода, и он успокаивается. На них смотрят с восхищением и удивлением: Найл, раскрыв рот, находится в секунде от того, чтобы закричать от восторга; Эд ярко улыбается и показывает большие пальцы вверх, Эштон одобрительно кивает головой, а Перри, девушка со странным цветом волос, радостно вскидывает руки, будто всё это — её личное достижение. Гарри удивляется, потому что ребята должны быть раздосадованы их успехом, они все, по идее, — соперники, кроме пока Эштона, который давно стал профессиональным наездником и пришёл просто из любопытства. И, видимо, эти ребята настолько открытые и дружелюбные, что радуются и за чужой успех, несмотря ни на что. Гарри поворачивается к Луи и вдруг видит, что тот смотрит на него с небольшой улыбкой и явным одобрением во взгляде. Это, скорее всего, лучшая для него похвала из всех возможных. После того, как выступают все двадцать человек, Луи, после недолгого обсуждения с Зейном, объявляет: — Перри, Найл, Эд, Гарри, Майкл и Джош — вы прошли. Остальных я благодарю за присутствие и прошу покинуть арену. Гарри надолго запомнит необъяснимую радость из-за того, что его приняли, запомнит их долгие счастливые объятия с ребятами и, наверное, навсегда спрячет в маленьком уголочке памяти момент, когда ему показалось, что он увидел нежность во взгляде Луи, обращённом только на него. Ближе к вечеру Гарри находится в хорошем расположении духа, поэтому просит Корсику полететь на их любимое место, на что дракон радостно взмахивает крыльями. Когда они приземляются на холм, с которого открывается невероятный вид на озеро и маленький пляж перед ним, Гарри начинает собирать лечебные травы, постоянно заканчивающиеся у них дома, и дожидается заката. Он набирает почти полную корзину растений, когда укалывает палец обо что-то маленькое и острое. Подняв едва ли видный на земле предмет, парень рассматривает золотые блики на осколке голубого камня. Этот кусочек напоминает ему об отце, о котором рассказывала мама, и о камнях Венетус, ради поисков которых погибло столько людей. Об этих камнях ходили легенды, которые так любят в этих краях, но это не были прекрасные рассказы о доблестных воинах, добрых магах и красивых поступках. Это были истории о подлом человеке, продавшем свою душу дьяволу, чтобы стать непобедимым. Люди говорят, что нечистая сила взамен дала человеку горсть камней небывалой красоты и невероятной силы. Благодаря им этот человек развязал бесконечные войны и захватил много королевств. Он собирался править вечно, но у времени были свои правила, так что после его смерти, камни в виде короны попали в руки его дочери, Венеты. Тогда войны прекратились, и кровь перестала литься рекой. Началась эра покоя и любви под силой доброй Венеты, которая сумела использовать силу камней во благо людям. Когда она умерла, камни украли, магией сняв с короны, и вот уже несколько веков их ищут, отправляя людей на гибель в опасные места. Никто полностью не изучил свойства этих камней, но люди точно знают, что они способны делать драконов любого вида покорными, увеличивать силы человека и управлять целыми королевствами, что по легенде и делал их первый обладатель. Несмотря на то, что вся информация о камнях Венетус — легенды, жители верили и верят в их существование, а правители их королевства веками отправляли людей на гибель, чтобы их найти. В год, когда отец Гарри не вернулся, узналось, что камни находятся у опасного старого дракона на краю их королевства, и король организовал особенно масштабные поиски, чем когда-либо до этого. Только после того, как эта попытка оказалось сокрушительно провальной, став причиной смерти сотни людей, сгоревших в пламени потревоженного дракона, король окончательно остановил поиски. Гарри ненавидит эти легенды, потому что из-за них люди, по-глупому верящие в несуществующие предметы, умирали, а другие, более властные, отправляли на смерть. Гарри замахивается и выкидывает осколок далеко в лес, отчаянно желая, чтобы камней Венетус на самом деле не существовало.***
На следующей тренировке ребята шепчутся о новом ограблении — снова богатые люди, снова неизвестно как вор пробрался в дом. На их лицах тревога и любопытство, и, кажется, они и забыли о том, что пришли тренироваться. Пока Луи решает не объединять новичков и профи, так что сегодня присутствуют только новые ребята. Выходит Луи, и разговоры затихают. Гарри подмечает, что сегодня Томлинсон находится в плохом расположении духа: брови нахмурены, взгляд холоднее обычного, а весь его вид выражает недовольство. Зейн, следующий за ним, тоже чем-то обеспокоен, но выглядит он намного благодушнее. — В прошлый раз вы показали мне, как ладите со своим драконом, — сразу, без приветствия, начинает Луи, тон его резкий, а слова отрывистые. — Но для настоящего наездника не должно быть важно: его ли дракон под ним или нет. Поэтому сегодня вы будете летать на чужих драконах. Если сможете к ним подобраться, разумеется. Наездники хмурятся и начинают шёпотом переговариваться. Конечно, они взволнованы, даже немного испуганы, но также это задание звучит для них интересно и необычно. Луи велит драконам выстроиться в ряд, и те слушаются его, а наездникам указывает по очереди попытаться подружиться с каждым драконом. С Корсикой и Жи ни у кого проблем нет: они дружелюбны и любвеобильны, так что с удовольствием катают всех желающих. Довольно общительным оказывается и Альберт Эда, но прокатиться на себе он не даёт, изящная Лайла здоровается со всеми и разрешает себя погладить, но дальше зайти не позволяет, а Белый Когтезуб Майкла и золотой Испанский Ходовой Джоша держатся холодно и отвечают только на приветствия. Только у Гарри не было проблем: на изумление окружающих, каждый дракон катает его, не выразив ни капли протеста. Парень знает, как найти подход к животным, кроме врождённого дара, у него есть ещё и достаточный опыт, и сейчас это всё даёт ему преимущество перед остальными участниками. Даже Зейн улыбается Гарри, недовольным остаётся только Луи. Томлинсон хмыкает на каждое достижение парня, а когда Перри, обращаясь к Гарри, восторженно кричит: «Ты настоящий повелитель драконов!», начинает смеяться, и от этого у окружающих пробегает холодок по спинам. — Ну раз Гарольд такой у нас повелитель, то, может, он и на моём драконе полетает? Ребята замирают, улыбка слетает с лица Зейна, а Гарри чувствует, как страх зарождается в стиснутой жгутом