Истории

— Майор — черточка — Пригов? Такая фамилия? — лукаво улыбнулась Багира. — Ха-ха. Понял, шутка! Просто Пригов, — сконфуженно ответил представитель ФСБ.        Когда он ехал на встречу с новыми подшефными, ему, естественно, сказали о том, что в «Тайфуне» числится женщина-спецназовец, но о специфическом её чувстве юмора предупредить, явно, забыли. И вот, не успел он выйти из машины, как его уже выставили дураком… Однако, здравствуйте.        Стоит отметить, что в нерабочее время Владимир Викторович — человек хороший, понятливый, душевный, а ещё смешной до одурения. Наверное, поэтому он так хорошо и влился в коллектив. И если с мужской половиной общий язык был найден достаточно быстро, то с Кошкиной всё было сложнее — в её взгляде периодически проблёскивало недружелюбие. Их отношения были больше похожи на морской утёс. Ветер то сглаживал острые углы, то напротив — оттачивал скалистые участки. И в качестве ветра чаще всего выступали операции, проводившиеся под надзором майора: индивидуальные командировки, архиважные задания после работы или ещё чего-нибудь придуманное вышестоящим руководством. Но в конечном итоге, выслушивал сетования Багиры всегда он. Женщина до сих пор не могла простить ему того, что запер её в душном КТЦ и не давал возможности пойти с группой. — Ты мне здесь нужна, — твердил он в ответ на очередную её мольбу. — «Сижу за решеткой в темнице сырой», — процитировала женщина знаменитую строчку Пушкина, поворачиваясь обратно к компьютеру. — Я смотрел прогноз — завтра солнечно, — улыбнулся генерал-майор. — Пригов, да я вообще-то не о погоде…        Серые глаза, кажется, перестали гореть в тот же момент, как прозвучало словосочетание «Аналитический центр». Здание, нашпигованное новейшей электроникой, современные приборы, и даже мягкое кресло не привлекали Маргариту Степановну. Ей бы полевые условия, курок, акваланг и берцы — такой комплект сделал бы её самой счастливой. Но приказ, есть приказ. Либо так, либо на выход. Выбрала первое. Сколько раз она просила Батю поговорить с генерал-майором, сколько разговаривала сама — всё бестолку. Вот и приходилось ей смотреть вместо прицела в компьютер и носить не камуфляж, а крахмальную блузку. Достало. — Пригов, в общем, так: или я с ребятами, или ищи мне замену, — неожиданно сообщила она генерал-майору после очередного отъезда друзей. — Кошкина, не сходи с ума! Где я ещё найду такого специалиста, как ты? — Незаменимых людей нет! Посади на моё место Петрова, он впишется в кресло не хуже, чем я, — фыркнула женщина. — А Петров справится с таким потоком информации? Он поведёт группу? — злился Владимир Викторович. — Я ведь научилась! У него голова светлая, постигнет искусство щёлканья на микрофон за два часа…        В кабинете повисла тишина. Рита смотрела на бегающий взгляд начальника. Чувствуя себя хозяйкой положения, женщина едва заметно улыбнулась — вон, как ею тут дорожат, отпускать не хотят. Поставить вопрос ребром оказалось не так-то просто. Долгие недели пришлось собираться с мыслями, чтобы озвучить сей ультиматум вслух. Было страшно, что генерал-майор выберет второй вариант — уйти-то она не сможет, да и некуда ей. КТЦ давно уже стал вторым, если вообще не первым, домом. — Рит, что ты хочешь? Отпуск? Санаторий? Повышение зарплаты? — Пригов, ты меня вообще слышишь? Я к ребятам хочу! — достав неизвестно откуда пистолет и направив его в сторону мужчины, устало выдохнула Багира. — При всём своём желании я не могу тебя отпустить! — выкрикнул он. — Почему? Хоть один аргумент, доказывающий, что моё место здесь, в ИВЦ?! — потребовала Кошкина, повышая голос. — Мне нравятся твои длинные ноги в юбке…        Вдалеке послышалась незатейливая мелодия телефона. Только сейчас, открыв глаза, Пригов понял, что это был сон. Абсурдный, кошмарный и ужасно реалистичный сон. Отключив ненавистный будильник, проделав известный утренний ритуал, генерал-майор положил в сумку альбом и отправился на работу.        Ему, конечно, часто снились ребята, преступники, перестрелки, взрывы, но увольнение Кошкиной… Это что-то новенькое. Интересно, а если бы такое случилось наяву, какой бы аргумент он ей выдвинул? Про важность аналитического отдела она слышала уже раз сто, про её роль в координировании группы — тоже. Нужны были какие-то новые доводы, да только где их взять? — Пригов, кто-то угрожает диверсией на одной из ГЭС Петербурга, — налетел на генерал-майора Булатов, как только тот вошёл в здание. — Собери весь «Смерч» в переговорной. Вот и новый день, или как там говорит Бизон: «Агенты мирового зла вновь атакуют безопасность Российской Федерации». — Личность террориста пока не установлена, но аналитики уже работают над этим, — обрисовывала ситуацию Багира, — звонок совершён с территории заброшенного предприятия, номер, как обычно, зарегистрирован на «призрака». — Условия уже выдвинул? — Сказал, что свяжется позже. — Батя, Бизон, Ума отправляетесь на ГЭС, а Физик, Кот, Мура — на завод, — распорядился Владимир Викторович. — Разрешите выполнять? — оживился Тарасов. — Выполняйте! — Пригов, в общем так… — неожиданно начала Маргарита, собираясь озвучить предполагаемую цель диверсии. — Стоп, — рявкнул с перепуга генерал-майор, осознавая, что уже слышал эту комбинацию слов, — Кошкина, отправляешься вместо… Муры! — Но… — попыталась возразить старший лейтенант. — Я всё сказал! Это приказ!        Увидев расцветшее лицо кап-три и потухшие глаза Евгении Валерьевны, мужчина выдохнул. По крайней мере, Мурашова в подобной ситуации не будет выдвигать условия и требовать аргументы, которых пока ещё нет.        «А ноги-то, и в самом деле, длинные», — мысленно отметил Пригов, глядя на стремительно удаляющуюся фигуру Маргариты Степановны.        Вечером того же дня, после поимки диверсанта, в альбоме Владимира Викторовича появился небольшой рисунок женщины-офицера в юбке длинной чуть выше колена. Но миру эту миниатюру, увы, не суждено будет увидеть.