Пьянство оправдывает все

Сегодня гулял весь отдел шинигами за исключением двух дежурных — но, впрочем, это неважно. Отмечали весьма важное событие: в недавнем бою между демонами и шинигами боги смерти победили с большим перевесом. Проще говоря, ни один из жнецов не пострадал. А вот несколько демонов (а точнее, пять), сложили голову в этом бою. Такого не было уже более двухсот лет, и неудивительно – такие бои вообще происходили нечасто, а чтобы еще и без потерь… Диспетчер Сатклифф присутствовал на таком вечере впервые. Именно поэтому он с таким восторгом и удивлением рассматривал все начальство, которое сегодня позволило себе улыбнуться. Любопытство вкралось в душу и мысли красноволосого жнеца, он открывал одну комнату за другой, пока не обнаружил того, кого искал. — Уилли! — Диспетчер Сатклифф, попрошу вас быть менее фамильярным. Грелль разочарованно выдохнул. Нет, кажется, он ошибся. Не все начальство позволило себе расслабиться. Уилльям Ти Спирс так и оставался Уилльямом Ти Спирсом, что означало идеально выглаженный костюм, рубашку, застегнутую на все пуговицы, очки, идеально сидящие на переносице. И ни тени улыбки. Впрочем, одну слабость идеальный начальник себе все же позволил: в его руках был почти пустой бокал вина. Из-за угла вынырнул Гробовщик. — Не будь занудой, Уилльям, смотри, я принес еще! — размахивая бутылкой, весело смеялся он. Однако лицо непосредственного начальника Сатклиффа так и не изменилось, а жаль. Грелль подставил свой бокал, и секунду спустя его наполнили темно-красной жидкостью. Сатклифф сделал большой глоток и тут же закашлялся. Слишком крепко для непьющего Сатклиффа. — Осторожней, диспетчер, — счел своим долгом предупредить Ти Спирс. — Вино из Атлантиды довольно крепкое. — Ох, Уилли, ты так обо мне заботишься! — Грелль сделал второй глоток, поменьше. Уф, хорошо. — А вкусная штука. Откуда ее берут? Атлантида-то давно тю-тю. — В запасах у шинигами еще есть пара сотен бутылок, но все они припасены на особые случаи, — ответил слишком умный Нокс. — Ронни, откуда ты все знаешь, ты ведь здесь недавно?.. И почти все время находишься со мной. — В отличие от вас, диспетчер Сатклифф, диспетчер Нокс умеет делать много. Вовремя отчеты сдавать, к примеру, или держать свой стол в чистоте. До сих пор не понимаю, почему он все еще общается с вами. Греллю стало обидно. Хотя нет, не совсем. Он, кажется, приревновал своего вечно такого равнодушного начальника. Ненормально то, как он отзывается о Ноксе, у них что, роман? Глаза красноволосого жнеца загорелись недобрым огнем, но губы растянулись в подобии улыбки. — О да, наш Ронни успевает всегда и везде. Я же стараюсь выбирать самое главное. Гробовщик заливисто рассмеялся, но Грелля это мало смутило. Он стал расписывать, какой он, и за похвалами к себе даже исчезло раздражение. Ах, да, еще и вино. Оно немало поспособствовало тому, чтобы красноволосый жнец расслабился. Гробовщик с Ноксом отправились еще за бутылками, когда Грелль принялся терзать Ти Спирса: — Уилли! А когда меня отправят в командировку на землю? — У вас дисциплинарное наказание. И будет длиться оно еще восемнадцать месяцев. Впрочем, через смену ожидается большое количество смертей. В Лондоне будет пожар. И эта смена будет исключением для вас, Диспетчер. — Ах, Уилли. Может, ты мог бы отправить меня на землю чуть раньше? Это так важно для меня! — Нет. — Ну, Уилли, не будь таким гадким, отпусти, а? — Диспетчер Сатклифф, я напоминаю вам, что я ваш начальник. И вы должны вести себя должным образом. — Хорошо, мистер Ти Спирс. Так вы меня отпустите? — И не надейтесь, я же сказал — нет. — Ах, злобный Уилли, и за что ты со мной так? — Это не я. Это комиссия по нарушениям. За что? Вы забыли? Вам перечислить все Ваши огрехи? — Ах, бяка, ты бяка, — Грелль картинно надул губки и в кои-то веки примолк. Правда, надолго его не хватило. — Ну, Уилли, ну пожаааааалуйста. — Сатклиф, сколько раз вы получали наказание? Вспомните, смерти ради, что я ни разу не поддался