груди. У него нет ни единой мысли, как он сможет даже подойти к этому существу: Бертан является самым недружелюбным драконом, которого парень когда-либо встречал. Будто в подтверждение мыслей Гарри, Бертан рычит на слова Луи и поворачивает голову к Стайлсу, всем своим видом выражая недовольство. Парень собирается мыслями, прячет страх в самый дальний угол сознания и, наконец, решается. Он хочет доказать не только себе, но и Луи, что сможет, что рискнёт, но не сдастся, и что Луи не должен быть таким равнодушным ко всему, в конце концов! Когда Гарри начинает приближаться к дракону, Бертан перестаёт рычать, и в его позе появляется намёк на любопытство. Гарри двигается медленно, робко улыбаясь краешком губ, пока все, даже Луи, наблюдают за ним, едва дыша. Когда парень подходит к дракону достаточно близко, так, что может коснуться ладонью чёрной мелкой, будто матовой чешуи животного, он останавливается, чувствуя, как воздух застревает в лёгких. Гарри ощущает недружелюбие Бертана, оно исходит от него серыми волнами и видно в его недобро блестящих янтарных глазах, но парень всё равно решается протянуть руку к дракону. Он притрагивается подушечками пальцев к гладкой и твёрдой чешуе Бертана и едва её поглаживает, когда дракон издаёт злой рык и отталкивает парня головой в грудь. Удар был ожидаем, но Гарри всё равно путается в ногах и оступается. Любой другой устоял бы, но Стайлс, с детства будучи неуклюжим, падает и ударяется головой о сзади находящуюся ступень трибун. В глазах темнеет, и он теряет сознание.***
Гарри чувствует тёплую руку в своих кудрях и будто сквозь толщу воды слышит высокий голос: — …что же ты такой неуклюжий, малыш? Не мог ты, Берт, хоть раз притвориться дружелюбным и дать себя погладить? Парень медленно открывает глаза. Вначале всё мутно и темно, но потом перед собой он видит голубые глаза, ясные и ласковые. До Гарри медленно доходит мысль, что перед ним находится Луи, а Томлинсон, заметив, что парень проснулся, резко отстраняется и отворачивается. Когда он вновь смотрит на Стайлса, все его чувства спрятаны под маской безразличия, но только вот не так искусно, как раньше — через неё всё равно пробивается беспокойство. Гарри медленно оглядывается и понимает, что находится в небольшой комнате со стенами из дерева и большим окном, из которого видна голова Бертана. Дракон больше не выглядит так грозно, скорее даже виновато, но Гарри об этом долго не думает — его больше волнует красивый парень перед ним. — Ты как? — спрашивает Луи, неловко отводя взгляд. — Нормально, — отвечает Стайлс, приподнимаясь и потирая затылок. Место удара болит, но это не так страшно. — Прости, — вдруг произносит Томлинсон, рукой растрепав чёлку, выдавая своё волнение. — Не думал, что ты решишься, а когда ты стал подходить к Берту, даже забыл, что он тебе не дастся. Ты так уверенно выглядел, — он легонько улыбается, покачав головой. — Всё в порядке, — возражает Гарри. — Я же знал, что у меня не получится с Бертом, сам виноват, — он пожимает плечами, и это движение отдаётся лёгким головокружением. — Он бы ничего тебе не сделал, если честно. Кто знал, что такой ловкий в воздухе парень, становится настоящей неуклюжей катастрофой на земле? — в голос Луи вплетены нотки веселья, но парень не пытается задеть или обидеть, поэтому Гарри только лишь смущённо улыбается. — Где мы? — после минутной тишины задаёт он вопрос. — Это моя комната, — просто отвечает Томлинсон, но заметив удивление, написанное на лице своего собеседника, спешит добавить: — Нет, я тут не живу, только иногда ночую, когда задерживаюсь с тренировок. Мы находимся в здании у арены, как думаешь, стал бы я тут жить? Гарри опять ничего не отвечает, лишь пожимает плечами на вопрос Луи и осматривается. Комната обставлена скромно: в углу стоит маленький деревянный стол, на котором находится только кружка; напротив окна располагается узкая кровать, на стенах — пустые полки, и на этом Гарри решает, что нет, тут Луи жить не стал бы. Следующие полчаса они проводят за разговорами, ожидая пока Гарри не почувствует себя лучше и сможет уверенно, без тёмных пятен в глазах, стоять на ногах. Луи рассказывает парню о его падении, в красках описывая, как все они испугались за него; говорит, что не смог не отвести его сюда, чтобы лично удостовериться, что всё будет хорошо; передаёт, как сожалеет Бертан о случившемся. Гарри честно пытается внимательно слушать рассказ Луи, но его отвлекает сам парень: его ярко горящие волнением глаза, лёгкая щетина на щеках, покрасневших от сумбурного повествования; его движения изящными, но сильными руками, его растрёпанные волосы — ради того, чтобы обладать всем этим, Гарри готов отдать свою жизнь. Когда к стоящему возле окна Бертану приближается Корсика, Гарри понимает, что им пора домой, хотя его голова всё ещё пульсирует от боли. На прощание он дарит Луи свою самую искреннюю улыбку и получает такую же в ответ. Ночью он считает звёзды и просит их подарить ему Луи.***
Следующие два месяца летят, будто их преследует сжигающий всё на своём пути огонь, такой же, как и тот, что оставляет красные разводы на закатном небе. Гарри закружил водоворот тренировок, и теперь он и жизни не представляет без задорного смеха Найла, бесконечной болтовни Перри, заумных высказываний Эда, вечно находящегося в своих мыслях, но остроумного Зейна и самое главное — без Луи. После того случая Томлинсон начинает относиться к Гарри чуть теплей, перестаёт закатывать глаза, когда парень в чём-то преуспевает, и вставлять едкие комментарии после каждого слова Стайлса. Конечно, он остался таким же колючим, но теперь Гарри стало намного спокойнее с ним. После тренировок парень часто задерживается под предлогом, что ему нужно попросить у Луи совета, но на самом деле, с этого в основном начинается их разговор, но вот дальше они вместе смеются, обсуждают разные мелочи и со стороны Гарри — неловко флиртуют. Он будто случайно задевает пальцами запястье Луи, глупо играет словами, пытаясь пошутить, и несколько раз предлагает парню сходить с ним в таверну или, может, на летние танцы, или поужинать у него дома и ещё много-много разных мест, на которые у Гарри только хватает фантазии. Луи постоянно отказывает, убирает руку и закатывает глаза на шутки Гарри, но в его жестах и словах сквозят нотки спрятанной нежности и снисходительности, так что парень не отчаивается. В