Your Highness

Они всегда приходили без предупреждения. На кораблях под развевающимися парусами они прибыли в наше поселение, чтобы поработить и убить почти каждого. У людей, работавших рядом с рекой, не было времени, чтобы спастись и именно тогда пролилась первая кровь. Северные завоеватели пришли, и они были непобедимы. Высокие люди в коже и мехах, они обрушили свое оружие на беззащитных рыбаков и земледельцев. Я услышала крики, тонущие в соленом ветре, который доносился с пляжа, и всех охватила паника. — Беги, — выкрикнула мама, толкая меня к двери хижины. — Беги так быстро, как можешь и приведи помощь. С этими словами она захлопнула дверь перед моим лицом, и я бросилась бежать, но почти сразу же натолкнулась на кого-то. Высокий широкоплечий юноша с золотистыми спутанными волосами, возвышался надо мной в своей черной кожаной одежде и мехах. Он держал в руках щит и топор и смотрел на меня с яростью. Его наполненные холодом глаза прошлись по моему телу, после чего он с силой схватил меня за руку и притянул к себе. Достав маленький нож из-за пояса, он наклонился ко мне и сделал надрез на горловине моего платья, после чего я услышала треск ткани. — Нет, пожалуйста, — всхлипнула я, дрожа от страха. — Позволь мне уйти. Но он не услышал меня. Он сделал три небольших пореза на моей ключице, после чего отбросил нож и поволок меня в сторону загона, где сейчас вместо животных находились другие молодые девушки нашего поселения. Многие из них плакали и пытались отбиваться, когда кто-нибудь из завоевателей касался их, а некоторые сидели прямо на земле, дрожа от страха. Я стояла в тумане этой неразберихи, обхватив себя руками, и кусала губы, надеясь сдержать слезы. Один из завоевателей бросил на меня оценивающий взгляд и зловеще улыбнулся. В своих мехах и головой медведя вместо капюшона он больше казался зверем, чем мужчиной. Он сделал шаг ко мне и прохрипел что-то на своем языке, после чего коснулся моего плеча, и в тот момент уже знакомый мне юноша оттолкнул его от меня. Мужчина толкнул его в ответ, но светловолосый юноша не дрогнул. Они начали спорить о чем-то на своем языке, и когда мужчина выхватил меч, блондин ударил его в грудь топором, заставив меня взвизгнуть от ужаса. Викинг в шкуре медведя упал на землю и пробормотал имя, которое звучало как «Эштон», после чего юноша высвободил свой топор из тела завоевателя, и, поднявшись на ноги, посмотрел на кого-то за моей спиной. Мужчина со светлыми длинными волосами, в которых проскальзывали серебристые пряди, стоял у ворот загона и не сводил с нас пристального взгляда. Наверное, этот человек был их лидером. Юноша повесил окровавленный топор на пояс и приблизился к нему. Возможно этот мужчина был его отцом. Эштон что-то быстро сказал ему, несколько раз указав на меня. Мужчина поднял руку и подозвал к себе, но я не сдвинулась с места, все еще скованная ужасом, после чего Эштон взял меня за руку и приблизил к своему отцу. Он крепко держал меня, пока их лидер осматривал мою ключицу. Опустив взгляд вниз, я заметила, что это были не просто порезы. Три тонкие длинные царапины были сделаны в форме буквы «А» и я почувствовала ком в горле. Этот северянин отметил меня, как свою собственность. Его отец кивнул и раздраженно сказал что-то на их языке, после чего Эштон отпустил меня. Я не была уверена, в том, что случилось, и как я должна чувствовать себя сейчас. Все, что я знала, он владел мной, по меркам своего народа и в отличие от других девушек, на их земле, я бы стала рабыней. Его рабыней. До тех пор, пока он не посчитает нужным отпустить меня или убить. Я почувствовала, как сердце сжалось у меня в груди, и прикрыла глаза, позволяя слезам скатиться вниз по моему лицу. Через некоторое время, когда викинги разграбили и сожгли почти все, что было мне дорого, они погрузились в лодки вместе с добычей и юными девушками, после чего поплыли к огромному кораблю, который был виден на горизонте. Я опустила взгляд на волны, неловко сжимая пальцами подол своего