на ваши уговоры. Неужели вы думаете, что в этот раз удастся? Да и что вам там делать? Потерпите еще немного, и город и без вашей помощи окрасится в красный цвет, — для Ти Спирса это был тяжелый день. Ведь он тоже участвовал в бою. Впрочем, завтра у него намечался выходной, так что… За приятными мыслями о дне грядущем он как-то упустил нить разговора с Сатклиффом, а тот продолжал, как ни в чем ни бывало. — Уилли, ты ведь понимаешь, как это важно проверить? — Что именно? — Уилльяму было, в общем-то, все равно, он уже хотел уйти домой, но предпочел подождать Гробовщика, это ведь было бы невежливо – уйти, не попрощавшись. Тем более, с тем, кого так уважаешь. — Понимаешь, мало кто в этом мире, да впрочем, и во всех остальных мирах способен заставить меня стонать. Поэтому и хочу проведать этого милого мальчишку. Вот тут даже хваленое самообладание Ти Спирса не выдержало. Губы едва заметно сжались, а глаза стали даже более холодными, чем обычно. — Сатклифф, вас, по-моему, может заставить возбудиться все, что угодно, даже то, что не относится к сексу. — Кроме тебя, Уилли, ты, по-моему, вообще не способен никого возбудить, — Грелль тут же подумал, что слегка перегнул палку – глаза начальника горели демоническим огнем. — Тебя — с полщелчка, — тихо прошипело начальство. Грелль обратил внимание на то, что Ти Спирс в бешенстве. И на то, что он назвал его на "ты". Но актриса — она и в Африке актриса, и на корпоративе. А значит, должна играть свою роль до конца. — Как-то сомнева… — Уилльям подался вперед и впился в губы подчиненного сухим, но в то же время жестким и властным поцелуем. Так и не закрытые глаза Грелля широко распахнулись, когда начальство стянуло с него красный плащик. Промелькнула мысль, что это отличная идея — затыкать надоедливого собеседника поцелуем. Потом мыслей не осталось. Осталась лишь пара желаний, первое из которых было, чтобы Гробовщик и Нокс не возвращались, а второе — чтобы Уилли не останавливался. Впрочем, первое желание Ти Спирс выполнил, просто перенеся их куда-то. Неважно, в общем-то, куда, главное, что туда не могли заявиться этот седовласый жнец и назойливый юнец, который отчего-то тоже имел звание бога смерти. За всеми размышлениями Грелль как-то не заметил, как остался практически без одежды. А еще было кое-что, что довольно сильно беспокоило красноволосого бога смерти. Да, Ти Спирс мог завести, распалить Сатклифа, но при этом он был грубым и холодным. Неужели все так и должно быть? После многих попыток соблазнения собственного начальства, диспетчер Сатклифф хотел большего, хотя бы — улыбки. И сегодня ночью он во что бы то ни стало собирался ее получить. Тем более, Уилльям Ти Спирс явно пьян — даже если не брать в расчет количество пустых бутылок в той комнате и регулярность наполнения бокала Ти Спирса. Такое поведение шинигами никогда не мог себе позволить. Что ж, опьянение не позволяет себя контролировать. И Грелль сейчас собирался этим воспользоваться. Главное — не возбудиться раньше времени, а то Уилльям мог спокойно уйти после доказания собственной правоты… Но в голову ничего путного не лезло. Да и чему лезть, когда любимые руки бесстыдно шарят по всему телу, а желанные губы, хоть и грубы, но все же рядом? Поэтому Сатклиффу ничего не оставалась, кроме как отдаться этой волне безумия и просто быть честным – ведь вряд ли представится хоть когда-нибудь такой же случай. Поэтому почти безвольные руки начали негнущимися пальцами расстегивать пуговички на жилетке, а потом и на рубашке. Грелль позволил разорвать себе поцелуй, только когда расстегнул последнюю пуговицу, дабы стянуть весь этот ворох одежды с бывшего когда-то строгим начальства. Занятый этим важным делом, он не увидел легкого интереса в глазах такого желанного и такого неприступного Уилльяма Ти Спирса. Ему все-таки удалось стянуть эту треклятую рубашку, оторвав пуговицу на левом рукаве. И вот тогда Грелль позволил себе удивленно выдохнуть и прошептать: — Знаешь, а ты даже красивее, чем я