один день, когда Гарри остаётся дома один, так как мама уехала в соседнюю деревню, чтобы встретиться со старой и опытной лекаршей, а Джемма, наконец, договорилась с Эштоном сходить на танцы, он чувствует смутное ощущение тревоги. Сегодня их должны объединить с мастерами, и этот день довольно важен, но Гарри доверяет своим ощущениям, поэтому не уверен, что это случится. Его чувства подтверждаются, когда на арену выходит только Зейн; розовые всполохи на небе тонут в голубом, и он выглядит прекрасно с кожей, отливающей золотым под утренним солнцем. Этим тёплым утром не видно холодных голубых глаз, и Гарри задаёт волнующий всех вопрос, даже не осознав, что его голос дрожит: — Где Луи? — И тебе доброе утро, Гарри, — с усмешкой отзывается тот. — А Луи сегодня не будет — Бертан заболел. Также мы отложим ваше объединение с профессионалами. Теперь прошу вас встать в ряд, сегодня тренировку буду проводить я. Зейн оказывается строгим и безжалостным на любые поблажки тренером, ещё более требовательным и жёстким, чем Луи, который хотя и не терпит непослушания и требует строжайшей дисциплины, но прощает ученикам ошибки. С такой нагрузкой и контролем от Зейна, у любого ученика пропали бы все мысли, не относящиеся к тренировке, но Гарри не может забыть слов мага. В напускном безразличии его тона, парень уловил всю важность слов — Бертан сильно болен, и волнение Луи так велико, что он не отходит от него даже ради тренировок; дракону плохо, может, уже несколько дней, и некому помочь Луи, потому что лекари бесполезны, и Луи страдает. Эти мысли не покидают Гарри и после окончания тренировки, и когда он летит домой за лечебными травами, и когда он стучится в дом Томлинсонов. Эти мысли мешают ему, мучают и душат, поэтому он сделает всё, что в его силах, ради Луи. Дверь открывает Шарлотта, сестра парня и, увидев Гарри с лекарствами, начинает радостно щебетать, что они уже отчаялись найти лекаря, который сможет помочь. В комнате Луи душно и влажно, пахнет травами, мазями и драконьим потом, и Гарри даже не удивляется, завидев Бертана, покоившегося на расстеленном сене, и Луи, склонившегося над ним с мокрым полотенцем. Парень выглядит уставшим: его глаза опухли и покраснели от недостатка сна, волосы растрёпаны больше, чем обычно, а кожа бледная и тонкая, будто он заболел вместе с драконом. Увидев Гарри, Луи лишь слабо улыбается: — Думал, придёт Энн — мама отправлялась за ней. — Её сейчас нет в королевстве, — отвечает парень, расставив лекарства на столе в углу. — А я справляюсь не хуже. — Самоуверенный мальчик, — замечает Луи, а щёки Гарри покрываются румянцем. Он смотрит на Бертана и глубоко вздыхает: его чёрная чешуя сейчас отливает нездоровым серым, острые крылья прижаты к туловищу, будто в жесте самозащиты, из ноздрей вылетает тяжёлый горячий поток воздуха, а глаза закрыты в беспокойном сне. — Не знаю, сможешь ли ты помочь, — грустно замечает Луи. — Врачи лишь пожимают плечами, а я уже отчаялся, — он запускает руку в волосы и тяжело вздыхает. — Что случилось? — мягко спрашивает Гарри, расположив ладонь на плече парня. — Он перепутал съедобную траву с каким-то ядом. Мы просто летали над горами, а когда приземлились у озера, Берт решил закусить кролика этой чёртовой фиолетовой травой, так как подумал, что это азан! — Луи злится, в основном на себя, и вдруг кладёт свою ладонь поверх руки Гарри на своём плече. — На следующий день ему стало плохо — не мог даже подняться! — и я понятия не имею, что это была за трава, да и лекари не знают. Гарри качает головой и улыбается — он знает. Трицирс — редкое растение, которое он видел только у их с Корсикой любимого места. О свойствах этой травы Гарри узнал от мага из другого королевства, когда бывал у него вместе с мамой. Это растение полезно для человека, но отрицательно влияет на дракона, вызывая жар, слабость и сонливость. В противоядие нужно всего лишь выпить отвар из близкого по цвету растения. — Всё в порядке, Лу, — прозвище слетает с пугающей лёгкостью, но Гарри это нравится. — У Бертана только отравление этим растением, ничего страшного. Сейчас всё сделаю. Он достаёт принесённые сухие стебли розового шиповника и идёт на кухню, чтобы приготовить отвар. Когда спустя двадцать минут он возвращается, Луи улыбается и заметно расслабляется, а Бертан приоткрывает один янтарного цвета глаз. Гарри хочет отдать отвар Томлинсону, чтобы тот сам напоил дракона, но парень лишь качает головой. — Сделай всё сам, Гарри, не бойся, он тебе доверяет, хоть и не показывает это. Бертан глухо рычит на слова хозяина, но злости, как в прошлый раз, Гарри не чувствует, скорее, это больше даже ворчливое отрицание очевидного. Парень подходит к дракону, и ощущая дрожь в пальцах, кладёт руку на длинную горячую шею. Бертан не сопротивляется, а даже льнёт к прикосновению, поэтому Гарри, уже не чувствуя страха, подносит ведро с отваром к пасти животного. Бертан и правда ему доверяет: прикрывает глаза и послушно пьёт, а после того, как ведро становится пустым, утыкается головой парню в живот, выражая благодарность. Гарри гладит чёрную чешую и шепчет: — Полегчало, правда? А теперь пошли на улицу, тебе нужен свежий воздух. Дракон тяжело поднимается и, покачиваясь, медленно выходит из комнаты через высокий дверной проём. Гарри собирается последовать за ним, но видит, что Луи замер в нерешительности, видимо, не зная, стоит ли ему идти с ними, так что Стайлс берёт парня за руку и тянет за собой. — Пошли, Лу, тебе тоже нужен воздух. Они выходят на лужайку сзади дома Томлинсонов, где уже на траве расположилась Корсика. Стоит тёплый летний день, солнце иногда прячется за белыми облаками, а лёгкий ветерок дарит приятную прохладу. Трава нагрета, поэтому Гарри, приблизившись к Корсике, ложится рядом, а Бертан присоединяется к ним, устало закрывая глаза. Луи вдруг, будто что-то вспомнив, уходит в дом, и Гарри уже собирается расстроиться, как парень возвращается, держа в руке корзинку с овощами, фруктами и хлебом для них с Гарри и мясом для драконов. — Решил, что настало время обеда, — поясняет Томлинсон, падая рядом со Стайлсом. Бертан заинтересованно поднимает голову с земли и подходит к корзинке, выуживая оттуда еду для себя, а Луи протягивает Корсике её порцию мяса, но дракон его удивляет: она наклоняется к корзине и достаёт оттуда несколько помидор, после чего ложится на землю возле Луи, начиная жевать. Удивлённый