платья. Возможно, мне стоило броситься в море прямо сейчас. Позволить ледяным волнам окутать свое тело и ощутить прекрасное забвение. Оно забрало бы всю боль, и я бы стала свободной. Эштон заметил, как я смотрела на воду. Он схватил меня за подбородок и повернул к себе, заглядывая в мои глаза. Он сказал что-то, и по его хмурому взгляду я могла догадаться, о чем он говорил. Вероятно, он убьет меня, если я попытаюсь сбежать. Его люди начали смеяться над моей слабостью, но Эштон даже не улыбнулся. Он просто смотрел на меня, наблюдая за тем, как страх в моих глазах сменялся печалью, после чего приблизил руку к моему лицу, заставив меня вздрогнуть. Его взгляд смягчился, и он осторожно коснулся ладонью моей щеки, чтобы стереть слезы. Когда он отстранился, я вновь ощутила холод. *** За следующие четыре дождливых месяца, которые я провела на корабле, я узнала о своем похитителе больше. Его звали Эштон, и он был кем-то важным среди своих людей, потому что даже самые сильные воины говорили с ним с почтением и уважением. Эштон отдавал приказы, грабил и убивал людей на других суднах, а затем возвращался в свою каюту, где я проводила почти все время. Я и, правда, стала его рабыней: подавала еду, чистила его одежду и наполняла кубок вином. Иногда я замечала на себе его заинтересованный взгляд, но, хвала небесам, он никогда не касался меня. Эштон мог бы стать юношей, которого мои родители представили бы мне, как будущего мужа. Он был сильным воином и отличным охотником, который смог бы позаботиться о своей семье. Тот факт, что он также был безжалостным убийцей и похитителем, возможно, заставил бы моего отца передумать. — Еда, — сказал викинг, закрыв за собой дверь каюты. Он был пьян. Сегодня была последняя ночь в море, и северяне использовали ее на полную. Мужчины пили, устраивали драки и насиловали девушек, которых забрали из моего поселения. Эштон запер меня в своей каюте, чтобы защитить от других людей, но теперь мы были одни, и здесь не было никого, чтобы защитить меня от него. Я принесла ему чашу с мясом и хлебом, и он немедленно взял в руки еду. Наполнив его кубок вином, я сделала несколько шагов назад, после чего опустилась на свою маленькую кровать в углу комнаты. Его взгляд поймал мой в свете свечей, и он отодвинул от себя тарелку. Это был знак, чтобы я принесла еще еды, и когда я сделала это, то хотела вновь вернуться на свое место, но Эштон сжал мою руку. — Ешь, — сказал он, кивнув на стол. Я села напротив него и, стараясь скрыть свою дрожь, взяла в руки кусочек мяса. Эштон внимательно следил за каждым моим движением, и мне стало неловко под его пристальным взглядом. Он налил в кубок вино и подтолкнул его ко мне. С тех пор как я оказалась его пленницей, Эштон никогда не был жесток ко мне, но он так же не проявлял особой доброты. Я вздрогнула, когда заметила, что он наклонился ко мне и теперь наши лица разделяли лишь несколько дюймов. Северянин был одет в шерстяную рубашку, кожаный жилет и бриджи и я впервые задумалась, что, возможно, он был кем-то вроде принца среди своих людей. Но он получил уважение не за свой титул. Его сила и свирепость в бою были причиной, по которой другие воины им восхищались. — Иди сюда, — сказал он, указывая на свою сторону стола. Я поднялась на ноги и приблизилась к нему прежде, чем почувствовала, как его рука скользнула вниз по моей пояснице. Его ладонь переместилась на мой живот, и я, сглотнув, отстранилась, а в следующее мгновение Эштон посадил меня на свои колени. Он все так же пристально смотрел на меня, после чего откинул мои волосы с плеча и сжал пальцами мой подбородок. Мои ресницы дрожали, когда я подняла на него взгляд. Наверное, он никогда не встречал английских девушек раньше. Возможно, женщины на его земле выглядели иначе, чем я. Его холодные пальцы коснулись моего уха и медленно спустились до ключицы. Он опустил руку ниже и сжал мою грудь, пока я сидела на его коленях, слишком напуганная, чтобы отстраниться. Эштон схватил мой подбородок своими