себе представлял. Эти слова подействовали на начальника, как холодная вода на горячее тело. Уилльям внимательно посмотрел на Грелля. Тот сжался в комок. Было непохоже, что Ти Спирс особо пьян. Хотя… был бы он трезв, Грелля бы здесь не было. — А ты представлял? — Каждый раз, когда ты был рядом, и даже когда тебя не было, — Грелль попытался прильнуть к своему, по крайней мере, к своему на эту ночь, Уилли. Однако тот отстранился и довольно горько, почти насмешливо, спросил: — Даже когда флиртовал и спал со всеми этими тварями? — Кто говорил «спать»? А по поводу флирта… это ты про поцелуи? — Да, и прочие твои ужимки, — Ти Спирс, кажется, был слегка раздражен. "Неужели его так волнует эта тема?" — задался вопросом красноволосый жнец, но тут же себя поправил, что надеяться не на что — Уилли просто пьян. А пьянство тем и хорошо, а может, и плохо, что убирает все барьеры приличий и не дает думать. Но все же Грелль нашел в себе силы улыбнуться и прошептать: — Знаешь, целоваться с тем, кто тебе не особо симпатичен — довольно легко, если имеешь хорошее воображение. Ведь всегда можно представить того, кто на самом деле тебе дорог. Следующее мгновение Грелль Сатклифф запечатлел в своей памяти надолго, как он надеялся — навсегда. Уилльям Ти Спирс, железный Уилльям Ти Спирс — улыбнулся. На самом деле улыбнулся, а не просто растянул губы. Открыто, и если бы Грелль был чуть смелее, он бы даже сказал, что нежно и слегка растерянно. — А вот это я все-таки уберу, — нежно прошептал Сатклифф, все-таки сняв с начальника очки. Без них, слегка растрепанный и с улыбкой, Ти Спирс совсем не был похож на себя. Странно, но таким он нравился Греллю даже больше. *** Утро наступило довольно внезапно. Первая мысль Грелля Сатклиффа была о том, какой же прекрасный ему снился сон. Но раскрыв глаза, он мгновенно убедился, что все-таки это был не сон. Он лежал в обнимку с крепко прижимающим его к себе Уилльямом Ти Спирсом. Абсолютно голый. Это было, мягко говоря, странно. И неожиданно. А потом нахлынули воспоминания. То, как Уилл целовал его в шею, говоря нерадивому подчиненному, что он, оказывается, сладкий на вкус. Тихий смех того же Уилла. Нежность и общее безумие. Потом вспомнилось, сколько выпил Уилльям Ти Спирс на празднике, и радость тут же потухла. Уилл не был нежным и любящим, он был просто пьяным. Неожиданно Греллю стало тошно от самого себя. Он попытался вылезти из постели, а особенно из объятий, не разбудив Уилла, подозревая, что утром тому и самому будет стыдно за свое пьяное поведение. Но выбраться незамеченным не удалось. Уилльям Ти Спирс проснулся, лениво приоткрыв глаза. — Я на работу, — тихо проговорил Грелль в ответ на немой вопрос. Уилл взглянул на стену, как оказалось, там висели часы. — Диспетчер Сатклифф, вы уже опоздали на смену на пять часов с четвертью. У меня выходной, и ночью предстоит серьезная работенка, так что будем считать, что у вас тоже выходной, тем более, половину смены вы уже пропустили, — сказал Ти Спирс, однако красноволосый жнец расстроился еще больше: "Вы", "диспетчер Сатклифф", но все же оставалась маленькая надежда – даже после этого слегка обидного обращения Уилльям притянул Грелля к себе поближе и снова уснул, уткнувшись лицом ему в шею. Так что Сатклиффу только и оставалось наслаждаться моментом, пока была такая возможность. Он сам не заметил, как уснул. Проснулся жнец оттого, что любовник прошедшей ночи разомкнул объятья и тихо выбрался из постели. Грелль Сатклифф сделал вид, что спит. Странно как-то было. И немного больно. Точнее, не немного. Больно было в той же степени, в какой ночью было хорошо. "Интересно, меня уволят или просто переведут в другой отдел?" — это была последняя мысль, прежде чем он снова заснул. В следующий раз он проснулся от того, что его легонько трясли за плечо. Грелль открыл глаза. Перед ним был Ти Спирс собственной персоной: очки, приглаженные волосы, костюм-тройка. Диспетчер Сатклифф подумал, что прошедшая ночь была все-таки сном, несмотря