парень поворачивается к Гарри и восклицает: — Твой дракон не ест мясо? Стайлс улыбается и качает головой. — Нет, она за всю свою жизнь не убила ни одного зверька. Луи начинает смеяться, закинув голову, а Гарри засматривается. Парень красивый: его тонкие черты лица контрастируют с тёмной щетиной, так же, как и его звонкий смех с его обычной напускной отстранённостью. Стайлс вдруг ощущает волнующее тепло от бедра Луи, прижавшегося к его собственному, и ему совсем не хочется отстраняться от мягкого парня рядом с ним. Драконы засыпают: Корсика кладёт голову на колени Луи и оборачивается вокруг него, давая парню возможность опереться на её спину, а Бертан неожиданно прижавшись к боку Гарри, в такой позе и остаётся. Драконы образуют кольцо вокруг парней, будто защищая их от остального мира. — Почему Бертан стал так дружелюбен ко мне? Раньше мне казалось, что он меня ненавидит, — тихо спрашивает Гарри, и его вопрос едва слышно то ли из-за того, что парень боится разбудить драконов, то ли атмосфера настраивает: лишь шелест листьев, качаемых ветром, и тёплое дыхание драконов нарушают тишину. Луи усмехается и опускает руку в корзину, доставая свою часть обеда. — Он не мог тебя ненавидеть, Гарольд. Берт, как и я, всегда невольно выделял тебя среди других участников. Ты, может, не поверишь, но он тебя обожает, особенно после того, как ты вылечил его, просто старается это скрывать, — Луи откусывает кусок от хлеба и, пережёвывая, замечает: — Сейчас он позволяет себе больше проявлять симпатию, потому что чувствует вину перед тобой за то, что тогда толкнул. Гарри задумчиво кивает, чувствуя растущее удивление. Слова Луи льстят, но парню, конечно, трудно верится, что всё так и есть на самом деле. Они едят в уютном молчании. Из дома слышатся крики сестёр Луи и голос их мамы, а после вернувшийся с работы их отчим, начинает рассказывать истории девочкам, и всё это так умиротворённо и по-семейному, что Гарри не может сдержать улыбку, а сидевший рядом с ним Луи, улыбается в ответ. Бертан фыркает во сне, и момент рушится, так как парни переводят своё внимание на него. — Бертан ведь у тебя не со своего рождения, да? — Гарри задаёт внезапно заинтересовавший его вопрос. — Не помню, что бы в детстве он у тебя был. Луи замирает и приподнимает брови от удивления, но после расслабляется и отвечает: — Нет, я его приручил уже взрослым. На самом деле, он даже старше меня на пару лет, — Томлинсон усмехается и смотрит на дракона. — Но как это у тебя получилось? Я слышал, что Благородные Мечезубые относятся к редкому виду сложно приручаемых драконов, — замечает Гарри, а после понимает, что тоже проголодался, поэтому извлекает из корзины оставшиеся овощи и хлеб. — Да, я тоже это знаю, но дело в том, что я даже не пытался его приручить, — Луи улыбается и качает головой. — Когда я его встретил, мне было пятнадцать. Ещё в детстве, я решил, что у меня никогда не будет дракона, потому что от огня одного из них погиб мой отец во время поисков Камней Венетус. Да-да, — отвечает он открывшему было рот Гарри, — если бы я не встретил Берта, тогда, может, стал бы единственным во всём королевстве человеком, у которого нет дракона, — с его губ срывается смешок, когда он видит выражение глубокого удивления на лице Гарри. — Это вообще возможно? — Не знаю, — пожимает плечами Луи. — В любом случае, когда я встретил Берта, тот был сильно ранен. Видишь эту царапину на крыле? — он указывает на тонкий, едва видный, но длинный порез, рассекающий почти всё крыло Бертана. — Тогда она была в два раза шире и страшнее. Он не мог летать, и мне пришлось забрать его к себе, так как я понял, что в противном случае, он погибнет. Знал бы ты, как сложно было его тащить домой. — Даже и представлять не хочу, — заявляет Гарри и улыбается в ответ на ухмылку Луи. — Когда спустя полгода Бертан смог, наконец, снова летать, этот упрямец просто не захотел уходить. Решил, что хочет остаться, и я вдруг понял, что желаю то же самое. Мы стали очень близки, и я просто рад, что тогда нашёл его, — Луи завершает свой рассказ нежной улыбкой, обращённой к спящему дракону, и тепло, исходящее от парня, передаётся и к Гарри. — Тогда и я рад, что ты нашёл его, — признаётся в свою очередь Стайлс. — Если бы у тебя не было дракона, вряд ли бы ты стал наездником, и тогда бы мы не были здесь сейчас, — он обводит взглядом зелёную поляну с пятнами белых ромашек на ней, но имеет в виду совсем не это место. — Тогда и я рад этому, — всё ещё улыбаясь, замечает Луи. Он придвигается ближе к парню, и в один момент Гарри чувствует тепло его руки в своей. Это неожиданно и приятно, и когда они, переплетя пальцы и встретившись взглядами, улыбаются друг другу, время кажется бесконечным и полностью принадлежащим им двоим, и Гарри ни за что не хотел бы, чтобы это чувство исчезало. Их отвлекают голоса девочек, бегом направляющихся к ним, чтобы сообщить, что обед готов. Ощущение бесконечности оставляет их, но тепло — нет, так как рук друг друга они так и не отпускают. Почти весь день Гарри проводит в доме Томлинсонов за разговорами и шутками, так как Джей почти умоляет его остаться с ними до ужина, а Луи с девочками присоединяются к её просьбе. Гарри, конечно, сдаётся и окунается в атмосферу тепла и доброты, царившие в этом доме. Весь вечер он чувствует тепло руки Луи в своей.***
Спустя три дня после болезни Бертана, новичков и профессионалов, наконец, объединяют, и никто особую разницу между ними не видит, так что Луи объясняет это талантом своих новых учеников. Эта тренировка почти ничем не отличается от прежних, только Гарри отвлекается на новые для него лица. Из всех он выделяет только Лиама — парня, который победил в этом году на соревнованиях, и сейчас держится как обычный ученик, совсем не проявляя и капли самодовольства. Единственное, чем он действительно заинтересован, кроме своего дракона и советов от Луи, так это Зейном. Они постоянно держатся рядом, смеются и разговаривают, даже пару раз вместе летают, и Гарри не сводит с них глаз, не в силах понять, что их связывает. — Они встречаются уже как пять лет, — просто говорит Луи, приблизившись к Гарри под конец тренировки. Стайлс, вздрогнув от неожиданности, переводит на него удивлённый взгляд. — Ты просто смотришь на них всю тренировку, поэтому я решил тебе помочь. — Хм, тогда понятно, спасибо, — неловко произносит Гарри, потирая шею от