пальцами и заставил посмотреть на него. В его взгляде появилось тепло, и он мягко притянул меня к себе. Сначала его губы осторожно коснулись моих, а затем, когда он не увидел сопротивления, поцелуй стал грубее. Я начала дрожать под напором его губ. Разум твердил оттолкнуть его, но тело все еще пребывало в шоке. Никто никогда не касался меня так. Я берегла себя для будущего мужа, и эта мысль помогла мне оттолкнуть его. Он заметил мои слезы и вздохнул. — Нет, — прошептал он, оставляя поцелуй на моей щеке. — Нет. — Я не хочу, — сказала я прежде, чем Эштон снова поцеловал меня, позволяя почувствовать вкус вина, который хранили его губы. Я соскользнула с его колен, и он поднялся на ноги. Его взгляд прошелся по моей фигуре, и он коснулся нижней части моего живота, бросив на меня вопросительный взгляд. — Нет, я никогда не была с мужчиной раньше, — покачала головой я, на что Эштон кивнул. Наверное, он понимал общий язык, но говорил на нем не так хорошо. Его ладонь скользнула выше, и я сделала шаг назад, прижав руки к груди. — Нет, — повторил он, разводя мои предплечья в стороны. Слеза скатилась по моей щеке. Я смотрела прямо перед собой, в то время как его большие ладони продолжали касаться моей груди. Я пыталась игнорировать жар, который начал появляться между ног от действий Эштона; Я не хотела, чтобы он знал, что я получала удовольствие. Это стало трудно, когда его губы коснулись моей шеи, а затем спустились к ключицам. Он притянул меня ближе к себе, медленно поглаживая руками мою спину. Я почувствовала, как боль пронзила тонкую кожу моей шеи, но она почти сразу же сменилась его теплым языком. Длинные пальцы Эштона быстро расправились со шнуровкой платья на моей спине, после чего он стянул ткань с моего тела. Моя шея была влажной от поцелуев викинга, пока его губы спускались ниже. Мои тонкие нижние одежды совсем не защищали меня от холодного воздуха каюты, также как и не могли спасти от взгляда Эштона и его прикосновений. Единственное, что давала тонкая ткань — возможность в полной мере ощутить давление длинных пальцев северянина на моей груди. Волна жара, окутавшая мое тело, смешивалась с дрожью, отчего на моей коже появились мурашки. Я опустила голову, наблюдая за тем, как Эштон развязывал узел на горловине моей нижней одежды. Его движение стали более уверенными, а в глазах появилась страсть и я осознала, что перестала плакать. Я даже не заметила момента, когда мои слезы исчезли. Его губы вновь коснулись моих, и я ощутила, как тепло наполняет мою грудь. Он обхватил мои руки своими большими ладонями и положил их на свою грудь. Черная кожа его жилета была холодной и немного влажной под моими пальцами из-за недавнего дождя, и я вспомнила, что викинг привел меня в свою каюту за несколько минут до начала шторма. Как я догадалась, он не хотел, чтобы я простудилась. За то время, что я провела рядом с ним, Эштон доказал, что был не просто убийцей и захватчиком. Он был чем-то большим. Конечно, он почти не отличался от своих людей, но, тем не менее, я чувствовала, что в нем есть добро. Скорее всего, это было из-за его юности. Он не был настолько же безжалостным и лишенным чувств, как другие воины. Я думала, что он станет таким в будущем, но не сейчас. Эта мысль заставила меня подняться на носочки, чтобы оставить на губах северянина легкий поцелуй. Рука Эштона коснулась моих волос, а затем он положил мою руку на шнуровку своего жилета. Это был его способ сказать, что он хотел избавиться от одежды, и на этот раз я подчинилась. Я осторожно расстегнула его ремень, и тот упал на деревянный пол каюты с глухим стуком. Затем настала очередь его жилета, после чего Эштон предстал передо мной в свободной рубашке и бриджах Он снова поцеловал меня, когда я коснулась пальцами края его рубашки, после чего прошептал что-то нежное на своем языке. Я не была уверена, что он имел в виду, но догадывалась, это было что-то романтичное. Эштон смотрел на меня так, будто я была всем, что он когда-либо желал. Его глаза