на то, что он лежал голый в кровати и явно не в своей квартире. — Вставайте. До начала смены осталось полчаса, — Грелль смотрел на начальника слегка смущенно (Сатклифф, в общем-то, и сам от себя не ожидал, что умеет смущаться). Тот понял его правильно. — Ваша одежда на стуле, кофе на кухне. Я сделал крепкий, дабы вы проснулись. Ожидается тяжелое дежурство. А потом я нас перенесу в отдел – насколько знаю, у вас проблемы с точной навигацией. Вот теперь точно реальность. Строгий начальник, разговор с подчиненным только на "Вы", мелкие подколки, дабы подчеркнуть свое положение. Грелль уныло встал. Вещи все лежат аккуратно, рубашка, кажется, выглажена (Сатклифф немедленно задался вопросом, магия ли это, или строгий начальник собственноручно наглаживал его рубашку). Раньше Грелль постарался бы порадоваться, что Уилли так позаботился о нем. Но сейчас он был слишком подавлен, и признавал, что начальник сделал это скорее из-за своей педантичности и маниакальной аккуратности, чем из-за мифических чувств к своему подчиненному-неудачнику. Кофе слегка горчит. Грелль Сатклифф положил бы себе еще сахара, но не осмеливается, несмотря даже на то, что Уилльяма Ти Спирса рядом нет. На столе лежат плюшки с корицей, один их аромат способен свести Грелля с ума, но он снова не осмеливается прикоснуться. Горький кофе почти допит, когда появляется Уилльям с папками в руках. — Ставьте чашку в мойку, я потом ее помою, — голос строгий и какой-то расстроенный, что ли. "Наверное, жалеет, что вчера перепил" — подумал Грелль с неким садистским удовольствием. Что ж, не ему одному плохо. Грелль почти вплотную подошел к такому неприступному начальнику, он уже жалел, что Уилли так напился, ночь была прекрасна, и это было самое счастливое, что было в жизни Грелля, но все же сулило ему бесконечную череду горечи. А значит, лучше, если бы этого не было. Секундой спустя красноволосый жнец уже был в отделе возле своего стола. Уилльям, судя по всему, перенесся сразу в свой кабинет. *** Да уж, пожар в Лондоне выдался знатным — две смены подряд работали без перерыва. Грелль даже видел Гробовщика за работой (тут же кольнуло сердце, неужели Уилл тоже на оперативной работе?). Потом полсмены отдыха и снова на работу — но на этот раз уже писать отчеты. И снова было обидно. Все отчеты собирал секретарь Ти Спирса. Хотя, возможно, это было и к лучшему. Он не знал, что сказать непосредственному начальнику. Да и не мог уже нормально на него смотреть. Хотя бы потому, что теперь не сможет забыть того, настоящего, Уилльяма. С улыбкой, растрепанными волосами и без очков. Грелль снова и снова порывался зайти к начальнику в кабинет и вызвать того на откровенный разговор, но так и не мог придумать что сказать. Разве что: — Мистер Ти Спирс, вы напились. Мы переспали. Мне понравилось, давайте продолжим. Полный абсурд. Вот после этого его точно уволят. Вот и сидел красноволосый жнец в библиотеке, не делая отчеты (не было настроения), а мечтая "а если бы". Именно в таком положении и застал его Рональд Нокс. — Эх, много работы выдалось, — в ответ Грелль лишь сухо кивнул. Рон был в легком замешательстве, но, протягивая ему плащ, все же спросил: — Держи, ты забыл тогда, на празднике. Кстати, а отчего тебя не было на смене после корпоратива? — Напился, — все также холодно ответил Грелль. — Ти Спирс разрешил отгул. Через секунду красноволосый жнец уже бежал к кабинету строгого начальства. Глаза блестели, сердце бешено стучало. Если бы коридоры не были так пустынны, то другие жнецы решили бы, что Грелль Сатклифф все-таки сошел с ума. Дыхание сбилось, воздуха не хватало. Но это было неважно. Ведь в голове все еще звучало сказанное слишком умным Ноксом: "Он тебе поверил? Да не может быть! Всем известно, а мистеру Ти Спирсу и подавно, что так же, как испытывая чувство голода, не может умереть от истощения, так и вкусив алкоголь, бог смерти не может потерять самоконтроль, выдержку и здравое осмысление ситуации. Шинигами не могут опьянеть".