смущения. — Не хочешь остаться с нами после тренировки? Мы обычно с некоторыми ребятами часто задерживаемся, чтобы отдохнуть вместе, — Луи указывает на Эштона, Зейна, Лиама и ещё двоих профессиональных наездников, стоящих в стороне. — Я мог бы притвориться, что зову тебя для знакомства с новыми людьми, но я просто хочу провести с тобой время. Гарри непривычна такая прямолинейность, но ему пора к ней привыкнуть. Он радостно кивает на предложение, и после тренировки они все вместе идут в небольшую таверну неподалёку. Он проводит время в весёлой обстановке, парни бурно обсуждают интересные им темы, смеются, пошучивают друг над другом, и прекрасно проводят время. В один момент к ним присоединяются ещё пару ребят, среди которых Гарри едва ли узнаёт преобразившуюся Феин. В полутьме таверны её волосы отливают благородным чёрным, глаза радостно сверкают, сама она выглядит здоровой и красивой, и даже не верится, что когда-то она страдала от недуга. Девушка объясняет своё выздоровление тем, что у родителей вдруг появились деньги на лечение от добрых людей, и парни, порадовавшись за девушку, вновь переходят к лёгкому разговору. Весь вечер Гарри сидит рядом с Луи, так близко, что их бёдра почти касаются. Между ними складывается своя атмосфера: они тихо переговариваются, почти касаясь губами уха собеседника, обнимают друг друга за плечи и бесстыдно флиртуют. Гарри удивляется такой перемене в поведении Луи, но он никогда бы не посмел сказать, что ему это не нравится, потому что он мечтает, чтобы это всё никогда не заканчивалось. После того как солнце почти садится, ребята залезают на своих драконов, послушно ждавших на полянке у таверны, и летят по домам, а Луи проявляет желание провести Гарри. Они летят в уютной тишине, обмениваясь улыбками, а когда приземляются у дома Стайлса, Луи спрыгивает с Бертана и обнимает парня на прощание. Гарри действительно не хочет, чтобы это когда-либо заканчивалось.***
По небу расползается фиолетовая закатная дымка, впитывает голубые краски, насыщается, и убегая от почти коснувшегося земли солнца, разбрасывает чёрные путы, охватывая всё небо. Где-то вдалеке появляются пятна звёзд, и солнце, испустив последний вздох, погружается в скрытое за горами море. Гарри с Корсикой проводят время у их любимого озера, любуясь небом и чувствуя тёплые объятия сна, но пока сопротивляясь им. Сегодня парень решает задержаться подольше, потому что мама снова уехала на пару дней в соседнее королевство, только уже в гости к своей давней подруге, а Джемма предупредила, что задержится с Эштоном на танцах, поэтому находиться в пустом доме парню совсем не хочется. Впереди лунный свет расстилается по глади озера и красит в серебряный мелкий песок у берега, а Гарри почти закрывает глаза от приятной усталости, поддаваясь царившей атмосфере сна. Кроме шелеста ветра, его слух вдруг улавливает посторонний звук — глухие взмахи мощных крыльев. Парень сбрасывает с себя путы сна и привстаёт, вглядываясь в темень неба. Звёзды и луна помогают ему разглядеть силуэты дракона и человека на нём, и Гарри чувствует волнение и любопытство. Он следит за тихими детьми ночи, которые стали постепенно опускаться на землю. Дракон приземляется прямо на песок у озера, и Гарри с удивлением узнаёт в нём Бертана. С его широкой спины спрыгивает Луи в чёрной накидке и озирается. Его взгляд поднимается вверх, и в один момент он замечает Гарри. В темноте парень не замечает резко побледневшего лица Луи, но видит, как нервно он отряхивает капюшон и на подрагивающих ногах, направляется к нему. — Хм. привет, — мягко произносит Томлинсон, и Гарри улавливает нотки волнения в его голосе. — Что ты тут делаешь? — То же самое я могу спросить и у тебя, — улыбаясь, отвечает Гарри, но тут же добавляет: — Это наше любимое с Корсикой место, мы здесь проводим много времени. — И часто вы остаётесь тут после заката? — снова задаёт вопрос Луи, и, приблизившись к парню, почему-то не спешит сесть возле него. — Нет, на самом деле, это в первый раз. Дома слишком одиноко. Томлинсон, скорее всего, замечает недоумение, появившееся на лице Гарри из-за его поведения, поэтому улыбается и протягивает ему руку. — Хей, раз уж мы встретились, и я увидел твоё любимое место, я бы хотел показать тебе своё, — не дожидаясь ответа, Луи тянет Гарри на пляж, где их ждёт Бертан, и просит парня сесть на Корсику, чтобы улететь отсюда. На самом деле, Гарри не очень хочет покидать это место, он рассчитывал провести тут ночь под открытым звёздным небом, но так как появился Луи, парень понимает, что у него нет никакой силы бороться с ним. Он заведомо проиграл себя Томлинсону. Они летят долго, и всю дорогу Луи напряжён и чем-то обеспокоен. Несколько раз он невольно оборачивается назад, будто опасаясь кого-то там увидеть, но резко разворачивается обратно. Гарри не спрашивает его ни о чём, не желая ещё больше волновать парня. Он надеется, что Луи всё сам ему расскажет. Их окружает только тихий шёпот ветра, мягкий свет луны и далёкая музыка, разбавляемая радостными криками людей. Здесь, наверху, они будто отделяются от остального мира, и поддаются власти бескрайнего тёмного неба. Они облетают горы и приземляются на одну из тёмных верхушек. Перед их взором открывается шумное море, вдалеке сливающееся с чёрным небом. Здесь спокойно и пахнет солёной водой, и Гарри понимает, что ему здесь нравится. К нему подходит Луи и нежно берёт за руку, переплетая пальцы. Они молчат и смотрят на море, думая, что их мысли, их мечты и желания, их самих, так легко может поглотить эти бескрайние беспокойные воды. Как бы ни было здесь красиво, Гарри хочет улететь обратно. — Лу, может, вернёмся к озеру? — тихо просит он. — Здесь мне очень нравится, но я бы хотел провести время там. Да и Джемма сможет там меня найти, когда вернётся с прогулки. Луи поворачивается к нему и внимательно смотрит. Его выражение лица не прочитать, но в голубых глазах видны бушующие эмоции. Гарри безумно хочет узнать, что творится в его голове, о чём он думает и беспокоится, и даже успевает открыть рот, как его накрывают тонкие тёплые губы. Луи целует его, он действительно это делает, и Гарри выдыхает от удивления прямо парню в рот. Тот издаёт невнятный смешок, но поцелуй не разрывает, а прижимает Стайлса ближе к себе за талию и не отпускает. Гарри обвивает руки вокруг шеи Луи и отвечает поцелуй, чувствуя радость, взрывающуюся яркими всплесками внутри него. Они стоят так, чувственно целуясь на вершине горы, с одной стороны которой бушует тёмное море, а с другой — луна опутывает нитями света тихую долину. И такие же контрастные эмоции одолевают Луи: темнота и свет.***