изучали черты моего лица, после чего опустились на мои губы, и он поцеловал меня. Я сняла с него рубашку и бросила взгляд на его торс. К моему удивлению, у него почти не было шрамов, кроме четырех длинных отметин в верхней части груди. — Медведь? — спросила я, и Эштон кивнул. Мой отец рассказывал мне, что медведи и волки обитали в северных землях, так как там было много лесов. Мы жили рядом с берегом и видели только рыб и кальмаров, но когда-то давно мой отец отправился в лес рядом с соседним поселением. Я улыбнулась от воспоминаний о том времени. Отец рассказывал о том, как убил медведя, и его истории всегда были разными. В одних он говорил, что убил медведя копьем, в других, что использовал стрелы, а иногда, он говорил, что сражался со зверем голыми руками. Когда животное избавили от шкуры, отец подарил мне кулон с самым длинным когтем медведя, как амулет. Я бы хотела, чтобы он был сейчас у меня. Было бы неплохо иметь вещь, которая напоминает о доме. Эштон поднял мой подбородок вверх, когда увидел печаль в моих глазах. — Нет. Он оставил легкий поцелуй на моих губах, после чего его ладонь коснулась моей спины, и он, подхватив меня под колени, положил на свою большую кровать. Эштон опустился рядом со мной и приподнял руку, чтобы коснуться моей груди. Его ладонь скользнула вниз, пока не добралась до нижней части моего живота. Я вздрогнула, когда его пальцы пробрались дальше, касаясь внутренней стороны моего бедра. Я пыталась не реагировать на его прикосновения, но мое тело предавало меня. Вздох сорвался с моих губ, а мгновение спустя, Эштон нежно поцеловал меня. Должно быть, он заметил страх в моих глазах и таким образом пытался успокоить меня. Эштон оставлял легкие поцелуи на моих ключицах и шее, после чего вернулся к губам и заправил прядь моих волос за ухо. Я приподнялась на кровати, чтобы стянуть с себя нижнюю одежду, прежде чем заметила блеск в глазах викинга. От его пристального взгляда я вновь ощутила стыд, но отбросила мысли прикрыть свое обнаженное тело. Скорее всего, Эштон не позволил бы мне сделать это. Заметив выпуклость в бриджах Эштона, я смущенно опустила голову вниз. Я никогда не была обнаженной перед мужчиной прежде и не думала, что смогу вызвать у него желание. Его руки мягко поглаживали мою спину, и он поцеловал мое плечо, после чего наши взгляды встретились. Я знала, что он хотел сказать. — Не причини мне боли, — едва слышно сказала я, и он кивнул, оставив легкий поцелуй на моих губах. Эштон опустился на колени между моих ног и скользнул взглядом по моему обнаженному телу. Его губы коснулись моей груди, и я, прикрыв глаза, запрокинула голову. Мои пальцы запутались в его светлых волосах, когда я почувствовала, как его руки опустились вниз и развели в стороны мои колени. Он поцеловал нижнюю часть моего живота, а затем его длинные пальцы скользнули между моих ног, заставив меня вздрогнуть, но я не оттолкнула его. Эштон, не увидев возражений, снова коснулся меня там, и я распахнула глаза. Я никогда не делала этого раньше. Я даже не знала, что юноши могут делать такое с девушками. Это было неправильно. Я бы попала в ад за то, что испытываю наслаждение. Господь никогда не одобрил бы того, что Эштон делал со мной прямо сейчас. Мои вздохи и приглушенные стоны, безусловно, были проделками демонов из глубин преисподней... Рука викинга переместилась ниже, а затем его средний палец с трудом скользнул в меня, заставив вскрик сорваться с моих губ. Я не должна была позволять ему делать это со мной. Мое тело должно было стать храмом для моего мужа, но действия Эштона заставили меня забыть об этом. Его касания разжигали огонь внутри меня, и я забыла обо всем, что когда-то имело значение. Я услышала, как прогремел гром, после чего корабль начало качать сильнее и я подумала о том, что буря, разворачивающаяся за окном, была похожа на то, что творилось сейчас с моим телом. Эштон добавил второй палец, и я вскрикнула прежде, чем его губы прижались к моему рту. Его большой палец коснулся