Гарри не понимает отчего просыпается. Небом всё ещё владеет серебряная луна, море успокоилось и сейчас тихо шелестит, а рядом с ним сопит Корсика. Всё тихо и спокойно, только он всё равно проснулся. Он сразу понимает, что Луи рядом нет. Они заснули в объятиях, задыхаясь от возбуждения и поцелуев, лишающих кислорода, а сейчас доказательством их чувств является только примятая трава по правой стороне от Гарри. Он сам не понимает как, но знает, где может найти Луи. Разбуженная Корсика вяло взмахивает крыльями, но послушно летит к арене, где они проводят тренировки — Гарри всегда доверяет своему чутью. На арене тихо и, очевидно, безлюдно, но парень не отчаивается, он спрыгивает с Корсики и направляется в находящееся рядом здание. Только ступив на ступени, он слышит тихие голоса: — Сегодня снова почти без препятствий, если не считать самое начало. Хорошо, что Луи нашёл выход. — Говори тише! Вдруг нас кто-то услышит. — Сейчас глубокая ночь, тут никого, кроме нас, быть не может, — Гарри неожиданно для себя узнаёт голос Зейна. — И я согласен с Эндрю. Если бы не Луи, нас бы определённо поймали. Хорошо, что ты увёл его оттуда, я даже не представляю, как бы объяснили, что мы все делаем поздно ночью на озере. — Кстати, как ты сам выкрутился? — на этот раз звучит голос Лиама. — Я ничего не объяснял, — хриплый голос Луи посылает мурашки по коже Гарри, но на этот раз совсем не приятные: он чувствует темноту, разрастающуюся в сердце. — Отвлёк вопросами и перевёл тему. — А сейчас где он? — У моря, далеко отсюда. Давайте быстрее разберёмся с деньгами, чтобы я успел вернуться, — вздыхает Луи, а после добавляет. — И отдайте Венетус Зейну, он вернёт их на озеро. С этими камнями одни проблемы — постоянно нужно их прятать. Жаль, что тут их могут найти. Гарри не верит своим ушам и сдерживает удивлённый возглас. Гонимый любопытством, он бесшумно и быстро поднимается по лестнице до самого конца, достигая комнату Луи. Ему везёт — дверь приоткрыта, и через щель он заглядывает в комнату, чтобы увидеть… ничего. Она пуста, и Гарри уже хочет толкнуть дверь, чтобы удостовериться, так ли это, как вдруг неожиданно парни материализуются посреди комнаты. Гарри зажимает рот, чтобы не вскрикнуть от испуга, и делает шаг назад, широко распахнутыми глазами оглядывая ребят. Их пятеро, и все облачены в чёрные туники. Комнату заполняет странное мерцание, и Гарри замечает камни в руках Зейна. Они неестественно блестят, отливают небесно-голубым и нежно-золотым, и будто не принадлежат этому миру, будучи настолько прекрасными. Сомнений нет — это камни Венетус. Зейн проводит рукой поверх камней и снова становится невидимым, очевидно, собираясь покинуть комнату, чтобы спрятать камни. Гарри резко разворачивается и сбегает вниз по лестнице, уже не заботясь о том, чтобы сохранять тишину. Он стремится к арене и почти бегом достигает Корсику. Его голову заполняют тяжёлые мысли, но он упорно отгоняет их. Он разберётся со всем этим завтра, но пока единственное, что точно знает, это то, что он никогда больше не хочет видеть Луи.***
Его будит Джемма: — Хей, проснись, мама вернулась. Гарри встаёт и смотрит в окно: небо тёмное и неприветливое, тяжёлые тучи низко висят над землёй, и, скорее всего, будет дождь. Парень как никогда рад, что погода соответствует его настроению. Когда он выходит из своей спальни, отчаянно зевая и шаркая ногами, Энн сидит за столом и разбирает продукты, вынимая их из корзины. — Доброе утро, дорогой, ты хорошо спал? Её нежный голос будит в Гарри тоску и печаль, и он, не отдавая отчёта своим действиям, бежит в объятья мамы. Парень вздрагивает всем телом, ощущая запах молока и выпечки, исходящий от неё, и понимает, что хочет провести так всю свою жизнь, лишь бы не сталкиваться с жестокой реальностью. Энн поглаживает его по волосам и ласкового спрашивает: — Что случилось, Гарри? Он качает головой и бормочет: — Просто плохо себя чувствую. — Может, сегодня тебе лучше не идти на тренировку? — заботливо предлагает Энн, положив руку ему на лоб. — Ты бледный. Гарри кивает и отстраняется, почувствовав каплю облегчения. Он уже намеревается пойти в свою комнату, как останавливается на пол пути. — И мам? Если вдруг придёт Луи, можешь его не впускать? — он не считает, что Томлинсон на самом деле придёт, и даже не может решить, хочет ли этого, но на маму смотрит серьёзно и взглядом просит ничего не спрашивать. — Конечно, милый, — кивает Энн, а Гарри слышит нотки удивления и беспокойства в её голосе, но он слишком устал, чтобы заботиться об этом. Уже в своей кровати, находясь в полусне, он слышит приглушённый дверью голос Джеммы: — Сегодня ночью снова было ограбление. Я надеюсь, что это скоро прекратится. Гарри не глуп, в его голове все паззлы складываются в один рисунок: Луи и ещё четверо парней-наездников, включая Лиама и Зейна, — воры. Они используют камни Венетус, те, что могут изменить весь мир, камни, ради которых погибло столько людей, включая его отца. Сила, в существование которой Гарри не верил, оказалась в руках пятерых парней, и вместо того, чтобы вернуть камни королю, они используют их, пробираясь в чужие дома. Более подлого применения всесильных камней, Гарри не может найти. Он не может поверить и в предательство Луи. Всё, абсолютно всё, что произошло вчера вечером между ними, было лишь попыткой его отвлечь. По глупому стечению обстоятельств, он первый раз решил остаться у озера на ночь, тогда как раньше, видимо, улетал до появления там парней, и Луи только стремился увести его, чтобы он не увидел камни, которые они прячут на озере. И те поцелуи, и то, что последовало после них, было только для того, чтобы Гарри отвлёкся, забыл об озере и ничего не узнал. Он не понимает, из-за чего больше злится: из-за того, что Луи подло использовал камни, или из-за того, что он подло воспользовался его чувствами. Гарри сильнее кутается в одеяло и надеется никогда не выбираться из своей комнаты.***
Луи приходит к нему домой этим же вечером. Он говорит, что просто пришёл спросить, почему Гарри не появился на тренировке, но когда Энн сообщает, что парню плохо и он не хочет никого видеть, вся уверенность в голосе Луи пропадает, и он тихо просит передать Гарри, что приходил. На следующий день он появляется на пороге их дома, чтобы узнать о самочувствии парня. Энн говорит, что Гарри стало лучше, но он всё ещё не желает гостей. Когда через три дня Луи приходит с букетом цветов, женщина не выдерживает и признаётся, что Гарри не хочет видеть именно его. Даже после этих слов Луи не теряет надежды и приходит каждый день, неизменно оставляя для парня букеты цветов, собранные им лично. Он выбирает самые яркие, и, поэтому, самые ядовитые растения, совсем не подозревая о их свойствах. Энн тактично молчит, пока в один день Томлинсон не появляется на пороге их дома, одной рукой отчаянно почёсывая бока, но другой крепко сжимая сочно-синий букет Ядовитого Левоя, известного, как самое сильное чесоточное растение. В тот же день он краснеет от смущения (после Джемма с удовольствием описывает Гарри, как приятно видеть всегда самоуверенного Луи таким робким), когда Энн объясняет ему свойства всех растений, которых он им приносил. Гарри слышит через дверь своей комнаты, как Луи быстро оправдывается, что не знал, и передаёт миллион своих извинений Гарри, а Энн смеётся и говорит, что парень всё понимает. Гарри действительно не осуждает Луи, наоборот, он находит эти знаки внимания безумно приятными, и всегда краснеет от смущения, когда Джемма, ухмыляясь, передаёт ему цветы. В тот день, когда Луи уходит после часа, проведённого в компании Энн и Джеммы за чаем с пирогом, Гарри нехотя признаётся самому себе, что желает встретиться с Томлинсоном и выслушать его объяснения. Это чувство усиливается следующим же вечером. Гарри помогает маме готовить ужин, а Джемма вышивает, отказавшись пачкать одежду перед встречей с Эштоном, когда в их дверь стучат. Девушка тут же подрывается с места, приглаживает растрепавшиеся волосы, и подбегает к двери, конечно же зная, кто стоит за ней. — Между прочим, заставлять даму ждать считается дурным тоном, — не здороваясь, заявляет Джемма гостю и тут же расплывается в влюблённой улыбке, когда видит виноватое лицо Эштона. — Прости, нас задержали на тренировке, — он улыбается девушке в ответ, и только тогда переводит взгляд на остальных присутствующих в комнате. — Здравствуйте, миссис Стайлс, привет Гарри, — вежливо здоровается он, и Гарри видит волнение во взгляде Эштона, когда тот смотрит на него. — Джемма, прости меня, пожалуйста, но можно я на минутку оставлю тебя и поговорю с твоим братом? Это срочно. Девушка закатывает глаза, но соглашается, поэтому Гарри зовёт Эштона к себе в комнату, сгорая от любопытства. — Эм, у меня есть к тебе разговор, — замявшись, начинает парень. — И это насчёт Луи. — Я уже понял это, — хмыкает Гарри и устраивается на диване, взглядом приглашая собеседника сесть на кресло рядом. — И о чём же ты хотел поговорить? Эштон послушно занимает место и потирает шею. — Для начала мне нужно выяснить, что именно ты знаешь. Я не могу сказать тебе лишнего, так что не мог бы ты рассказать мне о той ночи, когда вы были у моря? — Что именно тебе рассказать? Как я узнал, что Луи и остальные четверо наездников — воры? Или как я увидел в их руках камни Венетус? Или, может, тебе интересно услышать, как Луи пытался отвлечь меня, чтобы я не вернулся к озеру? — Гарри говорит резко и отрывисто, в его голосе сквозит проснувшаяся обида, и, хотя он понимает, что Эштон в этом не виноват, не может себя сдержать. — Значит мы правильно предполагали, что ты всё узнал, — качая головой, говорит Эштон. — Так ты тоже в этом участвуешь? — тут же задаёт вопрос Гарри. — Нет! — уверяет его парень. — Нет, я знаю, чем они занимаются, но не принимаю участия. — Значит, поощряешь, — зло выдаёт Стайлс. — Как раз для этого я хотел поговорить с тобой. Хочу всё объяснить, — успокаивающим тоном начинает Эштон, и когда Гарри, нахмурившись, кивает, продолжает: — Они не поступают плохо. Да, они используют камни, вместо того, чтобы их отдать, да, они воруют, но они делают это не для себя, — Гарри хочет возразить, но Эштон не позволяет себя перебить. — Они отдают деньги нуждающимся. Слышал о таком? Разве ты не заметил, что у бедных людей вдруг появляются деньги, и всё у них налаживается? Вспомни, Гарри, — парень смотрит на него с надеждой, и Гарри вдруг вспоминает милую Феин, которая вылечилась только благодаря чудом появившимся деньгам. Тогда он не придал этому особого значения, но сейчас его негодование постепенно испаряется, когда он признаёт, что, скорее всего, Эштон говорит правду. — Я не считаю, что-то, как они поступают — плохо, и, надеюсь, ты тоже это поймёшь. С этими словами он поднимается с кресла и выходит, оставляя Гарри со своими мыслями.***
Большое оранжевое солнце устало опускается за горы, оставляя за собой нежно-персиковый след. Впервые за несколько недель Гарри чувствует себя спокойно и умиротворённо. Злость и обида ушли, оставив лишь слабую тень в его душе, и он, наконец, решил, что готов поговорить с Луи. После разговора с Эштоном, парень сразу же решил отправиться на озеро, попросив маму передать Луи, где его можно будет найти, и, запрыгнув на радостную Корсику, взмыл в небо. Спустя долгие недели, он, наконец, снова оказался в воздухе, чувствовал эйфорию от полёта, наслаждался каждой деталью: шумные взмахи крыльев Корсики, влажные потоки воздуха, бьющие в лицо, запах моря и вкус дождя на губах. Сейчас он лежит на траве, рядом с ним разместилась Корсика, которая тихо воркует, уткнувшись мордой парню в бок, так как за эти недели, в течение которых за ней ухаживали Энн и Джемма, она успела соскучиться. В тот момент, когда день отдаёт свои последние краски спускающейся ночи, Гарри слышит тихий шелест крыльев в небе. Тревогу, которую он чувствовал той ночью, когда небо так же рассекали чёрные крылья, заменяет приятное предвкушение встречи с Луи, по которому, парень невольно признаётся, успел соскучиться. Бертан приземляется возле них, и Луи тут же спрыгивает на землю. Его волосы растрёпаны, глаза горят отчаянием и виной, в одной руке букет цветов, и он выглядит таким потерянным и робким, что Гарри чувствует дрожь во всём теле. Но всё же, когда он переводит взгляд на цветы в руке Луи, не удерживает спокойное: — Ты держишь Ядовитую Амброзию, Лу. Глаза Луи расширяются, и он тут же кидает букет на землю, воскликнув: — Да чёрт возьми! Сколько в этом королевстве ядовитых растений?! Гарри