комочка нервов и движения стали медленнее, а пару минут спустя, я ощутила, как удовольствие накрыло мое тело мощной волной. Открыв глаза, я выпустила из пальцев ткань пледа, который сжимала все это время и посмотрела на Эштона. Я думала, что все закончилось, но это было не так. Эштон быстро расстегнул бриджи и, стянул ткань со своих худых длинных ног. Его тело нависло надо мной, и я быстро покачала головой. Нет, я не могла сделать это. Это было неправильно. Я должна была сохранить эту часть себя для вступления в брак. Я и так прогневала небеса тем, что позволила Эштону касаться себя. Господь непременно накажет меня за мои преступления. Его гнев уже распространился на нас в виде шторма, который начинался снаружи. — Нет, — сказал Эштон, хватая мое плечо, когда я попыталась выскользнуть из под его тела. — Я не могу, — покачала головой я и заметила злость в глазах северянина. — Я должна сохранить себя для своего мужа. Ты не понимаешь. Может быть, люди на его земле делали это по-другому, но я не была одной из них. Я выросла на другой земле, где близость была допустима только между мужем и женой, но викинг не понимал этого. — Я не могу, — с отчаянием повторила я, но Эштона, казалось, это совсем не волновало. Его ладони грубо развели в стороны мои колени, после чего он резко вдавил в меня свои бедра. Наполненный болью стон сорвался с моих губ, и я почувствовала, как слезы катятся вниз по моему лицу. — Муж, — прошептал он, оставив поцелуй на моей шее. Муж? Что он имел в виду? Я бросила на него непонимающий взгляд сквозь пелену влаги на своих ресницах. — Ты не мой... — Жена, — он коснулся трех тонких шрамов на моей ключице. Отметка, которую он сделал в день, когда мы встретились. Это значило, что он планировал сделать меня своей женой? Поэтому он относился ко мне иначе, чем к другим? — Муж, — повторил Эштон, вновь соединив наши бедра. Это смутило меня. Его люди всегда заключали союзы в пределах своего клана. Они не верили в смешение рас даже среди племен севера. Зачем ему похищать меня, чтобы сделать своей невестой? — Я... я не понимаю. Он тяжело вздохнул и остановился. Я видела борьбу в его взгляде, прежде чем он сказал: — Люди умирают. Нам нужно больше женщин. И тогда я поняла. Отец рассказывал о кланах севера, которые создавали союзы между родственниками и поэтому их дети так часто умирали. Все они в любом случае стали бы жестокими убийцами и, по мнению отца, они заслужили этой участи. — Ты красивая, — пробормотал Эштон и нежно провел рукой по моей щеке. По какой-то причине я улыбнулась, и он вновь коснулся моих губ своими. — Я сделаю тебя счастливой. Я обвила руки вокруг его шеи, когда Эштон снова начал двигаться. Боль все еще была ощутимой, но вскоре она ушла на второй план. Он был нежен со мной сейчас и я, прикрыв глаза, позволила себе отпустить мысль о том, что этот северянин был безжалостным убийцей. Несколько минут спустя, Эштон увеличил скорость, а в следующее мгновение вторая волна удовольствия накрыла нас обоих. Я не была уверена, как буду чувствовать себя завтра утром, когда корабль достигнет берега, но прямо сейчас я была счастлива. Почему? Как я могла быть счастлива рядом с человеком, который буквально разрушил мою прошлую жизнь и похоронил под пеплом все, что когда-то было мне дорого? Я должна буду испытывать чувство вины за такое счастье позже. Но не сейчас. Эштон поднялся с кровати и направился в другой конец каюты, где находились его вещи. Он взял что-то, а затем обернулся ко мне с улыбкой. В его руке висел кулон в виде когтя медведя, который отец сделал для меня. Я улыбнулась, когда он надел его мне на шею. — Спасибо, — сказала я, чувствуя гладкую поверхность украшения кончиками пальцев. Эштон вновь улыбнулся и оставил на моей щеке легкий поцелуй. Я хотела сказать ему, как важен для меня этот кулон, но, вероятно, не смогла бы. Северянин накрыл меня пледом и, притянув к себе, обнял. Тепло его тела и покачивание корабля на морских волнах помогли мне погрузиться в сон.