откидывает голову назад и тихо смеётся, а Томлинсон замирает, залюбовавшись, и тут же забывает о своей злости. Стайлс похлопывает по мягкой траве возле себя, тем самым приглашая Луи сесть рядом, и тот неуверенно приближается и осторожно опускается на землю. Они молчат, и только далёкий шум волн и тихий стрекот сверчков нарушают тишину. Вскоре Луи решается: — Прости меня, — тихо начинает он. — Пожалуйста, прости, я… Я не хотел, чтобы ты узнал об этом так, — его голос хриплый и сквозит отчаянием. — На самом деле, я вообще не хотел, чтобы ты обо всём узнал, но раз уж мы были так неосторожны, и это случилось, то я прошу тебя понять. Я знаю, ты злишься и не хочешь со мной разговаривать, но раз ты тут, то позволишь мне объясниться? — На самом деле, я прилетел сюда как раз для того, чтобы встретиться с тобой, — замечает Гарри. — Не хватило смелости прийти к тебе домой после стольких дней игнорирования, поэтому надеялся, что ты сам появишься, — он легонько улыбается и добавляет: — Так что да, я разрешаю тебе высказаться. Луи удивляется, но заметно расслабляется и продолжает уже не таким дрожащим голосом: — Три года назад Зейн узнал от умирающего деда, что камни находятся совсем не у дракона, а закопаны у озера, так как его дед сам спрятал их там. Маги всегда знали больше людей и хранили секреты веками, поэтому всё время камни находились там, у озера, под защитой сильной магии. Он заставил нас поклясться, что мы не передадим их правящей власти, — Гарри издаёт протестующий возглас, но Луи спешит объяснит: — Пойми! Окажись они у короля, сразу же последует война. Для чего же им ещё нужны камни? Люди верят только в их полезную сторону, но забывают о плохих свойствах. После того, как они стали причиной такого большого количества смертей, после гибели моего отца, мы решили, что камням Венетус пора послужить во благо, как тогда, при Венете. Мы собрали группу из близких и надёжных друзей и вот уже как три года используем камни для набегов в дома богатых людей. Луи замолкает, а Гарри располагает руку у того на плече. Парень вздрагивает, но тут же поддаётся прикосновению и слабо улыбается. — Эштон уже объяснил тебе, как мы распоряжаемся деньгами, да? — Гарри кивает. — И что ты думаешь? Всё ещё злишься? — Нет, — признаётся парень. — Я тебя понимаю. Не знаю, как поступил бы я, но твоё решение принимаю. Я больше не злюсь, только… — Гарри напряжённо замирает. — то, что случилось той ночью… — То, что произошло тогда — всё было правдой, — быстро и тихо признаётся Луи. — Это всё были мои чувства. Когда я целовал тебя, то ни секунды не врал. Да, я боялся, что ты вернёшься на озеро, но поступал, слушая сердце, — Луи прерывисто выдыхает и чувственно шепчет: — Я же влюблён в тебя так долго, Гарри. Ещё когда ты был таким маленьким и неловким, тебе, кажется, было не больше пятнадцати. Увидел на арене, как ты стоял возле Энн, и не мог отвести взгляда. Так глупо, Боже, но на тренировках, я только и думал о тебе, — он ухмыляется и смеётся над самим собой. — Пытался казаться недоступным и самоуверенным, чтобы ты ничего не узнал, а потом потерял все свои маски. И виноват в этом ты, только ты. Гарри дальше не слушает — на сегодня достаточно слов, — он наклоняется к Луи и целует. Поцелуй выходит смазанным из-за неудобной позы, но от их чувств искрит кожа и покалывают кончики пальцев, поэтому он не может быть плохим. Гарри больше не сомневается — Луи принадлежит ему, и, может, всё не так идеально, как хотелось бы, может, им ещё предстоит много всего обсудить и выяснить, но сейчас, в этот сладкий момент, единственное о чём он думает — это о шершавых губах на своих собственных. Позже, когда они лежат на траве в объятьях друг друга и смотрят в небо, Гарри благодарит звёзды за то, что они исполнили его желание.***
Красное солнце едва выглядывает из-за верхушек могучих гор, оно прячется, оставляя власть луне. Голубой цвет неба плавно перетекает в розовый и на горизонте сливается с фиолетовым — такая палитра приносит успокоение. Закат по-настоящему красив своими смазанными красками, яркими всполохами и спокойными переходами, но единственное на что смотрит Гарри — это на парня, летящего рядом с ним. С его растрёпанными каштанового цвета волосами играет ветер, на щеках — румянец, а глаза блестят от восторга, когда он, цепляясь за Бертана, пролетает над самой кромкой воды. Гарри хотел бы испить солнечный цвет, целующий его золотистую кожу, и когда он останавливает себя на этой мысли, то глупо улыбается. Луи замечает это и счастливо улыбается ему в ответ, а после смеётся, и это так по-ребячески непринуждённо, что Гарри клянётся — он никогда не видел ничего красивее. Они смотрят друг на друга, их разделяет поток воздуха и головокружительная высота, но это кажется незаметным препятствием, когда всё, что они чувствуют — это любовь. Даже спустя три года они всё ещё вместе, и с каждым днём всё ярче ощущают связь между собой. Их история только началась в тот день, и после этого они стали упорно работать над тем, чтобы всё наладить: Луи не бросил своего дела, но Гарри знал, что он этим занимается во благо. Стайлс не захотел больше участвовать в соревнованиях, но зато стал помогать Томлинсону на тренировках. Луи с ребятами стали осторожнее, а вскоре перестали воровать, вместо этого они начали использовать силу камней ради лечения тяжело больных, не раскрывая своего секрета. Гарри стал лекарем драконов, а Луи, наконец, научился видеть разницу между ядовитыми и полезными растениями, поэтому теперь каждый день Гарри не остаётся без букета, собранного самим Томлинсоном. Они стали понимать друг друга, больше не боясь открыться, и всё это, каждый шаг укреплял их отношения. Сейчас они летят навстречу солнцу, которое пытается спрятаться в море, под ними восторженно рычат драконы, и всё, что они ощущают — это счастье и любовь. Пока столетия медленно сменяли друг друга, пока люди только осваивали понятие «мир», пока маги передавали знания своим детям, величественные горы с седыми от снега макушками повидали немало историй, которые превращались в легенды. На протяжении стольких веков они защищали королевство зелёных лугов и бесстрашных рыцарей от нападений, они были свидетелями битв, они дрожали от плача, наблюдая за смертями, но они же сейчас прячут в своих ласковых объятиях двух влюблённых, скрывшихся от всего мира у тихого озера с белоснежным песком.